Уважаемые члены Совета, на заседании 25 апреля этого года, мы уже рассматривали вопрос о неуклонном росте коммунальных тарифов в г. Алматы и о мерах, способных обеспечить эффективный контроль над ними.
Тогда же мы с вами, исходя из понимания, что задача сдерживания роста тарифов может решаться только в комплексе с другими назревшими проблемами жилищно-коммунального хозяйства, единодушно признали необходимым ускорить создание Комиссии, призванной разработать комплексный План модернизации и развития ЖКХ г. Алматы.
Такая комиссия (вернее, рабочая группа) была создана распоряжением акима города в июле, но работу ее пока не назовешь форсированной. За летние месяцы удалось провести лишь два заседания, хотя есть надежда, что теперь работа оживится и, возможно, документ “Модернизация и развитие жилищно-коммунальной сферы г. Алматы. Шаг первый: анализ проблем и пути решения” удастся представить вам месяца через два.
Впрочем, главный вывод, вытекающий, в том числе, и из “неторопливой” деятельности нашей рабочей группы, ясен уже сейчас. Он состоит в том, что среди массы проблем, накопленных в ЖКХ, главной является институциональная – отсутствие целостной структуры, как на республиканском, так и на городском уровне, в рамках которой осуществлялась бы комплексная управленческая, инвестиционная и тарифная политика. Как в отношении жилья, так и коммунальных предприятий.
Скажем больше: главной бедой является даже не отсутствие единой системы управления отраслью, а наличие нынешней – разобщенной и неэффективной, которая и блокирует необходимые структурные преобразования. При всем том, что вся отрасль пронизана не решаемыми или плохо решаемыми проблемами, причастная к ЖКХ управленческая инфраструктура, от правительственных агентств и управлений акимата, до руководителей коммунальных предприятий и председателей КСК, – вполне удобно для себя вписана в привычные порядки, и предложений для их изменения – не имеет.
Соответственно, упор делается на другом – на вложения в отрасль все новых и новых бюджетных средств. Что и наращивается, вынужденно, в последние годы – по факту также растущего износа коммунальных предприятий и сетей.
Само собой, что бюджетные вливания осуществляются выборочно – лишь в отдельные, самые крупные или проблемные, города, и односторонне – в энергетические и тепло-водо-газо-снабжающие мощности. При том, что проблема реновации и модернизации собственно жилого фонда остается практически без решения.
К примеру, готовящаяся к утверждению в Правительстве “Отраслевая программа модернизации жилищно-коммунального хозяйства до 2020 года” представляет из себя, по сути, сводку распределения весьма немалых (243 млрд. тенге только на следующие четыре года) бюджетных средств между предприятиями коммунальной отрасли и административной инфраструктурой. А вопросы как раз институционально-управленческой модернизации в ней почти не затрагиваются, существующее положение лишь констатируется, и фактически берется за основу. Деньги предполагается вкладывать в предприятия и административную надстройку в том виде, в каком она имеется.
Каков эффект даже от массированной денежной подпитки неэффективной коммунальной структуры нам демонстрируют как раз коммунальные тарифы. Последние несколько лет в Алматы в “коммуналку”, сверх тарифных сборов, вкладываются все большие и большие бюджетные средства – по несколько десятков миллиардов тенге ежегодно. Несомненно, это дает свою отдачу, но … тарифы растут тоже ускоренно.
Напомню, что апрельский доклад начинался такими данными: за последние пять лет в Алматы электроэнергия подорожала в 2,2 раза, отопление – в 3,5 раза, горячая вода – в 5,6 раза, газ – в 15,8 раза, холодная вода – в 20 раз. На основании чего констатировалось утрата регулирующими органами способности сдерживать рост тарифов на электроэнергию, тепло- и водоснабжение, что относительно удавалось в докризисные годы.
А теперь давайте посмотрим не на прошлые, а на предстоящие годы, взяв для иллюстрации тарифы на электроэнергию. Почему именно электроэнергию, на это есть две причины. Во-первых, стоимость именно кВт-часа, как входящая во все без исключения товары и услуги, является самым главным мультипликатором ценового фона в экономике, включая и другие коммунальные тарифы, и, соответственно, общей стоимости жизни для населения. Во-вторых, именно в электроэнергетике мы имеем наиболее нецелостную, запутанную и закрытую схему управления, с соответствующей непрозрачной тарифной и инвестиционной политикой.
