Цена на нефть и безопасность Казахстана

Картина будущего глазами японца: “Япония твердо укрепилась в качестве уважаемого мирового лидера спустя две декады. При таких условиях Япония, бок о бок с США, может использовать свою передовую технологию для обеспечения того, чтобы Китай мог облегчить свои продуктовые и энергетические затруднения, не прибегая к дестабилизирующему захвату ресурсов Центральной Азии и Южно-Китайского моря… Потребность в зерне в Китае, которому необходимо обеспечивать питанием дополнительные 12 млн. человек ежегодно, и массивный рост его энергопотребления вынудили китайское правительство обратить взоры на запад, на ресурсы Центральной Азии…”

Несколько дней назад СМИ распространяли прогнозы международных нефтяных аналитиков, где говорилось о том, что тенденция к росту цен на сырую нефть сохраняется. И что они в ближайшем будущем достигнут отметки 30 долларов за баррель. Абстрактное “ближайшее будущее” превратилось в реальность буквально через считанные дни. 25 января поступила информация о том, что на бирже Нью-Йорка зафиксирована цена свыше 29 долларов. Таким образом, до предельной цифры, олицетворяющей обозримое прогнозное будущее нефтяного рынка, осталось всего полшага… Правда, на Лондонской бирже цена значительно ниже – более 26 долларов за баррель. А ведь еще год назад она была столь низкой, что обозначалась цифрой из разряда единичных – 9 долларов/баррель. И казалось, что цена, если и станет вновь повышаться, останется в течение ближайших лет в пределах 10 – 20 долларов. Трехкратное повышение всего за год после падения до рекордно низкой за все десятилетие отметки – это все-таки феномен. Феномен, который никак не может оставить равнодушным Казахстан, являющийся, согласно утверждениям руководителей нашего государства и правительства, наряду с Саудовской Аравией крупнейшей нефтяной страной мира. Предыдущее падение цены ниже 10 долларов произошло аж в 1986 году. И чтобы она потом выросла до каких-то фантастических высот, понадобилось 4 года и вторжение Ирака в Кувейт, обернувшееся введением эмбарго на нефть обеих стран. В то время цена за баррель нефти мгновенно подскочила до 40 долларов. Но тогда была война. Форс-мажорные обстоятельства, значит. А сейчас вроде бы никакой чрезвычайщины нет. Если не посчитать таковой постепенное оживление экономики стран Азиатского региона после финансового кризиса в 1997 году. Ведь именно последнее событие является базовой причиной коллапса цены на нефть на международном рынке в 1998 году. До начала 90-х, когда футуристы-оптимисты предсказывали резкое сокращение потребности человечества в нефти в связи с повсеместной заменой энергозатратных технологий энергосберегающими, с расширением применения альтернативных источников энергии, в Азиатско-Тихоокеанском регионе ежегодный прирост потребления этого сырья составлял 3 процента. А в последующем, то есть накануне финансового кризиса в Азии, спрос ежегодно увеличивался на 40 — 45 млн. тонн, или на 6 процентов. Кризис его затормозил. Но сейчас положение меняется. И это тоже подстегивает рост цен на нефть и нефтепродукты.

Явился ли нынешний феноменальный скачок цен неожиданностью? Или его все-таки ожидали, прогнозировали? Похоже, нет. Или же он предполагался раньше и рассматривается теперь теми, кто определяет погоду на нефтяном рынке и в то же время напрямую зависит от нее, как скоротечное явление, которое найдет незначительное отражение на долговременной перспективе. Вот что год назад ответил на вопрос “Кризис на мировом рынке отрицательно повлиял на деятельность всех мировых нефтехолдингов. Каковы ваши прогнозы дальнейшего развития ситуации?” президент и председатель совета директоров акционерного общества “ЛУКойл” Вагит Алекперов: “В этом году мы будем проводить очень жесткую политику. При расчете бюджета компании на этот год в основу заложили стоимость нефти в размере 10 долларов за 1 баррель, и при любом развитии событий мы будем работать под тем дефлятором, который был заложен в начале этого года. Что касается прогнозов до 2005 года, мы предполагаем, что цена на нефть составит в среднем 13 долларов за 1 баррель. После 2005 года, исходя из конъюнктуры рынка, объемов производства и объемов потребления, — 16 долларов за баррель. Наши расчеты очень близки к тем прогнозным показателям, которые разработаны другими нефтяными компаниями” (“Caspian Energy”, 1999, апрель-июнь, № 1, 21-стр.). Как это видно из цитаты, приведенные цифры в общем и целом отражают мнение не только аналитиков “ЛУКойла”.

Наш интерес к нынешнему росту цен на нефть и нефтепродукты и дальнейшему развитию ситуации связан, как можно было уже догадаться, с соображениями по поводу не столько предполагаемых дополнительных выгод, которые Казахстан мог бы извлечь, сколько вполне реальных дополнительных проблем для безопасности, с которыми наша страна может столкнуться. Причем гораздо раньше сроков, которые называют Тадаси Накаме и ему подобные аналитики. Кстати, Япония первой проявила озабоченность ситуацией с энергоносителями, которых в Центральной Азии имеется с избытком, а у ее миллиардного соседа Китая, развивающегося семимильными шагами, нет. В 1993 году, когда в Казахстане только начался раздел нефтяного пирога западными компаниями, осторожные и дальновидные японцы выдвинули проект строительства нефтепровода протяженностью в 6 тысяч км от Казахстана через Китай к Желтому морю, в казахстанском обществе тут же разразилась форменная антикитайская истерия: “Объединимся, все бывшие советские, против желтой угрозы!”, “Пусть власти запретят китайцам появляться на улице!” и т.д. и т.п. Странно, конечно, слушать разговоры о “желтой угрозе” из уст тех, кто является самым “желтым” из 15 союзных наций периода СССР, тех, кто, в понятии европейцев, сам является цветным… Ну да ладно, разговор не об этом, а о том, что больше упомянутый проект не возникал.

Старые промыслы, где добывается основная часть домашней нефти, истощаются. Добыча же на новых месторождениях на западе значительно отстает от проектной… Подобных фактов, свидетельствующих о дополнительно возникших в сфере обеспечения страны энергоносителями проблемах, немало. А они уже сами по себе, можно сказать, способны приближать наступление энергетических затруднений, о которых говорит японский аналитик. Тут еще цены делятся на уровне, который гораздо выше расчетных. Импортные потребности Китая в нефти стремительно растут…

Рядом, в Казахстане, нефти много. Но западные компании, получившие в свое распоряжение практически все более или менее крупные казахстанские месторождения, считают приоритетным рынком для добываемого здесь сырья Южную Европу и страны Средиземноморского бассейна. Об этом еще в 1993 году, то есть в пору заключения первого крупного контракта, говорил президент “Шеврона” К.Дерр. С тех пор ни у этой компании, ни у тех инвесторов–добытчиков казахстанской нефти, которые пришли сюда позже, позиция не изменилась.