О причинах эмиграции русскоязычного населения и неизбежности роковых последствий от эмиграции

Предлагаем Вашей интернет-газете опубликовать открытое письмо на имя Президента РК, переданное ему в 1998 году и до сих пор не опубликованное в казахстанских СМИ. За прошедшие 5 лет письмо не только не потеряло своей актуальности, а наоборот, с каждым годом приобретало свою значимость, раскрывая всю свою глубину и мудрость, являясь неким пророчеством, особенно во второй части на тему межнациональных отношений в РК. Письмо состоит из двух глав и в связи с его большим объемом его, соответственно, можно опубликовать в двух частях. Автор письма – А.Княгинин, был соратником и единомышленником РСД “Лад” и, к сожалению, уже ушел из жизни. Материал предоставлен пресс-службой РСД “Лад”.

***

Я не политик, а производственник. Решая социальные и экономические проблемы Казахстана, мне пришлось изобрести более ста новых конструкций и технологий в агропромышленном комплексе, издать ряд печатных трудов, защищая методы совершенствования производства, работая генеральным директором НПО, часто бывать на других заводах и сельхозпредприятиях, внедряя новшества. Поэтому я жизнь производства знаю не сверху, а изнутри.

Нурсултан Абишевич! Будучи неуверенным, что эта записка дойдет до Вас через Ваше окружение, ревностно изолирующее Вас от свежих мыслей и людей, передал ее 18 января (1998 г.) через акима М.Чайжунусова и просил принять меня на собеседование. Если от Вас не будет вызова или иного сообщения, что Вы с ней ознакомились, эта записка будет опубликована в печати, за которой Вы следите лично (это я сообщаю для акима и Вашего окружения).

Массовую эмиграцию населения породила правящая верхушка, преобразуя свою политическую власть в свое экономическое могущество. Крах тоталитаризма КПСС – государства и развал СССР со сменой политического строя и узакониванием частной собственности правящая верхушка эгоистично и алчно трансформировала в посттоталитаризм с этнократическо-трайбалистской спецификой, с усилением диктата своего мизерного меньшинства. В условиях суверенитета, без надзора московского партийного и совминовского Центра, находившиеся у кормила правления страной уловили уникальность исторического момента – быстро стать богатыми и “сильными мира сего”. Переименовав общенародную собственность в государственную, узаконив форсированную приватизацию государственной собственности и добиваясь приоритета коренного этноса через приоритет казахского языка и казахской государственности, правящая верхушка приступила к самой сложной и важной в последствиях акции в достижении своих целей – организовала устранение многотысячного корпуса директоров и других руководителей предприятий и организаций. Вся государственная (общенародная) собственность, финансы, товароматериальные ценности, народнохозяйственный оборот, производственная база и трудовые ресурсы, вся реальная экономика страны находились в управлении отраслевых министерств и директоров. Директорский корпус являлся опорой государства в хозяйственной политике и экономике, вместе с административно-управленческим аппаратом предприятий представлял деловой мир, настоящую элиту казахстанского общества, являлся мощной и самой влиятельной в обществе оппозиционной силой, мешавшей разграблению и присвоению под видом приватизации общенациональных богатств. Устранение директорского корпуса маскировалось правительственными реформами по переходу страны к рыночной (капиталистической) экономике. В результате “реформирования” на смену умудренным профессиональными знаниями, опытом хозяйствования и управления трудовыми коллективами, пришли вчерашние комсорги и нувориши-предприниматели, посредством которых и был произведен передел несметного общенародного добра. Лишенное профессионального управления производство начало разваливаться по всем швам. Однако новоявленные хозяева с их блатом и правительственной “крышей” не понимали тяжести и глубины последствий от содеянного.

Беспримерное в мировой истории широкомасштабное и массированное промышленное освоение различных запасов недр и целинных земель Казахстана мобилизованными силами всего СССР немыслимо было без массового его заселения многотысячной армией руководителей и специалистов, миллионами квалифицированных рабочих. Вполне естественно, руководителями и специалистами промышленных предприятий, а также сельскохозяйственных в аграрно развитых областях и районах, были русские, украинцы, белорусы и другие из русскоязычных. К тому же доля добывающих отраслей в промышленности Казахстана в 1,7 раза была выше, чем в целом СССР, и большая часть экономического и научно-технического потенциала находилась в ведении союзных министерств, которым подчинялись и руководящие кадры.

Во все времена кадры решают все. Особенно руководящие и ведущие. Всегда культурный капитал наиболее дефицитный и дорогой, потому как не создается в данный текущий момент, а формируется и накапливается десятками лет, даже столетиями. Полноценная интеллигенция и элита формируется лишь в профессиональных династиях через 4-5 поколений. Примерная картина и с квалифицированной рабочей силой в промышленности. Например, когда отмечают высокий профессионализм того или иного рабочего, добавляют – потомственный слесарь, потомственный механик, электрик и т.д. К тому же сама подготовка одного инженера, летчика, врача обходится около 200 тысяч долларов, подготовка биолога, экономиста, специалиста-гуманитария – 80-90 тысяч долларов, высококлассного рабочего – до 40 тысяч долларов. Потеря специалиста – это и интеллектуальная, и экономическая потери, на восполнение которых требуются вложения и время.