Итак, начнем с тарифов электростанций:
Если в прошлом году электроэнергия от предприятия “Алматинские электрические станции” (АлЭС) стоила 5,08 тенге, то в этом уже 6,03 тенге – рост на 19 процентов. На те же 19% выросла для алмаатинцев и электроэнергия от Жамбылской ГРЭС. А вот кВт-час Экибастузских ГРЭС-1 и ГРЭС-2, обходившийся нам в прошлом году по 3,33 и 3,46 тенге, подравнялся в этом году до 4,68 тенге – рост на 41% и 35% соответственно.
Вы спросите, что будет на следующий год, — отвечу. В бытность одного очень “продвинутого” министра энергетики выработка электроэнергии была выведена из сферы естественной монополии и отнесена к “свободному” рынку. Хотя верить, что электростанции в одной энергосистеме способны конкурировать между собой может только далекий от энергетики человек, а доказывающий обратное – просто спекулянт. Тем не менее, тарифы электростанций повышаются теперь ежегодно, и “уведомительным” порядком. Формально за это отвечает Агентство по защите конкуренции, фактически же все отдано на откуп самим энергетикам, разрешения на очередное повышение традиционно исходят из недр Минэнерго, — того, что от него осталось.
Вопрос, насколько рост тарифов на выработку соответствует реальной экономике и затратам элекстростанций остается открытым, реального аудита попросту не существует. Но косвенных свидетельств, что торговля идет “с запасом” — достаточно. Приведем только два примера:
В прошлом году, “АлматыЭнергоСбыт” купил 1273 млн. кВт-часов непосредственно от Экибастузских ГРЭС-1 и ГРЭС-2, по их тарифам, заплатив за это 4,27 млрд. тенге. И еще 379 млн. кВт-часов докупил у “ЭкибастузЭнергоТрэйда” — коммерческого посредника. Который тоже получил немалую сумму – один миллиард 60 миллионов тенге. Хотя и продавал кВт-час всего по … 2,8 тенге. Представьте, сам производитель продавал по 3,33 и 3,46 тенге, а трейдер-перекупщик, всего по 2.8 тенге, и тоже, надо полагать – себе не в убыток. Такой вот “рынок”.
Второй пример касается собственно алматинских электростанций, собранных в предприятие “АлЭС”. Они покрывают чуть более половины потребностей города, причем по тарифу, почти в полтора раза более высокому, чем у экибастузских продавцов, — 6,03 тенге против 4,68 по этому году (если даже не вспоминать про 2,8 тенге за кВт-час от перепродавца). Но “АлЭС” — это не одна электростанция, а объединенные в один хозяйствующий субъект, и общим тарифом, совсем разные производители электроэнергии. Что уже само по себе – безобразие! Внутри же этого структурного безобразия творятся вещи просто неприличные: все, без исключения, станции “АлЭС” по законам физики, термодинамики и экономики обязаны иметь себестоимость производства ниже, чем в Экибастузе, а в сумме на всех у них получается в полтора раза выше!
Конкретно: Алматинские ТЭЦ-1, ТЭЦ-2 и ТЭЦ-3 – они работают в теплофикационном режиме, априори более экономичном, чем конденсационная выработка ГРЭС. Капчагайская ГЭС: себестоимость гидравлической выработки вообще на порядок ниже, чем тепловой, у этой же ГЭС она вообще рекордно низкая по стране. Каскад Алматинских ГЭС – то же самое, их кВт по дешевизне не идет в сравнение ни с ГРЭС, ни с ТЭЦ.
Мало того, “АлЭС”, заметьте, имеет еще тариф и на отпуск тепла, — тоже (почему-то) в два раза выше, чем у обслуживающего верхнюю часть города “АлматыТеплоКоммунЭнерго”. Хотя по всем учебникам теплофикации себестоимость выработки тепла на ТЭЦ и котельных – эквивалентна.
Однако бесполезно спрашивать, откуда берутся такие тарифы, и откуда такая разница. Тарифную смету для “АлЭС” утверждает Астана, для “АТКЭ” — городской департамент АРЕМ, может быть, в этом все дело? Впрочем, и там и там просто нет специалистов, способных сделать хотя бы сравнительный анализ. Главное же, отсутствует мониторинг фактической деятельности предприятий – процесс идет “втемную”.
