Выборы в маслихаты показали окончательный передел политической власти в стране

Назарбаевизация всей страны, или Почему председатель ЦИКа все время оправдывается

История познается не сразу. Вначале она трансформируется теми, кто ее творит. Как правило, авторы стараются положительные факты использовать в свою пользу, а темные события скрыть подальше. Однако в такой стране, как наша, жизнь проистекает по уже сложившейся и несменяемой закономерности, заданной сверху и строго контролируемой. Поэтому не надо дожидаться десятилетий, чтобы исследователи и журналисты с вожделением открывали архивные документы и вели репортажи из старых кабинетов вождей, рассказывая о больших тайнах больших людей.

У нас все происходит бесстыдно просто и открыто. Так, почти прошедшие выборы в маслихаты (еще ожидается второй тур) явили народу и миру очередные “тайны” нашей власти и обслуживающих ее структур. Этот год вскрыл всю вертикаль сложившейся исподволь чиновничьей власти в стране, которая называет себя государственной.

Однако государственная власть, по понятиям, должна обеспечивать исполнение законности для всего общества на равных условиях. Например, такое право народа, как выборы, должны обустроить избирательные комиссии и акиматы, правоохранительные и прочие административные органы. Они обязаны только создавать условия – организационные, финансовые, пропагандистские. Ну а сами выборы, по идее, являются независимым и свободным волеизъявлением избирателей.

Если все именно так происходит, то можно констатировать факт демократии в стране. Но в Казахстане прошедшие выборы еще больше и резче обозначили полное отсутствие таковой. Фактически на этих выборах стал очевидным результат, что в Казахстане власть, так же как экономика, полностью приватизирована чиновниками всех уровней.

Политические события последних лет и обострившаяся критика режима Нурсултана Назарбаева международным сообществом заставила власть пойти на видимые подвижки. Были, наконец, обещаны политические и социальные реформы в стране, как, например, новый Закон о выборах, перераспределение полномочий власти от центра на места. Кроме того, заметно выросли политические и общественные организации непровластного толка, подъем которых спровоцировала сама власть. Такое сочетание политических обстоятельств вызвала активность участия в выборах разных партий, блоков и самостоятельных кандидатов.

Привычная, отработанная годами, закрытая для всех система выборов в местные органы была буквально взорвана атакой независимых, особенно оппозиционных сил на выборах. Но власть за короткий срок попыталась выстроить оборону от непрошеных кандидатов. Тихая и спокойная жизнь акимов и их избиркомов в этом году была нарушена.

Кто в этом бою победил, а кто проиграл – вопрос неоднозначный. Акиматы отбились на этот раз, включая все свои ресурсы по максимуму (главным образом, грязные технологии и элементарный обман избирателей), а также пойдя на союз с бизнесменами средней руки. Победа досталась ценой фальсификаций избиркомами и финансовых ресурсов кандидатов от бизнеса.

Тем самым главная цель была достигнута – не допустить в маслихаты представителей конкурирующих политических сил. Примечательно, что речь идет не только об оппозиции, но и о партиях, которые называют себя либеральными, — это “Ак жол”, партия Патриотов, ряд общественных организаций.

Отсюда следует очевидный вывод, что власть в Казахстане сверху донизу срослась в единый коррумпированный монолит из однородного материала. Проникновение в ее структуры даже слабо оппонирующих и просто самостоятельных (то есть чужих) политических сил представляет для нее смертельную угрозу распада и брожения. А это, в свою очередь, еще раз подтверждает тезис оппозиции, что существующая система не способна (при всем своем желании) пойти на какие-либо реформы. Ей только остается либо обещать, либо имитировать демократические процессы путем фальсификаций и демонстрации пышной деятельности управляемых партий, НПО, ассамблей и т.д. Режим личной власти в стране, как показали эти выборы, засверкал тысячами граней, в которых отражаются лица крупных и мелких акимов страны. И пока главный носитель и родитель этой власти будет так же здравствовать и властвовать, местные самодержцы останутся такими же непоколебимыми. В Казахстане закончилось полное строительство политической системы под названием “назарбаевизация”.

После неоднократных президентских и парламентских выборов общество убедилось в невозможности какой-либо конкуренции: президент у нас останется всегда первый (без второго), а парламент будет только карманный. Несколько смирившись с такой безысходностью (парламент — далеко, а президент — высоко), на прошедших выборах наиболее активная часть населения, вдруг, проявила интерес к абсолютно безликому и никому не интересному до сих пор органу, как маслихат.

