Ерлан Саиров: Гость нашей студии — автор книги «Ситуативный казахский» Канат Тасибеков. Каке, какая жизненная ситуация дала толчок для рождения вашей книги?
Канат Тасибеков: Изначально книга была написана на русском для обучения казахскому на русском языке. Меня часто спрашивают, как так получилось? Мне начать издалека или сразу?
Е.С.: Начните, пожалуйста, со своей жизни.
К.Т.: Если начать со своего жизненного пути, то я сам из Астанинской области, из Целинограда…
Е.С.: Старое русское название…
К.Т.: Да. Был город Алексеевка, сейчас станция Акколь — там я закончил начальную школу. В классе я был единственным казахом, с тех пор много внимания предавал русскому языку, примерно это продолжалось до 50-ти лет. Такое отношение присуще северным казахам, на это повлияло время и образ жизни того времени: русская школа, институт, высшие учебные заведения…
Е.С.: Русская жизнь…
К.Т.: После я изучал французский, во Франции защитил докторскую. Я сам пишу научные труды. Учился в академии 3 года на очном отделении, кандидатскую защитил в Москве. Из них 2 года учился и 1 год посвятил изучению французского. После из Москвы я уехал во Францию, жил там и изучал язык еще 3 года. Время шло, жизнь текла и однажды, уже после 50-ти, меня посетила и смутила мысль, точнее вопрос: почему я знаю французский лучше своего родного языка? Это по-настоящему сильно задело мою гордость…
Е.С.: По-моему, каждый человек примерно после 50-ти начинает переоценивать свою жизнь, задавая себе вопросы: «Какого уровня я достиг за жизнь? Соответствует ли этот уровень моему духовному миру?».
К.Т.: Возможно и так…
Е.С.: Возможно, ваше отношение к казахскому языку после 50-летнего возрастного рубежа изменилось.
К.Т.: Извините, а вы сами уже перешли границу 50-ти лет?
Е.С.: Еще нет, но…
К.Т.: Предсказываете?
Е.С.: Я имел возможность общаться со многими людьми в этой возрастной категории.
К.Т.: Вы правы. У казахов есть пословица «Елю жас — ел агасы» — дословно «50 лет — брат народа». Честно говоря, могу предположить, что вы учились на казахском, и закончили казахскую школу, так ли это?
Е.С.: Не совсем. Смешанно.
К.Т.: Но даже при этом, вы не можете сказать, что были обделены в познании казахского языка?
Е.С.: Не могу так сказать.
К.Т.: Я, к примеру, от казахской среды был далек до такой степени, что когда я проанализировал и понял, что французский знаю гораздо лучше, чем свой родной язык, это очень сильно задело мою гордость. К примеру, родственники приглашают на праздники, тои, при этом усаживают на почетное место – төр, просят сказать тост или дать бата (от каз. благословить, выразить напутствие), просят совета, в такие моменты оказываешься в затруднительном положении.
Желание знать хорошо свой родной язык совершенно не являлось для меня причиной не умения правильно дать бата или сказать тост… Основной причиной для меня является то, что мы сейчас живем не то, чтобы в тяжелых условиях, но в очень сложный и интересный период времени. Мы как народ – в этапе становления, только формируемся как казахская нация, государство. Сейчас в связи с этим каждого из нас касаются ситуации и вопросы связанные с казахским языком, политикой, бытиём, какое будущее нас ждет; как повлияют на наше будущее выбранные пути; у нас многонациональная страна и очень много с этим связано сложностей… Все эти вопросы неизбежно встают перед нами.
Е.С.: Скажите конкретно, как вы пришли к написанию вашей книги?
К.Т.: Я и отвечаю на ваш вопрос… Как вы и просили, я начал издалека, как говорят, у казаха слово длиннее всего. Я даю вам казахские ответы. У человека, достигшего 50-летнего рубежа формируются свое личное мнение о вопросах в окружающем его обществе. Достигнув такого возраста и сформировав свое мнение, хочется выразить и донести его до людей, потому как есть накопленные знания и опыт. Если брать проблему казахского языка либо другие проблемы бытия в разрезе нации, говорить об этом на русском было бы неграмотно и была бы потеряна ценность слов, это своего рода слова без содержания. Исходя из этого, я решил изучить казахский язык, чтобы передать свои мысли так же доступно, как и на русском. Сейчас пока я еще не достиг такого уровня, но при этом я хотел донести свои мысли и ответить на вопросы, поставленные обществом по поводу казахского языка, латиницы и т.п.