Наибольшую ценность представляют руководящие кадры, потому что они отборные, отсеивались через неоднократные кадровые сита. Случайных и слабых людей в директорском корпусе не могло быть, потому что отбирались из профессионалов с высшим образованием, успешно освоивших практическую школу, начиная с рабочего или мастера, затем технолога, начальника цеха, главного специалиста, главного инженера, затем, если снискал авторитет в деловых кругах и в трудовом коллективе, – выдвигался директором (начальником). После такого жесткого отбора директорами назначались обычно в возрасте 45-50 лет, главными инженерами – к 40 лет. Директорам разрешали выйти на пенсию обычно в 63-65 лет при наличии “выращенного” преемника или другой достойной кандидатуры. Обладая профессиональными знаниями, опытом, изобретательскими и организаторскими способностями, директора были не только опорой государства в хозяйственной и экономической политике, но и одновременно опорой для трудовых коллективов в защите их интересов перед государством. Поэтому новоявленные вместо директоров новые хозяева-приватизаторы для трудовых коллективов были ничто в сравнении с прежними руководителями. Новоявленные хозяева из племянников бывших партийно-советских национальных бонз, еще вчера бывших “равными в нищете” и в большинстве мало что понимавших в производстве и по молодости, и по своему профессиональному существу, не могли находить взаимопонимания с трудовыми коллективами. Они окружали себя людьми из числа “своих”, усиливая процессы отчуждения и отторжения: увольнялись АУП, ИТР и уезжали, за ними потянулись рабочие и мастеровой люд.

Масштабы урона от массового выезда населения гигантские сейчас, в будущем скажутся еще более катастрофически. Так, от выезда только интеллектуальные потери составляют примерно 95 млрд. долларов США. Из 2-х миллионов выехавших руководителей разного ранга и лиц с высшей квалификацией примерно 15% — с незаконченным высшим, со среднетехническим образованием и высококлассных рабочих – 40%, что в среднем составляет: (200000 + 90000) : 2 = $145 тыс. х 300 тыс. чел. = $43,6 млрд. (90000 + 40000) : 2 = $65 тыс. х 800 тыс. чел. = $52,0 млрд. Выезжающие вывозят с собой деньги и нажитое добро (литературу, инструменты, электротехнику и др.) в среднем по $10 тыс. на человека, итого $20 млрд. Такова лежащая на поверхности сверхцена ($115,5 млрд.) “прихватизации” и “суверенных” вожделений быстро стать собственниками и богатыми только за счет дележа общенародного достояния.

Власть пыжится проводимыми реформами и от успехов в привлечении иностранных инвестиций и кредитов, на самом деле без которых теперь существовать не может. Для сравнения с достигнутыми “успехами” следует напомнить, что Казахстан в 1990 году до “суверенизации” имел в рублях (когда рубль примерно равнялся доллару США) следующее: валовой национальный продукт — 40,6 млрд. рублей, валовой общественный продукт — 71,2 млрд., произведенный национальный доход — 28,1 млрд., чистой продукции предприятий материального производства 32,3 млрд., прибыль на народному хозяйству (без колхозов) — 13,2 млрд. рублей. Такие результаты достигались, потому что действовали произведенные основные фонды народного хозяйства — 113,8 млрд. рублей, производилось в год капвложений — 12,5 млрд. рублей, вводилось в действие 8 млн. кв. метров жилья, и главное, на этих производственных фондах работали — среднегодовой численности — 6,7 млн. рабочих и служащих. За 7 лет их уменьшилось на 1,1 млн. человек, или на 16,4%, разрушилось более 60% промышленности, выпуск продукции упал в 130 раз.

