О вечных казахских темах. Часть 2

Сетевые СМИ о том был ли Казахстан колонией России?

Здесь часть 1

Женис БАЙХОЖА – «Был ли советский Казахстан колонией России?» — Попались на глаза очередные размышления очередного представителя национальной интеллигенции о пагубных последствиях колониального прошлого и необходимости деколонизации – мол, иначе не будет счастья казахам и не будет никакого развития Казахстана. Ну, хорошо, период до 1917-го еще можно подвести под это определение, но ведь с тех пор прошло целое столетие – более чем достаточный срок для устранения таких последствий. Или же авторы полагают, что советско-социалистический строй тоже был колониальным?

Один из признаков – «эксплуатация труда аборигенов в пользу метрополии». Применительно к сталинской эпохе, если учесть, что казахи в массе своей жили тогда в сельской местности, наверное, можно говорить об определенной эксплуатации. Но вовсе не в пользу метрополии, а в угоду тем задачам, которые решала советская власть, – это, прежде всего, форсированная индустриализация и милитаризация: страна постоянно жила подготовкой к возможной войне. По сути, все сельское население, в том числе и казахские аулы, работало на нужды города и армии, порой отдавая последнее – разумеется, по принуждению. И именно это стало одной из главных причин страшного массового голода начала 1930-х.

Почему не в пользу метрополии? Да потому что российская деревня, к тому времени уже колхозная, жила ничуть не лучше. Писатели-«деревенщики» (Белов, Распутин и другие), не говоря уже про Солженицына, вообще считали, что в сталинский период русское крестьянство влачило почти рабское существование и что именно оно больше всех пострадало от советской власти.

Сталин умер, и ситуация начала меняться. Как бы кто ни относился к Хрущеву, следует признать, что он искренне хотел досыта накормить народ, для чего, по его мнению, нужно было пересмотреть отношение к крестьянству. Именно при нем государство поставило задачу ликвидировать социальный разрыв между городом и селом, значительно возросли доходы тружеников аграрного сектора. Кроме того, началось массовое преобразование коллективных хозяйств в советские. Появившиеся в результате подъема целины (на севере Казахстана), а затем и масштабной мелиорации земель (на юге) сельхозформирования тоже становились совхозами. Последних к середине 1980-х в нашей республике насчитывалось уже 2140 – в 5,5 раза больше, чем колхозов, которых осталось лишь 388.

Другой признак того, что та или иная территория является колонией, – это «социальная дискриминация коренного населения, вследствие чего уровень его жизни значительно ниже, чем в метрополии». В силу специфики советской экономики – громоздкой, однобокой, нерыночной, крайне слабо ориентированной на интересы рядового покупателя – спрос на товары значительно превышал предложение, и те, кто обеспечивался ими лучше, чем другие, получали заведомое преимущество. Ведь мало иметь деньги, нужно еще иметь возможность что-то купить на них.

В этом смысле власти отдавали приоритет Москве, Ленинграду, закрытым военным и научным городам вроде нашего Ленинска (ныне Байконур) или Степногорска, всесоюзным здравницам. А еще республикам Прибалтики, дабы их жители, хорошо помнившие период независимого существования, реже смотрели в сторону Запада. Более или менее неплохо снабжались столицы союзных республик и крупные индустриальные центры – например, Караганда. Похуже обстояли дела в обычных областных городах, еще хуже – в райцентрах и тем более в глубинке.

На первый взгляд, справедливая оценка. Однако если бы этот же человек побывал в райцентре на севере Казахстана (с преимущественно славянским населением) или в российском Нечерноземье, Сибири, то увидел бы в тамошних магазинах точно то же самое, что и у себя в Жусалы. Люди, заставшие СССР, хорошо помнят знаменитые «колбасные поезда», на которых жители российской провинции возили домой продовольствие и другие товары из Москвы. Но туда, в провинцию, наши люди обычно не ездили – не было надобности. Они бывали в командировках, по личным делам либо на отдыхе только в столицах, крупных или курортных городах, которые обеспечивались товарами по «высшему разряду» (в том, советском, понимании). И уже в силу этого не могли составить для себя целостной, объективной картины.

