Ну вот и дождались: спустя 8 лет электроэнергетика Казахстана переходит на систему Единого закупщика! Восемь лет, это отсчитывая от шага №50 Плана нации «Сто шагов», появившегося весной 2015 года. Причем тот шаг сопровождался таким обоснованием: это позволит устранить разницу в тарифах между регионами. И, да разница (при единой-то энергосистеме!) так и существует, совершенно вопиющая, оскорбительная для профессиональной чести энергетиков и вызывающая с точки зрения нарушения прав граждан и хозяйствующих субъектов.
Единый закупщик, да, в силу самого своего существования, должен ликвидировать эту тарифную чехарду, но не факт, что у него это получится быстро и гладко. Не факт, что вообще получится. Наоборот, вероятность, что попытка такой ликвидации станет заложенной под ЕЗ миной, на которой он подорвется.
Тем более, что мин на том поле, через которое предстоит пройти Единому закупщику, заложено много. Самая же крупная и опасная, это «тариф в обмен на инвестиции». В 2015-м, когда предполагался переход к Единому закупщику, в энергетике еще существовал солидный профицит как генерирующих мощностей, так и пропускной способности ЛЭП. Теперь то и другое съедено, требуются вложения как в реновацию, так и наращивание мощностей, а если это делать через тариф, то его нужно, как минимум удваивать. Что в любом случае не есть решение, но другого у правительства нет. Тарифы, — в совершенно недостаточной для энергетиков и категорически не терпимой для потребителей степени все равно уже начали повышать, а коль скоро это совпадает с появлением Единого закупщика, на него и постараются повесить всех собак.
Желающих повесить – достаточно, начиная с АЗРК – агентства по защите и развитию конкуренции. Оно напрямую подчиняется президенту и при этом открыто выступает против Единого закупщика, даже после подписания главой государства закона. Своей версии конкурентного и работоспособного устройства рынка электроэнергии у АЗРК нет, есть только набор второстепенных «улучшений», фактически консервирующих нынешнее олигополистическое устройство. Но вот увидите: пройдет сколько-то месяцев и все ошибки и недочеты Единого закупщика будут собраны и начата мощная атака как со стороны аппаратных структур, так и бизнеса. Рынок электроэнергии, на минуточку, это больше триллиона тенге ежегодно, и на нем достаточно интересантов, готовых биться за свои привилегии.
Шаги на месте
К примеру, уже сейчас из системы Единого закупщика выведены владеющие собственными электростанциями и сетями промышленные группы, что демонстрирует принципиальную слабость и подозрительную «уступчивость» правительства.
Понятно, почему шаг №50 удавалось саботировать более восьми лет, но как он, при таком-то сопротивлении, вообще оказался в «Ста шагах»? Не исключено, это связано с тогдашним министром энергетики Школьником. Владимир Сергеевич – человек умный, а потому, можем предположить, он понимал тогда две вещи: а) переход к Единому закупщику – необходим; б) осуществлять этот шаг ему не придется – досиживал в правительстве последние дни.
Кстати сказать, были еще шаги №№ 51 и 51 – насчет укрупнения сетей и разделения тарифов на базовую и переменные части, — оба совершенно правильные. И оба точно так же так и не сделанные.
Тем ценнее все-таки проявленная Минэнерго решимость осуществить переход и наша обязанность – всячески поддержать начинание и не дать его угробить. А для начала постараемся, во-первых, дать обоснование необходимости Единого закупщика, во-вторых, как правильно наладить его деятельность.
В энергетике – все наоборот
Итак, некоторые вводные, касающиеся специфических особенностей именно электроэнергии, как товара и соответствующей специфики устройства энергорынка.
Начнем с той известной истины, что электроэнергия – самый необходимый продукт, без которого невозможна ни социальная, ни экономическая деятельность. Всему в нашей жизни и современной экономике может найтись замена, только электроэнергию невозможно ни заменить, ни отказаться от нее. Внутри страны именно стоимость электроэнергии во многом определяет уровень благосостояния общества и общий уровень цен на рынке, вовне от него же во многом зависит конкурентоспособность всей национальной экономики. А потому тариф на электроэнергию никак не может быть неким внутренним производным от собственно электроэнергетики, наоборот – само устройство электроэнергетики и рынка электроэнергии обязано соответствовать базовой роли электроснабжения в общественной и экономической жизни страны. В частности, этот тариф, конечно же, должен обеспечивать покрытие затрат на генерацию и сетевую передачу, но и, в идеале, не более того. Относительно же затрат на развитие – их стоит включать в тариф лишь в исключительных случаях и некоторой разумной мере, принципиально же развитие энергетической инфраструктуры целесообразно обеспечивать без повышения тарифов. В конечном счете это обходится экономике и обществу существенно дешевле.
