I
Пройдёт ещё много лет, но я буду помнить этого тонкого, гибкого, курчавого юношу, ладно вылепленного из креольского шоколада. Запрокинув кверху залитое слезами лицо, он неистово кружился на месте, обнимая себя за плечи, распахивал объятия, пытаясь заключить в них небо, и снова безостановочно вертелся вокруг своей оси, не в силах совладать с животным восторгом, как младенец, вывалившийся, наконец, из влажной тесноты обрыдлого материнского чрева, где уже нечем было дышать.
Этот кадр показали все телевизоры планеты. Была пятница, седьмое февраля 1986 года. Гаити, Порт-о-Пренс. В этот день медным тазом накрылось 28 летнее правление семейства Дювалье. Папа Док пожизненно беспредельничал 14 лет и сыграл в ящик, передав замасленные вожжи сыну, который барахтался на престоле столько же; этот гнойный фурункул сковырнули военные. Бэби Док сделал ноги во Францию, где кайфовал до 2011 года, пока не кончился нал (все его банковские счета были арестованы). Обнаглев с голодухи, явился на Гаити, желая выхлюздить у народа прощение, но его хлопнули, и он вскоре загнулся (выражения «упокоился», «скончался», «ушёл из жизни» в отношении этих ублюдков неприемлемы).
Папа Док с женой и наследником. (Фото из открытых источников)
Папаша Дювалье придумал адскую шарашку: «тонтон-макуты». Это бандитский микс из густопсовых садистов, зародившихся в той же слизи и мрази, откуда в разное время выскакивали, как черти из ануса преисподней, опричники, эсэсовцы, гестаповцы, чекисты, красные кхмеры и прочая гитлерюгендская хунвейбня. Тонтон-макуты были смертельно омерзительны. Скоты не получали жалованья, сами добывали свою жирную пайку. Весь народ Гаити Папа Док отдал им в «кормление», и они не церемонились.
II
Этот дивный юноша танцевал и радовался напрасно. После Дювалье прошло ещё 30 лет, но Гаити и сегодня самая бедная страна планеты. Ничего у них не получилось.
Ничего.
Страна беспрерывно корчится в родовых муках, но безудержно дрищет одним лишь кровавым поносом бесконечных переворотов. Там нет асфальтных дорог, а протяжённость железнодорожных путей – 40 километров. Это на 10 миллионов населения. Добро пожаловаться! Все виды товарно-денежных и общественных отношений давно переродились в неоперабельную раковую опухоль вселенского мздоимства. Первобытно-шаманская практика «вуду» по-прежнему гниёт в мозгах этих несчастных. В общем, всё как в песне – что они не делают, не идут дела.
На проклятом острове нет календаря.
Именно так. Время там остановилось. Игла проигрывателя спотыкается на пластинке и со скрежетом зубовным возвращается к стартовому шипению. Эта песня хороша, начинай сначала.
III
Если найдётся мудрец, который ответит на вопрос, почему это происходит, я ему в ноги поклонюсь. На этом же острове, по соседству – Доминиканская республика. Она имеет общую с Гаити историю (с такою же шизофренической чехардой пучеглазых путчей). Количественный и качественный состав населения – тот же. Но в какой-то момент доминиканцы дали тягу, вырвались за пределы порочного круга, и сегодня это если не процветающая, то вполне приличная страна с высоким индексом человеческого развития. Сделаю акцент лишь на одном эпизоде: в 1982 году 46 президент Доминиканской республики, идейный борец с коррупцией Антонио Гусман Фернандес, был обнаружен мертвым в своём рабочем кабинете. Смерть от огнестрельного ранения «по неосторожности». Но подлинная причина, о которой не принято говорить вслух, такова: президент узнал, что его ближайшие родственники (дочь и зять), занимавшие государственные должности высокого уровня, изобличены во взяточничестве. И он застрелился.
Feel the difference, мои маленькие лохматые друзья, как сказал бы неподражаемый Алекс Воронцов.
IV
И что? Есть страны, население которых предпочитает извращённые способы существования с последующим вымиранием? Где буйно цветёт некий «гибельный восторг» (Высоцкий)? Выходит, так. И сравнение с цветком здесь неслучайное. Ни философия, ни история, ни социология не могут объяснить, почему есть северные корейцы и южные. Гаитянцы и доминиканцы. Я и сегодня могу отличить в берлинской толпе западного немца от восточного. Поэтому обратимся к биологии, точнее, к физиологии.
