В минувшую пятницу, 20 декабря, состоялось самое, пожалуй, ожидаемое казахстанским политбомондом, событие. Второе заседание Национального совета общественного доверия (НСОД) разделило страну на два лагеря. Одни встретили выступление президента Токаева с большим, пожалуй, даже слишком большим оптимизмом, позиция других сводилась к фразе: «ну, а мы что говорили?».
На первый взгляд, президент обозначил несколько идей, которые действительно можно считать прорывом на пути к демократизации. К примеру, после двадцати с лишним лет жесткого контроля за митинговой активностью населения, Казахстан наконец-то отказывается от разрешительной практики проведения митингов в пользу уведомительной. Но оппоненты власти справедливо замечают, что отныне митинговая активность казахстанцев будет загнана в резервации: в каждом городе определят (или уже определили) специальные площадки для «выпуска пара».
Между тем, практика западных стран показывает: митинги эффективны только тогда, когда место их проведения «привязано» к объекту протеста. То есть, если вы протестуете против политики правительства в заброшенном сквере на окраине столицы, а не возле правительственной резиденции, то эффект вашей акции будет сведен к нулю, ибо ни один чиновник, от которого зависит исполнение выдвигаемых вами требований, никогда на край города не поедет. А, учитывая то, как провластная пресса освещает подобные мероприятия, представители истеблишмента вряд ли вообще о них узнают. Так что, отечественные власти могут спать спокойно: погромов, подобных тем, что в течение всего нынешнего года устраивали в Париже знаменитые «желтые жилеты», в Казахстане долго еще не будет.
Таким образом, закон, о необходимости которого так долго твердили критики власти, скорее всего, будет работать, как рекламная картинка для западных наблюдателей и туристов. А тех, кто решится воспользоваться им всерьез, могут ожидать неприятные сюрпризы. Скажем, закон требует от организаторов полной ответственности за соблюдение порядка и сохранность государственного и иного имущества на территории митинга. Спрашивается, что мешает тому же районному акиму нанять «титушек», которые устроят во время митинга «маленький» погром, вся ответственность за последствия которого будет возложена на вполне добропорядочных организаторов. Тем более, что эта технология уже была отработана минувшим летом не только на уличных протестах но и на печально известной пресс-конференции в офисе международного бюро по правам человека, когда невесть откуда взявшиеся «многодетные матери» устроили настоящий разгром в офисе этой правозащитной организации.
Аналогичные вопросы вызывает встреченное на «ура» намерение Токаева сократить численный ценз, необходимый для создания политической партии, с 40 до 20 тысяч человек. И дело даже не в том, что двадцать тысяч для небольшого и во многом аполитичного населения нашей страны – цифра запредельная. Сам механизм тотального контроля власти за партийным строительством, прописанный в действующем законе о политических партиях, остался абсолютно нетронутым. Государство в лице Минюста по-прежнему остается на партийном поле царем, богом и воинским начальником. Чиновники могут в любой момент заявить, что десяток-другой подписей в поддержку создания партии признаны фиктивными и на этом основании запретить ее регистрацию. Словом, эта инициатива президента если и облегчит жизнь новоиспеченным партийцам, то исключительно тем из них, кто устраивает власть предержащих.
Наконец самая сенсационная новация – декриминализация статьи 130 Уголовного кодекса о клевете, которая теперь перебирается в административное законодательство. Этого события с особым нетерпением ожидало журналистское сообщество и уже стали раздаться голоса о том, что вот теперь-то наступит рассвет расследовательской журналистики. Однако, как справедливо заметил в фейсбуке Сергей Дуванов, никто не отменял другую статью УК – 274 «Распространения заведомо ложной информации», максимальный срок уголовного наказания по которой 7 лет. Так что, с возрождением практически забытого жанра – журналистского расследования – акулам пера придется повременить.
К слову, многие медийщики обратили внимание на символический «голубой забор», отделявший участников второго заседания НСОД от прессы. Этот штрих, пожалуй, лучше всего иллюстрирует суть работы Нацсовета: мы за демократизацию, но в строго заданных пределах. Очевидно, что предложенные изменения в законы так называемого политического блока не вызовут ни «партстроительного» бума, ни роста митинговой активности, а самое главное – не перекинут мостик доверия над пропастью между властью и обществом – даже таким легковерным, как наше.
И произойдет это не потому, что инициативы политически незрелы — напротив их необходимость давно уже очевидна. Но одно дело обсудить их на «междусобойчике» Нацсовета, где каждый из присутствующих смотрит тебе в рот и совсем другое – продавить в парламенте с его нуротановским большинством. Не случайно многие комментаторы в соцсетях, отдавая должное токаевским начинаниям, предостерегают: мол, не надо спешить с выводами — давайте подождем и посмотрим, что из этого выйдет.
А ждать, между тем, не так уж и долго. Не за горами съезд партии власти, после которого, как ожидается, будут объявлены сроки внеочередных парламентских выборов. И если эта электоральная кампания пройдет по старому сценарию, то многие политические реформы, озвученные президентом, останутся благими намерениями. Вряд ли «старо-новый» депутатский корпус пропустит тот же закон о декриминализации клеветы или изменения в Земельный кодекс, напрямую затрагивающие интересы латифундистов.
Вот тогда произойдет непоправимое: народ утратит с таким трудом обретенную веру в «доброго царя». А последствия такой утраты могут быть поистине роковыми…
***
© ZONAkz, 2019г. Перепечатка запрещена. Допускается только гиперссылка на материал.