Ужесточение закона «О СМИ» в Казахстане выглядит как минимум странным. Если почитать данный правовой документ до внесения последних поправок и предложений, то там и так все предельно запрещено. Однако сама логика информационного общества и цифровой экономики не позволяет ликвидировать каналы распространения информации и знаний, из-за чего журналистика продолжает существовать, пусть и в перекошенном виде.
Государство не всегда поощряет прогресс. Взять хотя бы историю с огнестрельным оружием в Японии. Получив аркебузы от португальцев в 1543 году, японцы их усовершенствовали и на рубеже XVI-XVII веков обладали самым многочисленным ружейным парком в мире. Потом войны на Корейском полуострове и внутренние междоусобицы отбушевали, после чего Япония вновь замкнулась на своих островах. Оказалось, что огнестрельное оружие ломает социальную структуру японского общества. Самураи с их мечами, подчеркивающими принадлежность к аристократии и призванные держать в подчинении остальные слои общества, оказались малоэффективны против крестьян, вооруженных фитильными ружьями.
Японское государство серией последовательных шагов свело производство огнестрельного оружия к суперминимуму и на два столетия фактически запретило его. А потом приплыли американцы и под давлением своих корабельных орудий принудили Японию завязать с самоизоляцией. Поставленная в условия геополитической конкуренции, Империя восходящего солнца была вынуждена вернуться на путь милитаризации по международным канонам. Возвращение в лоно «цивилизации» оказалось настолько успешным, что только американские атомные бомбардировки Хиросимы и Нагасаки в 1945 году выписали «стоп» «духу Ямато».
Казахстан сегодня чем-то напоминает Японию, только не на рубеже XVI-XVII веков, а в середине XIX столетия. Государство крайне болезненно воспринимает информацию о коррупционных скандалах, правовом беспределе, кричащих фактах экономического неравенства и хотело бы каналы ее распространения перекрыть. В принципе, перманентно ужесточающийся закон «О СМИ» как раз и свидетельствует о такой практике. Однако по тем же самым маршрутам распространяется и необходимая самому государству информация: как продвигается ОСМС (обязательное социальное медицинское страхование), какова новая сетка штрафов за нарушение ПДД, какие культурные мероприятия приготовлены для астанчан и гостей столицы в рамках Экспо. В общем, жизненно необходимая для власти и болезненная для нее информация идет через одну и ту же инфраструктуру.
Информационные потоки носят во многом характер броуновского движения. Власти не оставляют попыток его отрегулировать, для чего всякий раз сужали информационное поле. Сначала река, потом озеро, затем бассейн, дальше ванная. Поступают предложения сократить объем до размеров тазика, как будто после этого броуновское движение примет упорядоченный характер. Но кроме внутреннего формата действуют еще и внешние импульсы. Государство так упорно сужало возможности собственных СМИ, что в информационном пространстве страны (в том числе через интернет) прочно обосновались зарубежные игроки. Степень их присутствия и влиятельности наглядно продемонстрировала информационная война между Россией и Украиной, которая даже проходя боком зацепила Казахстан с такой силой, что никаких иллюзий относительно информационной устойчивости республики больше нет.
Экономика знаний, реализующая себя через цифровую экономику, где главным ресурсом стала информация, создает новую реальность. В соседней России, например, объем цифровой экономики растет почти в 9 (!) раз быстрее, чем ВВП. Проявление этого тренда (порой причудливо) не обошло стороной и Казахстан. Например, количество интересующихся информацией общественно-политического характера в Республике Казахстан давно не растет, тогда как линейка веб-ресурсов для такого потребителя довольно широкая. То есть в период, когда политическая жизнь в стране бурлила, полномочия СМИ и журналистов были как-то законодательно прописаны, а соответствующих сайтов функционировало раз, два и обчелся, теперь политическая активность на минимальных оборотах, но каналов для ее освещения вполне достаточно. Социальные сети и их казахстанские сегменты – это вообще отдельная песня.
Журналистика находится в очевидном противоходе с профсоюзным движением. Там тоже все запрещено и при этом запрет надежно работает. Суд над осколками профсоюзной активности в лице Ларисы Харьковой, руководителя Конфедерации независимых профсоюзов, лишний раз подтверждает уязвимость несанкционированных объединений. Но та же статья о запрете «социальной розни», позволяющая любую забастовку или трудовой спор представить как противозаконные, на поле борьбы с журналистами действует лишь до определенного предела. Получается, что добывать нефть, грузить зерно, строить дома без участи профсоюзов возможно, а вот распространять информацию с одновременной ликвидацией журналистики – нет. Даже в условиях Казахстана.
Сами потребности экономики знаний заставляют то же государство выкладывать все большие объемы информации в электронном виде, а они уже выступают пищей для всевозможной аналитики и просто в качестве интересного фактического материала. Власть воспринимает неудобных журналистов как вредителей, но здесь возникает ситуация борьбы с вредителями свеклы из юморески советского времени. Чтобы вредители не если свеклу самый эффективный метод – это не сажать корнеплод. Однако тогда и свеклы не будет. Поэтому государство информационное поле вынуждено «засевать», а с «сорняками» на нем борется уже как умеет. При этом возникают новые технические и технологические каналы передачи информации, растут массивы передачи данных.
Чем более полной информацией обладает тот или иной субъект, тем больше вероятность, что принятое решение будет адекватным. Поэтому и в неприятной информации, если она объективна и имеет важное политическое значение, государство тоже заинтересовано. Совершить ошибку никогда не поздно, но всегда стоит вопрос ее цены. Если мы посмотрим, как месяц за месяцем откладывается окончательное решение по ОСМС, затрагивающее миллионы самозанятых, то объясняется это в первую очередь сбором необходимой информации. Именно поступающие сведения позволяет скорректировать картину, возникшую в головах чиновников, в сторону реального положения вещей. И отчетливо видно, что корректировка курса идет по ходу, в процессе работы. Чтобы не потерять подобные каналы обратной связи государству приходится мириться с цифровой журналистикой. В противном случае власть окажется целиком и полностью выдуманном мире.
***
© ZONAkz, 2017г. Перепечатка запрещена. Допускается только гиперссылка на материал.