Это предисловие к вопросу о книге. Я вообще не собирался писать книгу. Я хотел изучать язык, пока я изучал язык, возникали своего рода колышки, заделы для себя, что-то я писал для своих детей, для сына и дочери… Таким образом, постепенно собралось очень много материала. Как казахи говорят: «Білгеніңді білдірмесең, білгенің бар болсын » — «Если то, что ты знаешь не знает никто, оставь свои знания себе». Это моя практика, период прохождения своих препятствий, поэтому я подумал, может будет кому-то полезен мой труд, может я смогу дать совет, консультатцию в изучении казахского языка и сел с такой целью к написанию книги. Книга предназначена для таких же людей как я, старшего поколения, получивших образование на русском языке и выросших в русской среде, желающих полноценно говорить и на родном языке. Книга обучает, как правильно и равноценно говорить на обоих языках.
Е.С.: Таким образом, вы написали книгу…
К.Т.: Да так я написал книгу и назвал «Ситуативный казахский».
Е.С.: Казахи такой народ — все писатели и акыны…
К.Т.: Да…
Е.С.: К примеру, в Европе, Америке на 100 млн есть в среднем 4-5 писателя. У нас в Казахстане, по-моему, в Союзе писателей есть около 700 писателей. Но, честно говоря, за последние 20 лет я не заметил спроса народа хотя бы на одну их книгу. У нас такая схема, верстается книга и затем человек идет в Министерство Культуры и просит деньги. Вы прошли через это, просили деньги? Выпустите, мол, мне эту книгу!
К.Т.: Нет. Аллах сохрани. Я ни к кому не ходил и ни о чем не умолял. В жизни спонсора не искал. Я говорил и повторюсь, такой мысли писать книги не было, я хотел учить язык, в последствии просто хотелось поделиться своими знаниями. Раз так получилось, ничего сложного в наше время в издании книги нет, если есть немного средств, а я человек, который занимался бизнесом. На 1000 экземпляров, я пощел взял ISBN(Международный стандартный книжный номер) – это и есть формальность, обратился в Книжную палату, затем в типографию, где мне и напечатали книгу. Никого ни о чем не просил и даже не советовался. Государство выпустило 4000 экземпляров, но я их и об этом не просил. С того времени прошло больше года и за мою книгу я награжден орденом «Тіл жанашар» в Астане. В то время министром культуры был Мухтар Кул-Мухаммед, у нас была встреча. Как говорится, обладатели ордена «Тіл жанашар» — все любители говорить, а из русскоязычных был только я один, кто так освоил казахский язык, остальные акыны и писатели. Мне сказали: «Канат, когда будет встреча с министром, ты можешь задать свои вопросы». В день, когда мы поехали в Министерство, я поднял руку и сказал: «Меня зовут Канат Тасибеков, я написал книгу «Ситуативный казахский» », на что министр махнул рукой и сказал: «Я знаю вас и вашу книгу, можете об этом не говорить. Какая у вас ко мне просьба?». Никакой просьбы у меня не было, я растерялся, опешил. Я высказал мнение, что таким русскоязычным как я нужна подобная площадка. Мне отказали, мотивировав этот тем, что мы живем в Казахстане, у нас есть казахская среда. Кул-Мухаммед сказал, что очень высоко ценит мою книгу и поручил присутствовавшему там руководителю языкового комитета господину Искакову выпустить 4000 экземпляров книги. Это было неожиданно, и я поблагодарил министра. Это был первый том книги «Ситуативный казахский». Вышел второй том и государство также выпустило 4000 экземпляров. Честно говоря, от издательства книги я не получаю большого дохода, государство выделяет деньги на печать, после книга бесплатно поставляется в библиотеки, ведомства, комитеты и т.д. При этом моя книга доходит до своего читателя и это разве не хороший результат? Поэтому я очень этому рад.
Е.С.: Это понятно. С тех пор, как ваша книга попала в руки к своему читателю, получили ли вы положительные отзывы или благодарность? Может кто-то звонил и сказал: «Спасибо отец, я изучаю казахский язык по вашей методике!».
К.Т.: Честно говоря, я даже и не знаю, как ответить на ваш вопрос. Потому как если я буду рассказывать о всех, кто меня поблагодарил, обо мне подумают, что я хвастун.
Е.С.: Приведите пару примеров.
