Обратной дороги нет
Все говорят об американской хватке и деловитости. Но во время своей поездке по программе в аризонский город Тусон я столкнулся с какой-то детской безалаберностью на всех уровнях. Включая связанную с экскурсией в Мексику. Нас повезли в близлежащий мексиканский городок Ногалес. Границу пересекли в три минуты, получив штампы о выезде на американской стороне. А дальше все, как положено: напились текилы, наелись бурито, пытались нестройно спеть что-нибудь мексиканское и поприставать к «чикитам». День удался, и вечером нетрезвые, с бутылями самодельной кактусовой водки мы пытаемся перейти на территорию США через тот же погранпункт. Только вот нас, в отличие от американских сопровожатых, не пропускают. Мотивируют тем, что визы у всех представителей Казахстана однократные, а уже нам было решать, как их использовать должным образом. Наши американские кураторы от такого поворота событий сразу протрезвели. Свои особо не волновались: Мексика – так Мексика. Но два часа тройных переговоров между кураторами – пограничниками – и некими людьми из Вашингтона, а также не менее двух десятков произнесенных «фак» сотворили чудеса, и нас запустили в Америку, попросив впредь так не делать.
Чужие здесь не ходят. Все свои
Раздолбайские границы приходилось видеть тоже. И по мне они как-то приятнее.
Мы прилетели на Шри-Ланку для участия в конференции (в стране в то время шла гражданская война, совершались теракты и, следовательно, безопасность должна быть повсеместно на высоте). В аэропорту Коломбо пограничник сличает мои данные и моего товарища с Алматы со списком участников для облегченного прохождения. «Ну, вот вы… — находит офицер и называет наши фамилии. — Из России?». «Да нет же, — отвечаем и протягиваем паспорта. – Из Казахстана». Он снова начал водить пальцем по списку, но Казахстана там почему-то нет. Офицер заново повторяет наши фамилии и по второму разу. «Из России?». «Да нет же, из Казахстана». Он насупился и вновь углубился в поиски. Явно ничего нового не нашел, так как снова повторяет наши фамилии, сопровождая традиционным: «Из России?» На третий раз мы сдались: «Ну да, из России». «Ну, так сразу бы и сказали», — обрадовался офицер, что все так прекрасно сложилось и не придется заморачиваться изготовлением виз, поскольку россиянам достаточно штампа.
Но по-настоящему дырявую границу я увидел между Индией и Непалом. Приехав по земле в индийский город Сонаули, переходящий в непальский Белахью, мы еле-еле отыскали в потоке курсирующих из одного государства в другой людей пограничный офис, дабы засвидетельствовать свою законопослушность. Волей судьбы (в Непале началась двухдневная всеобщая забастовка и весь транспорт встал) нам пришлось остаться в Белахье на две ночи. И все это время межграничный человекопоток не прекращался без каких-то признаков внимания пограничников обеих сторон. Очень быстро скооперировавшись с местными, мы также стали курсировать туда – сюда, по делу и так, а в вечернее время и без прикрытия местных жителей – свои сидели по домам, благо наступал комендатский час. Пограничники тоже руководствовались логикой, что в комендантский час через границу никто не попрет, расходились по домам.
Это же обстоятельство и помогло через десять дней, когда пришлось спешно и с проблемами возвращаться в Индию, и потребовалось перейти на ту сторону незаметно. Тут я уже на всякий случай минимально подстраховался, попросив помощи у знакомых с момента въезда, и, смешавшись в толпе, без каких-то происшествий оказался на индийской стороне. Проблемы начались уже там и позже, а на тот момент вопрос был решен. Но об этом в другой главе.
Но что далеко ходить? Довелось оказаться в южно-кыргызском городке Исфана рядом с границей Таджикистана. Городок оказался консервативным и религиозным, и стало бы спиртного там не сыскать. А нам предстояло жить там почти неделю. Все оказалось довольно просто. В часе езды – крупный таджикский город Худжанд, где, как заверили местные, есть все.
Я и мой напарник из Беларуси быстро договорились с таксистом туда и обратно, и двинули. Нам удалось увидеть кыргызского пограничника, когда наш водитель вытащил его окликом из чайханы и объяснил, что везет в Таджикистан двух важных иностранцев за «харамом». Иностранцы, за водкой – известное дело, поэтому служивый просто махнул рукой и оправился допивать чай или что-там у него было. Зато таджикских пограничников ни туда, ни обратно узреть не получилось — видимо, решали более насущные вопросы охраны государственной границы. И когда мы ехали вечером назад, чуть пьяные и со всем необходимым в рюкзаках, тот же кыргызский пограничник все еще сидел в чайхане, но уже снаружи, благо жара спала.
Надо сказать, что в Исфану мы ехали по территории Кыргызстана, но через два анклава: узбекский Сох и таджикский Ворух. Сох впечатался в память. Казалось, что мы намерены въехать на оккупированные территории, где еще ведутся боевые действия. По крайней мере в этом нас пытались убедить бронетранспортеры, пулеметы и колючая проволока, обмотавшая все доступные места на границе. А узбекские стражники, что на въезде, что на выезде из Соха, по сорок минут «ели нам мозг» насчет того, почему нам так понадобилось въезжать в анклав (то, что это значительно сокращает дорогу, их никак не устраивало). Сам Сох тоже показался вкраплением средневековья благодаря своим глиняным дувалам и бородатым людям в черных халатах и чалмах, делавших город похожим на старую крепость. А вот Ворух мы промчались без остановок, и лишь на выезде наш водитель вспомнил, что не объяснил гостям, что те пересекли, фактически, другое государство.
Продолжение следует
***
© ZONAkz, 2017г. Перепечатка запрещена. Допускается только гиперссылка на материал.