Есть в Киеве довольно эксцентричный профессор, доктор культурологии. Преподаёт в университете. Пишет стихи. Вот эти пронзительные строки про майдан, про погибших за свободу были в своё время очень популярны в украинском сегменте Интернета:
Я – мальчик.
Я сплю, свернувшись в гробу калачиком.
Мне снится футбол. В моей голове Калашников.
Правда, на самом деле профессор не мальчик, а девушка. С розовыми волосами. Зовут девушку-профессора Евгения Бильченко. Женя была одной из ярых сторонниц того самого Евромайдана. Даже стала волонтёром «Правого сектора». Потом, когда началась АТО, Бильченко отправляла воюющим на Восточном фронте украинским солдатам вещи, амуницию и деньги на «фронтовые нужды».
Через некоторое время девушка-профессор в украинских делах разочаровалась. Стала топить уже против коррумпированности нового начальства и «рабского сознания» бывших товарищей по борьбе. А теперь вот Бильченко оказалась в центре скандала как борец против нововведений, предусмотренных украинским законом о языке. Дело в том, что с 16 января наступившего года в стране введена в действие статья этого закона, по которой все работники сферы услуг должны обращаться к посетителям только на украинском языке. И лишь потом, если клиент попросит, можно переходить на русский.
За несоблюдение нового порядка могут быть наложены серьёзные штрафы. Тарас Креминь, уполномоченный по защите государственного языка (на Украине есть такая интересная должность), заявил, что только за первую неделю действия закона он, Креминь, получил около 200 обращений по поводу нарушений этой нормы. С каждым обращением предстоит разбираться.
На практике ситуация во многих украинских магазинах, фитнес-центрах, банях, парикмахерских сейчас выглядит таким образом. С улицы входит посетитель. Его встречают молчанием. Ждут первого слова. Если пришелец заговорит по-украински, ему ответят на том же языке. Иначе можно нарваться на штраф. Вдруг это явился проверяющий или просто бдительный патриот с диктофоном. Если же гость обратился за услугой на русском, то всё в порядке, провокаций можно не бояться. Отвечая на великом и могучем, вы не нарушаете закон.
До этого в соответствии с законом на украинский язык полностью перешли все государственные учреждения страны, школы, вузы, кинотеатры. Профессор Евгения Бильченко хорошо знает украинский. Но считает новый закон несправедливым, дискриминирующим русскоязычных жителей Украины и нарушающим Конституцию страны. Бильченко разместила по этому поводу у себя в фейсбуке очень резкий текст.
Практически манифест. Или памфлет. Объявила новый закон непристойным, а Украину назвала американской колонией:
«Гниют экономика, региональная и внешняя политика, культура и образование, медицина… В квартирах — холодно, в карманах – пусто, тарифы – выше крыши… уличные этнорадикалы руководят правительством, внешние глобалистические силы руководят уличными радикалами.
Процветает человеконенавистническая идеология. Ксенофобия по отношению к собственному населению достигла военного и гражданского апогея. Националистическая цензура овладела не только медиа, но и наукой. Цивилизационная память уничтожается на всех уровнях…
Вот о чем надо говорить. А этот закон – лишь звено в цепи, очередной опухший лимфоузел в теле онкобольной американской колонии. И стыдливые полумеры в оценках ситуации посредством попытки отстоять… хотя бы свою систему знаков – недостаточны: так мы сами себя обрекаем на лузерство, на выпрашивание того, что и так нам принадлежит по праву.
Особенно поражает меня как представителя русской цивилизации, который владеет украинским как вторым родным и говорит на нем часами каждый день, реакция тех русскоязычных «гибридных» писателей, которые… выдавливают из себя нечто вроде: «Ничего страшного, можно и потерпеть».
Обращусь к этим писателям. Вас раком ставят, господа литераторы, не меня, – мне-то что? Именно вас. Я, наоборот, сейчас сознательно перехожу в сфере обслуживания на русский: я годами на автомате говорю на мове, я не задумываюсь, на чем я думаю именно сейчас, но тут больно смотреть, как испуганно перестраивается под новый маразм мой бедный непобедимый народ. А вы тем временем бормочите что-то самоуспокоительное про «ничего страшного».
Как я уже сказал, разгорелся скандал. К счастью, в основном виртуальный. Украинские патриоты в комментариях к манифесту-памфлету натолкали профессору полную панамку мухоморов. Я выбрал оттуда для заголовка далеко, далеко не самые ядрёные эпитеты и пожелания. Вообще, украинская полемика всегда была более сочной по сравнению с русской (про казахскую не скажу, не эксперт). Помните? «Ти – шайтан турецький, проклятого черта брат і товариш, i самого люципера секретар! Який ти в чорта лицар?». Кроме виртуальных поношений Евгения подверглась и угрозам физической расправы. Тьфу-тьфу, они не подтверждаются. Её пообещали уволить из Национального педагогического университета. Совет старейшин университета (!) уже осудил своего доктора культурологии.
Эта киевская девушка-профессор напоминает мне Жанну д’Арк в исполнении Инны Чуриковой. Вы ведь и сами, наверное, замечали: одинокие борцы за справедливость часто выглядят людьми с сумасшедшинкой. Ваш Ермек Тайчибеков тоже производит сложное впечатление. Даже два сложных впечатления. Во-первых, этот казах с гражданством РК объявляет себя русским империалистом. Во-вторых, империалист разъясняет свою позицию с феноменальным простодушием: если предложат портфель областного акима, я, возможно, откажусь от призывов включить Казахстан в состав России.
Но это мы отвлекаемся. Украинская ситуация с активным, даже агрессивным внедрением государственного языка – в какой-то степени репетиция завтрашних казахстанских ситуаций. В какой именно степени? Никто пока не знает. Может быть, в Казахстане и дальше перемены в этой сфере будут совершаться спокойно и поступательно. По мере изменения демографических пропорций. А может и нет. Ведь и на Украине всё много лет происходило поступательно. До майдана.
В завершение рассказа упомяну ещё одного киевского профессора, тоже совсем не старого (в суверенное время на Украине рано становятся профессорами). Мы много с ним общались для печати и не для печати. На днях этот профессор рассказал в сети, что ему приходится заниматься с сыном-второклассником английским и русским языками. В школе у сына английский преподают не очень качественно, а русского языка совсем нет в программе. И вот киевский мальчик из русскоязычной семьи уже читает дома по-русски с грубым акцентом. Например, букву «и» он читает как «ы» (в украинском звук «и» передаёт буква «i»). Букву «е» читает как «э». Папу такая ситуация беспокоит. Этот папа уважает законы суверенной Украины, но хорошо понимает, что без грамотного русского языка сыну нельзя. Поэтому занимается с ним дома. В отличие от беспокойной Евгении Бильченко этот профессор не поднимает шума. Не идёт против глобальных исторических трендов. Да и карьере это можно повредить. За русский язык он борется потихоньку, для себя. Кстати, профессора Бильченко всё же не уволили из университета.
***
Фото: facebook.com
© ZONAkz, 2021г. Перепечатка запрещена. Допускается только гиперссылка на материал.