Алматы. 14 сентября. КазТАГ — Владимир Радионов. Преподавание отдельных предметов в школах исключительно на казахском и английском языках намереваются ввести реформаторы от образования. При этом главный реформатор – министр образования и науки Аслан Саринжипов – признает ряд проблем, но от идеи отказываться не собирается.
Причем решения проблем, связанных с переходом к так называемому трехъязычию, министр пока не предлагает, полагая, что все само образуется со временем — к 2020 году. Вот что сказал А. Саринжипов в одном из своих недавних интервью: «Суперзадача достаточно амбициозная, требует работы и от педагогов, и от родителей. Но это то, к чему мы должны стремиться. Цель в идеале: не должно быть русских и казахских школ, единая школа с тремя языками преподавания».
Напомним, сама идея состоит в следующем: предлагается преподавать предметы «Казахская литература», «История Казахстана» и «География Казахстана» на казахском языке во всех школах, вне зависимости от языка обучения. Для внедрения английского языка в старших классах предлагается изучать такие предметы, как информатика, физика, химия и биология. Таким образом, реформаторы якобы хотят решить две задачи — углубить знания школьников по этим предметам путем привязки к языку, на котором говорит мировая наука, и улучшить собственно знание государственного и английского языков.
При этом в министерстве или не видят, или делают вид, что не видят, что подводных камней на этом пути может быть столько, что четыре года и четыре месяца к 2020 году — именно столько времени осталось — реформаторы все время будут спотыкаться. Мы же в свою очередь попытаемся эти проблемы перечислить: методик нет, учебников нет, педагогов нет, да и большинство учащихся вряд ли знают государственный и английский языки в таком объеме, чтобы воспринимать на них научную информацию.
Учитель, do you speak English?
Проблема первая и главная — кадры, которые, как известно, решают все. Не секрет, что профессия школьного учителя сегодня – далеко не из престижных, и порой школы испытывают самый натуральный кадровый голод на тех или иных предметников. Что уж там говорить об учителях со знанием иностранных языков! Более того, директора школ говорят, что хронически не хватает собственно учителей иностранных языков: мол, недостаточно даже просто хороших преподавателей английского.
Реформаторы ссылаются на то, что система работает в «Назарбаев интеллектуальных школах». Но эти школы можно перечесть по пальцам, а где набрать англоговорящих учителей для школ малых городов, сел, поселков? Директор алматинской школы №48 Ирина Смирнова в комментарии агентству КазТАГ сказала, что это является проблемой и для крупнейшего города республики.
«Мы хотели ввести преподавание вариативной части ряда предметов на английском языке — не нашли специалистов в Алматы. Нынешние педагогические кадры не смогут читать предметы на английском языке. Им предложат пройти курсы, но вряд ли они даже за полгода смогут овладеть языком на таком уровне, чтобы преподавать», — считает она.
А преподаватель английского языка одного из казахстанских вузов Светлана Батурина говорит, что специалист, способный преподавать на английском языке, должен однозначно получить второе высшее образование в инязе либо проучиться несколько лет за границей.
«В прошлом году у меня в группе оканчивала институт учительница математики. Английский ей понадобился как раз для того, чтобы вести математику и физику в Астане в какой-то продвинутой школе», — рассказывает она. Остается порадоваться за педагога, сумевшего оплатить свое второе высшее образование. Вот только достанет ли у всех предметников времени и средств для такого самообразования?
И не задача ли это министерства — сначала кадры подготовить, а потом реформы заявлять? Иначе телега оказывается впереди лошади. И потом, куда в МОН прикажут девать русскоязычных историков и географов, которые должны заговорить на казахском языке? Их тоже в институт языков отправлять учиться? Так школы вообще без учителей останутся.
О школьнике бедном замолвите слово
От готовности учителей напрямую зависит подготовленность учеников. Ничего не хотим сказать плохого про педагогов, но все они – люди, которые могут выучить язык, но не научиться владеть им идеально и грамматически, и фонетически. Автор этих строк со студенческой скамьи не говорил по-немецки, но случись оказаться один на один с немцем — худо-бедно с акцентом, не соблюдая форм и падежей, объясниться с ним сможет.