«Был ли советский Казахстан колонией? Русификация: свет и тени» — Продолжая поиски ответа на вопрос «Был ли советский Казахстан колонией?», автор решил посвятить эту часть теме языковой ассимиляции (русификации). Именно с ней, а также с массовым голодом начала 1930-х связаны основные претензии национально ориентированной интеллигенции, да и немалой части казахского общества к советской власти, и именно в этом они усматривают очевидные проявления колониального режима.

То, что советская власть проводила в языковой сфере политику русификации, вряд ли подлежит сомнению. При этом она преследовала несколько целей: знание всеми гражданами СССР русского языка должно было способствовать формированию новой общности людей (советского народа), лучшей управляемости интернациональных по составу Вооруженных сил и единого народнохозяйственного комплекса, унификации подготовки специалистов, особенно технических профессий.

Однако желательность знания каждым гражданином СССР русского языка вовсе не означала необходимости забвения родного, его дискриминации, разрушения национальной языковой среды. Во всяком случае, такие задачи никем не декларировались. Вероятно, определенная часть советской политической элиты и вынашивала втайне планы полной языковой ассимиляции всех или некоторых народов, но об этом сейчас можно только догадываться. Что же касается статистики, то она не дает оснований считать, что русификация проводилась насильственно и жестко.

Не секрет, что знание русского языка, обучение на нем в те времена давали больше перспектив в плане получения среднего специального и высшего образования, профессионального и карьерного роста. Тем более в условиях нашей республики, где превалировало русскоязычное население. А еще оно служило как бы пропуском в манивший многих казахов город. Не в том смысле, что без знания русского туда не пускали (хотя сегодня некоторые утверждают, что не пускали, о чем тоже стоит поговорить отдельно), а в плане того, что с ним там было легче адаптироваться, стать конкурентоспособным на рынке труда и соответственно получить доступ к социальным благам.

И казахи поддались этому «искушению» в большей степени, нежели другие тюркские народы. Такая оценка подтверждается и тем фактом, что даже в эпоху перестройки, когда диктат центра значительно ослаб, доля учащихся казахских классов, пусть и понемногу, но сокращалась (за два года, с 1986/87 до 1988/89, с 30,7 до 30,2 процента), а русских, напротив, росла (с 66,8 до 67,4). И мизерное количество казахских школ, скажем, в Алма-Ате и Караганде тоже объяснялось, прежде всего, слабым спросом на них – в противном случае, если бы общественность потребовала, то местные власти, в ведении которых находился этот вопрос, открыли бы дополнительные. Например, в столице костяк казахского социума составляли представители партийно-советской и хозяйственной элиты, научной и творческой интеллигенции. А они стремились отдать своих детей в русские школы, чтобы им затем было легче поступить в ведущие вузы не только нашей республики, но и России. Причем многие из этих «зиялы кауым» даже не удосужились привить своим чадам знание родного языка хотя бы на бытовом уровне.

С другой стороны, казахи преуспели в том, что касается приближения к городской культуре и роста образовательного уровня, по этим показателям оставив позади себя все прочие тюркские народы СССР. И фактор, связанный со степенью готовности того или иного этноса подчиниться влиянию русификации (или, скажем так, степенью непротивления такому влиянию), сыграл здесь далеко не последнюю роль.

Из 55 вузов, действовавших в Казахской ССР, 23 имели педагогический профиль, и там обучение велось на обоих языках. В институтах, готовивших «технарей», были только русские отделения, но для выпускников казахских классов в них ввели одно послабление: на вступительных экзаменах по русскому языку они вместо сочинения писали диктант, что значительно легче. Да, молодежи из национальных школ учиться в таких вузах было труднее, чем остальным, и тем не менее количество желающих поступить в них ежегодно росло, поскольку техническое образование было больше востребовано народным хозяйством СССР, нежели гуманитарное. Конечно, идеальным вариантом стало бы обучение в таких вузах не только на русском, но и на казахском языке, но к тому времени для этого просто не было условий. Национальная элита и интеллигенция в этом плане особой активности не проявляла, а центральную власть такой порядок вещей вполне устраивал.

