Как Европа перенесла дефицит энергоресурсов в своём материале рассказывает Нурбек Искаков, аналитик компании Esperio.
Подводить итоги энергокризиса в европейском регионе еще конечно рано, по крайне мере потому что он еще точно не закончился и при сохранении текущих геополитических и макроэкономических тенденций, европейские страны в 2023 году будет ждать повторение ситуации 2022 года со всеми вытекающими последствиями.
Об этом сейчас предупреждают и профильные организации вроде Международного энергетического агентства (МЭА), и исследовательские центры вроде Bruegel, да и в Еврокомиссии очень разумно поднимают тему подготовки к отопительному сезону 2023/2024 заранее.
К сожалению, основной лейтмотив обсуждения по-прежнему носит острополитический характер. Учитывая дефицит мощностей по производству природного газа, который занимает важнейшую роль в энергобалансе Европы, все сводится к тому чтобы рассчитать оптимальный уровень сокращения потребления в странах ЕС чтобы в процессе дальнейшей конфронтации с Россией, не спровоцировать внутриполитических последствий.
Излишне говорить, что экономические решения, в основе принятия которых были политические амбиции, а не прагматические выгоды для экономики страны или целого региона, как правило не приносят ничего хорошего ни для политического руководства, принимавшего эти решения, ни для национальной экономики.
Собственно в этом можно удостовериться взглянув на экономические итоги 2022 года. Главный локомотив европейской экономики — Германия, сильно сбавила в скорости в прошлом году. Годовые темпы роста немецкого ВВП снизились с 2,6% в 2021 году до 1,8%. Это не так плохо, учитывая что инфляция в Германии за год увеличилась в 2 раза с 4-5% до 8-9%, а розничные продажи упали на 6,4%, это кстати самое большое падение как минимум с 1995 года.
В немецкой промышленности дела обстояли еще хуже, производственная инфляция в 2022 году поднималась до максимума со Второй мировой войны 45-46% г/г, к концу года она заметно снизилась до 22% г/г, но для развитой экономики Германии со среднем значением индекса цен производителей в 2-4%, это все равно разрушительно много.
В итоге немецкая промышленность просела по итогам прошлого года на 4%, индекс деловой активности в производственном секторе (PMI) большую часть года держался в рецессионной зоне (ниже 50 пунктов) и там же остается до сих пор. Неудивительно, что с такими проблемами традиционно положительный торговый баланс экспортоориентированной экономики Германии в этом году практически достигал нуля, чего не бывало с начала 1990-х годов.
И к сожалению, это не уникальная история, Франция и Италия, вторая и третья по размеру экономики Евросоюза ощутили аналогичные последствия европейского энергетического кризиса. Темпы роста ВВП Франции в прошлом году сократились более чем в 2,5 раза с 6,8% г/г до 2,6% г/г, а темпы роста ВВП Италии в 1,7 раза с 6,6% г/г до 3,9% г/г.
Потребительский сектор двух стран от высоких цен на энергоресурсы пострадал в меньшей степени. Помогла своя страновая специфика, для Франции компенсирующим механизмом стала развитая атомная энергетика, а для Италии более «теплое» географическое положение.
Так что при росте потребительской инфляции во Франции до 6% г/г розничные продажи в 2022 году сократились на скромные 0,5% г/г. А в Италии при более высокой потребительской инфляции 10% г/г, это выше чем в Германии и Франции, с помощью менее строгой финансовой политики и высокого дефицита бюджета получилось удержать рост потребления на положительной территории 3,4% г/г.
Примерно также обстояли дела и в промышленном секторе двух стран. Благодаря чуть большей устойчивости к шокам энергетического рынка, объем промышленного производства во Франции и Италии остались на скромной, но положительной территории 1,4% г/г и 0,1% г/г соответственно.
С такими результатами, вовсе не удивительно, что именно немецкая промышленность в конце 2022 года в срочном порядке засобиралась релоцироваться в другие страны с более доступными энергоресурсами. В проводимых опросах о подобных планах сообщало около 20-25% немецких предприятий. При этом важно отметить, что речь идет не о малом и среднем бизнесе, для которого релокация, особенно когда идет речь о переезде на другой континент, прежде всего в США, вещь практически недоступная, а о крупных немецких компаниях, критически уязвимых к стоимости энергоносителей.
Кто-то уже начал переезд, таких пока немного, счет идет на десятки, а большинство открыто говорило и говорит о том, что показательным для принятия окончательного решения будет именно 2023 год. Так что если ситуация с доступностью энергоресурсов в Европе в этом году не улучшится, а судя по проводимой Еврокомиссией линии, направленной на дальнейшее сокращение потребления энергетических товаров это именно так, то в начале 2024 года, те самые 20-25% промышленных компаний действительно могут устроить своеобразную «деиндустриализацию» европейского континента.
Показательно, что французский президент Эммануэль Макрон, чья промышленность от энергетического кризиса пострадала меньше, чем немецкая, в середине января начал делать очень резкие заявления в отношения США. Президент Франции обвинил американское руководство в несправедливой конкуренции, совершенно точно подметив, что принятый в США в 2022 году закон о снижении инфляции, стимулирует европейские компании к переезду в американскую локацию и усиливает риски деиндустриализации Европы.
Пока европейцы только разрабатывают свой ответ и что очень странно, проводят консультации о нем с США, которые к слову сказать ни с кем не советовались, когда принимали свой пакет мер улучшения конкурентных условий на $400 млрд. Видимо деиндустриализации Европы в той или иной форме все-таки быть и второй год острого энергетического кризиса в европейском регионе, сделает этот негативный вариант развития событий с авангардом из немецкого бизнеса, безальтернативным. По крайне мере, если европейское руководство в срочном порядке не сменит приоритеты своей стратегической линии с сугубо политических на экономические.
***
© ZONAkz, 2023г. Перепечатка запрещена. Допускается только гиперссылка на материал.