И, конечно же, электроэнергетика никак не может служить источником извлечения из нее коммерческой прибыли. Включая извлечения такой прибыли коммерческим банком через кредитный процент. Принципиально, на электроэнергетике никто не должен зарабатывать, поскольку она сама работает на граждан и всю национальную экономику! Разумное государство должно это осознать и утвердить в качестве одного из своих принципов. Такое государство обязано обеспечивать достаточную, но минимальную величину стоимости электро-обеспечения.
Конечно, разумное государство вправе и даже обязано, — в силу экономической и социальной целесообразности, устанавливать различную стоимость электроснабжения для различных видов потребления, например, понижать тариф для энергоемких производств или для производителей сельхозпродукции, вообще дифференцировать, например, бытовое и производственное потребление, устанавливать разную стоимость потребления по часам суток. Но такое разумное государство никак не может допустить, чтобы одни и те же категории потребителей в разных регионах платили за электроэнергию по-разному, или чтобы потребителей делили совершенно надуманным образом, например, на физических лиц, юридических лиц и бюджетные организации.
Здесь сразу надо сказать, что картина по конечным потребительским тарифам в Казахстане есть, в полном смысле, анти-образец, — в ней собраны все какие только могут быть неправильности и несправедливости. И это анти-образец самым убедительным образом отражает нынешнее псевдо-рыночное устройство рынка электроэнергии. Так, на оптовом уровне существует не единый, а около десятков собранных вокруг олигопольных владельцев закрытых рынков, на которых наиболее крупные и дешевые объемы генерации лоббистским образом распределяются по парным долгосрочным договорам между аффилированными участниками, остатки же сбрасываются на региональные розничные рынки. На которых уже акимы, в паре с местными гарантирующими ЭСО, устраивают и собственное распределение закупаемой электроэнергии между «физиками», «юриками» и «бюджетниками».
В результате в Казахстане, при единой энергосистеме, налицо тарифная чехарда по регионам и потребителям и сами органы тарифного регулирования присутствует при таком безобразии, демонстрируя неспособность перейти к единообразию тарифной политике.
В условиях такого регуляторного бессилия Единый закупщик, по определению обеспечивающий тарифное единообразие на оптовом уровне, оказывается в роли Геракла перед Авгиевыми конюшнями. С той только разницей, что сил одним разом смыть все напластования в рознице у властей может не хватить и придется увязать самим. Без растянутой на некоторый срок адаптации не обойтись, но и на нее должно хватить политической воли.
На склад не поработаешь
Следующая всем известная специфическая особенность рынка электроэнергии – принципиальное отсутствие работы на склад и мгновенная (со скоростью света) логистика. В таких условиях рынок электроэнергии не похож ни на какой другой: покупатели на нем прикреплены каждый к своему бутику, зато они могут брать товар без спроса, сами определяя время и количество. Производители же электроэнергии и сети-доставщики вынуждены работать вслед потребительскому графику, вырабатывая и транспортируя каждую секунду ровно столько же, сколько потребляется. На таком рынке физическое потребление всегда первично, а денежные расчеты по нему всегда вторичны.
Сюда же добавим крайнюю унифицированность и консервативность электроэнергии, как товара. За примерно полтора столетия с того момента, когда человечество перешло в век электрификации, многократно поменялось все: моды, вкусы, привычки, весь окружающий нас вещественный мир, неизменно лишь электричество, не имеющее не вида, ни цвета, ни запаха, но состоящее из тех же 50 Гц и того же набора напряжений.
Причем, что тоже уникально, производят этот абсолютно унифицированный товар совершенно разные по своему устройству, способу выработки и используемым технологиям производители, и производят с отличающейся друг от друга в разы себестоимостью. И при этом никакой из имеющих большую эффективность и меньшую себестоимость производителей не расширяет свою рыночную нишу, не вытесняет и не поглощает менее маржинальных конкурентов. Ни на каком другом рынке ничего подобного и вообразить невозможно.
