Что интересно: о необходимости вернуть село к традиционному скотоводству рассуждает не просто доцент архитектуры, а один из бывших лидеров бывшего “Азата”. То есть, по терминологии политологов, – казахский националист. Теперь этой некогда громко звучащей политической организации нет: не прошла перерегистрацию, распалась, перессорилась, одним словом, – сошла с арены. Остались отдельные деятели, апеллирующие к общественности по поводу ущемления казахского языка и культуры, необходимости возвращения к национальным истокам и т.д. Причем когда вместе соберутся три “азатовца” или “желтоксановца”, они обязательно составят для прессы заявление, разоблачающее их четвертого-пятого соратника. Такие вот игры взрослых мужчин…
Древний философ бродил по солнечной Греции с зажженным фонарем, чтобы найти Человека. Ох, как всем нам сейчас не хватает ответственных национал-патриотов!
Кому-то это нравится, кому-то – наоборот, но Казахстан после распада СССР действительно стал государством самоопределившейся казахской нации. В том смысле, что именно казахи, хотя бы по факту отсутствия иных претендентов, получили возможность возглавить строительство новой политической, экономической, социальной и идеологической системы. Со всеми вытекающими отсюда преимуществами. И — ответственностью. С преимуществами все пока что ясно: политическая, банковская и бизнес-элита имеет отчетливо казахское лицо. Сложнее с ответственностью. Ведь настоящий мужчина, взявшийся быть главой и хозяином дома, отвечает уже не за себя и не за свой теплый угол, а за благополучие всей семьи. Невзирая на национальность.
Из 8,6 миллионов трудоспособных казахстанцев официально трудоустроены … 3,7 миллиона. Остальные – безработные или, как изящно сказано в отчете пенсионной системы, – “самозанятые”. И в первую очередь эта “самозанятость” постигла село, казахскую “глубинку”. Вообще, нынешнее казахстанское общество имеет как бы трехслойную структуру: наверху 15-20 процентов, в основном, “коренных”, явно выигравших от новых времен, ниже – масса “русскоязычных”, имеющая свой реестр обид, но самый пострадавший слой – это как раз “рядовые” казахи. Вместе с национальным языком, культурой и жизненными устоями.
Знаете, почему именно казахи как государство образующая нация потеряли больше так называемых “русскоязычных”? Еще и потому, что все обиды и потери “некоренных” добавляются к их собственным. Эмиграция из страны более 2,5 миллионов соотечественников – разве это не трагедия для будущего именно казахской государственности? А то что власти этого как бы не замечают – еще одна их трагедия.
Но еще большая трагедия, что многие, слишком многие ушли во внутреннюю эмиграцию. Страна проживания – да, но – страна, где нет их государства, их власти, их герба и гимна, а в сумме – их будущего.
Вот почему так категорически нужен сейчас настоящий казахский национализм добротного – мужского качества. Ау! Где вы, патриоты, способные ответить за всю страну?
Наверху есть национал-патриотизм, обслуживающий власть. Точнее – состоявшийся раздел постов, денег и собственности. Внизу – тоже есть отдельные интересные националисты, выдвигающие отдельные интересные идеи.
Чем интересна данная идея Толеубека Карамендитеги? Уж, конечно, не возможностью ее реализации! Возрождение оставшегося в XIX веке пастбищного (читай – кочевого) животноводства, как якобы самого рационального (в нынешних условиях!) способа сельхозпроизводства и как образа высокодуховной жизни — это, конечно, не для серьезного разговора. Здесь интересно другое: в каком направлении подсказывается выход из нынешнего общеказахстанского, и, в первую очередь, казахского, духовного и социального кризиса. По Карамендитеги — назад в прошлое, и по рецептам, годным отнюдь не для всех. За этим видится эдакий инфантильный эгоизм, не по-взрослому наивное желание укрыться от действительности в красивой сказке. В которой есть место только для тебя и твоих одноверцев, а также указаны все “плохие”. Впрочем, кроме подростковой непосредственности видится за этим и весьма искушенная хитро-мудрость.
Одним словом – поучительное чтение!