С тех пор как ОАО “Казахтелеком” почти полтора года назад в экспериментальном порядке начал внедрять повременный учет стоимости местных телефонных переговоров, в Караганде не утихают страсти. Потребители разделились на истовых сторонников “повременки” и не менее ярых противников “погребенки”. А правительство все никак не определятся с судьбой этого “пилотного проекта”.
В запале дискуссии многие как-то забыли, что правовой статус “повременки” зиждется на весьма непрочном основании протокольного совещания правительства страны. Еще в марте 1999 года Кабмин поручил Минтранскому, Антимонопольному агентству и “Казахтелекому” “рассмотреть возможность введения в экспериментальном порядке повременного учета телефонных переговоров во 2 квартале 1999 года”. А “по итогам эксперимента внести в правительство предложение о целесообразности его внедрения по всей республике”. И все. Дальше начинается “инициатива” самого монопольного ведомства, к слову, оказавшегося совершенно не подготовленным к внедрению этой технической новации. Объявив эксперимент, “Казахтелеком”, что называется, на марше стал закупать аппаратуру повременного учета (СПУС), монтировать ее на АТС Караганды, отлаживать новое программное обеспечение и систему сервиса. Причем делал это с таким “скрипом”, что многочисленные погрешности не могли не повлиять на “чистоту” эксперимента.
По мнению директора Карагандинского филиала национального центра экспертизы и сертификации Д.Кажакова, часть используемой аппаратуры и компьютерных программ до сих пор не сертифицирована, а значит, цифровые АТС Караганды не имеют права не только “считать” время внутригородских разговоров, но и просто работать. Много претензий вызывают у потребителей и специалистов округление неполной минуты разговора в большую сторону. Хотя аппаратура позволяет осуществлять посекундный учет с погрешностью не более 0,061 сек. Досталось и “повременочным” тарифам. Особенно стоимости распечатки о состоявшихся разговорах — 20 тиын за каждую строчку. Казалось бы, мелочь? А для интенсивно говорящих по телефону людей, оплачивающих метровые рулоны распечаток, он приводит к ощутимому повышению и без того значительно возросшей оплаты. Но почему абонент вообще должен платить за распечатку, если даже в типовом договоре на оказание услуг местными сетями телекоммуникаций сказано: информация о состоявшихся разговорах должна предоставляться бесплатно?
К слову, подобных “почему” — становится все больше. Их регулярно “производят” социально активные и, к слову, не самые глупые люди, по которым эксперимент ударил больше всего: бизнесмены, социальные работники, журналисты, студенты-“интернетчики”. Все они стали платить за привычный (порой даже меньший) объем потребляемых услуг больше денег: 600, 900, 1500 тысяч тенге в месяц… Резко подскочили расходы бюджетных организаций (читай — налогоплательщиков) на оплату телефонных разговоров. Но больнее всего “повременка” стукнула по одиноким пенсионерам и инвалидам. В обмен на возможность сэкономить максимум 150 тенге в месяц (для этого нужно практически перестать звонить со своего аппарата) “телекомовцы” предложили им… лишиться единственной радости в жизни — человеческого общения. В этом, по убеждению связистов, и заключается торжество социальной справедливости. Не болтай — и “поддержишь” семейный бюджет лишней пачкой сигарет или стаканчиком мороженого. Но самому “Казахтелекому” собственное молчание, затянувшееся до неприличия, приносит куда менее иллюзорные выгоды.
Большинству депутатов местных маслихатов и уставшим от эксперимента карагандинцам уже давно и все ясно. Пилотный проект по повременному учету стоимости внутригородских разговоров начался без необходимой правовой, экономической и технической подготовки, его введение (особенно на начальном этапе) выявило массу нарушений и негативных последствий, а значит, он должен быть прекращен. При этом связистам следует вернуть потребителям деньги, которые последние переплатили за “сверхурочное” функционирование “повременки”. Потребители вправе рассчитывать и на то, что их мнением при принятии решения о ее дальнейшей судьбе все же поинтересуются.
Сами “телекомовцы” доводы своих оппонентов предпочитают чаще всего оспаривать… упорным молчанием. “Собака лает — караван идет”, — решили про себя связисты, и в нарушение рекомендации правительства до сих пор “экспериментируют” над еще живыми потребителями. В Карагандинской областной дирекции телекоммуникаций “раскрутились” лишь на доставку счетов на дом потребителям, заключение договоров с местными банками на их оплату и на усиление дорогостоящей пиар-компании. Несколько месяцев до этого монополисты “мариновали” своих потребителей в многочасовых очередях перед окошечками абонентских узлов! Но если возмущенные голоса потребителей, недовольных очередями, многочисленными ошибками в начислениях, фактами чужих разговоров с персональной линии, пусть не сразу, но все же были услышаны “Казахтелекомом”, то предписания антимонопольщиков, реакцию прокуратуры, маслихатов и ЦСМС это ведомство предпочло просто проигнорировать.