Еще более тяжкие последствия эмиграции в сельском хозяйстве. В 1990 году агропромышленный комплекс Казахстана располагал производственными основными фондами — 37,9 млрд. рублей, капвложениями на его развитие — 5,05 млрд. рублей и среднегодовой численностью в производственных отраслях — 2,43 млн. человек, которые позволяли иметь посевных площадей — 35,18 млн.га, в том числе зерновых — 23,36 млн.га (с урожаем в весе после доработки зерна — 28,46 млн.т., из них пшеницы — 16,2 млн.т., ячменя — 8,5 млн.т.), технических культур — 440 тыс.га, овощебахчевых и картофеля — 322 тыс.га, кормовых культур — 11,07 млн.га, сенокосов – 5,2 млн.га., которые, в свою очередь, позволяли иметь КРС — 9,76 млн. голов, в том числе: коров — 3,37 млн., овец — 35,7 млн., свиней — 3,22 млн., лошадей — 1,63 млн., верблюдов — 143 тысяч, птицы — 59,9 млн. голов. Русскоязычное население преобладало в системах сельхозтехники, сельхозхимии, водного хозяйства и орошения, в машиноремонтной, строительной, энергетической и других промышленных отраслях АПК, а также в северных аграрно развитых областях. С “прихватизацией” предприятий АПК племянниками и другими родственниками вчерашних партноменклатурных бонз и выездом русских, немцев, украинцев и других русскоязычных, последовали паралич, затем растаскивание, распродажа предприятий — уже как частных, и ликвидация большинства из них. Совхозы и другие сельхозпредприятия остались без обслуживавшей их сложной системы специализированных предприятий материально-технической инфраструктуры. В свою очередь, приватизационная и паевая дележка сельхозпредприятий развалила внутрихозяйственную техническую и социальную инфраструктуры, а непосредственные сельхозпроизводители (те же новые фермеры) оказались перед массой проблем, которые решать теперь некому (без электроэнергии, без ремонта сельхозтехники, без возможностей распилить доску, без тепла, школы, медучреждения и т.д.).

Отъезд русских трагично сказывается даже на аулах, в которых проживало в основном казахское население. Разрушение промышленных отраслей агропромышленного комплекса, сложных технических систем жизнеобеспечения степи, условий механизированного и электрифицированного труда (косить и заготавливать сено, выращивать зернофураж и силос, кормоприготовление, водоподъем из скважин и водопой скота, орошаемые посевы трав и других культур и т.д.), разрушение социальной инфраструктуры немедленно привело к одичанию и опустошению. Десятки тысяч чабанских зимовок погрузились во тьму, вспомнили керосиновые лампы и коптилки, оказались без водоподъема, без кормоприготовления и т.д., без телевидения и радио, без транспорта и связи, и многого другого, к чему привыкли. Русские покидают города, уезжая, их дома и квартиры приобретают казахи, покидая обескровленные деревни и аулы, и оказываются изгоями в своем родном государстве. Бросив никому ненужное теперь свое жилище, израсходовав последние гроши на приобретение городского жилья, и будучи неприспособленными к промышленному труду и городской жизни, они пополняют и без них большую массу безработных и нищих.

В последнее время в печати поднимается вопрос о признании 72 сельских районов резервациями, необходимости оказания материальной помощи жителям этих резерваций. В пример приводятся США, которые индейцам, живущим в резервациях, от трех уровней бюджета — окружного, штатного и федерального — выплачивают дотации в размере 250-300% дополнительно к их трудовому доходу. Некоторые авторы обосновывают признание резервациями более широкой зоны. Например, ученый-филолог и писатель Сапабек Асипулы в статье “Казахские резервации нуждаются в помощи” пишет: “…вырисовывается картина страшного бедствия. Она характеризуется тысячами и тысячами (!) разрушенных домов, помещений для скота, исчезновением и опустошением сотен населенных пунктов, вернее, аулов и рабочих поселков, малых городов, расположенных в пустынных и полупустынных регионах. Среди них достойные места занимают Кентау, Жанатас, Аркалык, Сарань, Шахтинск и многие другие. Жаль многоэтажные благоустроенные дома и другие строения. В свое время они были возведены на миллиардные (!) народные деньги. Еще хуже, они перестали служить людям и приносить пользу обществу. Аулы, рабочие поселки и малые города резерваций отброшены на полвека назад. Как в конце сороковых – начале пятидесятых годов стали жить бедные аборигены примитивным способом — без электрического света, газа и угля… Необходимо осознать, что две трети территории Казахстана занимают пустынные и полупустынные зоны, непригодные для земледелия и малопригодные для развития высокопродуктивного животноводства. Поставить вопрос перед Парламентом страны о признании 180 миллионов гектаров земли резервацией – неудобной землею, и добиваться его положительного решения”. Далее С. Асипулы предлагает, в связи с тем, что на предоставление льгот и выплат дотаций жителям двух третей территории страны требуются колоссальные суммы денег и материальных ресурсов, которыми Казахстан не располагает, обратиться к ряду стран мирового сообщества, чтобы те практиковали ежегодные выделения этих средств из своих национальных доходов. В сложившейся реальности такие и подобные предложения, видимо, правильные. Но насколько они воспринимаемы и реализуемы?

