День клонился к закату, но августовское солнце ещё жарило, как в полдень. Балхаш город степной, здесь пальмы не растут.
Пятница. День святой, но для каждого по-своему, кто в мечеть, а кто в пучину наслаждений. Бакытжан Жексембаев и Габит Даулетбеков выбрали второе. Расположились в кафе возле рынка с эффектным названием «Базар». Выпивали. Томительно захотелось любви. Что делают в этих случаях джентльмены? Правильно, звонят знакомым леди. Вернее, звОнят.
Набрали номер Нургуль. Разговоры известные. Какие планы? Ну, короче, отдохнём? Нургуль ответила, что она в гостях у Жанисы, их общей знакомой. Тут они обрадовались, потому что днём ранее все вместе отдыхали на пляже. Нургуль была весёлая, под хмельком. Пела песни, крутила сальто. Конкретная такая девушка.
Приехали, впёрлись в прихожую, предложили «типа отдохнуть» прямым текстом. Оскорбившись вульгарной, животной простотой манер, Жаниса отказалась и указала на своих детей, они были дома. Страждущие утех джентльмены были суровы и не знали других слов любви. Они схватили Нургуль и, не дав ей обуться, выволокли на площадку. Ударили несколько раз кулаком в живот, чтобы стала посговорчивее. Жаниса тут же захлопнула дверь – ничего не знаю, ничего не слышу. Соседка, спускающаяся по лестнице, тоже прошмыгнула мышкой, конфузливо опустив глаза.
Парни знали, что муж Нургуль погиб в аварии лет семь назад. Что живёт она со свекровью. С отцом, который только и делает, что перманентно женится-разводится, она не знается. Мать, измученная жизнью, одна растит детей, которых семеро по лавкам. Вступиться за неё некому. Балхаш город маленький. Все про всех всё знают. Кто она такая?! На вечеринках выпивает, сальто на пляже крутит. Может и переспать с кем-нибудь нечаянно. Короче, в их представлении, дрянь, подстилка.
Они вывезли Нургуль за город, к озеру. Окунали в воду с головой и удерживали, чтобы нахлебалась до одурения. При этом Даулетбеков приговаривал – да ты у нас непотопляемая!
Прохожая женщина, увидев эти забавы, воскликнула – вы что делаете, тут же дети! На пляже их действительно было много. А позвонить в полицию женщине было не с руки. Оно и понятно, не хочется портить себе отдых. А то, что двое пьяных мучают девушку, так что с них возьмёшь. Азия-с.
Точно так же повёл себя какой-то мужчина. Остановился, спросил, что происходит. Даулетбеков ответил ему: иди, куда шёл. Это моя жена. Мужчина послушно проследовал мимо. По обывательскому моральному кодексу не положено мешать мужу учить жену.
Всё-же решили, что пора сваливать куда подальше и продолжить томный вечер вдали от ненужных свидетелей. Отъехали в степь. Тут началось.
Били Нургуль в четыре руки. Пинали. Насиловали по очереди и вместе. Связывали проволокой, и даже она ломалась. Таскали за волосы. К делу приобщены фотографии, на которых видно, что волосы выдирали клоками. Называли её «русской шлюхой». Предоставляю психологам возможность поразмышлять над этим парадоксом.
Съездили за лопатой в ближнее село. Куражиться так куражиться. Нургуль на ходу выпрыгивала из машины, пыталась убежать. Догоняли и опять били, грозились прикончить. Повезли её на кладбище. Там Даулетбеков, окончательно впав в скотское исступление, молился на могилах своих родственников. Пользуясь случаем, так сказать. Раз уж он всё равно на кладбище…
Нерон обзавидовался бы гнойной фантазии этого плюгавого уроженца аула Саяк Карагандинской области.
Заставили Нургуль копать себе могилу. Она бессильно ковыряла землю. Даулетбеков стал ей истерично показывать, как надо. Бросал при этом комья земли ей в лицо. Били лопатой по ногам, рукам, по спине и животу. Показалось мало. Поливали девушку пивом. Курили анашу, передыхая. Воображение выдохлось. И лопата сломалась не вовремя. Черенок не выдержал.
И тогда придумали накрыть жертву бетонной плитой. Чтобы уже убить наверняка. Кто будет искать под плитой… Стали тягать плиту. Та не поддавалась. Это же равнодушный тяжёлый бетон, не беззащитная женщина. Затею оставили. Пришлось продолжить издевательства без инструментария, голыми руками.
Окончательно выдохлись. Решили вернуться в город и продолжить уже там афинский вечер. Машина не заводилась. Позвонили Жанисе. Выручай, подруга. Жаниса примчалась на неустановленном следствием авто. Скорее всего, за рулём был обыкновенный бомбила. Приехали в город. Жаниса, видя, в каком состоянии Нургуль, попыталась вырвать её из лап озверевших подонков. Те отпускать женщину не собирались. Наконец Жаниса, осознав всю опасность ситуации, решилась позвонить в полицию. Ублюдки растворились в темноте.
