Послесловие к отставке правительства: вскрытие показывает

Отставка правительства была необходима для решительной перекомпоновки совсем недавно утвержденного бюджета

Ну вот, теперь, после презентации нового бюджета 2019 года, все расставлено по своим местам. Ничего не меняющая отставка правительства, с полной рекомбинацией одних и тех же деятелей, была необходима для этого чрезвычайного действия – решительной перекомпоновки совсем недавно утвержденного бюджета, в самом начале бюджетного года. Сама же эта перекомпоновка несет в себе еще более важный переломный момент – повторный уже перевод Национального фонда из накопительного в расходный режим.

Svoik-Petr

Почему повторный и насколько момент переломный – скажем ниже, сначала об общем фоне. Общий фон – это исчерпание экспортно-сырьевой, внешне финансируемой и в целом «вывозной» казахстанской экономической модели. Физические объемы нефте- и газодобычи, выплавки черных и цветных металлов, добычи сырого урана вышли на свои пределы, какого-то прорывного роста ни по одному направлению сырьевого экспорта не предвидится, мировые же цены особых взлетов тоже не обещают, скорее наоборот. При этом уже несколько лет топчущаяся на месте экспортно-сырьевая модель утратила ту первоначальную свою свежесть, под которую сюда охотно шли иностранные инвестиции и внешние займы. Нет, это тоже продолжается, но вывоз доходов на ранее сделанные инвестиции надежно превышает ввоз новых, а ежегодные выплаты по процентам и телу внешнего долга в разы перевешивают новые иностранные заимствования.

В такой внешней зависимости, надо сказать, Казахстан застрял капитально. Когда еще исполнятся предначертания Первого президента по попаданию в первую тридцатку наиболее конкурентоспособных государств, зато мы уже сейчас надежно попали — в мировую тройку (боюсь – как безусловные лидеры) стран, не имеющих национального суверенитета над собственным экономическим базисом. Если в России, при всей ельцинской приватизации 90-х годов, газ, нефть, черная и цветная металлургия в иностранную собственность все же не попали (перелом произошел на Ходорковском, откуда и пошла неприемлемость Путина для Запада, впоследствии только подтвержденная мюнхенской речью, а потом уже украинскими и сирийскими событиями), то в Казахстане процесс был успешно завершен. Страной фактически управляет Совет иностранных инвесторов во главе с Президентом, а редкие публичные заседания и не вмешательство СИИ в экономические и политические процессы свидетельствует только об одном: все устраивает.

Национальный банк и Правительство, законодательство и вся государственная политика обеспечивают главный – вывозной – приоритет, и в таких условиях ставящиеся Президентом перед правительством задачи индустриально-инновационной модернизации, и повышения уровня жизни населения элементарно не имеют ресурсного обеспечения. Даже при вполне благополучном ценовом фоне на нефть и металлургическое сырье из Казахстана. Поскольку же надвигающийся с транзитом электоральный цикл требует хоть какой-то демонстрации заботы о населении, приходится прибегать к последнему резерву – запасам Национального фонда.

В этом – в необходимости «распечатывания» Национального фонда, и кроется разгадка инициированной президентом отставки правительства, закончившейся перемещениями с место на место одних и тех же персоналий. На самом деле, вся поднятая экспертным сообществом и СМИ информационная и аналитическая суета вокруг того, кого на какое место пересадили, лишь удачно отвлекла внимание от этого главного и не слишком радостного для Астаны обстоятельства. Хотя о том, что им будет принято решение о выделении дополнительных ресурсов из Национального фонда, глава государства сказал сразу же в обращении по поводу отставки.

Стоит подчеркнуть, что Национальный фонд, куда собираются «излишки» экспортной сырьевой выручки, — это инструмент не финансовый и не технический, и даже не столько политический, сколько идеологический. Это – измеряемый в непрерывно растущем долларовом наполнении символ успешности казахстанской экономической модели. Не зря в президентских Посланиях и других стратегических документах, посвященных не «текучке», а перспективным задачам, обязательно устанавливались критерии – до какой величины относительно ВВП должны быть доведены резервы Нацфонда к таким-то будущим годам.

А если откровенно, то Национальный фонд, — в нынешнем его виде, это первый и главный инструмент сырьевой эксплуатации Казахстана. Его назначение – отсекать от национальной экономики существенную часть экспортной выручки, чем решается двойная задача: а) блокируется не сырьевое развитие; б) платежи за сырье возвращаются в метропольные экономики, фактически кредитуя новые сырьевые закупки.