Во всем мире под резервацией понимают территорию (как в США, ЮАР, Австралии, Канаде и Бразилии) для насильственного поселения коренного населения, как вид расовой дискриминации. В суверенном теперь Казахстане, управляемом более чем на 90% элитой этого коренного населения, не может быть резерваций и расовой дискриминации данного коренного населения. Это абсурд, это лишь характеризует национальную элиту, предавшую собственную нацию. Нация в таком случае должна не побираться по миру, а разобраться со своим управлением. Полупустыня, пустыня или тропический лес – все это в современном мире не показатель, резервации образовывались вытеснением аборигенов более могущественными пришельцами на земли, неудобные для хозяйственного освоения, требовавшего значительно больших вложений труда, материальных средств и денег. Со временем эти земли с аборигенами оказывались в цивилизованном отрыве от освоенных, так как аборигены не могли делать таких же вложений труда и капиталов, какие вкладывались в осваиваемые. Позднее же, для насильственного удержания аборигенов на этих все более отсталых в обустройстве землях (резервациях), и в связи с полной потерей ими конкурентоспобности, аборигенам для выживания выплачивают различные дотации, которые обходятся значительно дешевле, чем если бы производить капиталовложения в их территорию и приучать их жить в обустройстве. К примеру, в тех же США безжизненная жаркая пустыня в штате Колорадо, где никакие люди, в том числе и аборигены, не могли жить, в 30-40-х годах превращена буквально в райское место: на реке Колорадо возвели 130 плотин высотой 35-50 метров, подняли воду на уровень поверхности земли и оросили около 7 млн.га, на которых в изобилии теперь произрастают виноградники, сады, технические и другие продовольственные культуры. Аналогичны примеры Израиля, Ливии, Китая и других стран, превративших безжизненные пространства пустынь в утопающие в зелени житницы.

Противоестественность происходящего в нашем сельском хозяйстве, особенно в зонах пастбищного животноводства, — в движении вспять, от цивилизованности к дикости. В эти зоны в течение полувека производились ежегодные миллиардные капиталовложения на их хозяйственное освоение и обустройство, люди знали, что все делается для народа. Эгоизм новой назначаемой акимовской власти с “новым мышлением” из нуворишей и сынков вчерашних партократов, быстро усвоивших новое правило “богатство дает власть, а власть дает доступ к дальнейшему обогащению”, вызвал естественный протест простого народа: русскоязычные поувольнялись и уехали, казахи стали относиться ко всему не как к своему общему, а как к отнятому у них, чужому. Как подражание хищничеству власти, началось растаскивание и разворовывание скота, машинных дворов, оборудования, электродвигателей, электрокабелей, окон и дверей, затем мастерских, стройучастков, ветлечебниц, полевых станов, животноводческих помещений, закрываемых клубов, библиотек, больниц, школ-интернатов и т.д. и закончилось срезанием многих тысяч километров медных и алюминиевых проводов ЛЭП, разборкой тысяч трансформаторных подстанций, десятков тысяч километров алюминиевых труб систем орошения и поливных установок, насосных станций. Все это дорогостоящее оборудование сжигалось как дрова, рубилось, крушилось и мялось для превращения в цветметаллолом и тысячами тонн отправлялось в Китай за бесценок. Грабеж и его дележка породили коррупцию во власти и в силовых структурах. Голоса возмущений и выступления в СМИ с требованиями прекращения творимого произвола и безумия упорно игнорировались и заглушались потоками системы взяток во всей иерархии власти. Алчущие быстро разбогатеть делали вид непонимания творимого: и акимы, и департаменты акиматов, и ГАИ, МВД, таможни и т.д., и правительство ничего не предпринимали. Их глаза закрывались взятками. Вот так, без войны, без иноземных жестоких захватчиков, без катаклизма — землетрясения, уничтожена многомиллиардная по стоимости материально-техническая база и разогнаны обслуживавшие ее квалифицированные кадры. По сути дела, уничтожена современная аграрно-степная цивилизация. Создание такой цивилизации в течение полувека было посильно лишь экономической мощи супердержавы СССР. В остальных странах, располагающих подобной природно-климатической средой, к такой цивилизации еще только стремятся. Теперь же, после уничтожения цивилизации, заговорили о резервациях. Причем о резервациях на двух третях территории, равной площади десятка европейских государств.

Следует заметить, что упования на иностранную помощь резервациям, как и на иностранные инвестиции, напрасны. В мировой рыночной экономике нет примеров, чтобы кто-то вкладывал свои инвестиции в сельское хозяйство другого государства, любого развитого, неразвитого или вымирающего от голода. Наоборот, развитым странам нужны рынки сбыта своей сельхозпродукции, а голодающим нищим проще давать гуманитарные подачки. Сельское хозяйство – это особая сфера национальных экономик каждого из государств. Сложно рассчитывать и на кредиты в создавшемся положении. По данным ООН, уже к 1995 году сумма привлеченных иностранных средств, включая заемные, достигла 46 млрд. долларов, валовой внешний долг республики к 1 января 1998 года составил 5,713 млрд. долларов. В какие еще долги правительство влезло и когда, каким образом все они будут страной возвращаться, никто не знает. Для получения иностранной помощи резервациям нужна логика и здравый смысл, доказательства обязанности развитых стран оказывать такую помощь. Любые богатства (в т.ч. и развитых стран) служат для их приумножения. Корысть власти наказывается, а не поощряется, власть знала и корыстно закрывала глаза на происходящее уничтожение обустройства земли, сознательно допустила безумство превращения ее в резервацию. Власть спровоцировала, чтобы страна сама себя наказала, и теперь, спасая казахскую нацию, должна решить альтернативу: или изыскать и оказать помощь обнищавшему населению разоренных полупустынных и пустынных зон по переселению на более плодородные земли, которые также еще остаются малозаселенными и позволяют вместить всех казахстанцев; или сейчас заставить нефтегазовую и другие ресурсодобывающие отрасли, финансовые олигархии работать над восстановлением материально-технической базы и обустройством этих зон. Альтернатива в том, что при первой возможности две трети территории окажутся пустующими, что чревато трагическими последствиями потери этой территории в наступивший период демографического взрыва, при второй возможности потребуются ликвидация класса богатых, смешанная экономика (поворот к социализму с сохранением частной собственности в определенных рамках) и истинно демократическое устройство государства.