И если форсировать трехъязычие, мы рискуем получить таких же педагогов. В результате же в состоянии дискомфорта окажется учащийся: на уроках английского языка он будет слышать правильную английскую речь, а на уроках естественно-научного цикла — месиво из родного языка и неправильно произнесенных иностранных терминов.
«Надо учитывать, что физика-химия сами по себе сложны в понимании. А если у педагога и у самого школьника проблемы с языком, то пиши пропало. Опасение, что в ходе такого преподавания учащиеся не только не улучшат знания языка, но и ухудшат успеваемость по самим предметам, вполне обоснованно», — полагает президент научно-образовательного фонда «Аспандау» Канат Нуров.
Вместе с этим эксперт не отрицает трехъязычия в принципе. Трехъязычие национальной модели образования должно ликвидировать в будущем этнические школы как явление, и это соответствует разработанной в фонде политике развития образования «Информационное общество-2030». «В ней мы рекомендовали изучать естественно-научные предметы, требующие точного понимания (физика, химия, биология — КазТАГ), все-таки на русском языке. А вот преподавание организационно-экономических дисциплин, требующих практического понимания, скажем, информатики, возможно на английском, культурно-исторических, требующих духовного проникновения, как истории и литературы — на казахском», — подчеркивает К. Нуров.
И. Смирнова также не подвергает сомнению рациональность перехода к трехъязычию – только не волюнтаристски, а эволюционно. Эта практика имеет место в казахско-турецких лицеях: на казахском языке преподается все, что касается Казахстана, на английском – фундаментальные науки: математика, физика, химия, биология, на турецком — все, что касается познания мира. Это, наверное, правильно, потому что иным путем мы не выучим казахский язык, а так ребенок вынужден будет познавать на нем предмет и пройдет этот языковой барьер.
Планы грандиозные, а исполнение — пшик
Но в казахско-турецких лицеях, прежде чем начинать вести предмет на языке, лицеисты полгода изучают только языки, усиленно, более того, преодолению языкового барьера способствует закрытая интернатная среда, отмечает директор. В качестве решения проблемы она предлагает следующий способ: основной блок предметов преподавать на русском языке, а на казахском и английском — некую дополнительную компоненту.
А С. Батурина идею трехъязычия в школе не приветствует. «В плане языка я бы давала минимальный коммуникативный курс с одними и теми же темами по всем классам, чтобы человек мог общаться на бытовом уровне и обладал базовым уровнем грамматики. А специализация — дело индивидуальное. На это репетиторы, курсы, интернет есть», — полагает она.
Все остальное, на взгляд С. Батуриной, пустая трата денег. Если человеку не нужна будет в жизни, допустим, химия, так он и на родном языке ее особо воспринимать не будет. А теперь представьте, что ее на английском учить надо! У ребенка голова — не бочка, если он каждый параграф еще переводить будет, чтобы выучить, а учебников-то нет, то плюнет и вообще ничего знать не будет. Сколько сил будет потеряно зря. А деньжищи страшные какие сюда нужны – это же кошмар, говорит преподаватель.
Вообще, по ее словам, если министерство образования хочет благое дело сделать, то оно должно не трехъязычие пропагандировать, а вводить в школьную программу курсы логики, бороться за улучшение памяти, которая начала катастрофически падать у наших детей с появлением большого количества гаджетов. Также на государственном уровне необходима пропаганда такой, казалось бы, простой задачи, как чтение книг. Когда-то СССР гордился званием самой читающей страны в мире, следовательно, был высок и уровень грамотности. А язык — вещь такая, которая быстро усваивается, но без практики быстро и забывается, резюмирует С. Батурина.
Действительно, наше министерство образования и науки иногда берется за внедрение грандиозных планов, которые потом оказываются, увы, невыполнимыми. Далеко за примером ходить не надо: не далее как в январе текущего года министр образования и науки отложил на неопределенный срок введение 12-летней школы, хотя идея обкатывалась с 2007 года, и внятных причин этого решения так и не назвал. Скорее всего, ключевую роль сыграло низкое качество новых учебников для 12-летки и соответствующих учебно-методических пособий.
Не отложится ли на неопределенный срок и введение трехъязычия? Сомнения на этот счет у нас серьезные, хотя, оговоримся, ничего против идеи мы не имеем.
***
© ZONAkz, 2015г. Перепечатка запрещена. Допускается только гиперссылка на материал.