(КТК: Британский певец призывает изучать казахский)
А с каких щей она у русской княжны де Софии, французской сказочницы, француза Адельберта Шамиссо – классика немецкой литературы, немки Бедфорд – британской, поляков Сенковского и Костовицкого – английской и французской? На поверку это всего лишь судьба, неудачи на родине и вынужденная любовь к осинам чужбин. В этом ряду соотечественник последних – Ксаверий Юзеф Конрад Коженевский – особый перец.
Совершенно не зная языка и поначалу не имея связей на Оловянных островах, он покорил их и поднял флаг английской беллетристики на недосягаемую высоту!
Так откуда ж у поляка английская грусть?
Будучи сыном польского повстанца, Юзеф бежал в Марсель, поступил в торговый флот, а уж там, по ступеням и вантам, добрался до капитанского мостика. Этому способствовали невероятное упорство, “легкость английского языка” и житейское везение. К слову, Лайош Кошут, национальный герой Венгрии, “язык Шекспира” осилил в австрийской тюрьме. Отправной точкой послужили 16 строк из его драмы: “Английскую грамматику я должен был изобрести в полном смысле этого слова. Затем, поняв ее во всех поворотах авторских строк, я знал по-английски настолько, что оставалось подобрать только слова”.
Но вернемся к Коженевскому. Жена Джесси вправила ему мозги, и английский стал для него не лишь средством общения с командой и торговцами в портах, но и проводником высоких дум. Одурманенный ими и схватившийся за голову, поляк сошел на берег и… рука к перу, перо – к бумаге.
Редчайший случай в практике мировой литературы – первый роман “Ошибка Алмейера” ошеломил публику! Последовали новые произведения, посвященные в основном жизни на море и вторжению “цивилизации” в колонии. Завистники надеялись, мол, “лексический ряд” Юзефа усохнет на ватерлинии, однако он греб с упорством галерника, и за короткий срок овладел подлинной виртуозностью изобразительных возможностей чужого языка. Однако на этом победы уникального поляка в литературной сфере не закончились. Став одним из основоположников новейшей повествовательной техники, он явился писателем совершенно нового типа – создателем романов-притч и романов-парабол. Короче, всем носителям титульной нации утер нос. И показал, с какого боку браться за дело Джеку Лондону, Хемингуэю, Фолкнеру, Грэму Грину.
Его имя в книжном миру – Джозеф Конрад.
Впрочем, не стоит перегибать палку – английская литература и без него не чахла на корню, взлелеянная еще Шекспиром и Свифтом, Теккереем и Диккенсом.
И от Паскаля много пользы не будет, но зато каков ход! Вот так помощь нашим языковедам! Пока они годами возвращают паству под родную филологическую крону, тут им под дых поспел хип-хоповский подарок от заморского рачителя.
Незамысловатый, но от сердца, Сон в руку. В помощь выправителям старой политики русификации казахов, в коей есть доля вины и Динмухамеда Кунаева. Из воспоминаний известного писателя Азильхана Нуршаихова: в присутствии русского товарища он запрещал соотечественникам изъясняться на родном. Не при каждом, конечно. Анатолий Шалов, работник административного отдела ЦК КПК, сам мог загнуть по-казахски. Красиво, с двойным дном, с заковыркой.
Знаменитый российский тюрколог Сергей Малов писал: “Среди тюркоязычных казахский – самый образный, знаменательный красноречием и устным народным творчеством”. Его коллеги Янушкевич, Мелиоранский и Радлов говорили о казахском языке как о богатейшем и чистейшем.
Они знали, о чем речь.
А вообще, причины изучения иностранных языков порой вызывают удивление. Английский ученый Томас Юнг, человек ярчайших дарований и феноменальной памяти, итальянский и французский выучил лишь для того, чтобы рассказать приятелю о содержании нескольких книг из его библиотеки; ирландец Джеймс Джойс постриг норвежский для переписки с литератором Генриком Ибсеном. Роберт Бойль постиг еврейский и греческий для прочтения в подлиннике Библии, а Карл Маркс обуздал русский, дабы ознакомиться с книгой Берви-Флеровского “Положение рабочего класса в России”. И сделал вывод: тамошнему пролетариату не осилить роль авангарда международной революции, ибо народец-то пришлый, по большей части потомок татар или монголов.
Короче, Карл Маркс не дал русским ни единого шанса. То ли дело шансон Сон Паскаль – он верит казахам. Иначе зачем вся эта рэперская чехарда с притопом и с прихлопом. Ему бы задержаться в нашем королевстве. Присмотреться, прислушаться, поднатореть в темах, а там и в люди выйти. Ведь поле наше не перепахать.
Сегодня еще не поздно. Это же не полтора века назад, когда чуть было не снесли голову Арминию Вамбери, венгерскому востоковеду, за годы тайных скитаний по Средней Азии постигшему премудрости ислама и 30 языков! Хромец Рашид-эфенди посетил Тегеран, Хиву, Самарканд. В благородной Бухаре чуть было не погорел, заслушавшись венскими вальсами, сыгранными на званом вечере оркестром местного вельможи. Грозный Якуб-хан заключил: “Клянусь Аллахом, ты не дервиш, а переодетый френги!” (европеец, значит). И добавил незамысловатую фразу: “Откуда у тебя эта австрийская грусть?”
Вамбери еле выпутался, свалив чечетку на больную ногу. Лишь много лет спустя хан, страдавший многотрудной дедукцией, признался, каким образом расколол иноземца, к тому времени осевшего в Лондоне и уже знакомого с проделками Шерлока Холмса: “На Востоке, слушая музыку, никогда не отбивают такт ногой”.
***
© ZONAkz, 2012г. Перепечатка запрещена