В воскресенье в Астане прошел V съезд демократической политической партии “Ак жол”. К сожалению, на нем присутствовали только двое из пяти сопредседателей — Людмила Жуланова и Алихан Байменов. В своей вступительной речи Алихан Мухамедьевич предложил свою отставку, но публика единогласно проголосовала “против”. А к окончанию дня и самого съезда партия после длительных споров, иногда даже эмоциональных всплесков некоторых участников дискуссии и вовсе поменяла свою структуру — теперь в “Ак жоле” один вождь, которым стал Алихан Байменов.
На самом деле это решение было принято не единогласно, некоторые проголосовали \»против\», некоторые и вовсе воздержались, но бесспорное большинство делегатов подняли свои мандаты “за” одного председателя партии.
Чисто по-человечески мне лично было даже немного грустно, как же “Ак жол” без Булата Абилова, Ораза Жандосова и Алтынбека Сарсенбаева?! Однако же дело не мое, и все течет, все меняется, и комментировать данное не в моей компетенции.
А вот как видят данную ситуацию люди, которые присутствовали на этом V съезде ДПК “Ак жол”.
Валентин Макалкин, экс-депутат мажилиса парламента Республики Казахстан:
— В принципе, все логично. Это было ожидаемо, во все времена и особенно, когда были выборы, власть всегда старалась разделить своих оппонентов. Еще римляне говорили: “четко разделяй и властвуй”. Точно так же и здесь — это способ для того, чтобы ослабить противостоящую силу. И всегда власть во все структуры засылала своих людей.
— А кто, по-вашему, этот “казачок”?
— Я не указываю пальцем и не стану этого делать, но, в принципе, я не думаю, что для такой партии, как “Ак жол”, власть сделала исключение и не заслала туда своих людей — это было бы нелогично, такие люди есть во всех партиях.
Я не имею информации, кто именно “казачок” в “Ак жоле”, здесь надо просчитывать.
— А вы здесь присутствуете в качестве делегата или приглашенного?
— Я беспартийный, но как человек политизированный стараюсь присутствовать на всех политических и общественных мероприятиях, а здесь сам Бог велел быть.
— Хотелось бы узнать ваше мнение о разноцветных революциях. Вообще для Казахстана возможен такой сценарий?
— Сложно полагать и думать об этом. Во-первых, большая территория, а плотность населения малая. Во-вторых, наиболее политизированное население не в столице. В-третьих, стала более четко проводиться политика о недопущении подобных сценариев, как, например, принятие закона о том, что митинг может проводиться только тогда, когда “самолет взлетит”.
— Как вы видите сейчас нашу оппозицию, вообще, возможна реальная консолидация?
— Сейчас она очень раздроблена, с координацией дело обстоит очень плохо. Лично мое ощущение, что работать надо более энергично, и действительно в большей степени необходимо работать в массах, с народом, поскольку электронного доступа практически нет, прессы у демократических сил мало, поэтому надо больше работать с электоратом. И поскольку одной партии охватить всю территорию нашего государства невозможно, то действительно надо объединяться и работать сообща.
Андрей Чеботарев, координатор по проектам Института национальных исследований:
— Ситуация в “Ак жоле” и то, как все это развивается в данный момент, с критической точки зрения идет уже не первый день. На мой взгляд, все приходит к логическому концу. То есть какая-то часть принимает наконец конкретные решения, я имею в виду “часть” из противостоящих друг другу групп, и эти решения будут уже действительно определяющими. До этого времени борьба шла полускрыто, потом приобретала характер \»ни вашим, ни нашим\», а сейчас уже идет какая-то определенность.
Другое дело то, что если сейчас одна из сторон не станет принимать решения, принятые противостоящей стороной, то этот конфликт может затянуться. И в этом случае, скорее всего, сторонам придется прибегать уже к внешним, скажем так, факторам, то есть решать вопрос в судебном порядке.
— Так кто виновник “торжества”?
