Хаос под крышей мира

Андрей ГРИШИН

Первый день в Непале ознаменовался “бандой” — однодневной национальной забастовкой, объявленной коалицией из семи партий в ознаменовании приближающихся выборов в местные органы власти – первые выборы, после того как на трон при странном стечении обстоятельств взошел король Гьянендра.

Эта одна из красивейших и одновременно беднейших стран мира где-то с 1996 г. оказалась разделена на два лагеря – сторонников монархии – традиционного для Непала политического строя и приверженцев коммунизма в его маоистском варианте – руководимые Коммунистической партией Непала (Маоистской) и ее боевым крылом. Вообще, королевская власть в Непале существовала испокон веков. И бедные, но миролюбивые по своей натуре и религии непальцы как-то с ней уживались, при том что в последнее время в стране было нечто, приближенное к демократии – существовал парламент, была создана многопартийная система и дозволили быть свободе слова в усеченном варианте – нельзя было затрагивать тему короля и его семейства. Ситуация для нас в общих чертах знакомая. Изначально сторонники социалистических преобразований не ставили перед собой задачу заполучить власть любой ценой и по азиатским меркам вели себя достаточно спокойно, лишь изредка устраивая вооруженные вылазки против системы и ее атрибутов – правительственных учреждений, полиции, банков. Но в 2001 году произошла история, нарушившая ход и без того не очень стабильной непальской жизни.

В Королевском дворце, по официальной версии №1, “самопроизвольно разрядилось автоматическое оружие”. В результате инцидента погибли король Бирендра, королева, брат короля Дхирендра, младший сын короля, две дочери-принцессы, кузина короля и муж принцессы. Еще пятеро особ королевских кровей было ранено, среди которых оказался наследный принц Дипендра. Он скончался через три дня в госпитале, так и не выйдя из комы. Новым королем был назначен брат погибшего Бирендры Гьянендра, вроде как выживший в этой бойне. Столкнувшись с тем, что возмущенные непальцы, отказались считать себя за дураков и потребовали новых объяснений по поводу происшедшего, к тому же в самых жестких формах собравшись у королевского дворца, Гьянендра (с чьей подачи прошла версия о саморазрядившемся оружии) все свалил на племянника – Дипендру. По второй версии выходило, что тот схватился за автомат, когда королева-мать отвергла его избранницу. Разумеется, принц расстроился и немного погорячился. А потом, осознав содеянное, пустил и в себя несколько пуль. Новая версия, конечно, по своему безумию, немногим уступает старой, но все же свежепровозглашенный король под этим соусом взошел на престол. Других объяснений народ Непала не добился, и потому начал в открытую подозревать Гьянендру, у которого разом не осталось ни одного конкурента на трон. История, конечно, нелепая и дикая, но зато доказывает, что Казахстан с его странными случаями на охоте и самоубийствами с контрольными выстрелами не является чем-то абсолютно одиозным в этом отношении.

Как защищены пенсионные накопления в Казахстане?

13.11.2024 08:001041

Маоисты не преминули воспользоваться возникшей как нельзя кстати для них ситуацией, и отныне ведут против нового короля ожесточенную войну, где шаг за шагом отвоевывают у ослабленной монархии ее позиции. Если раньше поддержку партизанам оказывали представители беднейшего крестьянства (добровольно), а также мелкий бизнес (подозреваю, под нажимом альтернативной власти), то сейчас в Непале у короля осталось минимум сторонников – в основном из тех, кто у кормушки.

Реальная власть сейчас у маоистов, а король контролирует разве что Катманду – безапелляционно сообщил мне владелец крошечного кафе в приграничном непальском Сонаули.

Другие простые непальцы, с кем мне довелось поговорить, придерживаются схожего мнения. Хотя они и не совсем уверены, что маоизм – это именно то, что нужно их стране, но приходится считаться с действительностью.

