– Сергей, на днях вы с белорусским политологом Алексеем Дзермантом, который тоже хорошо знаком нашим читателям, вернулись с недавно присоединённых к России территорий. Проводили там встречи с молодежью. Что можете сказать о настроениях?
– Это была очень важная поездка. Основной целью действительно было общение с молодежью, со студентами. У нас были три главные встречи. Две в Запорожской области – в Мелитополе и Бердянске, со студентами местных вузов. И ещё одна встреча в Геническе, это временная столица Херсонской области. Там мы общались со студентами медицинского колледжа. Эти ребята фактически старшеклассники.
Каждая встреча, каждая группа, с которой мы общались, по-своему была уникальна и показательна. Однако молодёжь – это наша главная целевая аудитория, к которой мы с Алексеем привыкли, поскольку часто работаем с такими ребятами в рамках проекта «Точки роста». Но в этот раз у нас было много общения и с военными, с которыми с точки зрения логистики постоянно пересекаешься, постоянно идут какие-то беседы, разговоры очень важные. Было общение достаточно плотное с представителями военно-гражданских администраций. В этом отношении эта поездка оценивается нами как некое социологическое исследование методом погружения, которое очень серьезно прочищает мозги.
Вы знаете, на Донбассе я бываю регулярно, и с Донбассом все более-менее понятно с точки зрения настроений, при всех сложностях. А Херсонская и Запорожская области – регион более сложный и еще «свежий». Там многие процессы чувствуются более обостренно, потому что эта земля совсем недавно перестала быть Украиной. И в этом плане настроения в ходе наших многочисленных общений проявлялись по-разному.
Первое, что я хотел бы сказать: было очень четкое понимание, особенно после наших встреч с молодежью – по тому, как шел разговор, какие задавались вопросы – что это все-таки «наши ребята». Алексей Дзермант сказал после одной из встреч, что сразу видно: мы один народ. Нет существенной разницы между аудиторией в Минске, в Гомеле, в Коломне, Пскове и так далее – и в Мелитополе, например. Хотя заметно, что ребята и в целом наши люди, живущие в бывших украинских регионах, прошли через какой-то, я бы сказал, дикий эксперимент по перепрошивке мозгов. Были брошены огромные ресурсы на то, чтобы из наших людей сделать не наших. Были задействованы те технологии, которые направлены в целом на разрушение устоявшегося привычного социума и социальных институций, включая самые базовые основы. Все это было задействовано, причем в самых разных формах, начиная от мифотворчества национального, исторического, заканчивая прямым стимулированием возникновения и развития различных сект заокеанского происхождения, не имеющих никакого отношения к этим территориям и к нашему народу.
Сказать, что у них ничего не получилось, было бы неправильно. Но мы пришли, мы возвращаемся, пусть и сложно, именно для того, чтобы это все залечить. Я убедился в ходе встреч с нашими военными, речь идет и об офицерах, и о рядовом, сержантском составе, что у них нет никаких трудных рефлексий, есть полное понимание правоты своего дела, понимание того, что мы боремся за своих людей и за свою землю. Это очень четко прослеживается. У местных жителей, конечно, более сложные чувства. Пожалуй, самый главный вопрос, который нам задавали: «Россия здесь правда навсегда»? Наша поездка была одним из элементов демонстрации того, что Россия вернулась, никуда больше не уйдет. Однако процесс освобождения только начинается, поскольку он не является прямым, единовременным. Освободиться нужно еще и в сознании от тех навязанных разрушительных начал, которые так грубо и целенаправленно там сеялись. Но, сейчас, конечно, речь идет о процессе освобождения территорий. И мы видим, что без решения этого вопроса дальше будет невозможно в этой борьбе за наше правое дело победить. Я уверен в том, что нас впереди ждут еще очень большие и важные события.
– Из вашего ответа мне пока не удалось составить представление о настроениях на «новых территориях». Тем более, что в основном вы проводили встречи с молодежью. Наверное, многие из этих новых россиян надеются продолжить учебу в Москве, в других российских мегаполисах. В хорошем смысле сделать карьеру в России. Отсюда и оптимизм, отсюда позитив, хотя и с оговорками. А что скажете, например, о тех немолодых людях, которые вынуждены были уехать из Херсона? После того, как российская армия его освободила, а потом сдала назад. Таких людей, насколько я понимаю, больше сотни тысяч. Как они обустроены? Что вообще с ними сейчас происходит?
