В театре есть такой прием: когда надо изобразить возбужденно гудящий народ, артисты ходят по сцене и восклицают на все лады: “Что говорить, когда говорить нечего!”.
Никогда за все десять лет суверенитетов президенты СНГ не встречались так интенсивно, как в этот юбилейный год. И никогда ранее их саммиты не готовились столь слабо. Ведь что значит отсутствие повестки дня? Если не предполагать, что главы государств съехались в Сочи исключительно с целью побездельничать, это может означать лишь то, что у них нет ни одного такого вопроса, по которому аппарат мог бы заранее подготовить проект совместного решения.
Казалось бы, это кульминация бегства из бывшего сообщества, после которой распад СНГ осталось только зафиксировать официально. Однако (так случается не только в театре, но и в жизни) именно в этот апофеоз центробежного ускорения наисильнейшим образом проявляются центростремительные силы СНГ.
Еще одна параллель театра и жизни: именно демонстративное равнодушие есть верный признак тайной тяги-ревности к субъекту. Мы имеем в виду не поехавших на саммит президентов Туркменистана и Грузии.
Туркменбаши занят сверхважным делом: к десятилетию независимости дописывает духовное наставление своему народу. Нам, со стороны, это представляется ближе к анекдоту, чем к реалиям современного мира, но кто ее знает, эту недавнюю Туркменскую ССР – может быть, для нее это действительно необходимо?
Впрочем, кроме рукотворного ваяния местной духовности, Отец Всех Туркмен имел и земную причину остаться дома: ему не с чем ехать в Сочи. В главном на сегодня вопросе – о делении Каспия — он остался в одиночестве. Точнее: в промежутке между требованием Ирана разделить море на пять секторов и теперь уже совместной позицией России, Казахстана и Азербайджана о делении по серединной линии. Более того, саммит в Сочи при всей его неформальности четко сформулировал даже не СНГовскую, а СССРовскую позицию бывших советских республик: граница Ирана по Каспию давно определена, и любые попытки ее пересмотра будут иметь негативные последствия для стабильности всего региона – эту мысль от имени всех высказал Нурсултан Назарбаев.
Еще меньше предмета для общения с партнерами у Грузии. Некогда крохотная республика, она наполняла весь СССР невероятным количеством талантливейших людей – кинематографистов, литераторов, ученых и политиков. Вся страна отдыхала под грузинские вина, песни и плеск Черного моря. Теперь же куда все девалось! Грузия замерла в оцепенении: нефти нет, экономики нет, единства нет, преемника нет … и так далее. Чеченские бойцы спокойно пересекают границу и восстанавливают силы в ее ущельях – куда уж дальше с таким суверенитетом! Попытки бывшего члена Политбюро Эдуарда Шеварднадзе проводить демонстративно проНАТОвскую политику Москва элементарно пресекла введением визового режима и рыночными ценами на энергоносители. Другого курса и козырей сейчас у Грузии нет, вот и не с чем ездить на саммиты.
Что же до собравшейся “восьмерки”, то именно разнонаправленность интересов естественно-парадоксальным образом заставляет президентов все чаще общаться. Скажем, государство Ислама Каримова с полным правом претендует на ключевую роль в недопущении дестабилизации во всей Средней Азии, в этом смысле Узбекистан — бесспорный региональный лидер, и как раз это обстоятельство не позволяет ему игнорировать клуб СНГ. С одной стороны, на Ислама Каримова давят настоящие исламисты, с другой – требующие демократизации США, а в золотой середине оказываются как раз друзья-соперники по СНГ.
У Александра Лукашенко своя острая головная боль – предстоящие выборы, на которых он любой ценой должен сохранить пост. Неожиданно для себя белорусский президент тоже оказался под двойным давлением: к привычному уже прессингу Запада перед самыми выборами вдруг добавилась оппозиция собственной номенклатуры. Именно из бывших приближенных Лукашенко и лояльных к его режиму деятелей появляются сейчас наиболее опасные соперники, формируются коалиции и избирательные штабы. У кого, как не у других бессменных президентов, “батька” может найти понимание и поддержку такой своей естественной нужды, как непрерывное отправление власти?
Под своеобразное раздвоение давления попал сейчас и Казахстан. Нет сомнения, что наша нефтяная перспектива и геостратегическое положение гарантируют продолжение особого отношения со стороны США. В этом смысле показательна редакционная статья “Вашингтон таймс” от 30 июля, в которой Билл Ричардсон — бывший министр энергетики администрации Клинтона, отмечает, что США следует бережно обращаться с правительством этой бывшей советской республики, чтобы получать нефтяные концессии.
Однако налицо уже и второй вектор давления – со стороны сил, недовольных свертыванием демократических процессов и чудовищной коррупцией, сопровождающей деятельность нефтедобывающих компаний в Казахстане. Показательно, что та же “Вашингтон таймс” уже 2 августа откликнулась статьей Уильяма Шинглтона – главного эксперта Фонда Совета национальной обороны, начинающейся с утверждения, что “простираясь ниц” перед таким режимом Соединенные Штаты нанесут непоправимый вред своей репутации оплота свободы в мире.
“В то время как экономические показатели в Казахстане в последние годы действительно пошли вверх, этот рост стал результатом высоких цен за казахстанскую нефть и газ, а не сколько-нибудь решительных преобразований в коррумпированном государственном секторе …Ситуация в области прав человека сложилась также плачевная… Правительство Казахстана способствует развитию экстремизма, арестовывая своих мирных оппонентов и не давая свободы независимым СМИ… Такая политика едва ли может принести стабильность, о которой так печется г-н Ричардсон”, — заключает газета.
Видимо, впереди непростая осень …