“Последний, идеальный аромат”

Сакен ТАУЖАНОВ

В качестве названия текста здесь приведены строчки из анонса к фильму “Парфюмер” — одной из лучших новинок осеннего проката. Фильм потрясающий. История становления мастера: от рождения под телегой на парижской улице до сцены его смерти поставлена на самом высоком уровне. Потрясает сама идея фильма: чтобы найти формулу идеального аромата, сводящего людей с ума, главному герою пришлось убить большое количество женщин. Ибо, именно т.н. “запах женщины” был главным компонентом его шедевра.

Стремление к совершенству главного героя романа “Парфюмер” сродни работе людей творческих профессий. В самом деле, в наших руках создать большое количество хороших материалов, но никогда не создать Шедевра, если не переступить некие внутренние ограничения. Или искусственные “флажки”, навязанные обществом. Это вечный конфликт и связь одновременно. Красота только тогда имеет шанс спасти мир, когда этот мир будет готов к жертвам. Как тут не вспомнить одного римского императора, который, говорят, поджег город, чтобы иметь перед глазами действо? И что характерно, никто не помнит творение этого императора. А если кто и знает это произведение, предпочитает предать его забвению. О чём это говорит? Наверное, о гегемонии т.н. “посредственностей”, запрограммированности человеческого стада на единообразие. Отсюда, наверное, берет начало понятие “социальный заказ”. Но социальные потрясения, неординарность никогда не приветствовались. Хотя именно социальные потрясения и неординарные личности двигали колесо прогресса. Мифические Икар, Прометей – образчики, как теории “уравниловки”, так и примеры успеха через самопожертвование. И закон японской общины по “заколачиванию шляпок гвоздей” отражает отнюдь не средневековье, а общую человеческую тенденцию. Это же подтверждают и деяния известного советского лидера — Никиты Хрущева. Эпатажная персона, но люди запомнили его лишь по строительству бюджетного жилья, прозванного позже “хрущевками”.

Возвращаясь к нашей действительности, надо признать, что казахское общество идеально в смысле поддержания уровня “шляпок гвоздей”. Здесь надо, наконец-то, сделать пояснение, что под понятием “казах”, “казахское общество” подразумеваются все граждане, живущие на территории под названием “Казахстан”. Итак, можно ли сравнить персонаж романа Патрика Зюскинда и президента Казахстана? И тот и другой не отличаются благородством происхождения. А вот дальше идут различия. По степени нацеленности на Успех, трудолюбию, профессионализму персонаж Патрика Зюскинда, конечно, даст несколько очков форы реальному руководителю РК. Добавьте сюда такую опцию как “талант” и всякое сравнение потеряет смысл. Глава Казахстана, в свою очередь, неоднократно пытался удивить казахское общество: провозгласил независимость страны, хотя по многочисленным репликам и деяниям стало понятно, что эта самая “независимость” давно тяготит казахского руководителя. Затем были: переезд столицы, строительство в новой столице всякого рода фантастических сооружений, принятие к исполнению множества стратегических планов и т.д. Ничего не помогает. Но с другой стороны, ничто его и не стимулирует. Эпидемия в ЮКО? Космические бонусы у менеджеров НК? Отсутствие жилья? Выборы в районные акимы по правилам РПП “Отан”? Нет эффекта. Почему-то вспомнилось, что, например, казахи в период голода 30-х годов в отличие от россиян в средней полосе или украинцев не сопротивлялись насилию коммунистов, предпочитая умирать голодной смертью. Или, в крайнем случае, убежать за границу. Кстати, до сих пор жутко читать письма Героя Советского Союза Алии Молдагуловой, выжившей только потому, что её, будучи маленьким ребенком, перевезли в Россию. То есть, для нынешнего казахского общества всё действо выглядит как бесконечный сериал под названием “СССР”. Поэтому есть жуткое подозрение, что абсолютно безнаказанно можно заразить смертоносной бациллой всех жителей этой страны. Ибо казахское общество идеально в своей средневековой дремучести. И тем сильней будет потрясение, когда придет “Потрошитель человеческих душ” вроде литературно-киношного героя — Жана Батиста Гренуя.

Тезис о дремучести общественных настроений идёт как “констатация факта”. В казахской действительности, как известно, всё носит ярлык — “констатация факта”: прошлое и будущее – “Terra incognita”, настоящего нет. И если пример с брутальным президентом Казахстана коробит ваше пресыщенное сознание, то есть и другой вариант. В одном из последних номеров одной из газет был помещен материал деятеля от оппозиции под названием “Берегиня”. Красивый, эмоциональный текст с необычным названием. Мужество родственников людей, отдавших свои жизни в борьбе с режимом Назарбаева: матерей, жен, вдов, сестер, дочерей — это новое в отечественной публицистике. Эти женщины заслужили уважение и увековечивание их подвига. Но это тема другого разговора. Главное условие здесь, понятное дело, не подпускать к проекту известного скульптора по имени “Тимур Сулейменов”.

Итак, наша “оппозиция” казалось бы, обрела человеческое “лицо”. Но что это? Еще, образно говоря, не застыл бетон на месте погребения Заманбека Нуркадилова и Алтынбека Сарсенбаева, а лидеры оппозиции летят в Астану для того, чтобы протянуть руку тому, чья тень постоянно маячила на поминках погибших борцов против режима, на бесконечных и безрезультатных судебных процессах. Была ли в этом политическая необходимость? На мой взгляд, такой шаг неоправдан. Своим рукопожатием лидеры оппозиции как бы дали очередной “карт-бланш” нынешнему режиму, продлили его жизнь. Зачем в таком случае, они устраивали голодовки во время пребывания в стенах полицейских отделений? К чему и к кому были обращены их пафосные выступления перед судейскими? Вопросы, обреченные навсегда быть “повисшими” в воздухе, ибо лишь обитатели “Ак-Орды” знают свою конечную цель – продлить собственное существование.

Казахская элита отнюдь не способствует прогрессу, а, напротив, консервирует развитие общества. Вопрос сегодняшнего дня должен формулироваться так — смена руководства Казахстана. Это вопрос отнюдь не симпатий или антипатий. На кону стоит простая штука — жизнь. Ведь, чем глубже будет нынешнее погружение Казахстана в средневековую трясину, тем большую цену мы заплатим чуть позже, когда придет “Парфюмер” за “последним, идеальным ароматом”.