Средства массовой информации республики в настоящее время находятся в сложном положении: нужно быть востребованными читателем, но вы то же время не сориться с властями. Все ли выдерживают и согласны с этим?
Когда я начинал свой социологический опрос, то надеялся получить различные ответы. Нужно сказать, что в этой связи не выбирал журналистов с умыслом, например, чтобы они были одной политической ориентации или имели одинаковое суждение по этим вопросам. Но на мое удивление все журналисты, одних из которых я считал лояльными к власти, а других – нет, проявили солидарность, высказав объективную точку зрения. При этом все они были едины во взглядах. Вот какой результат был достигнут из моего экспресс-опроса.
Насколько СМИ Узбекистана отражают реальность сегодняшнего дня?
Этот вопрос не был неожиданным для респондентов, поскольку каждый из них, оказывается, уже отвечал его для себя. Независимый журналист Нодира Байрамова говорит: “На два процента – не больше. Остальное все – сладкие грезы. Критические материалы, если и идут, то регламентировано, по указке сверху. Эта критика одобрена начальством и завизирована, чтобы никто потом не смог наезжать на “государственные замечания”. Не думаю, что в нынешнем состоянии узбекистанская пресса способна выражать серьезные проблемы и освещать злободневные вопросы нашей жизни”.
Журналист областной газеты, который просил себя называть “Дедушка”, также дал относительные показатели: “Процентов на десять-пятнадцать, не больше”. Дальше, комментируя свои высказывания, он отметил, что власти сознательно на это идут, ведь это их устраивает. “Все газеты республики – это свыше 500 изданий – фактически являются многотиражными, какой бы статус они не имели – республиканский, областной, городской, партийный, — говорит “Дедушка”. – Их тираж начинается от 2,5 тысяч и заканчивается 10-15 тысячами. Населению они не нужны, так как там нет реальной жизни, а власть отчитывается по численности СМИ, мол, у нас массовая пресса. Власти не нужны издания, которые вскрывали бы недостатки системы, а значит, ставили в невыгодное положение их самих”.
Солидарна с ней и другой журналист — Хуррият Ибрагимова из республиканского экономического издания, которая отвечает: “Лучше в этой системе не работать, так как идет раздвоение личности: ведь видишь одно, а пишешь совсем другое”. По ее мнению, сейчас в Узбекистане идет процесс вырождения журналистики – правдивой, объективной и непредвзятой. “Судите сами – открываешь газету, а там сплошные дифирамбы в адрес власти, никакого реального анализа, конструктивной критики, — продолжает она. – Кажется, что в СМИ работают одни инфантильные личности”.
Частный репортер Анна Меркурьева, работающая по договору с несколькими изданиями Узбекистана, коротко сказала: “Реально не отражают”, и комментировать эту точку зрения не согласилась, объяснив, мол, этим все уже сказано.
“Пресса носит предписывающий, а не информативный характер, — высказывает свою позицию Баходир Мусаев, социолог, кандидат философских наук. – Если существует цензура, то нет политического плюрализма. Значит, пресса не может показывать действительность. И дело все не столько в профессионализме журналистов, сколько в позиции власти. Все проблемы СМИ вытекают из того, что Узбекистан не выполняет 19 статью Международного пакта о гражданских и политических правах, который был подписан нашим правительством еще в 1995 году. Эта статья говорит о свободе выражения слова и мысли”.
Как видно из этого, все респонденты не считали, что отечественная пресса является Олимпом правды и мерилом истинных ценностей.
В чем проблемы масс-медиа республики?
Как говорит Нодира Байрамова: “У нас не одна проблема, их несколько”. По ее мнению, все масс-медиа “подконтрольны и подцензурны, поэтому о какой свободе слова может идти речь? Если разрешение на каждую фразу чиновники “Узлита” спрашивают в высших эшелонах власти, а там, опасаясь какой-нибудь потенциальной неприятности, запрещают всю статью, то это разве плюрализм мнений?” Байрамова утверждает, что “в Узбекистане нет независимых общественно-политических изданий, освещающих события в регионе и стране с собственной точки зрения, и это одна из политических проблем СМИ”.
Хуррият Ибрагимова отмечает другие проблемы, в частности, это низкая оплата труда журналистов. “Мизерные оклады толкают людей писать все по указке, они готовы подписываться под чем угодно, лишь бы не остаться за бортом, — говорит она. -–Такая позиция определяет полную зависимость писательской братии от власти, чиновников, коррупционеров”.
“Нас душит цензура, — сокрушалась Анна Меркурьева, — из-за этого газеты выглядят блекло и невзрачно. Нет живых материалов, нет правдивой информации – ее изымает цензор с полос и с эфира”. Кроме того, она добавила, что проблемой является и непрофессиональный подход к газетному бизнесу. “Многие люди, далекие от издательской экономики, берутся за организацию и управление СМИ, хотя сами не имеют никаких профессиональных на то навыков, — объясняет Меркурьева, — и из-за этого, например, газеты выходят непонятно какого содержания, направления и тематики. Порой все намешано в одну корзину, все жанры спутаны, получается газетная каша, которую читатель не может потребить”.
“Не всегда доступна информация, — заявляет Анна Меркурьева, — многие предприятия хотят выглядеть перед властями и контролирующими органами в хорошем свете и поэтому скрывают о своих проблемах. Мол, кукарекнешь об этом, и к тебе придет волк”.
“Основная проблема в том, — отмечает Баходир Мусаев, — что в нашей республике очевиден тотальный контроль за СМИ, а отсюда и невозможность быть объективным. Наша печать, телевидение и радио переполнена официозом, в то же время существует информационный вакуум. С другой стороны, нет фактического доступа к информации”.