Идем дальше. Поскольку собственно алматинские мощности покрывают лишь половину потребности, решающее влияние на результирующую стоимость покупаемого для нас “АлматыЭнергоСбытом” кВт-часа оказывает так называемое квотирование – распределение дозакупок между экибастузскими и жамбылской ГРЭС, а также киргизские и таджикские поставки. Например, по прошлому году дешевой экибастузской энергии нам досталось 1652 млн. кВт-часов, а дорогой жамбылской – 521 млн. кВт-часов.
Это тоже сказалось на подорожании алматинской электроэнергии, причем здесь кстати заметить, что по конфигурации высоковольтных сетей вся более дешевая северная электроэнергия проходит через ПС-500 кВ “Алматы”, а потому полностью закрывает именно алматинский баланс, и лишь остатки мощности уходят дальше на юг. И, в силу той же конфигурации, дорогая (мазутная) энергия Жамбылской ГРЭС потребляется там же, на месте, с добалансировкой северной. Поэтому физически ни одного кило Ватта мощности из Тараза в Алматы передать невозможно, даже если коммерческий договор на такие поставки будет скреплен самой большой круглой печатью в стране.
Впрочем физика физикой, а выравнивание тарифов по регионам – и необходимый, и вполне нормальный для энергетики процесс, вопрос только в том, кто, и из каких соображений, этим занимается. Так вот, квотирование закреплено даже не за государственным регулятором, а за … КЕГОК – электросетевой компанией-монополистом. Которая в нашей стране (лишившей себя министерства энергетики) и является “государством в государстве”. Например, кроме квотирования, КЕГОК фактически сам для себя разрабатывает и методики определения тарифов, и их численные значения, которые в АРЕМ просто подписываются.
И, коль скоро мы перешли к тарифам на транспортировку электроэнергии, сразу “обрадуем”: если о ежегодном повышении тарифов электростанций мы узнаем уже по факту, то рост сетевого тарифа для Алматы предопределен заранее, на три года сразу.
А именно: в сентябре прошлого года для компании “Алатау жарык” (электрические сети Алматы и частично области) была утверждена тарифная смета с такой динамикой: 2009 год – 2,85 тенге\кВт-час, 2010 – 3,29 тенге и 2011 – уже 4,03 тенге\кВт-час. Итого, рост сразу на 41% (не считая повышения, произошедшего с переходом на этот долгосрочный тариф).
Причем если поинтересоваться, за счет чего утвержден рост сетевого тарифа сразу на 41%, то увидим, что отнюдь не за счет улучшения деятельности предприятия. Например, расходы на оплату труда вырастут меньше чем на 18 процентов (что, по всей видимости, не компенсирует даже инфляции), в то же время такие важные статьи эксплуатационных затрат, как покупка сырья и материалов, ГСМ и энергии – вообще неизменны по годам. Расходы на ремонты, — жизненно важная (учитывая крайнюю изношенность алматинских электросетей) позиция, заложены с тем же 18-процентным ростом, на три года. То есть, учитывая инфляцию, можно утверждать, что физические объемы ремонтов кабельных сетей (главная причина ежедневных аварийных отключений) и трансформаторных подстанций – не только не вырастут, но и рискуют понизиться.
Другими словами, финансовое обеспечение собственно производственной части городских электросетей, — зарплаты персонала, эксплуатационных затрат и ремонтов, заложено скудное – с фактическим усугублением даже нынешнего, неудовлетворительного, состояния.
За что же, в таком случае, потребители должны платить на 41 процент больше?
Это, например, прибыль, рост которой предусмотрен на … 341%. Причем, оставляя в стороне вопрос, на каком нормативном обосновании в тарифную смету заложен такой “взлет” прибыли, заметим, что регламентации, на что она будет потрачена, в смете нет вовсе.
И это статья амортизация, рост которой заложен на 171 процент, — тоже на сомнительном нормативном основании, и тоже без конкретизации.
Разумеется, мы не собираемся утверждать, что все деньги по этим статьям пойдут на злоупотребления. Нет сомнения, что предприятию надо обновлять основные фонды и развиваться, и здесь повышенная прибыль с амортизацией будут кстати. Но факт остается фактом: 21,8% сетевого тарифа этого года, и 32,8% на 2011 год (а именно столько “весят” только эти две статьи) никак не расписаны ни Приказом АРЕМ, ни прилагаемой к нему тарифной сметой. И, таким образом, распоряжение больше чем четырьмя миллиардами тенге в этом году, и восьмью миллиардами тенге – в следующем, оставлено “на усмотрение” узкого круга лиц, допущенных к счетам предприятия. И вне какой либо регламентации государственного органа – уполномоченного тарифного регулятора.