Подводя итоги, можно сказать, что политика русификации в языковой сфере проводилась достаточно мягко и имела, скорее, стимулирующий, чем какой-то обязывающий характер. Для казахского социума, в большинстве своем принявшего «правила игры», это имело как негативный эффект (потеря некоторой его частью национальной идентичности), так и позитивный – выход на гораздо более высокий образовательный уровень, повышение конкурентоспособности нации в рамках СССР…

Жандос АСЫЛБЕКОВ – «Была ли колониальная политика России в Казахстане «классической»?» — На протяжении всех последних лет многие представители национальной интеллигенции говорят о «тяжелом колониальном наследии», о необходимости деколонизации различных сфер жизни Казахстана. В этой связи возникает ряд вопросов, ответить на которые мы попросили историка-профессора одного из отечественных университетов. Он согласился, но на условиях анонимности – ввиду особой щекотливости темы, которая до сих пор вызывает ожесточенную полемику среди казахстанцев. Конечно, многие его оценки тоже носят спорный характер, но наше издание придерживается принципа, что должны быть услышаны самые разные мнения — По данным Всероссийской переписи 1897-го, казахов насчитывалось почти 6 млн. человек, и они были самым многочисленным тюркоязычным народом на территории империи. Хотя в годы Великого бедствия в первой половине 18-го века их оставалось всего 1,5-2 млн. Поэтому, наверное, нельзя говорить о геноциде казахов в период царской колонизации. Как видно из документов, имеющихся в распоряжении историков, царские власти не ставили задачей уничтожение казахов как народа или его изгнание с родной земли на чужбину. Хотя такие призывы из уст некоторых шовинистически настроенных чиновников звучали.

Главной целью метрополии было инкорпорировать коренное население в империю, лишить его политической самостоятельности и подчинить российским законам, ассимилировать казахов, постепенно заселить территорию мигрантами из российских губерний и добиться изменения демографической ситуации в крае. Но, несмотря на все попытки, царизму не удалось осуществить политику христианизации и русификации, полного перевода казахов к оседлости, хотя такие возможности, в том числе силовые, у власти, конечно, имелись. Видимо, она рассчитывала на длительную естественную эволюцию, когда казахи сами поймут выгоды оседлости и землепашества.

Конечными же целями царского правительства были ликвидация всех национальных различий, слияние всех инородцев с великороссами в один народ православной Российской империи. Это в чем-то перекликается с мечтами коммунистов о едином советском народе – разумеется, на базе русского народа, его культуры и языка.

Словом, политика царизма в Казахстане носила ярко выраженный колониальный характер. Она осуществлялась, прежде всего, в интересах российского военно-феодального империализма, всеми доступными методами и средствами. Причем Казахстан с его несметными природными богатствами и обширными территориями представлял для России особую ценность. Он был для нее примерно тем же, что Индия для Британии.

Скажем прямо: события 1917-го спасли казахов от поголовной ассимиляции и физического истребления после восстания 1916 года. На мой взгляд, если бы не революция, которая привела к ликвидации Российской империи, то вполне вероятно, что к концу 20-го века они исчезли бы как этнос, растворившись среди славянских и других соседних народов.

Чтобы привлечь «инородцев» на свою сторону, большевики уже 30 ноября 1917-го приняли обращение «Ко всем трудящимся мусульманам России и Востока». В нем они не без лукавства торжественно заявили: «Знайте, отныне ваши верования и обычаи, ваши национальные и культурные учреждения объявляются свободными и неприкосновенными…». Новая власть признала государственную независимость Финляндии, Польши, стран Прибалтики, Грузии, Украины, что породило надежды и среди других окраинных этносов.

Однако о признании независимости восточных (тюркских) народов речь не шла, так как большевики, как и царизм, считали, что они не созрели до политической самостоятельности. Были ликвидированы попытки создания местных буржуазных автономий: Кокандской в Туркестане, «Алаш-Орды» в Казахстане, Горской на Северном Кавказе, татар в Поволжье и башкир в Приуралье. Вместо них появились советские автономии в составе РСФСР. Так, 26 августа 1920-го была образована Киргизская (Казахская) АССР с центром в Оренбурге. До Великой Отечественной войны республикой руководили присланные из центра кадры, состав которых был интернациональным (русские, евреи, армяне, грузины и др.) и которые совершенно не знали специфику жизни вчерашних кочевников. А один из них, Ф..Голощекин, ничем не отличался от царских сатрапов.

