Как Акимкулов перешел дорогу Ахметову и наступил на мозоль Машкевичу
Балтабек Акимкулов — человек в Павлодаре известный. Директор алюминиевого завода, аким Индустриального района, председатель дисциплинарного совета при акиме области, директор департамента Агентства по естественным монополиям, защите конкуренции и поддержке малого бизнеса по области сейчас — безработный. Опытнейшему специалисту как в области металлургии, так и экономики места в команде Даниала Ахметова не нашлось.
Уволен по собственному желанию… акима
Практически с первого дня пребывания на посту акима области господин Ахметов принялся выдавливать из властных структур области неугодных по различным мотивам людей. Одним из таких неугодных стал и Балтабек Акимкулов — предложение уволиться по собственному желанию поступило ему от акима через его помощника Валерия Набитовского 21 ноября 2001 года. Объяснять господин Набитовский ничего не хотел: раз шеф решил, значит, так надо. Собственно говоря, делать такое предложение аким области даже по своему положению не имел права, потому что департамент напрямую подчиняется республиканскому Агентству, и шефом Акимкулова являлся председатель Агентства. К нему и решил обратиться за разъяснениями Балтабек Кульжабекович. Но там, в результате того, что председатель Агентства Алтай Тлеубердин переходил на работу в аппарат премьер-министра, шла смена власти. Опальному в области чиновнику посоветовали работать до того момента, пока все “устаканится”. “Устаканилась” ситуация уже после Нового года, и председатель Агентства, господин Досаев, вынужден был признать, что и на него Даниал Ахметов давил своими постоянными звонками, его совет был — не сопротивляться и уйти с работы по собственному желанию. Господин Акимкулов написал несколько вариантов заявления, в которых причиной увольнения так или иначе называл давление со стороны Ахметова. Но в таком виде их в Агентстве не принимали, и в конце концов он сдался — 21 марта 2002 года был уволен по собственному желанию.
— Чем же вы так не угодили “новому-старому” акиму?
— После ухода я долго размышлял над причиной такого неудовольствия ко мне со стороны Ахметова, отношения с которым в бытность его акимом области в середине 90-х годов были ровными. И пришел к выводу, что наступил на мозоль угольно-алюминиевым магнатам — Щербовичу (ТОО “БАК”) и Машкевичу (Евразийский Банк, в группу предприятий которого входит АО “Алюминий Казахстана”, Аксуский завод ферросплавов, “Евроазиатская энергетическая корпорация). Они и попросили близкого к ним Даниала Ахметова меня убрать.
Будучи директором департамента, я получал задания от республиканского руководства держать под контролем цену на екибастузский уголь, повышать цены на который не было никаких оснований и, соответственно, тарифы на комуслуги, зависящие от стоимости угля, — тепловую и электрическую энергии. Ситуация, сложившаяся с тарифами на тепло в Екибастузе, была ненормальной: 55 тенге за квадратный метр. Екибастузская ТЭЦ, сначала находившаяся в управлении ТОО “БАК”, а затем выделившаяся в самостоятельное юридическое лицо, продавала тепло почти по 2000 тенге за гигакалорию. Изначально ТЭЦ строилась из расчета на население города в 300 тысяч. Сейчас же на 120 тысяч человек достаточно работы трети мощностей ТЭЦ. Но почему-то этого не происходит. Отсюда — неподъемные тарифы. Мы приказом департамента снизили тариф до 39 тенге с квадратного метра. ТОО “БАК” обжаловало наши действия в судебном порядке, и судебная тяжба длится по сей день. В общем политика, проводимая департаментом, была выверена, продумана, а потому поддерживалась депутатами маслихатов и представителями общественности.
В Павлодаре отпускная цена тепловой энергии, производимой ТЭЦ-1, входящей в состав “Алюминия Казахстана”, равнялась 425 тенге за гигакалорию, электроэнергии — 78 тиын за кВт/час. Между тем заводу и тепловая, и электрическая энергии отпускались по ценам в три-четыре раза ниже, нежели горожанам. Получалось, что горожане коммунальными платежами инвестируют производство глинозема на заводе. Различными способами мы убедили руководство АО “Алюминий Казахстана” снизить отпускную цену тепла до 403 тенге за гигакалорию. Снизив тариф, они направили письмо на имя акима области Галымжана Жакиянова, в котором написали, что сделали это по доброй воле, учитывая тяжелое экономическое положение потребителей. В это же время департамент издал приказ о снижении стоимости гигакалории тепла до 339 тенге. Но руководство завода обратилось к господину Ахметову, бывшему тогда вице-премьером, который, дотянувшись до всех возможных рычагов, отменил этот приказ руками прокурора области.