Впрочем, и другие статьи тарифной сметы наводят на мысли о “вольном” распоряжении деньгами потребителей. Вот, например, строка биллингово-информационные услуги, обходящиеся алмаатинцам по 19 миллионов тенге ежегодно. Это новое иностранное словосочетание означает восстановление старой советской практики: возвращение в штат контролеров, пешком обходящих квартиры и списывающих показания счетчиков, для выставления потом квитанций на оплату. Девятнадцать миллионов тенге на это, для мегаполиса, — терпимо, но … по той же строке проведены и разовые … 567,7 миллионов. Причем они были выделены на прошлый год, начиная с сентября, то есть их предстояло освоить всего за четыре месяца.
Допустим, для переписывания цифр из блокнотов женщин-контролеров и их обработки потребовалась новая компьютерная техника, была приобретена какая-то навороченная программа, — и все же 567,7 миллионов тенге (а это четыре миллиона долларов, без малого) – как-то подозрительно много…
Опять же, дело даже не в деньгах, а в системе. Судите сами: мы имеем “АлматыЭнергоСбыт” — отделенную от производства и от транспорта электроэнергии сбытовую (то есть – перепродающую) организацию, вся суть которой (если согласиться с оправданностью ее существования) как раз вот в этом самом биллингово-информационном обслуживании, — сборе информации со счетчиков и выставлении счетов потребителям. Причем “ЭнергоСбыт” имеет свой собственный бюджет, формируемый за счет тоже оплачиваемой потребителями некоей сбытовой надбавки сверх тарифа электростанций и сетевого тарифа (не ясной правовой природы, и не афишируемой величины). Однако почему-то самые крупные статьи его деятельности спрятаны еще и в тарифе и штатах алматинских электросетей.
Разовьем эту мысль дальше:
Вообще, если искать аргументы в пользу существования, помимо производителей и сетевых предприятий, еще и неких самостоятельных сбытовых подразделений, то это – борьба с потерями. (Во всяком случае, сам “АлматыЭнергоСбыт” упирает на это.) Но давайте посмотрим на строку затраты на нормативные потери в тарифной смете:
На 2009 год заложено 5690 млн. тенге, на 2010 – 7261 миллион и на 2011 год – 8401 миллионов тенге, — весьма немалые деньги, причем с ростом на 27,6% в текущем году, и на 15,7% в следующем. Хотя, кстати, с начала кризиса рост потребления фактически прекратился, и потерям расти не с чего. (По отчету, потребление за 2009 год осталось на уровне 2008 года).
В процентном же измерении, потери заложены одинаковой величиной — по 20,4% на все годы, — снижение не предусмотрено. Напротив, такой процент потерь существенно выше даже уже достигнутого, — за 2009 год предприятие отчиталось о фактических потерях величиной 17,7%.
Причастные к энергетике знают, что 20,4, или даже 17,7-процентные потери в сетях – это фантастически много, столько не теряется при самом отвратительном ведении режимов. Это более чем в два раза выше технических стандартов, и примерно в полтора раза больше тех показателей, которые имеют другие города с аналогичной культурой эксплуатации, возрастом и составом оборудования. Для сравнения укажем, что утвержденные Минэнерго России показатели потерь для распределительных сетевых компаний лежат в диапазоне от 5 до, максимум, 15-17 процентов. Например, для не самых благополучных электросетей г. Хабаровска это 14,3%, г. Тулы – 13,7%. В Москве же отчетные потери электроэнергии за 2009 год составили 11,29 процента, и это считается – много.
Заложенные же в тарифную смету для Алматы 20,4%, если чем и можно объяснить, так только громадными потерями уже на “хвосте” распределения – в низковольтной разводке по домам, и внутридомовых сетях. Где технические потери дополняются еще недоучетом и прямыми хищениями.
Но тогда получается, что алмаатинцев, с одной стороны, заставляют оплачивать очень немалые (и столь же сомнительные) затраты на “совершенствование” биллинга, с другой стороны – раскошеливаться на оплату завышенных потерь.