– Во-первых, я бы не сказал, что мы общались с молодежью, которая изначально настроена на какую-то дальнейшую реализацию в Москве, в российских мегаполисах. Зачастую, как и молодежь, так и люди более старшего поколения пока еще до конца не понимают смысл происходящего. Многие потеряны в действительности, что тут скрывать. Мы видели людей, горячих российских патриотов, которые ждали возвращения России и которые содействовали тому, чтобы Россия вернулась. Одновременно мы видели людей и сомневающихся, и где-то, я точно знаю, есть «ждуны», которые ко всему происходящему относятся как к временному явлению и ждут, что вернется Украина. Есть разные настроения. Процесс очень сложный. И здесь дальше вступает в действие возможность сравнивать и делать выводы. Хотя эта поездка в очередной раз мне подтвердила такие странные наблюдения за типами человеческого поведения, когда часто рациональность и способность просто анализировать далеко не всегда являются побудительным мотивом для принятия тех или иных решений. Часто эмоции и то, что называют зомбированием, играет очень существенную роль, и как раз Украина нам это все демонстрирует.
Что мы видели? Мы видели, во-первых, (бесспорно, и это никто не может опровергнуть) развитие инфраструктуры, которое идет при России достаточно высокими темпами, несмотря на ведущиеся боевые действия. Строятся дороги. Те дороги, которые раньше не строились, строятся быстро и качественно. Взрывают мосты, но эти мосты быстро восстанавливаются. Пенсионеры, и в целом социальная система достаточно оперативно и быстро идет в сторону российских стандартов.
– Более высоких стандартов.
– Конечно. Уровень пенсий, уровень социальных выплат в России намного выше. Вплоть до такого примера: была ситуация – одна девушка, которая принимала участие в нашей встрече, вынуждена была «при Украине» в силу личных обстоятельств отчислится из учебного заведения. И потом, из-за того, что на Украине нельзя восстановится на бюджетное отделение, она не могла продолжить учебу, так как платить за учебу у нее не было материальной возможности. После возвращения области в состав России девушка смогла восстановиться «на бюджет». Казалось бы, небольшой эпизод, но о многом говорящий. Соответственно, люди все равно, особенно те, кто понимает смысл происходящего, настроены преимущественно позитивно и с надеждой. Я упомянул в первой части о вопросе «навсегда ли здесь Россия?». Он здесь принципиальный и постепенно, я уверен, по ходу развития СВО и этого адаптационного периода, вопрос будет уходить на второй план, и естественным образом тем самым «ждунам», о которых я говорил, сама жизнь даст ответ «не дождетесь».
Есть еще один момент. Я упомянул про работу американцев, которые очень технологично действовали по разрушению всего того, что на Украине связано с Россией. А так как с Россией там связано все, значит надо было разрушить основу социума как такового. Но этот регион, о котором мы говорим – он специфичный. Тут изначально надо все помещать в большой исторический контекст. Запорожье это же и Запорожская Сечь, это и казачья вольница. И не случайно эта территория оказалась местом рождения и действия такого персонажа, как Нестор Махно. То есть это некое начало одновременно и вольнолюбивое, и анархичное, сложно смиряющееся с государственным началом. Тяготеющее к анархии. Это тоже надо учитывать.
Вплоть до забавных моментов, когда один товарищ, с которым мы там общались, говорит: «Нестор Махно – наш национальный герой. Ничего плохого никому не делал». Мы улыбнулись с Алексеем. «Ничего плохого не делал». Воевал и с красными, и с белыми. Это все нужно учитывать. Здесь очень много различных моментов. Но мои основные выступления были связаны с объяснением, что такое реальная концепция «Русский мир». Реальная, а не выдуманная. Как ни крути, этот регион, несмотря на все сложности, всегда являлся составной частью большого российского пространства, и сегодня там термин «Новороссия» и в своем историческом смысле, и в смысле будущего этого региона, чувствуется. Чувствуется как некий живой процесс. И эта живость восприятия очень многих начал, которые мы там видим. Они живые. В Москве такое не поймешь, это нужно видеть, чувствовать, общаться с людьми и понимать, что в реальности мы имеем дело с живой историей, историей, которая меняет мир, меняет Россию, меняет и то, что мы по привычке еще часто называем Украиной. Но мне кажется, термин «бывшая Украина» более адекватен ситуации.
– Сергей, в прошлом году вы проводили в Алматы с участием других экспертов интересные и полезные встречи с молодежью в рамках вашей программы «Точки роста». Мы об этом с вами говорили в предыдущих беседах. На тех встречах вы тоже объясняли молодежи, что такое «Русский мир», рассказывали, что у россиян и казахстанцев общая славная история и так далее. Все это замечательно. Однако ваша поездка на Украину и вообще ситуация украинская вносит во всю эту лепоту провокационный момент. Сегодня вы говорите, что в Мелитополе и Геническе встречались с молодежью и понимали, что там наш народ, только «перепрошитый». А завтра, встречаясь с молодежью где-нибудь в Павлодаре или Петропавловске, не обнаружите то же самое? И если да, что из этого следует? Хочу, чтобы вы порассуждали на данную тему, объяснили, почему «это другое».