Развал экономики, разорение села (сокращение животноводства в 3,4 раза, а производство зерна в 4,7 раза) являются следствием не разрыва экономических связей при развале СССР, как пытаются объяснить (эти связи при желании быстро восстанавливаются), а, главным образом, из-за разрыва идеологических и моральных человеческих связей между народом и властью. По этой же причине происходит и эмиграция русскоязычной части населения. Нарушение межэтнического баланса казахов и русских, сложившихся взаимодополнений и производственной специализации в масштабе не только агрокомплекса, но и всего народнохозяйственного комплекса, ведет к дальнейшему развалу экономики, деградации общества и государства. Сверхцена эмиграции русской элиты и русскоязычного населения проявляется в потере сопротивляемости общества монополизации президентской власти, развитию антидемократического правящего режима, который через вводимые им же законы фактически добился узурпации всей государственной власти. Правящий режим с самого начала опасался русской элиты, особенно ее пассионарной части, включая директоров и других командиров республиканской экономики. Эта часть элиты, обладая характерными ей высокими гражданскими качествами и высоким уровнем умственного развития и профессионализмом, будучи независимой материально и духовно, могла своевременно и гласно разоблачать действия и замыслы власти, срывать вожделения властвовать и богатеть. Эта элита участвовала в производстве и руководила им и, обладая авторитетом среди трудящихся, могла противостоять антидемократическим действиям и этим не допустить монополизации власти со всеми вытекающими последствиями. Власть это понимала и своим лицемерием, ухищрениями в приватизации госпредприятий, играя на национальных чувствах обретения национальной независимости, всякими уловками старалась избавиться от этой элитарной части. Элита, в свою очередь, тоже понимала, что ставшая “суверенной” власть в ней не нуждается, ведет себя двулично и выкуривает ее, и, зная себе цену, молча и достойно сдавала свои должности и выезжала в те места России, где в ней нуждались.

Беспримерное по масштабам индустриально-промышленное и аграрное освоение необъятных просторов и богатств Казахстана, организация Великих строек коммунизма выполнялись мобилизацией и переселением целой армии руководителей и специалистов, миллионов рабочих рук со всего Союза, в основном из России, обеспечением их здесь значительно превосходящей зарплатой, и при этом нанося ущерб другим регионам страны. В частности, за годы освоения целины в центрально-российских областях 60 тысяч (!) деревень оказались опустевшими и без перспективы их развития из-за отсутствия людских ресурсов. В результате широкомасштабного освоения Казахстан превратился в многонациональный, его называли “лабораторией дружбы народов”, где наглядно демонстрировался миру идеологический лозунг: “Мы – советский народ”. Но при всем этом казахская нация оказывалась во все более численном меньшинстве, не в состоянии была осваивать несоизмеримые с ней хлынувшие бурные потоки преобразований родной земли. Одномоментный развал Союза на суверенные национальные Республики в пределах их земельных территорий поставил казахскую нацию и руководство Казахстана в сложное, неосмысленное заранее положение. Сегодня все обрушившиеся беды от суверенизации Казахстана связывают с президентством Н.Назарбаева. Справедливости ради, надо сказать, что это вовсе не так, и без Н.Назарбаева могло быть еще хуже. Совсем не случайно, что развал Союза произошел на национальные Республики. Но ни казахская нация в лице национальной элиты, не была готова к своей государствообразующей роли в оказавшемся самостоятельным государстве, ни само новоявленное в независимости государство в лице его политических лидеров и институтов власти не были готовы к самостоятельности. В открывшихся новых условиях суверенности, как национального государства, главным вопросом стал национальный. Требовалась срочно новая идеология, но ее не было, потому что настоящего нет без прошлого, как будущего — без настоящего. Унаследованная от прошлого идеология привела к развалу Союза, а в изменившихся, к тому же уникальных условиях нового Казахстана, ее продолжение опасно трагическими последствиями.