Вот такая картина, а в целом можно говорить, что сама нынешняя система заявления и утверждения тарифных смет (тем более – в “среднесрочных”, “предельных” и “инвестиционных” ее вариациях) – это одна из самых коррумпированных областей “соприкосновения” уполномоченных государственных органов с руководителями предприятий-монополистов. В сфере естественных монополий, по всей видимости, “отмываются” средства, еще большие, чем при проведении известных тендеров на госзакупки. При том, что если борьба с “договорными” тендерами все же ведется, и целый ряд высокопоставленных должностных лиц уже осужден, то деятельность АРЕМ находится в “заповедной зоне”. Практика расследования закладываемых в тарифные сметы “излишков” и наказания ответственных руководителей – не известна вовсе.
Хочу подчеркнуть, что подробно разобранный здесь пример с тарифами на электроэнергию для Алматы вовсе не уникален. Да, несколько меньше по денежным оборотам, и чуть проще по технологиям, деятельность городских естественных монополистов в области теплоснабжения, водопровода-канализации, газоснабжения. Но принципиально картина по тарифам – сходна. И если дать концептуальный анализ, в чем недостатки нынешней тарифной политики, и как их следовало бы исправлять, то он таков:
Применяемая ныне методология, построенная на утверждении тарифной сметы наперед – по приблизительно оцениваемым объемам производства, затрат и потерь будущих лет, без реального мониторинга результатов фактической деятельности предприятий, – принципиально ущербна, и сама провоцирует дальнейший рост тарифов.
Такое новшество, как переход к долгосрочным (предельным, инвестиционным) тарифам на электроэнергию, при отсутствии в отрасли механизмов переноса общетарифной “инвестиционной” надбавки на конкретные объекты инвестирования, также чревато лишь ускоренной эскалацией цен, при остающейся нерешенной собственно инвестиционной проблеме. Намерение перенести эту практику на другие коммунальные тарифы – опасно, как провоцирующее теперь уже всеобщий тарифный рост, без гарантий инвестиционного наполнения.
Практикуемые АРЕМ так называемые экспертные и аудиторские обследования естественных монополий выстроены на закрытом и коррупционно емком принципе. Затрачиваемые на это существенные средства только дополнительно утяжеляют тариф, фактически работают на консервацию неэффективности и хищений в отрасли.
Наибольший же вред наносит нелогичность и раздробленность госрегулирования тарифов. Единой ответственности за процесс нет, она разорвана между АРЕМ и его местными подразделениями, АЗК (Агентство по защите конкуренции), а также отдано на откуп самим монополистам. Причем основная масса тарифных вопросов, объективно составляющая едва ли не главную проблематику деятельности городских органов власти, формально к их компетенции никак не относится. Тарифы поменьше и попроще утверждает городской Департамент АРЕМ (мало на что влияющий и за жизнь города никак не отвечающий), наиболее же “весомые” алматинские тарифы утверждаются вообще в Астане.
Что же надо бы сделать?
Выработку электроэнергии вернуть в сферу естественной монополии с соответствующим государственным регулированием тарифов.
Завершить структурную оптимизацию электроэнергетических и коммунальных предприятий, имея в виду не только полное отделение выработки услуг от их транспорта, но и раздельное ведение материальных и бухгалтерских балансов каждой производственной единицей, поставляющей в сеть свои услуги. Исключить практику единого тарифа для нескольких производственных единиц.
Ликвидировать самостоятельные сбытовые структуры, функцию сбыта передать сетевым предприятиям.
Потребительский тариф определять накопительным итогом: по сумме расчетов сетевого предприятия с поставщиками услуг, плюс — тариф самого сетевого предприятия.
Практику утверждения тарифных смет по показателям будущих лет сохранить только для определения базовых тарифных ставок, корректируемых по результатам фактической деятельности предприятий. Ввести обязательность публичных самоотчетов предприятий по исполнению тарифных смет, а также регулярные аудиты, проводимые специализированными организациями, с обязательным участием в них комиссаров от организаций потребителей.
Ввести разделение тарифа на абонентскую часть, определяемую присоединенной (договорной) нагрузкой, и текущую – по фактическому потреблению.
Ввести принцип, по которому в тариф закладываются только затраты на эксплуатацию, текущие и капитальные ремонты. Инвестиции в модернизацию и развитие осуществлять на базе бюджетных вложений, или бюджетных кредитов, а также привлечения средств самих потребителей через приобретение акций и облигаций инвестируемых предприятий, с гарантированной регулятором ликвидностью, доходностью, и абонентскими преференциями.
При этом надбавки в тариф, обеспечивающие возврат инвестиций и выплату преференций, устанавливать только для вновь подключаемых, или увеличивающих нагрузку, потребителей. От практики предельных, средне- и долгосрочных тарифов — отказаться.