В ответ на постоянные волнения, подогреваемые оппозицией, и нападения партизан, в феврале 2005г. король Гьянендра объявил, что “демократия и прогресс противоречат друг другу…”, после чего распустил парламент, ввел информационную блокаду и принялся зачищать вверенное политическое пространство. Журналисты, политики, профсоюзные активисты, общественные деятели вперемешку с партизанами составили костяк непальских тюрем в этой не склонной к криминалу стране. По всей стране введен до сих пор действующий комендантский час – жестко с 8 вечера повсеместно и относительно либеральный, после 22 вечера в Катманду. Всенародной любви к королю все это, понятно, не добавило и лишь усилило подозрения в причастности монарха к происшедшей трагедии. Еще один момент, вызывающий возмущение населения Непала – поведение королевского отпрыска, наследного принца Параса, который, по словам жителей Катманду, сущий “отморозок”. Для него нет понятия “нет”, по вечерам со своей свитой он может отправиться “охотиться” за самыми красивыми девушками столицы, чтобы одарить их против воли королевской любовью на один вечер, или в порядке вещей устроить стрельбу в ночном клубе, оставаясь, как водится, абсолютно безнаказанным. Таким образом в принципе согласные жить в условиях монархии непальцы стали призадумываться над тем, а не сменить ли не только короля и наследников, но и всю политическую систему в целом.

В результате в стране появилась третья сила — коалиция семи оппозиционных демократических и коммунистических партий, которые, стараясь не ссориться с маоистами, повели собственное наступление на королевский режим. Однодневная забастовка, парализовавшая всю страну, стала одним из наиболее весомых совместных деяний коалиции и маоистов. Надо признать, что организована она была отменно. В этот день были закрыты даже самые мелкие лавочки, не говоря уже о других учреждениях. Весь транспорт – весь, а не только общественный — встал – исключение составили велорикши. Чтобы отдельные несознательные элементы не портили картины, по всей стране сознательные элементы просто-напросто завалили дороги камнями. А маоисты со своей стороны мягко предупредили, что передвижение в этот день чревато – известно, что они шутить не станут.

По сообщениям непальской прессы полиция пыталась силой принудить владельцев мелких частных заведений выйти на работу, некоторые были арестованы за саботаж.

Поражает уровень проработки населения, правда, достаточно политизированного за последние годы. Здесь, видимо, хорошо поработали партийные активисты в городах и маоистские агитбригады в деревнях, иначе не вижу никаких объяснений слаженности действий при том, что в большинстве деревень нет ни то что газет и телевидения, но даже электричества.

В 2004 г. маоисты продемонстрировали свою силу, на неделю блокировав столицу страны, пропуская только автомобили с дипномерами и туристические автобусы. Но и тогда король не внял увещеваниям, а усилил меры по борьбе с партизанами и оппозицией в целом.

Война в Непале, хоть и локальное явление, но все же имеет скромный международный резонанс: недавно США объявили Маоистскую компартию террористической организацией и выделили правительству страны субсидии на борьбу с этим злом. С того момента американские объекты на территории страны иногда подвергаются атакам. Индия также способствует борьбе монархии против повстанцев, снабжая непальские власти вертолетами и оружием; напротив, индийские коммунисты продают оружие своим единомышленникам в Непале, а также ведут аналогичные партизанские действия в приграничном к Непалу штате. Все при деле. Зачастую при отступлении непальская армия скрывается на индийской территории, аналогичную тактику предпринимают и непальские партизаны. На этом вовлеченность мирового сообщества в непальские распри ограничивается. Все-таки Непал не обладает нефтяными запасами, соответственно, и большого интереса помимо туристических компаний к Непалу никто не проявляет.

Сейчас ситуация в Непале напоминает Ирак со своей географической и национальной спецификой. В стране ведутся нормальные боевые действия; кроме того, маоисты очень неровно относятся ко всякого рода пиротехнике, подрывая все что попадается им под руку – гнев направляется на объекты инфраструктуры и ассоциированные с государством учреждения и отдельных лиц. Но при этом гражданское население страдает минимально, насколько это возможно в подобных условиях. Чаще всего мирные жители гибнут во время взрывов бомб, которые иногда срабатывают не там и не тогда, где и когда надо. Зачастую жертвы противостояния появляются во время ответных действий власти, когда за одно подозрение в принадлежности к маоистам могут расстрелять на месте, таких тоже вносят в черные списки павших в ходе войны.

Прочитано в непальской прессе: в городе Покхара учитель средней школы и двое молодых людей были расстреляны по подозрению в принадлежности к маоистской партии. Позже власти признали свою ошибку.