В соцсетях я нашла фотоизображения этих особей. Лица как лица. То есть, ничего примечательного, обычные такие физиономии. Очень пролетарские.
Оба из одного посёлка родом. Даулетбеков работал проходчиком на «Казахмысе». Женат. Отец двух маленьких дочерей.
Жексембаев холост. Какое-то время он состоял с Нургуль в неких изящных отношениях, закончившихся решительным с её стороны от ворот поворотом. Уж больно задирист и ревнив оказался молодой человек.
Разница в возрасте двух невнятных работников «Казахмыса» — девять лет. А, впрочем, почему невнятных. Даулетбеков проходчик, а про них сказано в шахтёрском фольклоре — если сильные руки и могучая грудь, ты не будь инженером, ты проходчиком будь!
А Жексембаев — электрик. По мне, так вообще героическая профессия. Любой человек, отважно тыкающий отвёрткой в электрощит, где упреждающе написано «Не влезай, убьёт!» — лично для меня витязь былинный.
Работая над текстом, я стала зачем-то изучать географию-топографию мест, где всё это произошло. Должно же быть какое-то объяснение – откуда берутся такие? Из каких инфернальных катакомб вылупляются? Что распылено в воздухе тех мест, что растворено в воде? Или просто – плохое питание, жестокие родители, равнодушные учителя, непрочитанные книги, не коснувшиеся их ушей сказки, неспетые им колыбельные?
Википедия бесстрастно сообщила, что в посёлке городского типа Саяк есть водопровод и Дом культуры. Поискала фотографии города Балхаш. Ничего особенного, парадные фотографии, где нет трущоб, захламлённых микрорайонов, серых домов с запселыми подъездами, кафешек с липкими от пива столами. На фотографиях всё чисто, прибрано. Газончики, цветочки, фонтанчики. Акимат. Баннеры с тарабарщиной про модернизацию. Красиво.
А может, климат какой неблагоприятный? Да обычный климат, резко континентальный. Здесь пальмы не растут, бананы не цветут.
***
Всё это произошло в августе 2016 года. Дело волокитили и даже закрывали. Волшебным образом испарилась часть материалов. И только через год, после выступления в печати адвоката Умаровой и пресс-конференции общественного фонда «Не молчи», подозреваемые были взяты под стражу.
В показаниях обвиняемых, свидетелей, потерпевшей много раз повторялись слова – познакомились, пригласили составить компанию, заехали в магазин. В общем-то, ничего оригинального, кто же не знакомится и не выпивает в компаниях. Но вот этот повторяющийся многократно рефрен – выпивали, выпивали, выпивали… Заезжали в магазин. В долг взяли выпивки. Купались на диком пляже. Опять выпивали. Дрались.
Почему не знают эти люди никаких других способов времяпровождения? Вся их культурная программа — посиделки в базарных кафе, пьяные драки, перекрёстные случки да хмельные лавстори на холодном песке дикого пляжа под звёздным небом. И бессмысленные катания на автохламе.
Да, город невеликий, скучный, рабочий. Театра нет. Кинотеатр 60 летия Октября — перестроен в торговый центр, кинотеатр «Космос» — перестроен в банкетный зал. Кинотеатр «Первомайский» — разрушен.
Самое большое интернет-сообщество города называется «Признавашки». Внутри «себяшки». Обнимашки. Целовашки. Да уж, не народовольческий кружок. Глубокомысленные афоризмы – «Секрет отношений: ухаживай за девушкой как за новыми белыми кроссовками». Ногтевой салон проводит конкурс «Афродита». Для милых дам. Призовой фонд – наращивание ресниц, наращивание ногтей.
Тоска и свинцовые мерзости провинции, где из всех праздников – той в разряженной пластиковыми цветами и гелиевыми шарами тойхане. В кредит. Гостей эдак на триста. Чтобы до одури выпивать, плясать и селфиться. И выкладывать фото в соцсетях. Зайдите на какие-нибудь «Одноклассники». Там вал фотографий с тоев. Залакированные парикмахерские укладки, клееные ресницы, грошовые вечерние платья, маникюры со стразами, ужасные каблуки. Фотографии эти взывают к граду и миру:
– Я тоже есть! Я тоже хочу жить красиво! Посмотрите на меня! Чем я хуже этих богатых сучек из Инстаграма, которым просто повезло родиться не в ауле Саяқ, Таяқ, Жолаяқ, в семье, где замордованная мать и отец, умеющий делать только детей!
***
На суде они вели себя вызывающе. Ухмылялись, когда Нургуль перечисляла всё, что они с нею творили. А когда огласили срокА, глумливые улыбочки как-то стёрлись.
По двенадцать лет — как говорил Жеглов — «на душу населения».
Редакция благодарит адвоката Айман Умарову за помощь в работе над материалом.
***
© ZONAkz, 2017г. Перепечатка запрещена. Допускается только гиперссылка на материал.