– Спасибо за такой замечательный вопрос. Я его ждал и не скажу, что он для меня неожиданный. Проект «Точки роста» и наши мероприятия в Казахстане и Киргизии в прошлом году… Я никогда там термина «Русский мир» особо не касался, на эту тему я на «Точках роста» не выступал, прежде всего, по той причине, что здесь другая несколько аудитория. Это евразийская аудитория, поэтому концепт общения связан в большей степени с евразийством. Да, «Русский мир» тоже евразийцами как термин употреблялся и все это вещи взаимосвязанные. Но, конечно, было бы странно, приезжая в мусульманские страны, в страны с другой культурой, несмотря на всю близость к России, рассказывать, что мы один народ и пропагандировать исключительно идеи «Русского мира».
Здесь скорее задача состоит в том, чтобы объяснить, что русский мир вовсе не противоречит в этом плане тюркскому миру, и православие вовсе не означает необходимость, неизбежность некого конфликтного отношения с исламом. Как раз напротив. Евразийство как раз учит тому, что все это очень близкие понятия, очень тяготеющие друг к другу, комплементарные, особенно когда это развивается естественным путем, а не включаются механизмы натравливания, которые везде примерно одинаковы, они нам хорошо известны.
Это первое. Второе. По поводу Павлодара, «северных территорий» и «русского фактора» в Казахстане. Есть один простой подход, который абсолютно действенен и, мне кажется, понятен. Для России важно, чтобы наши соседи, тем более – союзники, понимали общность наших интересов. Не шли на поводу у тех, кто пытается натравливать их на Россию. Пытается запускать гуманитарные процессы, направленные на отторжение от всех тех живых связей, которые реально существуют. Они не являются придуманными. Это касается и Казахстана, и Киргизии. И когда мы общаемся с людьми, в том числе с молодежью, мы это видим все. Это все реальность.
Другой вопрос, что как раз в целях недопущения нашего добрососедства, усиления союзной интеграции, реализуется старый принцип «разделяй и властвуй», как раз на примере Украины он был хорошо продемонстрирован. И я не думаю, что в интересах Казахстана, в интересах наших других союзников и друзей создавать на пустом месте проблемы для себя и для нас. Россия желает, прежде всего, защиты собственных национальных интересов, интересов своих соседей и решения вопросов безопасности. До последнего времени Америка с союзниками всячески демонстрировала, что она не воспринимает всерьез наши опасения. Недавние события, в том числе в Казахстане, показали, что мы можем эффективно решать эти вопросы, в том числе в интересах наших союзников. Раздувание противоречий с националистическим душком никому ничего хорошего не приносит. И в этом отношении нужно находить те формы сотрудничества, начиная с экономического, заканчивая гуманитарным, которые как раз не будут допускать дестабилизации обстановки в наших странах, а создавать условия для евразийского «общего дела», как мы любим говорить в рамках проекта «Точки роста».
Не стоит вот так грубо проводить «украинские» аналогии. У нас много горячих голов, как в России, так и в Казахстане, и где угодно, они везде есть. Кто-то говорит про ирреденту, и все такое дело прочее… Когда процессы идут естественно, нормально, никто не подвергает сомнению ни суверенитет, ни территориальную целостность, ни что другое. К сожалению, Украина как раз показала, что другие создают условия, при которых это все может сорваться. При этом у нас есть прекрасный пример – Республика Беларусь, которая, при всех наших самых тесных союзных отношениях, военно-политическом союзе бесспорном, ярко демонстрирует свой суверенитет, свою самобытность. И мы уважаем этот выбор. И мне кажется, для других наших друзей и союзников по Евразийскому экономическому союзу, как минимум, это является достаточно хорошей моделью.
С Казахстаном, с Киргизией, с Арменией у нас такие же общие интересы. В апреле этого года, уже совсем скоро, в Ереване состоится большой форум «Точек роста», где будут и наши армянские друзья и молодежь, и из Казахстана участники, из Киргизии, из Белоруссии, из всех наших стран. Мы попытаемся в очередной раз на практике показать, что есть начала, которые не разделяют, а объединяют. И, мне кажется, коли вы упомянули про эти противоречия, нахождение общего, а не того, что разделяет – это и есть наша задача. Задача не только проекта «Точки роста», но и того, что мы называем евразийской интеграцией, которая преодолеет эти все сложности, связанные с текущей геополитической турбулентностью. К слову, буквально в эти дни мы начинаем серию презентаций нового аналитического доклада проекта «Точки роста», подготовленного на основе прошлогоднего «мозгового штурма» в Киргизии. Он посвящен восточному вектору евразийской интеграции и поиску «общего дела» для нашей молодежи. Надеюсь, в Казахстане мы тоже проведем презентацию.
***
© ZONAkz, 2023г. Перепечатка запрещена. Допускается только гиперссылка на материал.