Есть такое растение – борщевик Сосновского. Крупный, рослый, разлапистый куст с зонтичным цветком, необычайно плодовитым. В конце сороковых годов прошлого века профессор Пётр Вавилов (не путать с академиком) пришёл к выводу, что борщевик необходимо спешно и повсеместно насаждать, ибо он восполнит нехватку силосных культур. Ну, время было такое, лысенковское. Тупорылая власть обожает такие кунштюки, ей всегда мерещится какая-нибудь ветвистая пшеница или эликсир бессмертия, или спасительная кукуруза, да мало ли. Сказано – сделано. Борщевик вырвался на просторы, где бурно и неукротимо размножился, захватив российские, польские, прибалтийские и восточногерманские угодья. Тут выяснилось, что он ядовит. Коровы его не едят, а если через силу пожрут, то молоко у них становится горьким, не скисает, а телята дохнут в чреве. Оказалось, он и для человека опасен: соприкосновение с ним даёт какие-то дикие ожоги, а сок его, попадая в глаза, ведёт к неизлечимой слепоте. Стали его чморить – да где там! Борщевик можно извести разве что напалмом. И сегодня он занимает до 15 процентов российских земель, годных для крестьянского дела.
V
Россия издревле была глухой европейской окраиной, незаметно переходящей в безнадежную Азию. Пресловутые «ветры перемен» достигали её пределов ослабленными, на излёте. И после переворота 17 года слиняла эта Русь «в три дня», как изумленно заметил умирающий Василий Розанов.
В раскалённой «турке» русской истории давно закипал ядовитый настой, крепкий, как зековский чифирь, сваренный на чистом тринитротолуоле с добавлением порохового нагара эсеровских наганов. И случилась, выражаясь суконным языком ак-ординских тугодумов, «модернизация сознания». То есть выращенный в ботанической голове Маркса философский «борщевик» занесло в дикошарую Русь. Симбирский толстолобик Ульянов ловко подхватил эврику лондонского бородача касательно злокачественной роли прибавочной стоимости, но заразился опасным изъяном этого вероучения, наивно полагая, что хронически пьющий и невежественный, «фабричный» обладает некими признаками «нового человека». В реторте этого алхимического опыта вывелся жизнелюбивый и ядовитый сорняк: борщевик- большевик. Его семенами засеяли одну шестую часть обитаемой суши, которая расцвела и тут же зацвела. В этом диком поле уживались герои-челюскинцы и злодеи-бухаринцы, бесплатные школы и бессчётные лагеря, тушинские авиапарады и бездарно проигранные военные кампании, стройки пятилеток и каннибальский голод, сталинские высотки и коммунальные клоповники. Артек и Гулаг. Крым и Барсакельмес.
Остров, где время то останавливается, то движется вспять. Где пропадают люди, и застят выцветшее небо ящеры, вылупившиеся из стальных яиц благополучно уцелевших тиранозавров. Барсакельмес: пойдёшь – не вернёшься.
VI
На развалинах советской цивилизации выжили только борщевики. Они теперь ростом с пальму, увешанную форбсовскими плодами, каждый из которых превосходит годовой бюджет Гаити. Они цветут махровым монархизмом, пованивая тропической падалью. Они производят только самих себя, ничего более, но обильно. Извергнув своё ядовитое семя, борщевики подыхают, оставляя после себя алчное потомство, бесчисленное, как песок в пустыне. Трупы борщевиков принудительно скармливают людям, они от него дуреют, слепнут, их пучит, тошнит, рвёт, но, восседая сутками на диарейном толчке, они мнут и трут газетные бумажки для подтирки и, прищуриваясь, норовят вычитать в них, не появился ли у борщевиков новый предводитель, этакий бодрый перец, умеющий превращать дерьмо собачье в манну небесную. Нет? Ах, какая жалость.
VII
И это всё, что я могу сказать о НСОДе, о «совете общественного доверия». Это хавчик из борщевиков, который спроворили борщевики на корм другим борщевикам.
Я не желаю им приятного аппетита. Я говорю им: барсакельмес! Уходите и не возвращайтесь. А если остаётесь, то изблюйте из уст своих это поганое мочало, умойте глаза свои, взгляните окрест и начинайте сначала.
***
Пройдёт ещё сколько-то лет, но я всё буду помнить тебя, мой маленький креольчик.
***
© ZONAkz, 2019г. Перепечатка запрещена. Допускается только гиперссылка на материал.