В масштабах многонационального СССР упрощенное сведение национальной политики к унификации межнациональных отношений через идеологический канон, что интернационализм и дружба народов преобразовались в новую общность людей — “все мы – советский народ”, устраивало старшего брата: у других народов, особенно малочисленных наций, такой идеологический канон вызывал тревогу и опасения оказаться поглощенными крупной нацией или раствориться во множестве других. Но национальное самосознание любой, тем более малой нации не ограничивается самосохранением, стремлением обезопасить себя от кого-то, чего-то, или существовать отдельно и независимо от других. Национальное самосознание – это полное понимание нацией самой себя, своего значения, своей роли в общественно-политической жизни своей и других наций, связанной с их интересами, понимание пределов обладания собственной инициативой.

Кроме того, такой идеологический канон вызывал неоднозначные отношения и среди индивидуумов. Вненациональных людей не бывает. Любой нормальный человек ощущает себя той национальностью, какой сотворил его Бог, и, осознавая себя частичкой своей нации, переживает за нее — и как за свою мать, и как за свою душу, и свою кровь, что течет в его теле. Свое национальное люди вкладывают в своих детей, судьба которых представляет главную заботу. Национальное, очевидно, закладывается в личной жизни, а национальный интерес проистекает из перспективы детей в данном обществе, государстве. Люди разных национальностей могут совместно трудиться, делать общую работу в одной бригаде, лаборатории, отделе, на одном заводе, в институте, министерстве, где угодно, вместе на общий результат, дружно или не очень. Но ежедневно после работы каждый в отдельности возвращается домой, в свою семью, в которой продолжает жить в свойственной его семье характерной для его семьи среде обитания, в атмосфере семейных материальных и духовных ценностей, нужд и потребностей (т.е. семейных интересов). Семейный обиход в привычных проявлениях и укладе, установившемся порядке и быте текущей жизни, приходит с родителями (основателями семьи), утверждается ими в семье из приобретенного в прошлом из их родительских семей и общественной жизни тех же родительских семей. На семью, ее характер, и характеры ее членов влияет семейная родня как совокупность всех психических и духовных свойств членов родни, обнаруживаемых в их поведении. Так же влияет круг друзей, духовные связи с ними и окружающая общественная среда, точнее, определенный ее социальный слой, в котором пребывает семья и члены ее родни (место жительства, школа, клубы, ВУЗ, место работы, СМИ, органы власти и т.д.). Состояние нации и ее национальные интересы — в растущих детях, в их жизненной перспективе.

Национальная политика, в которой слоеный пирог национальных интересов и идеалов перемешивается в фарш или иное гомогенное месиво, якобы удобное к унифицированному употреблению всеми, послужила одной из причин развала СССР. Но, развалившись на отдельные национальные части, проблема не разрешилась, а более усложнилась. Разделение многонационального общежития, существовавшего по общей идеологии и с общим старшим братом, на отдельные самостоятельные национальные квартиры, тут же, в тех же квартирах, оказавшихся, в свою очередь, опять же многонациональными, обострило те же самые проблемы, по которым произошло разделение Союзного общежития. К тому же, в условиях сохранившейся в квартире многонациональности нужно было договориться о положении и роли государствообразующей, или, как говорят, “титульной” нации, о старшем брате. А это проблемы идеологии, уровня культуры межнациональных отношений.

Возьмем пример Чехословакии, где межнациональные отношения в рамках единого государства в виде слоеного пирога. Соревнование двух основных наций — чехов и словаков — за лидерство (за роль старшего брата) разрешилось безболезненным мирным “разводом” на 2 государства по слоям пирога. Никаких потрясений в политике, в экономике, без обнищания и унижения народа. Или прибалтийские республики, всегда отстаивавшие (и сохранявшие) свои национальные интересы и идеалы в составе Союза, не позволяя их смешивать в общем фарше. При “разводе” они без особых для себя проблем по сохранившимся своим слоям общего пирога разошлись по национальным квартирам. При унаследованной в каждом из этих новых государств многонациональности, место старшего брата сразу заняла титульная нация, которая, не опасаясь за свою новую государствообразующую роль и место в своей стране и глядя вперед на цивилизованный мир, последовательно провели реформирование политической системы и экономики без каких-либо потрясений и спада, тем более развала производства. Поэтому прибалты первыми из стран СНГ вошли в рынок.

