12 марта 1933 года Франклин Делано Рузвельт уселся в удобное кресло у камина, вокруг него установили микрофоны – и президент начал рассказывать американцам о ситуации в стране и планах правительства.
До Рузвельта никто так не говорил с народом. Лидеры обычно произносили речи с трибун. И даже когда выступали по радио, делали это так, будто обращаются к многочисленной толпе. А тут человек сидит в кресле и беседует с каждым радиослушателем как бы в отдельности. Совсем другой формат. Доверительный. Без конского пафоса.
Первая беседа была о банках. О том, как они вообще устроены, для чего нужны, и что надо сделать, чтобы банки не грабили население, не разорялись сами и не подводили клиентов. Это был сразу и экономический ликбез, и отчёт о ходе тяжёлой работы по вытаскиванию страны из кризиса, и психотерапия. Рузвельт был великий психотерапевт. Он говорил: «нам нечего бояться, кроме собственного страха». Разве это не гениально?
В другой беседе президент рассказал американцам о мерах правительства по поддержке безработных. Он заявил, что помощь должна предоставляться не в форме милостыни, а «в порядке выполнения общественного долга». По предложению Рузвельта из безработных стали формировать бригады, они строили дороги, мосты, расчищали парки, леса, пруды, убирали мусор. Всё это за небольшую плату, которая, однако же, позволяла кормить семью и сохранять в голове правильную картину мира: ты кому-то нужен, приносишь пользу, а большие парни в Вашингтоне не дадут тебе и твоим детям умереть от голода.
Беседы Рузвельта пользовались огромной популярностью. Их слушала вся Америка. Исследователи отмечают, что, в отличие от других выдающихся лидеров середины XX века, например, Гитлера и Муссолини, которые спекулировали на народных страхах и предрассудках, Рузвельт обращался к лучшим чувствам и качествам людей. Всего американский президент провел более тридцати «бесед у камина». Затем они вышли отдельной книгой и неоднократно переиздавались. На русском языке беседы можно почитать вот здесь.
Интересно, что в России при Ельцине уже пытались использовать эту практику. Дело было так. Во время президентских выборов 1996 года большую роль в победе непопулярного Ельцина сыграли крупнейшие российские радиостанции. По крайней мере, существует такая версия. Когда 3 июля девяносто шестого года проходил второй тур выборов, на избирательных участках до полудня отмечалась катастрофически низкая явка. И тогда в штабе Ельцина было принято решение – обратиться к аудитории самых популярных «демократических» радиостанций с призывом идти и голосовать. Иначе может победить тоталитарный Зюганов. В итоге явка к моменту закрытия участков составила более 68 процентов, и Ельцин стал президентом.
Вообще-то эта история не вызывает у россиян большого доверия. Например, бывший вице-премьер правительства РФ Михаил Полторанин рассказывал мне под диктофон, что победу Ельцину обеспечили с помощью массового вброса бюллетеней:
К победе имеет отношение тогдашний председатель Центризбиркома. Ельцин на самом деле проиграл Зюганову. Я вот встретился как-то в Словении с этим бывшим председателем. Сели мы с ним в ресторанчике, вина выпили. И я ему говорю: слушай, время прошло, отмойся от всего этого, расскажи, что тебя заставили, что ты был вынужден уехать после этого из страны. Он отвечает – я готов. Я говорю – дай интервью Караулову для “Момента истины” о том, как сделали победу Ельцину. Он говорит – ладно. Но Караулов побоялся это снять. Он сказал – это же получается, что российская власть не легитимна с 1996 года, почти с самого начала, тогда и Путин получается нелигитимным…
А вот президент Гуманитарного института телевидения и радиовещания Валентин Лазуткин утверждает, что победа Ельцина была обеспечена с помощью радио. После чего и родилась идея наладить регулярное общение Бориса Николаевича с народом в эфире.
За образец взяли как раз «беседы у камина» Рузвельта. Тон и характер спичей тоже старались копировать с максимальной точностью. Это должны были быть доверительные, простые и вместе с тем глубокие монологи о ситуации в стране, о проблемах и неустанной работе по решению этих проблем.
Правда, у ельцинских доверительных бесед сразу обнаружилось несколько существенных отличий от образца. Во-первых, Рузвельт говорил сам и в прямом эфире, а Борис Николаевич зачитывал на студийный магнитофон тексты, написанные для него журналистами. То есть воздух, атмосфера этих передач были совсем разными. Слушатель такие вещи ловит безошибочно. Во-вторых, американский президент рассуждал о реальных вещах, а Ельцин рассказывал сказки.
Но что ему ещё оставалось? Или он должен был открывать дорогим россиянам правду о залоговых аукционах? Говорить о том, что сдал страну олигархам в обмен на их поддержку перед выборами? Предупреждать о грядущем дефолте, навстречу которому Россия уже неслась на всех парах?
Ельцинские «беседы» транслировались по пятницам примерно с год. Парни, которым всё это пришло в голову, освоили некоторое количество денег. Потом лавочку прикрыли. А вскоре в стране случился тот самый дефолт, затем Госдума едва не объявила Ельцину импичмент – в общем, результаты американских и российских бесед у камина тоже существенно отличались.
Со времён первых радиобесед Франклина Делано Рузвельта прошло 80 лет. Востребован ли сегодня этот старый американский опыт в России и Казахстане? Ещё как. Народу очень не хватает доверительных, связных объяснений первого руководителя страны – куда мы движемся, какая программа у правительства, далеко ли выход из кризиса. Но есть огромные проблемы с реализацией чужих политических практик. Вы только представьте: какая у Путина должна быть память, чтобы удерживать в ней те расклады, какие он приводил слушателям в прошлой и позапрошлой беседе. А ведь эти расклады надо сначала ещё правдоподобно сочинить. Не выдавать же настоящие. Они намного сложнее. Народ может не понять. У нас в Евразии дважды два никогда не четыре, а семнадцать с половиной и три в уме. Нет, всё это очень, очень хлопотно.
Или, допустим, человек сегодня пообещал усилить борьбу с коррупцией, сказал «мы начнём искать деньги, запрятанные по всему миру» — так он должен будет через год объяснить, почему не нашли. Иначе какая же доверительная беседа.
Именно из-за сложностей этого ряда наше верхнее начальство выступает чаще всего на пафосе, с надрывом. Или в сварливом раздражённом тоне. И обязательно выступает нерегулярно, чтобы народ успел подзабыть прежние обещания. Правда, есть в Евразии ещё и опыт Лукашенко. Он произносит монологи часто, помногу, и хоть не от камина — но помнит почти всё, сказанное в прошлый раз. Может, просто память очень хорошая?
***
© ZONAkz, 2015г. Перепечатка запрещена. Допускается только гиперссылка на материал.