А все потому, что именно на рынке электроэнергии – уникально высокие пороги входа, причем только для производителей. Для потребителей рынок электроэнергии принципиально доступен, тогда как вход на него конкурирующего сетевого предприятия практически закрыт, а вход новой генерации возможен только в крайне ограниченном наборе. Для любого другого производства, — даже космической техники, стартап может начаться с некоей мастерской в гараже, тогда как на рынок электроэнергии производитель может зайти только уже состоявшийся, с референтным на международном уровне, весьма крупным и, соответственно, дорогостоящим единичным оборудованием и только на строго ограниченной ресурсной базе. Такой базой может быть либо крупное месторождение угля (вариант – прямая ж/д нитка от месторождения), газа (вариант – магистральный газопровод), либо река с возможностью устройства плотины. А также крупный город, с обширной базой потребления тепла и горячей воды. Меньше привязаны к географии и источникам ресурсов АЭС, но зато у них других ограничений еще больше, чем у ГРЭС, ГЭС и ТЭЦ. А что касается требований к единичной мощности, то она даже больше.
Не перешагнуть порог
В силу таких особенностей система энергоснабжения – крайне консервативна, никаких следующих и следующих волн научно-технического и технологического прогресса, характерного для любых иных рынков, в энергетике не наблюдается. Оборудование и технологии, да совершенствуются, но в значительной меньшей степени, чем в производстве любой иной продукции, набор оборудования и технологий на электростанциях принципиально тот же, что и, например, пятьдесят и даже сто лет назад.
Если кому-то у себя в мастерской удастся соорудить генератор, обеспечивающий сопоставимую по экономичности с крупными электростанциями выработку, произойдет переворот не только в энергетике и мировой экономике, но и всей геополитике. Равно как такой же переворот совершит и появление аккумулятора промышленных объемов. Однако ни того, ни другого не предвидится.
Соответственно, в противоположность любым иным рынкам, рынок электроэнергии может существовать только под непрерывным и всеми признаваемым администрированием своеобразного «базаркома» — Системного оператора. Системный оператор наперед составляет графики – какой уровень потребления и в какой час суток ожидается, включая графики квотирования для наиболее крупных потребителей, соответственно расписывается и набор электростанций и их загрузки для покрытия ожидаемого потребления. А в течение оперативных суток, следя за исполнением графика, Системный оператор осуществляет обязательную к исполнению всеми участниками рынка корректировку текущих балансов потребления и выработки электроэнергии. И тот же Системный оператор просто отключает заранее расписанных по категориям приоритетности потребителей в случаях аварийной нехватки генерации или пропускной способности сетей.
ВИЭ-обременение
Здесь нам могут возразить, что буквально революцию в электроэнергетике совершают сейчас солнечные и ветровые электростанции, поскольку для них не существует порога единичной мощности: они могут заходить на рынок как в виде очень малых индивидуальных установок, так и крупными наборами ветровых парков и солнечных полей. Заодно для них не существует и привязки к первичным источникам энергоресурсов. Что и обеспечивает безусловное лидерство «зеленой» выработки в новом энергетическом переходе, вкупе с борьбой за сокращение углеродных выбросов.
Да, это так. Но при всем существенном удешевлении «зеленой» генерации за последние годы, ее себестоимость остается, как минимум, в два раза выше, чем у традиционной выработки и ждать дальнейшего революционного снижения пока не приходится. Применительно к Казахстану это так: генерация от ГЭС – 4-6 тенге за кВт-час, ГРЭС и ТЭЦ – 8-12 тенге. В целом тариф на оптовом рынке вписывается в 10 тенге за кВт-час. Тогда как лучшие результаты победителей тендеров по ВИЭ – до 14-17 тенге за кВт-час, и это при отсутствии суточных накопителей. Элементарное включение в условия строительства затрат на накопители электроэнергии, перемещающие выработку в пиковые часы суточного графика, повысит тариф на «зеленую» генерацию еще вдвое, то есть вчетверо против традиционной выработки. Однако для Казахстана и это не главное. Главное – необходимость в условиях местного резко континентального климата зимнего резервирования выработки ВИЭ, почти полное и на период, как минимум, нескольких дней. А такое резервирование требует строительства маневренных ГТУ или ПГУ, с соответствующими источниками газа и газовыми хранилищами, что априори выводит «зеленую» энергетику за пределы даже теоретической окупаемости. Недаром никаких даже оценочных расчетов уровня тарифов хотя бы при доведении доли «альтернативной» выработки до 10%, не говоря уже о 50%, ни Минэкологии, ни Минэнерго не имеют.