Любой человек, чтобы жить, ежедневно подпитывает тело, подпитывает по физиологической потребности, иначе тело будет больным или вовсе погибнет. Но этого недостаточно. Как социальное существо, человек в равной мере ежедневно подпитывает и душу, без духовной пищи он превращается в морального урода, психа, а то и вовсе в животное. С физиологической пищей понятно всем, потому как вопрос жизни и смерти — физический. С духовной — намного сложнее. Ее основу составляет идеология как система определяющих понятий, идей и взглядов, выражающих коренные интересы сообществ (социальных групп, классов, наций), и как отражение общественного бытия в сознании людей активно воздействует на развитие общества в прогрессивном или в реакционном направлениях, ускоряет или тормозит развитие. Каждая вчерашняя составная часть общего целого, выделившись из него, должна тут же создать для самостоятельного существования в качестве нового целого соответствующие свои органы и атрибуты, то есть развить имеющиеся и создать недостающие новые. Это понятно всем, потому что эти процессы внешние. Но процессы обретения самостоятельности и роста, теперь уже как отдельного целого, обязательно должны разрешать внутренние мотивы и причины, вынудившие эту часть выделиться из вчерашнего и стать новым целым. Вот эти внутренние мотивы и причины, выражающие фактор чисто человеческий, духовную пищу, идеологию общественного бытия людей, организаторы нового Казахстана, по стечению обстоятельств ставшие его властью, недопонимали. В спешке срочных дел игнорировали, что вскоре привело к разрушительным последствиям и потрясениям. Вместо выработки идеологии взаимопатернализма ведущих этносов (казахского и русского) и национальной политики слоеного пирога с учетом всех населяющих этнических групп, власть упорно пытается решить неразрешимую без потрясений задачу: обозначить казахскую нацию как образующую новое, возрождающееся из исторического прошлого национальное государство, при сохранении прежней национальной политики в виде фарша с чуть подредактированным каноном — “мы – казахстанский народ”.

Да, все мы составляем единый народ, как Советского, так и нового (суверенного) Казахстана, являемся, вместе взятые, его сувереном. Но каждый из нас остается тем, кем родился: или казахом, или русским, или корейцем, узбеком, немцем, уйгуром и т.д. Государственный суверенитет Казахстана означает, что все мы – его суверен, обладаем не находящейся в подчинении какого-либо другого государства или иных геополитических сил политической самостоятельностью в своих внутренних делах и в ведении внешней политики, и осуществляем верховную власть в своем государстве. Далее, суверенный Казахстан – национальное государство, то есть, исходя из его названия, – казахское. Стало быть, казахская нация выступает теперь государствообразующей нацией, потому что она — устойчивая общность людей, исторически возникшая и сложившаяся именно на данной территории, на базе общности языка, экономической жизни и психического склада, проявляющегося в общности культуры. Но государствообразующая нация не означает, что она является начальствующей над другими нациями. Нельзя путать, тем более подменять, государственный суверенитет суверенитетом наций, потому что это неизбежно приводит к националистичному правящему режиму, преследующему свои властные интересы и интересы эксплуататорской национальной верхушки. Национальный вопрос – это не служебные, бытовые, кухонные отношения между гражданами разных национальностей и даже не вопрос языка, культуры, традиций, а вопрос, относящийся к общественно-политической жизни наций, связанный с их интересами.

Свою идеологическую несостоятельность и перерождение в националистичное правление, принесшее народу неисчислимые беды, власть маскирует межнациональным согласием, якобы достигаемым благодаря мудрости власти. На самом деле, власть эксплуатирует межнациональное согласие и дружбу так же, как и природные, материальные и другие общенародные достояния, паразитирует на них. На самом деле, дружественность отношений казахстанских людей разных национальностей не от власти, а вопреки ей обусловлены вековыми духовными узами совместного проживания и взаимопомощи казахского и русского этносов. Будучи равновеликими по численности (по 40%), они, подобно уравновешивающим одна другую гигантским чашам двуплечных весов, при наличии между ними еще десятка этнических групп (20%), исключали возникновение разногласий и разнобоя между ними. В случаях возникновения каких-либо “претензий”, на каждой чаше образумляли своих “зачинщиков”, чтобы не омрачить и не нарушить уравновешенные отношения. Этнические группы при этих этносах являлись стабилизатором отношений. Они не могли теснить одна другую, и их не могли ущемлять тот или другой этнос, так как в этот процесс мог вмешаться второй этнос и нарушить осознаваемое равновесие. Этот исторически сложившийся межэтнический баланс теперь нарушен массовым выездом русскоязычного, немецкого и другого населения. Но при всей массовости эмиграции межнациональные отношения рядовых граждан сохраняются прежними, дружественными. Наглядным и убедительным фактом является взаимосочувствие: выезжающие сожалеют, что покидают родные места и остающихся. Остающиеся – что их покидают выезжающие. Выезд происходит без всяких инцидентов. Даже при разгуле преступности, при 2 миллионах уехавших, не известны случаи ограбления кого-то из уехавших или грабежей контейнеров с вещами. Или изъятия денег и иных ценностей при переездах, на таможнях и т.д. Выезжающие, покидая родные места, в городах продают за бесценок дома или квартиры и другую недвижимость (а продают в основном бедным казахам, сбегающим в города из разоренных деревень и аулов), в деревнях же оставляют нажитое добро и вовсе без продажи, так как там покупать некому, но тем не менее неизвестны случаи какой-либо порчи отъезжающими оставляемого здесь добра, или вырубки сада во дворе, на даче или какого-нибудь поджога. Или слома и т.д. Это ли не показатели! Так расстаются только близкие друг другу люди. А из них состоят народы.