К.Т.: Первый пример. Вчера в Instagram г-н Гани Касымов написал по-русски: «Купил книгу. Только руки дошли. Долгожданная книга. Наконец, у меня в руках». В Астане моя родная сестра помогает мне с организацией распространения книги. Однажды она позвонила и произошел такой диалог:
— Твою книгу где только не читают.
— Почему вы так говорите?
— Вчера звонил один человек на сотовый, говорил, читают книгу всей толпой, когда же появится 2-я книга, просят известить, хотят приобрести. Адрес — Павлодарская область, учреждение ЕЦ (исправительное учреждение).
Вы ведь знаете, что такое учреждение ЕЦ? По правде говоря, мою книгу хвалят и высказывают о ней свое мнение такие люди, как Олжас Сулейменов, Мурат Ауэзов, Мурат Абенов. Сейчас я много книг отправляю в Россию, среди читателей есть и русские. Много прибыли мне это не приносит, но так как просят из России, отправляю.
В России, в Москве, существует центр казахской диаспоры. Они пригласили меня для того, чтобы я презентовал свою книгу и рассказал о методике обучения казахскому языку. 16 апреля зарегистрирована презентация моей книги в Московском Доме Национальности, а также 18 апреля состоится мастер-класс для казахской диаспоры.
Е.С.: Отлично. Вы работаете в области науки. Существует мнение, что казахский язык приемлем только в казахоязычном обществе и подходит гуманитарным наукам, но не соответствует (не подходит) физике, химии или техническим наукам. Как бы вы ответили на такое утверждение с научной точки зрения?
К.Т.: Я считаю, такое утверждение смешным. Не стану чрезмерно нахвалить и говорить высокие слова про наш язык, но он очень богатый, удобный и при этом древний (старинный), стильный (стилистический) и подходит для разных сфер… Я приведу вам один пример, когда Ломоносов одел лапти и пошел пешком в Москву для поступления в университет. Точно не помню в каком возрасте это было, ведь он с 14 лет стал постигать грамоту. В то время он учился на медика, и учебные пособия по медицине были только на немецком языке. Когда он выразил мнение, что следует писать пособия на русском, над ним просто посмеялись, сказав, что русский язык – язык крестьян, работающих на земле, он лексически не подходит для медицины или науки. Посмотрите на все это в настоящее время. Еще один пример, если брать французский, не уходя далеко — 19 век. Пушкин в «Евгении Онегине», писал про Татьяну «…изъяснялася с трудом на языке своем родном». В то время языком русской элиты был французский, говорить на русском они не умели. Помните, тот же Пьер Безухов, персонаж Толстого в «Войне и мире», каждый день себе клянется в том, что с завтрашнего дня начнет говорить на русском, грубо говоря, ведя себя, как наши шала-казахи. Потому как Пьер Безухов был французскоязычным русским, о чем говорит даже его имя — Пьер. Сейчас у нас тоже полно иностранных имен. У меня нет никаких сомнений, что казахский язык в будущем займет свое положение на государственном уровне, поэтому я очень благодарен Аллаху, что могу внести свой небольшой вклад в развитие казахского языка. Как бы мы ни боролись с этим, казахский язык есть и существует. Сам язык я считаю чем-то святым, и он будет существовать в будущем…
Е.С.: Вы считаете, что у казахского языка есть будущее. Вы сказали, что мы боремся, по-моему, бороться за язык не правильно, язык должен завоевать внутренний духовный мир человека, тогда человек должен испытать невольную потребность к его изучению. К примеру, на сегодняшний день в Казахстане казахский язык знают 60% жителей. Это те граждане, которые выросли в аулах и с детства знают и ценят казахский язык. Но есть и такие среди них, в том числе и казахи, которые не хотят изучать казахский язык и не хотят с ним тесно сталкиваться. Как вы думаете, как можно разрешить эту проблему?