Европа по известным причинам сделала «зеленую» выработку конкурентоспособной, — путем поднятия в разы стоимости традиционной. Кому-то и здесь хочется пойти по этому пути, однако в Казахстане нет Гольфстрима и для нас такой вариант не проходит даже теоретически: нашу зиму без традиционной энергетики мы не переживем.
Как все устроить правильно
Из всего сказанного вытекает, что рынок электроэнергии почти во всем есть зеркальный антипод классическому рынку с его «невидимой рукой», частнопредпринимательской инициативой и ставкой на конкуренцию. Электроэнергия, это нормирование и регулирование, это системное администрирование и постоянное планирование.
С точки зрения роли национальной энергосистемы в экономической и социальной жизнедеятельности страны, ее следует рассматривать как одну целостную естественную монополию, регулируемую государством на предмет доступного для любого потребителя и надежного энергообеспечения на равных по всей стране условиях, по долгосрочным стабильным тарифам, одинаковым для одних и тех же категорий потребителей, но различающимся по категориям потребления и часам суток тарифам.
Конкретно, единый долгосрочный национальный тариф на электроэнергию утверждается на парламентском уровне, в рамках процедуры утверждения государственного бюджета и сохраняется неизменным на утвержденный срок. Что работает важнейшим фактором общей ценовой стабилизации на рынке. Одновременно утверждаются понижающие и повышающие коэффициенты к общенациональному тарифу по видам энергопотребления, а также по часам суток (выбор между среднесуточным или трех-ставочным тарифам остается за потребителем).
Национальный тариф рассчитывается таким образом, чтобы собираемые Единым закупщиком (он же – Единый продавец на оптовом рынке) средства несколько превышали расходы по расчетам с электростанциями и сетевыми предприятиями. Излишек баланса передается на рынок новой мощности. Однако закладываемый в общенациональный тариф запас для рынка новой мощности не должен превышать 10-15%, чтобы не провоцировать тарифную эскалацию. Обязанность полновесного финансирования рынка возводимой на перспективу мощности лежит на государстве и осуществляется из вне-тарифных источников.
Примечание: источников нетарифного финансирования электроэнергетики ныне не существует. Эта тема выходит за рамки рассматриваемых здесь вопросов, здесь мы только подчеркиваем ее принципиальное значение.
Что же касается внутреннего устройства энергосистемы и рынка электроэнергии, то как раз в рамках осуществляемого Системным оператором администрирования возможна и необходима конкуренция производителей, равно как и свободный выбор потребителями своих поставщиков. Единый закупщик в этом смысле является зеркальным отражением и продолжением Системного оператора: Единый для энергосистемы диспетчер осуществляет физическое балансирование потребления-производства электроэнергии, а Единый закупщик – балансирование идущих вслед за физическим процессом денежных расчетов.
Соответственно, в системе Единого закупщика организуется функционирование четырех рынков, трех на оптовом и одного на розничном уровнях.
Рынок готовности производителей электроэнергии к несению нагрузки, формируемый Системным оператором в режиме «за сутки вперед». Соответствующий диспетчерский график формируется таким образом, что преимущества имеют электростанции, предлагающие наименьшую цену за располагаемую мощность на данный час суток.
Балансирующий рынок электроэнергии в оперативном диспетчерском режиме. Команды на повышение нагрузки получают электростанции, предлагающие, на данный момент, наименьший тариф на выработку. Соответственно, команды на снижение нагрузки получают электростанции, предлагающие наибольший тариф.
Промежуточным покупателем на рынке готовности электростанций и сетевых предприятий к несению нагрузки и на балансирующем рынке является Единый закупщик. И он же является продавцом электроэнергии для работающих на оптовом рынке крупных потребителей и для энергоснабжающих организаций, перепродающих электроэнергию на розничных рынках.