Статью “прибыль” в тарифную смету включать, как определенную (30-50%) долю фонда заработной платы, и использовать только на премирование персонала. При этом право предприятия начислять деньги в премиальный фонд поставить в зависимость от выполнения технических и экономических нормативов: экономия идет на пополнение, перерасход по нормируемым статьям снижает премиальный фонд.
Наконец, передать регулирование коммунальных тарифов самим городским властям, оставив за АРЕМ (который следует реорганизовать в отраслевые комиссии) нормативное и методическое обеспечение.
Как видим, работа огромная, во многом связанная с принятием решений на уровне законодательной и исполнительной власти. Но тарифы не ждут, и что, в таком случае, можно сделать на уровне города, причем безотлагательно?
Я вам скажу: на уровне города сделать можно и быстро, и много, причем – самое главное. Ведь чего, самого главного, не хватает сейчас в г. Алматы для начала нормализации тарифной ситуации? Конечно, не хватает и конкретного городского органа, отвечающего за все городские тарифы, но еще более не хватает … ясной картины.
Знай мы, — организации потребителей, городские власти, СМИ, а через них – все жители города, какова реальная экономика городских ТЭЦ, электрических, тепловых и водопроводных сетей, очистных сооружений, как и из чего складываются их фактические затраты, и как формируются тарифы, — проще было бы устанавливать их достаточную планку, гораздо понятнее стало бы, какая реструктуризация необходима, куда надо вкладывать средства, а где – просто призвать к порядку.
Иными словами, для начала реальной нормализации коммунальных тарифов надо создать в городе еще одну “естественную монополию” — “АлматыТарифАудит”. Который бы осуществлял, по государственному заказу, профессиональное нормирование и регулярный технико-технологический и бухгалтерско-экономический аудит городских монополистов.
Логика, в общем-то, проста: коль скоро эффективно контролировать тариф естественной монополии можно лишь на базе знания ее реальной деятельности, эту деятельность необходимо регулярно аудировать, — иного просто не дано. Причем такой мониторинг и сейчас как бы делается, — не все знают, но во всякую тарифную смету включаются недешевые аудиторские и экспертные обследования. Заказы на них распределяют сами предприятия-монополисты, как бы по тендеру, — несложно представить, между кем и для чего.
Получается, что потребители, кроме всего прочего, оплачивают и такие “аудиты”. Хотя как-то не приходилось слышать хотя бы об одном обследовании, результатом которого стало бы снижение тарифа и выявление злоупотреблений. Между тем, на любом публичном слушании, приуроченном к очередному повышению, в обязательном порядке выступают два-три эксперта, зачитывающие заключения, сводящиеся к оправданию повышенных потерь или иных затрат “обследованного” ими монополиста.
Конечно, далеко не просто будет обеспечить профессионализм и объективность и единого для города “ТарифАудита”. Но, согласитесь, и собрать специалистов должного уровня (и их и в миллионном мегаполисе – реально немного), и обеспечить защиту от подкупа, например, через включение в штат “комиссаров” от обществ прав потребителей и бизнес-ассоциаций, все же надежнее, чем рассчитывать на объективность “аудитов” разных мелких ТОО, притертых к своим Заказчикам.
Кстати сказать, если и есть пока еще не используемая для эффективного регулирования тарифов ниша, которую можно освоить не дожидаясь изменений законодательства, полностью на имеющейся правовой базе, так это как раз собранный в одну профессиональную структуру городской аудит предприятий-монополистов. И Закон “О государственных закупках”, и “О естественных монополиях и регулируемых рынках” дают достаточно оснований для того, чтобы организовать и начать такой аудит хоть завтра.
И еще:
Не менее, чем “АлматыГорТарифАудит” для упорядочения и тарифов, и общей ситуации в ЖКХ, нужен “АлматыГорЖилКомХоз” — который взял бы на себя ответственность за содержание, развитие, модернизацию и приватизацию общедомовой собственности (тех же лифтов, хотя бы) и придомовых территорий, а также и ответственность за городские коммунальные предприятия.
Самый же первый шаг можно было бы сделать через создание в Алматы “Центра модернизации и развития ЖКХ”, как “маточной” организации, взявшей на себя доработку и реализацию городской программы модернизации, и работу по созданию тех институций, которые для нее необходимы.
Полагаю, что Совет, приняв такие рекомендации в адрес руководства города, мог бы способствовать началу этого процесса.