Полемика вокруг того, какой быть казахстанской государственной идеологии, не утихает. Редкие всплески здравого смысла, что у государства не должно быть идеологии вообще, тонут в хоре стенаний по поводу ее отсутствия. По большому счету, это даже и не полемика, а призывы и пожелания скорейшего ее создания. Все говорят “надо”, но никто толком не знает, что это такое – особая национальная государственная идеология. Короче, приросшие пуповиной к Краткому курсу ВКПб ученые и политики продолжают упорно искать, то, чего в принципе не должно быть в демократическом, светском государстве. Общепринято, что государство, основанное на демократических принципах вне идеологии, напротив, выступает в качестве механизма, который призван регулировать взаимоотношения между различными идеологиями, существующими в обществе. Более того, государство призвано не допускать главенство какой-либо идеологии, обеспечивать паритетное и мирное их существование. Возведение любой идеологии в ранг государственной, автоматически все остальные ставит в неравноправное положение. Поэтому любое огосударствление идеологии неминуемо ведет к диктатуре. Наиболее характерными примерами огосударствления идеологии являются СССР и фашистская Германия. К сожалению, эти прописные истины никак не могут пробить дорогу в умы казахстанской политической элиты. Подавляющая часть ее продолжает страдать от отсутствия общей, объединяющей всех идеи.
Можно было бы понять каких-нибудь гвинейцев или гавайцев, которые сроду не ходили строем. Но бывшие советские граждане, три поколения которых жили в идеологизированном государстве, прекрасно знают, что единая идеология — это прежде всего единомыслие. А это очень принципиально, потому что в этом случае любое инакомыслие порицаемо, а в худшем случае – наказуемо. Парадоксально, но кое-кто опять хочет туда.
За всеми этими стенаниями по утерянной идейной монолитности общества уважаемые теоретики проглядели главное. Пока спорили, какая нам нужна идеология, последняя, в принципе, уже состоялась – правда, все обошлось без шумной презентации.
Суверенитет — вот тот стержень, вокруг которого со все усиливающейся силой закручивается формирование новых идеологических постулатов. По сути, это идеологическая концепция государственности Казахстана. В формировании данной идеологии можно выделить основные моменты. Во-первых, это происхождение суверенитета — кто его отец-прародитель. Во-вторых — как мы понимаем нашу суверенность. И в-третьих — что она нам дает.
Итак, момент первый. Так как независимость страны не была завоевана народом в тяжелой борьбе, а фактически упала с неба, то, естественно, в первую очередь она оказалась в руках того, кто и до независимости был при власти. Народ, общество были не причем, все решалось в высоких кабинетах. Таким образом, формально главным организатором суверенитета выступает не народ, не общественность, а именно президент. Это позволяет ему рассматривать себя как гаранта и носителя этой суверенности. Происходит сращивание института президентства с идеей суверенитета. В глазах большинства казахстанцев президент Назарбаев сегодня является символом суверенитета.
Момент второй. В нашем случае суверенитет понимается не только как политическая независимость или как юридический статус государства, но прежде всего как независимость от международных норм в области прав человека и демократии. Мы суверенны, считает власть, то есть вправе сами решать, как поступать внутри страны, какие принимать законы, какую модель демократии избирать. Мы должны быть самодостаточны в своем стремлении идти своим путем, поэтому международное общественное мнение нам не указ. У них своя свадьба, у нас — своя.
Третьим принципиальным элементом выступает категория стабильности. Причем стабильность не сама по себе, а как непременное производное “нашего” суверенитета. Логика проста. В соответствии с постулатами новой идеологии мы достигли “определенных успехов” именно благодаря тому, что сосредоточили всю полноту власти в одних руках, чем исключили всякую возможность политической конфронтации. Мы обеспечили политическую стабильность благодаря тому, что не пошли на поводу у разных советчиков с Запада и не позволили воцариться в стране разгулу демократической вседозволенности. Да, это не совсем популярные меры, но благодаря этому мы сохранили мир, стабильность и независимость.
Если приглядеться, то все элементы этой идеологической конструкции имеют нечто объединяющее их в единое целое. Это даже не идея суверенитета. Суверенитет здесь — всего лишь эффектная вывеска. Главным во всем этом мифотворчестве является личность президента.
Кто дал Казахстану суверенитет и добился его признания? Президент. Кто определил принципы этого суверенитета и не выбрал ложный анархо-демократический путь? Президент. Кто обеспечил стабильность и нейтрализовал ее врагов? Опять президент. А коль так, то, что такое суверенитет без личности президента? Он основа всей этой идеологической конструкции, он цель, средство и гарант ее существования.
Кто там жаловался на отсутствие общенациональной цели? Радуйтесь! Вот она, почти готовая. Осталось самое малое – внедрить. А это уже несложно. На всех перекрестках — билборды с мудрым отцом-благодетелем. Портрет в букваре. Ни одной научной работы без цитаты вождя. И полная “аллилуйя” в прессе. Вы этого хотели, господа? Получите.
Но вернемся к суверенитету, которым президент одарил Казахстан. Итак, от кого же мы суверенны, то есть независимы? От США? От России? От Европы? От Китая? Не смешите. Сегодня мы зависим даже от Турции и Узбекистана. Не говоря уж о США и России, куда президент ездит “на ковер” и просить милостыню. Если это называется независимым государством, то тогда что такое марионеточный режим. Говорить о независимости Казахстана, как государства, сегодня можно с очень большой натяжкой. Наша суверенность сродни независимости нищего, который может делать все… что ему скажут. Потому, что за это его могут накормить.
Но в Казахстане есть и другой суверенитет. Это суверенитет президента по отношению к обществу и народу. Созданная политическая система позволяет президенту быть абсолютно независимым от народа. В рамках этого суверенитета президент и его окружение правит страной. Собственно говоря, идеология, о которой мы с вами говорим, и есть проявление этого суверенитета. Подчеркиваю, не идеология суверенитета государства, а идеология суверенитета президентской власти.
Это идеология призвана объяснить, почему президент независим от народа, почему Казахстан должен идти своим особым путем, почему у нас лучше, чем у других. И что вы думаете — ведь объяснят, докажут, убедят, в конце концов, заставят во все это поверить. История полна примеров тому. Дайте только срок.