Но нужно отдать должное большевикам, которые впервые объединили в составе Казахской АССР все земли, населенные казахами, от Алтая до Волги и от Южной Сибири до Средней Азии. В 1925-м они вернули народу его исконное название «казахи», присоединили Южный Казахстан и каракалпаков как самый этнически близкий к казахам народ. Столицу республики перенесли в Кызылорду, а Оренбург и область передали РСФСР. Остался в подчинении России и был навсегда утерян ряд исконно казахских земель в Астраханской, Курганской, Челябинской, Омской губерниях… Тем не менее, Казахская АССР была самым крупным автономным образованием в составе РСФСР, а после создания в 1936-м Казахской ССР она стала второй по территории союзной республикой.

Советская власть взяла на вооружение теорию ускоренного перехода ранее отсталых народов к социализму, минуя капитализм, при полном игнорировании вековых традиций, местных особенностей и специфики жизни кочевников. Большевики не могли не понимать последствий столь непродуманной и поспешной политики, но тем не менее пошли на это. Результатом насильственной коллективизации, изъятия скота и принудительного перевода на оседлость стал массовый голод, который привел к гибели, по разным оценкам, от 1,8 до 2,5 млн. казахов. Еще около миллиона бежали за границу (в Китай, Монголию, Иран, Афганистан) или в соседние российские губернии.

Это, а также последовавшие позже депортация в Казахстан самых разных народов, «целинная эпопея» (на нее были призваны полтора миллиона человек из России и других республик) кардинально изменили демографическую ситуацию, особенно в северных областях республики. По данным переписи 1959-го, казахи составляли всего 29% населения, т.е. они на своей родине превратились в национальное меньшинство с весьма туманными перспективами. Кроме того, при Н.Хрущеве вынашивались планы передачи зернового Целинного края – в состав РСФСР, нефтяного Мангыстау – Туркмении, а также создания на территории республики Немецкой и Уйгурской автономий. И неизвестно, чем бы все это обернулось, если бы Хрущева не отправили на пенсию.

Сменивший его Л.Брежнев, когда-то работавший в Казахстане и хорошо к нему относившийся, а также тогдашние руководители республики Д.Кунаев, Б.Ашимов и другие сумели поднять ее авторитет. К моменту распада Союза в 1991-м Казахская ССР по экономическому потенциалу занимала 3-е место после РСФСР и Украины. Тем не менее, Казахстан рассматривался, прежде всего, как аграрно-сырьевой придаток и гигантский военный полигон.

Конечно, национальная политика СССР на окраинах – это не классический европейский колониализм, осуществлявшийся в Африке или Азии. Все-таки Компартии приходилось в соответствии со своей программой придерживаться принципов интернационализма. Были достижения в области народного просвещения, открывались средние школы и вузы, появилась своя Академия наук, сформировалась национальная гуманитарная, научная и инженерно-техническая интеллигенция, развивались язык, театр, искусство, кинематограф, спорт…

В то же время было и общее с классическими колониальными режимами: переселение в край русскоязычного населения, превращение Казахстана в аграрно-сырьевой придаток славянских республик, строгий контроль над духовной жизнью, репрессивные меры по отношению к национальной интеллигенции.

Последним рецидивом великодержавной политики стало назначение Москвой руководителем Казахстана мало кому известного Г.Колбина, что вызвало бурю возмущения среди казахов и вылилось в декабрьское восстание молодежи. Распад СССР в 1991-м поставил точку в почти трехвековой колониальной экспансии царской, а затем и советской России в нашем крае…