— Сложно говорить, кто здесь прав, а кто виноват. То есть с одной стороны считают, что приоритетной должна быть сама партия и ее деятельность и лидеры, и в угоду этому приоритету группа лиц, в частности Байменов, Жуланова и их сторонники, готовы поступиться принципами как бы широкого взаимодействия с оппозиционными силами. А с другой стороны группа лиц, которая, наоборот, готова пожертвовать какими-то партийными интересами с точки зрения организации в угоду более широкого объединения демократических сил. Но здесь и та и другая сторона со своих позиций права, а вот за кем пойдет основная партийная масса — это уже совсем другое дело. И останется в выигрыше именно тот, за кем и пойдут люди.
— Как вы оцениваете силы сторон?
— Сложно сказать в количественном плане, вроде как 50 на 50, но на самом деле пока лучше не комментировать…
— А как вы видите объединение нашей оппозиции?
— Вообще, объединение всей оппозиции, конечно, возможно, и как бы уже даже заявлено о создании общего оппозиционного движения. Но, как вы, может быть, помните, при мне уже прошло несколько таких объединений начиная с 1993 года, и таковых было немало. Они сначала “загорались”, как пламя, но потом быстро затухали. Всегда мешали какие-то факторы, в том числе и межличностные отношения, и амбиции лидеров тормозили процесс, мешали разрастись дальше и превратить эти объединения в устойчивую и долгосрочную организацию. Я не говорю, что так будет и сегодня, но вполне возможно, что то же движение “За справедливый Казахстан” переживет такие же болезни.
— В Казахстане возможны сценарии Грузии или Украины?
— Единственное существенное потрясение, которое пережил Казахстан, — это декабрьские события в 1986 году. После этого даже в самые кризисные и критические моменты, которые переживала наша республика, ничего подобного не происходило. Сейчас, когда Казахстан и в экономическом отношении более-менее стабилен, а власть, несмотря ни на что, все-таки контролирует ситуацию, ждать здесь развития событий по украинскому или грузинскому сценарию не приходится.
Но я не исключаю, что могут быть какие-то массовые акции протеста. Но они возможны только тогда, когда оппозиция действительно консолидируется. Затем отбросит тезис о том, что “мы должны действовать в конструктивном поле”, и скажет, что “мы не признаем это правовое поле, потому что оно не легитимно”, то само собой они признают, что не будут играть по правилам власти, и действительно мобилизуют своих сторонников, то, может быть, что-то и произойдет. Конечно, это не будет означать, что президент тут же подаст в отставку, но какие-то уступки в этом случае со стороны власти могут быть.
— Не могу не задать вам один очень актуальный вопрос: когда же все-таки будут выборы президента? В декабре этого года или, как говорит ЦИК, — в конце 2006?
— Если брать правовую сторону этого вопроса, то ситуация совершенно не ясна. То, что ЦИК в лице отдельных своих представителей заявил, что выборы состоятся в декабре 2006 года и якобы это обоснование Конституции, — это неверно. Выборы действительно должны состоятся в декабре, но какого года не известно. Президента избрали в январе 1999 года, и, следовательно, его полномочия закончатся в январе 2006 года. И что дальше?! Если ждать декабря 2006 года, то это будет уже нелегитимное осуществление своих полномочий. Совсем другое дело, если выборы провести в декабре этого года и в январе 2006 года вступить в должность, — это на данный момент единственный выход.
Если власть будет заинтересована продлить полномочия президента до декабря 2006 года, то они пойдут на все. Тот же Конституционный совет примет любое решение, даже фантастическое, из которого будет следовать, что президент по праву может действовать до декабря 2006 года. И его поддержит тот же парламент, и если будет необходимо, то и в Конституцию внесут изменения.
Другое дело, что с политической точки зрения все-таки видно, что власть форсирует события. Не зря прозвучало недавнее послание президента, и ситуация благоприятна в том плане, что идет разобщенность оппозиции, как, например, ситуация в “Ак жоле”, закрытие ДВК. Это сигнал к тому, что власть готовится к каким-то крупным акциям, и разумно предполагать, что все-таки выборы президента состоятся в 2005 году.