«Хуторянский нацизм» – прививка от «аульного нацизма»?

Украина гораздо быстрее, чем Казахстан переходит на государственный язык. Этот блиц-криг вгоняет в столбняк не только местное население, но и соседей

В начале октября Верховная Рада приняла в первом чтении закон «Об обеспечении функционирования украинского языка как государственного». Закон предписывает каждому гражданину Украины обязанность владеть украинским языком как языком своего гражданства. Отдельно подчеркивается, что украинским языком обязаны владеть чиновники всех уровней власти, государственные служащие, военные, сотрудники правоохранительных органов, дипломаты, судьи, адвокаты, нотариусы, педагоги, медицинские работники. Высшее образование с 2020 года во всех регионах полностью переводится на украинский язык.

Закон сразу же вызвал бурю возмущения. В том числе у европейских партнёров Украины.

Министр иностранных дел Венгрии Петер Сийярто вообще заявил, что это «часть антивенгерской кампании на Украине».

Языковой закон Украины делает невозможным использование венгерского языка и языков остальных национальных меньшинств в сфере государственного управления, СМИ и культуры. Этот и другие шаги… идут вразрез с основополагающими правами и нормами международного права, – считает Сийярно. – Поэтому мы и в дальнейшем будем выступать против ускорения евроинтеграционного сотрудничества Украины на всех международных форумах и в каждом отдельном случае станем на защиту членов венгерской этнической общины в Закарпатье.

О гневной реакции российских СМИ и московских политологов я уже и не говорю. Например, потому, что там очень сложно отделить пропаганду и пафос от профессионального разбора полётов. Почти все комментарии окрашены в суровые грозовые тона. Из телевизора звучит набатное: «Это фашизм! Мы предупреждали!»

мова украина язык

Надо сказать, что языковая ситуация на Украине во времена СССР была очень похожа на ситуацию в Казахстане. Тотальное доминирование русского языка. «Местный» язык оставался ведущим лишь в отдельных регионах, но и там год за годом сдавал позиции. Потом наступила независимость. В обеих республиках приняли активные меры для возрождения национального языка. Продолжают их принимать и сейчас. Однако на сегодня казахстанская ситуация радикально отличается от украинской.

В Казахстане, как и раньше, можно спокойно жить, не зная государственного языка. По крайней мере, в крупных городах и большинстве регионов. Даже правительство, сплошь состоящее из казахов, проводит заседания на русском. Ситуация с годами меняется, но плавно. А вот на Украине за четверть века было несколько попыток «пришпорить коня». Помню, ещё в 1994 году мой знакомый из Донецка (это в языковом смысле примерно Петропавловск) должен была защищать диссертацию на украинском. Вернее, таким было требование закона. Однако государственного языка в то время на Украине многие просто не знали. Закон соблюдали «по мере сил». То есть через пень-колоду.

Затем всё как-то подуспокоилось. От «некоренных» почти отстали с «мовою». Но ненадолго. В 2004 году, случился первый майдан. К власти пришёл Ющенко. Он активно разыгрывал в своей политике антироссийскую карту. Опять началось ужесточение «языковых» законов. Надо признать, это заставило многих «некоренных» (а также самих украинцев) подучить державную мову. Но других людей, наоборот, ожесточило. И победа «пророссийского» Януковича на президентских выборах 2010 года в значительной степени стала победой тех граждан Украины, которые были не согласны со стахановскими темпами внедрения «мовы».

Вслед за победой Януковича на Украине был принят знаменитый закон «Кивалова-Колесниченко». Он объявлял государственными два языка, украинский и русский. Предусматривал меры для повсеместного развития первого и создавал второму гарантии от ущемления. Казалось бы, гармония достигнута. Баланс интересов установлен. Однако, увы. В конце 2013 года начался новый майдан, и одно из главных требований у протестующих опять – долой засилие Москвы и русского языка. Чем это кончилось, мы все хорошо знаем.

Почему так вышло? Вадим Васильевич Колесниченко, соавтор упомянутого выше закона, много лет возглавлявший в Верховной Раде «русскую фракцию», рассказал мне в интервью, что США долгие годы «закачивали» огромные деньги в поддержку на Украине антирусских и антироссийских движений. Формировали у местной молодёжи ненависть к «советской империи». А Россия в это время поддерживала на Украине лишь коррумпированных политиков и позволяла им наживаться на газовых и нефтяных льготах. Вот и доигрались. Так это было или не совсем так – можно спорить. Однако «пророссийская» власть на Украине была свергнута, Янукович бежал, а закон «Кивалова-Колесниченко» признали неконституционным. Теперь вот принимают новый закон. Предусматривающий «тотальную украинизацию». Колесниченко по этому поводу высказался предельно жёстко. Заявил, что теперешняя Украина «это хуторянская страна, XIX век». Инициаторов закона назвал «идеологами хуторянского нацизма». Предсказал Украине распад или «превращение в третьесортную страну рабов-хуторян».

Однако это взгляд человека, который, можно сказать, проиграл свою войну, живёт теперь в Севастополе и возглавляет Крымский футбольный союз. А что думают про новый закон люди, которые остались на Украине? Понятно, думают они все по-разному. И журналисту под диктофон скажут одно, а дома на кухне другое. Но вот есть у меня приятельница по Фейсбуку, которая вам тоже знакома. Наталья, по её словам, сейчас «живёт на три дома». Сама она преподаёт в Донецке, дочь с зятем живут в Севастополе, другие родственники в Харькове. Мы договорились, что консультировать меня по ситуации Наталья будет без фамилии, поэтому станет рассказывать «всё, как есть».

Наталья говорит, что за четыре года после майдана на Украине стало гораздо больше украиноязычных людей. Особенно молодёжи. «С чем это связано? Я думаю, не только с ужесточением законов, но и с тем, что практически отрезано телевизионное вещание из России. Кино только на украинском языке в кинотеатрах. В общем, фоном всё время идёт украинский язык. И, наверное, поневоле он усваивается. Постепенно люди переходят на украинский. Как это ни странно для меня. Ведь Харьков всегда был русскоязячным городом. Но моя сфера общения там – все на русском говорят. И пока в магазинах продавцы не все перешли на украинский».

В Киеве, по словам Натальи, такое положение:

– Там уже очень многие перешли на украинский язык. Некоторые мои знакомые, когда началась война, уехали в Киев. Это достаточно состоятельные люди. Их дети ходят в украинские школы, говорят на украинском как на родном и пишут сочинения на украинском языке. Народные песни поют на украинском. У родителей этих детей есть подсознательное – «мы приняли майдан и теперь мы украинские патриоты». Они считают, что, если мы поддерживаем Украину, мы должны говорить на украинском.

И ещё один момент. Многие люди в Украине считают, что Россия страна-агрессор, и говорить на языке агрессора не правильно. Поэтому они переходят на украинский…

Сама Наталья, по её словам, даже научилась уже разбирать на «державной мове» рецепты к лекарствам. Мучается, конечно. Но куда деваться?

В общем, получается, для решительного ускорения перехода на государственный язык надо пройти через майдан, смертельно рассориться с Россией, потерять Крым и получить войну на Донбассе… Тут, мне кажется, есть урок другим добрым молодцам, играющим в национальную политику на постсоветских просторах. Или это я чего-то не понимаю?

***

© ZONAkz, 2018г. Перепечатка запрещена. Допускается только гиперссылка на материал.