Разумеется, в условиях, когда внешняя экономическая деятельность осуществляется сплошь в долларах, иметь некий стратегический запас в них – необходимо. И в этой – резервно-стабилизационной части существование НФ оправдано. Но речь не о ней, а об идеологии наращивания, как такового, подаваемой как «накопления будущих поколений». Что, кстати сказать, вполне спокойно и даже с энтузиазмом встречается большинством из местного экспертного сообщества. Колониализм, как известно, в свое время держался не столько на присылаемых из метрополии генерал-губернаторах и солдатах, сколько на включении туземных элит в компрадорские отношения и умелом втюхивании необходимых догм и представлений.

Итак, повторим, существование и неизменный рост запасов Национального фонда есть один из главных символов данного типа государственности и экономической модели, их собственной, — отраженной в Национальном фонде, устойчивости и перспективности.

Отсюда понятно, сколько важна и поучительна (для способных учиться) история с арестом существенной части активов НФ по иску некоего молдавского бизнесмена, сколько в ней даже не экономического, а политического и даже геополитического наполнения, и сколь вторичны собственно фабула спора и используемые судебные механизмы.

Но вернемся к нашему «распечатыванию»: на самом деле, это уже второй раз. Даже в третий, но изъятие из НФ примерно 9 миллиардов долларов в 2009 году для спасения попавших во внешний дефолт БТА-банка и Альянс-банка было разовым, его считать не будем. А именно систематический перевод Нацфонда из накопительного в расходный режим впервые пришлось осуществлять в конце всем памятного 2014 года, начавшегося Майданом, продолжившегося Крымом, ДНР и ЛНР, санкциями и контрэмбарго, а ближе к концу – спуском нефтяных цен ниже 30 долларов за баррель и ответным девальвационным пике российского рубля.

В той ситуации Казахстан и запустил, — через ноябрьское Послание народу на 2015 год, Программу «Нурлы жол», предусматривающую много чего хорошего – строительство жилья, автомобильных и железных дорог, других инфраструктурных объектов. Но главное было упаковано внутри этих планов – впервые в суверенной истории Национальный фонд, помимо стандартных бюджетных траншей, становился официальным поставщиком ресурсов для инфраструктурного развития. Да и, если начистоту, то и просто для поддержки социально-экономической ситуации. Причем никакой идеологической капитуляции, или хотя бы корректировки концепции Нацфонда не случилось: Программа «Нурлы жол» оговаривала ровно трехлетний срок дополнительной нагрузки НФ – только до 2017 года.

Действительно, те три года были использованы сразу и по максимуму. Весной 2015 года, дополнительно к Программе «Нурлы жол», был принят «План нации сто шагов», и под него создана Национальная комиссия по модернизации, — эдакая высокопоставленная ЧК, соответствующее остроте момента. Предусматривалось также и создание группы из международных авторитетов, занятой мониторингом и сопровождением исполнения всего этого (интересно: где они все и где их отчеты?). А уже к лету 2015 года были организованы досрочные перевыборы президента, и 20 августа тенге был отпущен в «свободное» плавание, — вдогонку потерявшей половину стоимости российской валюте.

И, да, как было запланировано, 2018 год удалось свести только с привычным бюджетным траншем из Нацфонда, дополнительное трехлетнее финансирование благополучно завершилось. Вплоть до начала … 2019 года, когда его необходимость опять стала неотложной.

Кстати сказать, и 2018 год, хотя и вернул Нацфонд к обычным бюджетным траншам, в накопительный режим его не вернул. И вообще, вот весьма красноречивая динамика запасов НФ, начиная с исторического максимума в $77,2 млрд (август 2014 года): начало 2015 – $71,8 млрд, начало 2016 – $63,6 млрд, начало 2017 – $62,9 млрд, начало 2018 – $59,4 млрд и начало нынешнего года – $58,2 млрд.

Что будет дальше? Параллели с 2015 годом тоже прослеживаются, но ситуация существенно иная, насыщенная многими новыми, более сложными и драматическими обстоятельствами. Например, тем, что и отставку правительства, и прикрываемые ею переутверждение бюджета и новое распечатывание Национального фонда пришлось проводить «на ровном месте» — никаких крымов-майданов, никаких санкций-девальваций, а мировые цены на сырье – вполне обнадеживающие.

Понятно, что «новое» правительство, переформатирование которого удачно заслонило собой экстренную переделку бюджета и повторное вскрытие Национального фонда, остается не менее транзитным, нежели предыдущее. Но гадать о его дальнейшей судьбе и продолжительности деятельности сейчас не стоит. Лучше следить за Национальным фондом – от того, как и что будет происходить с ним далее во многом будет зависеть и сценарий дальнейшего транзита.

Как говорится – вскрытие покажет. И оно уже начало показывать…

***

© ZONAkz, 2019г. Перепечатка запрещена. Допускается только гиперссылка на материал.