Такой интерес, прежде всего, стал результатом выхода на выборы оппозиции и других нейтральных партий. Накопленный авторитет лидеров оппозиции, политические репрессии и поддержка международного сообщества, но главное – альтернативный власти образ спроецировались в сознании людей любопытством к предстоящей борьбе, а также желанием лично в этом поучаствовать. Эффект конкуренции, реальной и острой, привлек на выборы немало людей, у которых проснулось настоящее чувство выбора. Многие голосовали адресно и осознанно. И если бы голосование и его итоги были мало-мальски честными, то расклад получился бы сенсационным. Возможно, произошел бы перелом в уже давно созревшем кризисе государственной власти.

Именно поэтому избиркомы приложили максимум усилий, чтобы обеспечить низкую посещаемость (не активность) избирателей, не приглашая на выборы, запутывая списки или просто лишая их возможности проголосовать. Но сильно потрудились, чтобы поднять процент голосов за уже назначенных заранее кандидатов с помощью фальшивых (дополнительных) списков и массового заброса в урны лишних бюллетеней. Тем самым они еще и снизили реальный процент голосов, как минимум, в три раза за кандидатов от оппозиции, чтобы уронить их политический вес. (Возможность продемонстрировать миру слова Назарбаева, что в Казахстане оппозиция не имеет авторитета среди народа.)

Однако главная победа – симпатии и поддержка избирателей, особенно в Алма-Ате, досталась оппозиционным кандидатам. Разумеется, аналитики власти с горечью, но объективно должны признать сей факт. Поэтому перед ними стоит задача решить одну из двух проблем: либо уничтожить полностью оппозицию (насильственным или мирным путем), либо стереть сознание людей и переписать его заново, а ведь до выборов в мажилис – рукой подать. Задача усложняется тем, что обманутый народ злопамятен. И на следующем голосовании он обязательно повторит свой выбор. Надежда на то, что угаснет его вера в справедливость и он не придет на выборы, по крайней мере, легкомысленна. Если уж на маслихатах избиркомы “стояли на ушах”, то на выборах в парламент ЦИКу придется показать еще большее, чем обычно, искусство выборной магии.

Чем выше расположены кабинеты нашей власти, тем дольше в них горит свет по ночам. Трудятся! Над чем же? Госпожа Балиева, председатель ЦИКа, не скрывает, что в нынешние выборы в маслихаты она все свое время провела в Алма-Ате. С чего бы это, если выборы проходили по всей стране и ЦИКу положено регулировать процесс из столицы? Чувство долга и особая ответственность призвали председателя бороться в городе, где нависла серьезная опасность нашествия кандидатов в маслихат от оппозиции. Видно, аким Храпунов призвал на подмогу самого квалифицированного в стране специалиста по “деланию выборов”.

Была тщательно отработана технология городского избиркома по созданию видимости демократического процесса в предвыборную кампанию, обеспечена демонстрация внешней корректности в день выборов, но по итогам голосования было приказано стоять насмерть! Все так и случилось. Теперь, когда даже самые нейтральные наблюдатели перечисляют в своих отчетах бесконечные нарушения на выборах и констатируют факты фальсификаций, председатель Центризбиркома, как лицо, уполномоченное высшей властью, встает во весь свой рост и гасит волну народного и кандидатского возмущения.

Например, неинформированность избирателей о сроках и месте выборов Балиева относит к слабой агитационной работе самих кандидатов. (Хотя Закон о выборах ясно и четко обязывает именно избиркомы оповещать население за 15 дней до выборов.) Низкую активность людей она объясняет незрелым гражданским сознанием населения. (Хотя каждый третий желающий проголосовать в Алма-Ате был просто исключен из списков.) Форменный бардак, который устраивали избирательные комиссии на участках, разумеется, осознанно, председатель ЦИКа относит к низкой квалификации администраторов выборов из числа бедных учителей и врачей, взваливших на себя общественную нагрузку за просто так. И, наконец, по конкретным фактам должностных преступлений, обозначенных в том же Законе, как, например, заброс сотен и тысяч лишних бюллетеней на том или ином участке, или манипулирование протоколами, Балиева советует “проигравшим” кандидатам подавать в суды и доказывать свою правоту. (Однако напрочь забывая о собственных полномочиях вышестоящей организации по принятию соответствующих мер.) Словом, фигура председателя Центризбиркома, как статуя Свободы в США, призвана символизировать справедливость и законность выборов в Казахстане на весь мир, да так, чтобы противостоять не только возмущению избирателей, но и подозрениям ОБСЕ и всего международного сообщества.

Таким образом, пестуя и совершенствуя грязные выборные технологии на самых низах, а также взваливая моральную ответственность за должностные преступления на бедных учителей и бюджетников, членов участковых избиркомов, а Балиева особенно весомо и развесисто заявляет: “Центризбирком ничего не приписывает”.