Рынок новой мощности, формируемый на основе утверждаемой на парламентском уровне Государственной схемы развития электроэнергетики. На рынок выносятся рассчитанные на год, пять, десять и пятнадцать лет вперед объемы новой генерации, с выделением, в том числе, маневренной генерации, и с привязкой к утвержденной в Государственной схеме дислокации электростанций.
На рынок новой мощности выносятся также предусмотренные Государственной схемой высоковольтные, межрегиональные и региональные распределительные сети.
Ценовыми ориентирами на рынке новой мощности являются утвержденные в Государственной схеме объемы капвложений в запланированных электростанции и сети и их предполагаемые тарифы.
Предметом торгов на рынке новой мощности является право на проектирование, на строительство и на эксплуатацию электростанции или сетевого предприятия. Победитель тендера получает финансирования с рынка мощности, обеспечиваемое государством. Возможен также вариант «тариф в обмен на инвестиции», при условии, что инвестор предлагает тариф ниже предусмотренного в Государственной схеме.
Четвертый рынок организуется на розничном уровне и заключается в конкуренции энергоснабжающих организаций за потребителей. Потребители, в свою очередь, получают право свободного выбора ЭСО, а также смены ЭСО по определенной процедуре, например, раз в год и с предварительным уведомлением.
Казалось бы, поскольку ЭСО приобретают на оптовом рынке электроэнергию у одного и того же Единого закупщика и по одному общенациональному тарифу, конкуренция между ними не имеет смысла, а есть смысл закрепить сбытовые функции за сетевыми предприятиями. Однако в условиях, когда различные потребители имеют различные коэффициенты к тарифам, соревнование между ЭСО за привлечение наибольшего числа наиболее выгодных клиентов приведет к минимизации сбытовых надбавок и улучшению качества услуг. Что подтверждает смысл сохранения ЭСО в системе Единого закупщика и делает розничный рынок реально конкурентным.
В заключение – об изменении структуры тарифа, приближающей экономическую часть рынка электроэнергии к физическим процессам на нем. А именно: поскольку большая часть затрат электростанций и сетевых предприятий не зависит от реальной нагрузки и связана с поддержанием готовности к ее несению, это и должно быть отражено в тарифе.
Для электростанций, работающих по диспетчерскому графику, устанавливается условно постоянная ежемесячная плата за готовность, как одна двенадцатая годовых затрат, не зависящих от нагрузки и собственно предельный тариф на конкретную выработку, рассчитываемый по затратам, связанным с несомой нагрузкой. К плате за готовность по результатам каждого месяца применяются понижающие и повышающие коэффициенты, стимулирующие энерго-производящую организацию снижать аварийность и повышать располагаемую мощность. Что же касается предельного тарифа, то ЭПО вправе понижать его величину, конкурируя за большую нагрузку по диспетчерскому графику.
Для ЭПО, работающих не по диспетчерскому графику, утверждается только предельный тариф.
Для энерго-передающих организаций, включая высоковольтные, межрегиональные и распределительные сети, устанавливается ежемесячная плата за готовность к передаче подключенной нагрузки, как одна двенадцатая всех включенных в тарифную смету годовых затрат, включая затраты на компенсацию нормативных потерь. При этом нормативные потери рассчитываются индивидуально для каждого сетевого предприятия под конкретный набор подстанций, классы напряжения и протяженность сетей, а также сложившиеся режимы работы.
К плате за готовность по итогам месяца применяются понижающие и повышающие коэффициенты, стимулирующие сетевое предприятие снижать аварийные отключения и повышать подключенную нагрузку.
При этом сетевое предприятие приобретает у Единого закупщика электроэнергию для компенсации фактических потерь, определяемых в системе АСКУЭ на входах и выходах, что делает сетевое предприятие прямо заинтересованным в улучшение режимов и борьбе с потерями.
Аналогично, для потребителей устанавливается условно постоянная ежемесячная абонентская плата, определяемая договорной подключенной нагрузкой, а также тариф на конкретно потребленную по приборам учета электроэнергию.
***
© ZONAkz, 2023г. Перепечатка запрещена. Допускается только гиперссылка на материал.