Но есть особая категория людей, которых стараются вообще не задействовать в своих политических “дискуссиях” как власть, так и оппоненты – это иностранные туристы. Туризм в Непале — помимо иностранной донорской помощи, единственный для обеих воюющих сторон источник поступления, иностранной валюты в страну. Несмотря на явные противоречия с головой у главы государства и достаточно подпорченный имидж у маоистов, все же обе стороны заключили негласный мораторий – туристов не трогать, бизнесу, связанному с туризмом – не препятствовать. Удивительно, но за все годы гражданской войны в Непале ни один турист не пострадал. Максимум, что может ожидать туриста – это расставание с десятью долларами на нужды революции, но в обмен выдается справка о внесении вклада в правое дело и гарантия, что больше поборов со стороны маоистского правительства не последует. Поэтому в Непале и в это время можно встретить достаточное количество иностранных туристов, как правило из числа искателей приключений и не самых обеспеченных романтиков. Зато невозможно представить, чтобы туристы рвались сейчас в Ирак или в Колумбию, где по сути ситуация не намного хуже.

Со своей стороны пока еще легитимная власть обеспечивает иностранцев легкодоступной визой (бесплатной, если ты посещаешь страну во второй раз в течение года), на них не распространяется комендантский час, они в принципе могут употреблять легкие наркотики, продаваемые в этой стране на каждом углу. К тому же в качестве награды за смелость туристов ожидают поразительно низкие цены на отели и рестораны, связь и передвижение, прекрасный шопинг и, конечно же, древние артефакты Непала и его великолепная природа.

Переждав забастовку в Сонаули, на следующий день отправляюсь в Катманду. 160 километров на местном автобусе преодолеваются с трудом за восемь часов. Виной тому узкая горная дорога и бесконечные блокпосты, где выгоняют для проверки местных жителей, но зато иностранцам позволено оставаться в автобусе. Кое-где встречаются неразобранные завалы из камней, в одном месте движение перекрыли студенты, требующие отмены королевской власти.

Кроме блок-постов королевской армии, по дороге часто встречаются военные неизвестного происхождения, так как у обеих воюющих сторон форма одинакова. Из проносящихся мимо картинок была с солдатами, лежащими в окопе, явно кого-то поджидая, в другом месте в деревне проходила зачистка – женщины хватали детей, бегали собаки – все как в кино про Великую отечественную войну.

По дороге я купил газету на английском языке и прочитал, что во время забастовки в двух крупнейших городах страны – Катманду и Покхаре — студены устроили шествия, переросшие в столкновения с полицией. Полиция в обоих городах открыла по студентам огонь – есть убитые и множество раненых. Параллельно власть в стране устроила однодневный 37-год своим противникам, арестовав в течение двух дней сотни политических активистов, имеющих неосторожность принадлежать к той или иной партии вошедшей в семерку непокорных. Маоисты по своему обыкновению нападали на военные и полицейские объекты, грабили банки и взрывали бомбы – то есть, вели ежедневную кропотливую работу. Но это будничная проза непальской жизни, которая давно сошла с первых полос газет, уступив место более важным событиям, таким как выборы в местные органы власти.

Первые, с того момента как Гьянендра взошел на трон, выборы оказались на грани срыва. Как я уже говорил, король давно утерял народное доверие и по мнению большинства политиков, эти выборы – по сути, попытка короля под демократической риторикой поставить своих людей на управленческие должности по всей стране. В ответ коалиция из семи оппозиционных партий, которые реально объединились, забыв о былых разногласиях, объявили выборам бойкот. Маоисты поддержали внезапных политических союзников, но и здесь они зашли несколько дальше, сообщив, что кандидаты, осмелившиеся выставить свои кандидатуры столкнуться с рядом неприятностей. Первые неприятности уже случились опять же в виде ряда взрывов возле штаб-квартир “непонятливых” кандидатов в качестве предупреждения и показательного расстрела одного провластного политика. Видно, что вся страна на самом деле ответственно подходит к предстоящему мероприятию, которое должно состояться или не состояться через десять дней.