О дружествености межнациональных отношений ярко свидетельствуют межнациональные браки. По переписи населения 1989 года удельный вес мужчин, вступивших в брак с женщиной другой национальности, среди русских составляет 24,3%, а женщин, вступивших в брак с мужчиной другой национальности, – 27,1%. Среди казахов — соответственно 4,3% и 3,5%. Меньшее число межнациональных браков среди казахов можно объяснить проживанием их в большинстве в сельской местности, где в большей мере сохраняются патриархальность и родоплеменные отношения.

О вековых духовных узах казахов и русских свидетельствует народный институт Тамырства. Неписаные моральные законы и этика духовного братства зарождались и многими десятилетиями развивались не по воле или желаниям (зачастую вопреки им) царя, хана, султана, губернатора, позже — комиссара, партсекретаря, госчиновника, а простым людом — казахами и русскими поселенцами. Тамырство зиждется в созидательных процессах, на житейских отношениях в труде, взаимопомощи, душевных сопереживаниях друг о друге, о хозяйстве, семье и детях друга. У нас, наследников переселенцев, впитавших с молоком матери моральные устои тамырства, еще свежи в памяти искренность и чистота тамырства наших дедов, простых трудяг. С казахами, особенно с жатаками. (Жатаки – это перешедшие к оседлости и земледелию казахи, потерявшие после джута или по иной причине свой скот). Многие из жатаков оседали вблизи русских поселенцев и между ними завязывалась дружба, взаимообмен опытом и традициями, помогавшими совместно выживать в трудные периоды. Не родственность крови, а родственность духовная отцов и дедов переселялась в детские души. К примеру, даже в мальчишеских драках немедленно у всех опускались кулаки, если кто-то напоминал, что отцы или деды являются тамырами. Дети тамыров, в свою очередь, вырастали тамырами.

С недавнего времени, после волны новых переселенцев-целинников, в идеологической трескотне употребляются слова: дос (друг), достык (дружба). Но и сегодня истинные друзья — казахи и русские — именуют себя тамырами. Видимо, тамыр (друг, приятель) – более глубинное смысловое определение, чем расхожие дос, достык. Одновременно у казахов тамыр означает корень у растений, тамыр – это кровеносный сосуд у живых существ (например, тамыр устау – проверить пульс). Казахские слова дос, достык не вошли в лексику русского языка, а тамыр укоренилось в русском языке, как, к примеру, арба, юрта, сарай, пайда (прибыль), барыш (долг, обязанность), сабантуй, байга, бешбармак, арак и другие. Тамырство за обыденностью жизни мы привычно воспринимаем сегодня как само собой разумеющееся, когда, к примеру, пенсионного возраста казах (русский), обивает пороги у своего родственника-чиновника, устраивая служебную карьеру или поступление в вуз и т.п. детей своего русского (казаха) тамыра. Или когда на казахских (русских) похоронах, свадьбах, других торжествах или горестных событиях присутствуют среди родственников русские (казахи): все это внешние проявления духовных связей тамырства.

К сожалению, власть, начиная с первого лица государства и аппаратной Ассамблеи народов Казахстана, демонстрируя свою заботу о сохранении межнационального согласия, замалчивают тамырство. Замалчивают, потому что закономерность и естественность дружелюбия наций, базирующегося в том числе и на институте тамырства, приписывают себе в заслугу. В то же время аморальность власти в системе клановости, взяток и коррупции, рвачества и разграбления государства, наглядности примеров “грабь ближних, чтобы стать богатым” деморализует общество, ведет к деградации отношений, особенно среди молодежи, восприимчивой к поучениям властей про эгоистичное “новое мышление”. Расслоение молодежи на наследных от партократов, забогатевших дельцов и криминализирующуюся массу бедноты с прослойкой студенчества и обслуги богатеньких. Коммерциализация образования, насаждение телебоевиков и порнофильмов, обалденные тусовки, наркомания и пьянство, массовая проституция, добравшаяся до 13-14-летних девочек, за 2-3 доллара, другие формы распущенности формируют в молодежной среде отношения не выше приятельских и круговой поруки. Лицемерие власти и здесь наносит тяжкий урон морали человеческих отношений, которые в недалеком будущем скажутся на межнациональных. Избежать этого можно лишь вовлечением молодежи в процессы созидания и формирования межличностных отношений на вековом фундаменте народного института тамырства.

Дорогой Нурсултан Абишевич! Обращаюсь к Вам, потому что Вы сосредоточили в своих руках всю государственную власть и сейчас от Вас зависит изменение политического и экономического курса страны. Обращаюсь публично, потому что состояние страны – это не только Ваше личное президентское дело. Нация, весь народ, да и сама Ваша многочисленная власть должны понимать, что происходит и по каким причинам, что должно происходить далее? Не только экономика опасно больна, но и страна в целом. Чтобы лечить болезнь, нужно знать причины заболевания, если не лечить – они переходят в хронические, ускоряют погибель. Позвольте надеяться на Ваш так же публичный ответ по поднятым кричащим вопросам, что будет делаться по их решению в ближайшее время.

***