Что мешает развитию отечественных средств массовой информации?
“Консерватизм, отсутствие конкуренции, — говорит Нодира Байрамова. – Когда я работала в газетах, то видела, как одна и та же информация кочевала из одного издания в другое с небольшими различиями. То есть никто не освещал событие с иной точки зрения, все придерживались строго определенной властями”. Она также добавляет, что “серьезной прессе при наличии цензуры в республике долго не протянуть, а развлекаловка – это перепечатка из зарубежных источников, которая не формирует общественное мнение, а всего лишь уводит читателя в “мир грез”.
“Слабая материально-техническая база – это один немаловажный фактор, который мешает развитию узбекистанской прессы, — добавляет Хуррият Ибрагимова. – Другой фактор – неверие в свои силы – это, в свою очередь, лишает человека творческого потенциала. Третий фактор – разобщенность СМИ, не на кого равняться, поскольку передовой прессы в республике просто не существует. Не у кого перенимать опыт, ибо все серые, невзрачные издания, и все мы копошимся в одном информационном болоте”. По ее мнению, существующие организации, такие как Фонд демократизации и поддержки СМИ, Союз журналистов и другие нисколько не помогают, поскольку сами находятся под жесточайшим контролем.
Журналист “Дедушка” выдвинул две причины: “Во-первых, если дадут свободу, то 70% “рыцарей пера и бумаги” просто не смогут нормально писать, ибо в них живет “дракон”-цензор, которого нужно “убить”. Второй “дракон” – это внешняя цензура, которая финансируется государством. Даже если журналисты захотят писать правду, то не смогут это сделать из-за жесточайшего правительственного контроля”.
“Много причин, — отмечает Меркурьева. – Это и цензура, и непрофессионализм, и желание работать на власти, а не на читателя, а также отсутствие нормального информационного рынка, где информация продавалась как продукт, годный для потребления, а не идеологическим штамп”. Журналист раскрыл один подход, который власти осуществляют в отношении СМИ: все статьи проверяются цензурой до публикации и чиновниками – после на соответствие идеологии государственной независимости. “Я не знаю, что это за идеология, — признается Меркурьева, — поскольку в Конституции никакая идеология не устанавливается в ранге государственной”.
Социолог Мусаев утверждает, что государство часто путает понятия информационной безопасности и свободы слова. “Об этом может говорить лишь тот, кому нужно прятать правду от народа, и информационная безопасность служит хорошей ширмой”, — считает он.
Какие перспективы ожидают прессу Узбекистана в ближайшие годы?
Этот вопрос вызвал разные чувства у узбекистанских журналистов. Так, Нодира Байрамова заметила: “Перспектива будет тогда, когда издания станут свободными от цензуры. Вспомните, сколько изданий позакрывалось из-за того, что не смогли, с одной стороны, быть интересными местному читателю, а с другой, не имели финансовой поддержки. Государство косвенно и прямо поддерживало те издания, которые хотя и малоинтересны читателю, но проводят курс правительства”. “Реальность и то, что печатает такая пресса, — это такая глубокая пропасть…” – подводит итог своих умозаключений журналистка.
Хуррият Ибрагимова, имеющая большой опыт и стаж работы в сфере журналистики, только вздохнула, а затем произнесла: “Беспросветно. По-моему, сейчас журналистика – самая циничная профессия. Люди поменяли ценностные ориентиры, а когда не осталось никаких идеалов, тогда журналистика вырождается как профессия”.
“Все зависит от работодателя, — немного подумав, сказал журналист “Дедушка”, — если он смениться, то возможны какие-то сдвиги… Хотя нет, не думаю, что это серьезно повлияет на ситуацию в СМИ. Сейчас организации масс-медиа затеяли с государством “игру в поддавки”, то есть, как сказал один российский политик: “И рыбку хочется съесть и на паровозике покататься”. Правительство дает развиваться только тем СМИ, которые их устраивают, а журналисты пишут то, что нравиться власти”. Он высказал также интересную мысль, что если раньше правящий режим как-то заигрывал с внешним миром, например, Сталин разрешил появиться в свет “Литературной газете”, то сейчас в Узбекистане никто не хочет “идти” на поводу мировой общественности. “Если даже закрыли коррпункт “ОРТ”, а ее представитель Шахноза Ганиева давала всегда лояльные режиму материалы, то видно, что сейчас правящая клика находится в ситуации полной самодостаточности”, — добавляет “Дедушка”. По его прогнозам, в ближайшие 10-15 лет никаких существенных изменений не произойдет.
“Когда газеты дублируют друг друга, то о какой перспективе идет речь? – хмуриться Анна Меркурьева. – Одна и та же информация перепечатывается во всех изданиях и перед читателями нет разницы, чего покупать. Нет также специализированных изданий. Скажем, узкопрофильные газеты “Банковские ведомости” или “Налоговые и таможенные вести” можно считать специализированными, если там печатают, как надо, а не как есть? Ведь специалисты не хотят говорить правду – самим же дороже. Подобная ситуация сохраниться еще долгие годы”.
“Если у нас будут соблюдать все требования к человеческому измерению, либерализуют не только судебно-правовую, но и всю политическую систему, то перспектива у СМИ возможна, — такую позицию выражает социолог Мусаев. – США и Евросоюз могут добиться, чтобы Узбекистан реализовал взятые на себя обязательство по политическим правам людей согласно подписанному Международному пакту. А говорить умозрительно, проявлять веру, мол, что все само собой решиться – это или быть наивным, или следовать манерам трех восточных обезьян”.