А в своем споре с павлодарским хлебобулочным комбинатом (ПХБК) я, сам не зная того, перешел дорогу самому Ахметову — я просто не знал, что он имеет к комбинату самое прямое отношение. Между тем хлебопеки в течение года, если не больше, обманывали население на весе хлеба “Семиреченский”: если булка хлеба по себестоимости должна была весить 650 граммов, то продавалась она весом в 620 граммов. Об этом писали ведущие республиканские газеты. Судебный иск, инициированный департаментом по этому поводу, ПХБК проиграл и должен был выплатить в бюджет 1 млн. тенге. Не знаю, выплатили они его или нет. Там было еще одно невооруженным глазом видное нарушение: если в себестоимость того же “Семиреченского” хлеба закладывалось одинаковое употребление в его выпечке муки первого сорта и “Казахстанской”, то на самом деле его выпекали из 80 % “Казахстанской” муки и соответственно 20 % муки первого сорта. На закономерный вопрос, почему так происходит, руководство отвечало, что пекарю виднее, чего и сколько сыпать в хлеб. Пекарю, может быть, и виднее, но тогда необходимо корректировать себестоимость и отпускную цену. Они же, наоборот, заявив, что повысились цены на зерно, подняли цену на хлеб с 22 до 25 тенге. Сейчас же, когда частные пекарни снижают стоимость своей продукции, на ПХБК об этом и не думают. И вообще они деньги очень любят — ржаной хлеб, и тот продают по 27 тенге. По идее, сейчас, когда цена на пшеницу снизилась в два раза, хлеб соответственно должен стать дешевле, но почему-то этого не происходит.
Все это вкупе, наверное, и привело к тому, что я оказался за воротами департамента. И никуда на работу Ахметовым больше не приглашался.
Зачем Машкевичу электролизный завод?
Разговоры о строительстве в Павлодаре электролизного завода для производства металлического алюминия из получаемого на алюминиевом заводе глинозема периодически возникают и так же затихают вот уже на протяжении пяти лет. Полтора года назад всплеск был спровоцирован самими алюминщиками, начавшими ни с того ни с сего строительство складских помещений будущего производственного комплекса на территории Павлодарского района.
Между тем Балтабек Кульжабекович уверен, что никакого электролизного завода в Павлодаре в ближайшее время не будет. Потому что до сих пор нет ни технико-экономического обоснования, ни проектной документации, разработка которых стоит немалых денег.
— Когда будет производиться конечный продукт, мировая рыночная цена которого известна, меньше будет возможности для воровства. Смотрите, что происходит сейчас. У руководства алюминиевого завода сидит на границе с Россией, в Кулунде, свой человек, который покупает глинозем по минимальным ценам. Тогда как среднемировая цена — на порядок выше. На мировом рынке, понятное дело, выгоднее торговать готовым продуктом — металлическим алюминием. Поэтому свой человек на границе продает глинозем российским переработчикам, которые часть глинозема в счет оплаты за его переработку оставляют себе, а остальной возвращают тому же перекупщику уже в виде алюминия. Если учесть, что, примерно, из двух тонн глинозема получается одна тонна алюминия, то павлодарские алюминиевые магнаты получают в год сотни тысяч тонн алюминия, который и продают по 1360-1450 долларов за тонну. Чем пахнет? Огромными деньгами. Без дополнительных капиталовложений. Тогда как строительство электролизного завода обойдется в круглую сумму. По данным института ВАМИ, чтобы произвести один килограмм алюминия, необходимо вложить в строительство завода от шести до восьми долларов. При расчетной мощности завода в 210 тысяч тонн в год строительство обойдется в миллиард с лишним долларов. Зачем закапывать такие деньги, когда их можно зарабатывать намного проще? Похоже, что та капсула, которую на месте строительства будущего завода заложил Нурсултан Назарбаев, проржавеет и не дождется самого завода.
Ху из мистер Максимонько?
В преддверии выборов мы не могли не поинтересоваться у бывшего директора алюминиевого завода, что за человек начальник складского цеха завода Василий Максимонько, который участвует в выборах как кандидат в депутаты.
Василия Максимонько, как я считаю, не то что в городе, на заводе мало кто знает. Я знаю его давно, будучи начальником гидрометаллургического цеха, принимал на работу как молодого специалиста. Почему, выбирая кандидата из числа работников алюминиевого завода, остановились на его кандидатуре, мне не совсем понятно, ведь он руководитель далеко не ведущего производственного звена. Хотя, может быть, поэтому и выбрали его — специалисты производственных цехов нужны и на заводе, и так ощущается нехватка квалифицированных кадров. А начальник складского цеха — не велика потеря. Мне кажется, что в парламенте он будет вести себя достаточно пассивно. Наверняка, его “пропихивают” лишь для того, чтобы увеличить численность фракции Гражданской партии в Мажилисе и голосовать “за” или “против”, когда как укажут.
“Вести Павлодара”, 6 декабря 2002 г.