На вопросы нашего обозревателя отвечает московский политолог Александр Гущин
***
– Александр Владимирович, в казахстанских СМИ много говорят о хитрой кремлёвской тактике в отношении партнёров по ЕАЭС и союзников по ОДКБ. Мол – на любой самостоятельный шаг «союзников» следует жёсткая, даже хамская реакция через российский телевизор или интернет. И Кремль вроде бы тут не при чём. А на самом деле, мол, это он обозначает некие пределы, за которые «младшим» заходить «не рекомендуется». Щёлкает их по носу… Вот свежее интервью политолога Досыма Сатпаева. Речь идёт как раз об этом.
Я неплохо знаю, как устроены СМИ, и берусь предположить, что многие «хитроплановые» вещи такого порядка на самом деле не существуют в природе. Просто журналисты и редакторы (не только российские, но и казахстанские), чтобы как-то прокормиться, должны делать читателю интересно. Развлекать его. Немножко запугивать. Придумывать всякие интриги. Кремль далеко не всегда имеет к этому отношение. Информационная политика Кремля на самом деле внезапная и противоречивая. Системность в ней практически отсутствует… Что вы на это скажете?
– Я бы начал с того, что понимание «союзничества» на постсоветском пространстве тоже противоречивое. С одной стороны, говорят, что ЕАЭС это экономический союз, там нет политики и так далее. Но одновременно у нас с теми же странами плюс Таджикистан есть ОДКБ. А это уже военная и политическая интеграция, хотя и не такая жёсткая, как в НАТО. Но все равно политические сюжеты и противоречия, так или иначе, проявляются. Мне лично представляется, что это чаще всего не является волей Кремля или зачастую даже волей правительств каких-то других стран. Просто противоречия в отношениях между «союзниками» существуют объективно. СМИ их всего лишь отражают.
Вообще, мы переживаем сейчас очень важный и драматичный период истории. Ведь что такое распад СССР? Это же не просто механическое и одномоментное разделение большой страны на 15 новых государств. Это появление новых элит. Пусть даже в некоторых странах произошла трансформация от коммунистических лидеров к национальным лидерам. Но все равно идёт постепенная ротация элит, появляется новое поколение людей, которые не выросли уже в Советском Союзе и даже родились после его распада. И, наконец, присутствует мощное влияние внешних факторов на это пространство. Здесь велика роль Китая и других национальных держав, Запада и так далее. Идёт постепенное растаскивание постсоветского пространства. Это тоже линия раскола.
Причём, национальные элиты новых государств стремятся опереться не только на бывшую метрополию, но и на внешних акторов, и это вызывает определенное политическое напряжение. Тем более, что данная тенденция проявляется не только в тех странах, которые делают однозначный выбор, как Украина, например, после 2014 года, но, отчасти, и в других, которые ведут многовекторную политику, как Казахстан. Или, допустим, Белоруссия вдруг начала активно исповедать идеи миротворчества. Это видно по официальным заявлениям руководства страны. Они связаны с позиционированием Белоруссии как практически нейтрального государства, стоящего на страже этого миротворчества и пытающегося даже организовать соответствующие конференции.
– То есть Белоруссия дрейфует в сторону Швейцарии или Финляндии.
– Да. Лукашенко говорит, что в Минске можно провести глобальную конференцию, что-то вроде Хельсинки-2, например, чтобы установить правила мирного сосуществования и безопасности в Центральной и Восточной Европе. Казахстан ещё раньше заявил, что у него многовекторная политика. Она предполагает равноудалённость от крупнейших мировых игроков. И в то же время у нас с казахами ОДКБ.
В общем, всё очень сложно. Для тех стран, которые проводят многовекторную политику, конфликт между Россией и Западом не очень выгоден. Конечно, можно говорить, что Белоруссия, пользуясь санкциями, выгодно торгует с Россией креветками…
– В более широком плане она торгует своим геополитическим положением.
– Да, и получает прибыли, но стратегически доведение конфликта Запада с Россией до такого уровня, когда «союзники» должны будут сделать однозначный выбор, им не выгодно. И, конечно, та степень напряженности, которая сейчас сложилась в отношениях между Западом и Москвой, пугает наших партнеров по постсоветскому пространству. Поэтому я уже не в первый раз говорю, что у России нет, строго говоря, политических союзников в классическом смысле слова. Есть военное и политическое сотрудничество, например, с Белоруссией очень сильное. Но полного союзничества, следования в фарватере внешней политики России нет.
У Казахстана, конечно, положение в чем-то даже более сложное. Все-таки эта страна находится между Китайской Народной Республикой и Россией. Плюс все проблемы, связанные с афганский фактором, проблема Каспия, внутрирегиональные проблемы в Центральной Азии.
Что касается «информационной войны» и «хитрой тактики Кремля» – такие обвинения появились не сегодня. Я хорошо помню, что они звучали еще до 2014 года. Они всегда раздаются после того, когда кто-то из России, какое-то СМИ или политик второго уровня, что-то скажет либо про северные территории, либо про исторический разрез, какой-то контекст прошлого Казахстана.
– В свою очередь, российский политик это говорит в ответ на какие-то слова, или какие-то действия «союзников».
– Зачастую да. Вот, например, недавно Казахстан не так, как от него ожидали, проголосовал в ООН по российской резолюции.
– Нейтрально проголосовал. Воздержался.