К.Т.: Во-первых, я не являюсь политиком, но признаю, что языковые проблемы тесно связаны с политикой. На такой вопрос, думаю, будет правильным, если ответят политики. Я могу говорить только о том, как можно учить инициативных людей. Кто может знать как учить человек, а не проявляющего инициативу? Да, еще вы сказали о борьбе, вы немного перефразировали мои слова, хочу пояснить. В наше время, когда поднимается вопрос о казахском языке, говорят, что его нужно защищать и продвигать. Даже сам комитет называется Тіл дамыту (с каз. Тіл – язык, дамыту – развивать, продвигать), то есть развитие языка. Я часто задаю вопрос, кто же совершает набег на наш язык, что приходиться защищать его? Считаю, этого не нужно делать. Кто развивает наш язык, если брать русский язык, то свой вклад в его продвижение и развитие внесли Пушкин, Чехов, а также такие великие филологи как Даль. Перечислим тех, кто развивает казахский язык: к примеру, это Кадырмырза Али, Ауезов, существующие великие академики и филологи. Вы сами сказали, что 60% знают язык, но как все мы знаем статистика оперирует приблизительными данными, кто-то говорит 50/50, кто-то 40/60, как говорится, сколько людей, столько и мнений. Так в чем же состоит языковая проблема, в чем загвоздка? Существуют люди, не знающие государственного языка, во-первых, конечно же, среди них есть сами казахи, не знающие своего родного языка, вот именно с них надо начинать. Их просто нужно научить. Для этого языковой комитет должен нести такую функцию и стать комитетом, обучающим казахскому языку. Тогда нам не нужно будет бороться, защищать или развивать, просто языковой комитет должен обучать и учить правильно казахскому языку. Разработать новый методический подход, даже не знаю, открыть новые курсы, я могу предложить методы изучения языка для старшего поколения, для детей дошкольного и школьного возраста не могу советовать методы, все таки я не филолог и не методист. Могу предложить только то, что испытал на своем опыте.
Е.С.: Только что вы очень хорошо сказали о том, что развитие любого языка это направленность на интеллектуалов. Вы говорили о Мухтаре Ауэзове, Кадырмырзе Али, они умы середины 20 века, сейчас на подходе середина 21 века, честно говоря, на сегодняшний день ваша книга великолепна и это своего рода небольшой взрыв. Как можно не прерывая этот взрыв, развиваться дальше?
К.Т.: Когда дело касается языковой проблемы, я прошу прощения заранее, полагаю, могу дать совет, как человек достигший 55-ти лет, имеются у нас и советчики моложе, в общем я говорю нашим акынам-писателям: не обижайтесь и не поймите неправильно, нужно писать на спокойные темы, к примеру, на тему города побольше… Когда-то Ауэзов начал писать, Беимбет Майлин писал об ауле, тоске, любви, судьбе юноши, приехавшего из аула в город за мечтой, не сумевшего поступить в институт, к примеру, что-то в этом духе. Честно говоря, у нас нет чтива на городскую тематику с городским лексиконом. Сейчас мы живем в городе, если же брать писателей прошлого, они писали про жизнь в ауле, про то как пасли баранов. Поясню, что бы не думали, что выступаю против жизни в ауле. Я говорю о том, что городские дети смотрят «Никелодеон» и т.п, а должны быть все-таки анимации, соответствующие времени, молодежные сочинения, которые могли бы сплотить молодежь.
Когда в Израиль ехали евреи со всего мира, их язык считался мертвым. Но его сделали государственным языком. Прибывшая молодежь стала говорить на иврите, тем самым позиционируя свой родной язык модным – это просто стало модно. Если бы у нас это было бы модно — это дало бы новые перспективы для казахского языка. Сегодня у нас не модно употреблять даже простые фразы на казахском, типа «Куда идешь?», «Когда придешь?»… Нужно продвигать слова и фразы, соответствующие времени, красивые и приятные для слуха, у нас есть такие фразы, но они из русского языка, просто скопированные как через кальку и переведенные: «Навешал лапшу», «Сломал его» и т.д. Конечно, это тоже нужно. Нужно развивать свои фразы с тем, чтобы они стали модными среди молодых. И еще — я немного бросаюсь от темы к теме — возьмем наших женщин. Мы, мужчины, много говорим о духовности языка, но наши городские женщины, которые посещают салоны, имеют возможность отдыхать за границей, наши тети Гули с барахолки — все они говорят на русском. А ведь это женщины, которые растят наших детей, наше новое поколение, я считаю, что все зависит от них. В идеале нужно, чтобы эти городские женщины и тети Гули сказали бы себе: «Все, хватит! Будем говорить с детьми на родном языке. Общаться тоже». Пока женщины не возьмут этот курс, мы не сможем достичь никаких результатов, я так могу вам сказать. Иначе все это так и будет оставаться пустыми словами.
Е.С.: Все ваши помыслы очень правильны. Возможно, есть только два простых пути для продвижения казахского языка. Первый путь – сделать казахский язык модным, второй – научить говорить по-казахски женщин.