Жандос АСЫЛБЕКОВ – «Что дал казахам и что отнял у них колониальный режим?» — Мы продолжаем разговор о сути и особенностях колониальной политики России в Казахстане с историком-профессором одного из отечественных университетов. Во второй, заключительной, части интервью речь пойдет о том, что казахи приобрели и что потеряли в результате долгого пребывания в составе Российской империи, а затем СССР, какими должны быть наши отношения с бывшей метрополией и в какой деколонизации нуждается современный Казахстан — Считаю, что Казахстану нужна полномасштабная деколонизация. Требуются очищение от всего чуждого, искусственного, генетически не свойственного казахам, переоценка негативного исторического опыта, всего жизненного пространства народа, его культуры. В этом смысле можно обратиться к позитивному опыту ряда стран, ранее освободившихся от колониального гнета. Но нужно извлечь уроки и из негативного опыта тех бывших колоний, которые так и не смогли воспользоваться плодами независимости, вырваться из нищеты и отсталости.

Избавляться от колониального наследия следует с умом, взвешенно, чтобы не повторить ошибок других. Например, в Украине есть специальный Институт национальной памяти, который занимается вопросами деколонизации, дерусификации общественного сознания и который наломал немало дров. Более продуманная политика осуществляется в странах Прибалтики.

Как известно из Библии, Моисей 40 лет водил иудеев по пустыне, чтобы вытравить из национального сознания рабскую психологию и снова сделать их свободными людьми. Так и здесь: на мой взгляд, только через несколько десятилетий, к 2040-2050 годам, казахи полностью освободятся от колониального синдрома, поскольку к тому времени в демографической структуре будет преобладать доля населения, родившегося уже в период независимости.

Некоторые особо ретивые деятели, в том числе госчиновники, торопятся быстрее осуществить деколонизацию и декоммунизацию, чтобы остаться в истории. Хотя сами же когда-то входили в высшую партийно-советскую номенклатуру, всячески способствовали укреплению тоталитарной системы в Казахстане. Чтобы убедиться в этом, достаточно полистать страницы газет той эпохи.

Сегодня судьба казахского народа зависит от нас самих: если раньше можно было свалить все беды на Москву, то теперь мы сами ответственны перед историей и будущими поколениями. Тем более что корпус министров, акимов, депутатов, генералов на 90% состоит из казахов. Многое зависит от качества элиты, от ее готовности работать на благо государства (пока же она больше работает на себя). Руководящие кадры высшего звена должны быть представлены всеми регионами, поколениями и этносами.

Необходимо как можно быстрее отойти от роли колониального сырьевого придатка и приступить к созданию современной и самодостаточной экономики с опорой на высокие технологии. В политической сфере назрел переход к действительно демократическому обществу. Недавние президентские выборы в Украине оказали сильнейшее влияние на умы казахстанцев, прежде всего молодого поколения, и Ак-Орде нужно делать из этого выводы. Как говорил Авраам Линкольн, можно все время обманывать некоторых, можно некоторое время обманывать всех, но нельзя все время обманывать всех.

Многое сделано в плане деколонизации физического пространства. Былые коммунистические и великодержавные названия городов, сел, улиц заменены национальными топонимами. Но и здесь нужно выдерживать баланс, не перебарщивать с переименованиями ради переименования.

Возрождается казахский язык, растет количество казахских школ. Тем не менее, многие родители-казахи продолжают отдавать своих детей в русские школы, где, по их мнению, более высокий уровень преподавания. В этом плане нам еще далеко до республик Прибалтики. В то же время еще рано отказываться от русского языка в повседневной жизни, в сфере госуправления. Так, ежегодное послание народу Казахстана в ноябре 2018-го глава государства читал 118 минут, из них только 5 – на казахском языке, а 113 – на русском. Видимо, для этого были свои резоны.

К сожалению, сегодня наблюдаются опасные перекосы в массовом сознании. Всюду господствует культ наживы и обогащения любой ценой, коррупция проникла во все поры как власти, так и общества. Это подрывает моральные устои социума. Такого у казахов, на мой взгляд, не было даже в самую мрачную эпоху колониализма и тем более во времена СССР. К сожалению, наш народ не прошел этап капитализма, и этот пробел в эволюционном развитии, вызванный форсированным скачком от феодализма к социализму, сегодня сказывается негативным образом. Что тоже обязательно должно учитываться в процессе деколонизации…

***

© ZONAkz, 2019г. Перепечатка запрещена. Допускается только гиперссылка на материал.