– Воздержался. Да. То есть это о чем свидетельствует? О том, что Казахстан тоже хочет выдерживать равноудаленную позицию. А многие в России при всех словах о том, что мы только экономически дружим, всё равно воспринимают те страны, которые находятся в Евразийском союзе и в ОДКБ, как наших младших партнёров, которые теперь вот проявляют определенное стремление выйти из-под главенства Москвы. Кроме того, многие воспринимают ЕАЭС как определенную ношу на плечах России. Потому что Россия по своему ВВП – это почти 90 процентов от всех стран ЕАЭС. И многие люди в России считают, что те страны, которые входят в ЕАЭС, особенно маленькие – Кыргызстан, Армения, да и Белоруссия в значительной степени – получают больше выгод от Евразийского экономического союза, чем Россия. Кроме того хотел бы напомнить, что решения в ЕАЭС принимаются по принципу консенсуса, а вовсе не исходя из большого веса экономики России.
– Но казахи не считают, что получают больше выгоды от ЕАЭС.
– Казахи так не считают, А вот эти маленькие страны, они объективно находятся в таком положении, в силу, во-первых, экспорта белорусского, который в основном идет в Россию, в силу миграционных вопросов, связанных с Кырызстаном, в силу геополитического изолированного положения Армении и огромной армянской диаспоры на территории России.
Но ведь и Казахстан активно пользуется российским железнодорожным и автомобильным транзитом и российскими портами. Достаточно серьёзное сотрудничество у нас идет в сфере образования. Российские инвестиции в регионе Центральной Азии уже составляют 20 млрд долларов. Кроме того, я бы напомнил о том, что у нас общая история, которую нельзя не учитывать, и в ней были вовсе не только трагические события. Между нашими странами, наконец, вторая по протяженности сухопутная граница в мире. Так что вот это желание упростить ситуацию, то есть изображать себя в образе жертвы, а Россию в образе какого-то диктатора – не очень добросовестное. Да, иногда может быть полемика в СМИ с перехлестом идет, я согласен. Но сказать, что она модерируется из Кремля, находится в режиме ручного управления, что лично Путин или кто-то из помощников дает команду сейчас строить атаку, а потом прекратить и так далее – конечно же, глупость.
– Вообще-то российские СМИ освещают казахстанскую жизнь очень по-разному. Например, ещё некоторое время назад в федеральных изданиях печаталось много сладких текстов о том, как великий и мудрый Назарбаев ведёт страну к процветанию. Авторами этих произведений были не простые журналисты, а доктора экономических наук. На другом полюсе – жёсткие «имперцы» из института Затулина. Или, допустим, политолог Сергей Михеев. Он мне в интервью говорил еще года три назад, что лидеры некоторых богатеньких, жирных, слабых в военном отношении стран должны хорошо думать, прежде чем делать резкие заявления в адрес России. Я не уверен, что это ему обязательно в Кремле подсказали. Хотя и могли, конечно.
– У нас и с Белоруссией были подобные информационные проблемы. Такие вещи, конечно, иногда модерируются, когда возникает напряжение. Но это, в принципе, естественно: как только появляются проблемы в отношениях, сразу идет информационная реакция.
– Российская информполитика такого плана если и модерируется, но как-то по вдохновению. Системы я в ней не вижу. «Сумбур вместо музыки» – по известному выражению.
– Я бы так сказал. Российскую политику на постсоветском пространстве часто определяют как «реактивную». Чисто тактическую, без продуманной стратегии. А информационная политика является преломлением реальной политики. Так что действительно можно сказать о реактивности информационной политики Кремля. То есть, о реагировании на какие-то информационные поводы, и постепенное угасание этого реагирования, когда шлейф заканчивается.
– Помните фильм «Крестный Батька», который всех ошеломил?
– Хотел как раз его упомянуть.
– Лукашенко – руководитель самой близкой к России страны. Во всех отношениях близкой. Мало того – входящей с РФ в единое Союзное государство. И вдруг – хлобысь! На канале НТВ Александра Григорьевича объявляют главой мафиозного клана. Пыль столбом! Все в ужасе! А потом – ничего. Отряхнулись и пошли дальше, подписывать новые договоры и обниматься перед камерами.
Как считаете, может ли появиться похожее кино про Казахстан? И если да, при каких условиях.
– Я думаю, что в отношении Казахстана это невозможно, потому что имидж Назарбаева несколько иной. Это все-таки патриарх постсоветского пространства и инициатор евразийской интеграции. Мне кажется, что какого-то выпадов или сюжетов, направленных на подрыв имиджа Нурсултана Абишевича, не будет. Полагаю, в межгосударственных отношениях до этого не дойдет. При том, что отношения Казахстана и России тоже не беспроблемны. Мы об этом с вами как раз и говорим. Среди части казахстанских элит, мы же знаем, есть определенные критические настроения по отношению к России и так далее. Но все-таки это стабильные отношения. Поэтому здесь ситуация, как мне кажется более устойчивая. До такого «кино» не дойдет. А вот то, что, мнения, подобные тому, которое выразил Д.Сатпаев, могут и будут, вероятно, и дальше тиражироваться – факт. Для некоторых, к сожалению, стремление пропиариться, изобразить себя в образе борца с внешней угрозой с Севера превалирует, и такие люди, работающие на разрыв и на конфликт, действуют вовсе не на пользу ни России, ни Казахстану.
***
© ZONAkz, 2018г. Перепечатка запрещена. Допускается только гиперссылка на материал.