И вот, наконец, Катманду – маленький рай на триста тысяч человек, обнесенный колючей проволокой и окруженный блок-постами. Несмотря на огромное количество военных и полиции напряжения как такового не чувствуется, всё работает в своем режиме, иностранцев тоже хватает, хотя в десятки раз меньше, чем обычно, что чрезвычайно огорчает местных жителей. К сожалению, мой знакомый парламентарий в эти дни отсутствовал в столице – уехал на периферию подымать народ, поэтому несколько дней довольствовался шаблонным набором для туриста и разговорами с местными жителями. От них я и узнал, что через несколько дней в стране начинается большая “банда” — семидневная общенациональная забастовка и лучше покинуть страну до того, как она начнется. Поэтому, окинув в последний раз храмы, узкие улочки и торговые ряды Катманду, решаю назавтра покинуть столицу.

За время своих поездок я терял все что угодно, но только не паспорт. Видимо, пришло его время. Всего десять минут назад у меня был паспорт с деньгами, которые я намерился убрать в рюкзак, а теперь их нет – явно сперли. Поставив в известность посольство Казахстана в Дели и получив из местной полиции справку, я решаю не ждать окончания расследования, а ехать обратно, снова через Сонаули, до наступления семидневной “банды”. Обратная дорога заняла еще больше времени – параллельно активизировались маоисты, вследствие чего увеличилось количество часов, проведенных на блок-постах. Вдоль дороги видны воронки от взрывов (позже я прочел, что партизаны хотели подорвать мост, но у них не получилось к нему пробиться и тогда они просто взорвали в нескольких местах дорожное полотно).

В Сонуали, подстраховавшись при помощи местных (у них с Индией безвизовый режим), с которыми познакомился по дороге в Катманду, легко и непринужденно пересекаю границу с Индией. Нужно ехать в посольство Казахстана в Дели.

Казахстанское посольство, надо отдать должное, сработало оперативно. Молодой консул, переживал, по-моему, даже больше чем я сам и лично улаживал дело с индийской бюрократией, чтобы я мог получить разрешение на выезд. Маленькая проблема проявилась в том, что я во второй раз попал на индийскую территорию хоть и не со зла, но нелегально. Вначале молодая девушка-клерк в департаменте по миграции все допытывала, ну как же я прошел из Непала на индийскую территорию мимо бдительных пограничников. Я не стал, разумеется, выдавать свою маленькую военную хитрость и придумал более-менее правдоподобную историю о высокогуманном пограничном чиновнике, пропустившим меня, проникшись моими неприятностями. Рассказ, поначалу, как оказалось, не совсем ее убедил:

Меня это абсолютно не устраивало, как и то, что меня могут объявить нарушителем, поэтому каким-то непонятным образом (и главное тем, что у меня вылет завтра, и я уже пропустил один самолет, и у меня нет денег и т.п.) она сломилась и сказала: ладно. Она мне оформит бумаги, вот только подписать и поставить штамп должен Главный Чиновник, если он это сделает – считай у тебя сегодня счастливый день, а если он вникнет в суть дела – пиши пропало. Но, когда я подошел к чиновнику время близилось к обеду, а за мной образовалась очередь и… через три минуты я считал, что у меня счастливый день.

Уже дома я залез в Интернет и прочитал, что в день выборов военные вновь открыли огонь по демонстрантам, что в этот же день маоисты попытались прорваться в Катманду, но у них ничего не вышло, что они обстреляли центр города из гранатометов, что в стране началась 7-дневная всеобщая забастовка и все транспортное сообщение между страной нарушено, что выборы прошли только на половине участков, в основном из-за нехватки кандидатов (не знаю, что тут сработало больше – политическая сознательность или угрозы маоистов), что Европа призывает мировое сообщество ввести против Непала мягкие санкции из-за репрессий, развязанных против оппозиции… Событий предостаточно.

Но Непал — удивительная страна, где одновременно можно сопереживать гражданам этой не совсем благополучной страны и в то же время не замечать всего этого, потому что тактичные непальцы стараются не посвящать приезжих в свои политические перипетии. Потому что, по их мнению, в Непале есть горы, древности, национальные парки – и туристам незачем отвлекаться от всего этого великолепия ради незначительных непальских проблем.

И случай с паспортом, надеюсь, найдет свое подтверждение в народной примете, что если что-нибудь оставишь в стране, то обязательно потом туда еще вернешься.