Еще 6 октября 2000 года бывший председатель Антимонопольного агентства А.Тлеубердин распорядился прекратить эксперимент, а бывший генпрокурор Ю.Хитрин потребовал от руководства “Казахтелекома” исполнить это предписание, но связисты и ухом не повели.
Беспомощность властей и искусственное затягивание эксперимента еще больше обозлило общественность. Если раньше объединения потребителей и предпринимателей, советы ветеранов войны и труда, движение “Поколение”, различные местные НПО больше критиковали отдельные элементы “повременки”, то в последнее время они не приемлют ее “в принципе”. Дотошные юристы обнаружили противоречия между “повременкой” и основными конституционными правами граждан. Например, дискриминацию карагандинских потребителей “Казахтелекома” по мотивам места жительства (ст. 14 Основного закона) — все остальные казахстанцы платят за аналогичные услуги иначе и, как правило, меньше. Или нарушение права на неприкосновенность личной жизни граждан (ст. 18), выражающееся в доступности посторонним лицам информации о направлении, времени и продолжительности их телефонных разговоров.
Некоторые абоненты продолжают настаивать на установке приборов учета времени разговоров не только на АТС услугодателя, но и непосредственно в квартире потребителей. Карагандинка Т.Шутова даже пыталась судиться с “Казахтелекомом”, но пока безуспешно. Недавно с аналогичным призывом выступил лидер городской ветеранской организации К.Макенов. НПО-шники открыли в интернете “антиповременочный сайт”, распространяют среди потребителей типовые претензии в адрес связистов и собирают подписи под протестным обращением к депутатам мажилиса…
Словом, невинное и вроде как прогрессивное техническое новшество перерастает в шумный социальный конфликт, в который втягиваются все новые действующие лица. Еще немного, и дойдет до войны компроматов. Во всяком случае некоторые действия сторон уже смахивают на шантаж. К примеру, “политики” и мажилисмены грозят отсудить и вернуть потребителям всю, по их убеждению, незаконно полученную “Казахтелекомом” прибыль (называют то 3,4, то 5,5 процентов), а также компенсацию за моральный вред. В ответ связисты апеллируют к экономическим интересам тех потребителей, кто стал платить меньше действовавшей ранее абонплаты в 370 тенге. По разным социологическим исследованиям, это не то 12, не то 38 процентов пользователей. Мол, людям, которые столь мучительно отвыкали от привычки праздно болтать по телефону, придется тогда возвращать нам сэкономленную разницу. Думаете, они обрадуются?
С каждым днем множится число аргументов. Как “за”, так и “против” эксперимента. В конфликт вмешалась группа депутатов парламента — они инициировали отчет двух министров по данной проблеме. Тем временем межведомственная комиссия, созданная 4 месяца назад после проведения в Караганде “круглого стола” с целью определения дальнейшей судьбы “повременки”, до сих пор так и не озвучила свои выводы. Хотя, суммируя высказанные на том совещании мнения и оценки, рецепт дальнейших действий правительственной комиссии выстраивается в общем-то несложную последовательность: закончить эксперимент – устранить технические недоработки – разработать новые тарифы, придав им гибкость, прозрачность и подлинную социальную направленность – внести изменения в договор на предоставление услуг местных сетей телекоммуникаций – предложить потребителям право выбора: “повременка” либо фиксированная, но, возможно, более высокая, абонплата. Увы, связисты продолжают или упорно отмалчиваться, или подбрасывают в СМИ неуклюжие “опи-аренные утки” типа: “повременка” — это столбовая дорога цивилизации, противиться ей могут только ретрограды, а раз так, то ее внедрение по всей республике — вопрос уже решенный.
Неужто правы скептики, считающие, что каждый день эксперимента приносит карагандинским телефонистам энную сумму дополнительной “налички”? А бесконечное затягивание сроков агонизирующей “повременки” отвечает экономическим интересам ее влиятельных лоббистов и только укрепляет их позиции? “Молчание — золото”, — говорят в народе. Видимо, наши монополисты придумали такую формулу, когда их молчание по жизненно важному для 400 тысяч карагандинцев поводу способно приносить нехилые сиюминутные дивиденды. Только не просчитаться бы им на перспективу!
Тем временем социальный конфликт продолжает обостряться. Уже не только телефонная связь — сам эксперимент над ней становится доходным бизнесом, в котором куется звонкая рекламная монета и чьи-то политические репутации. Того и гляди раздуваемый “телекомовскими” молчунами ведомственно-потребительский антагонизм: “повременка” — “погребенка”, прорастет сорняками сведения личных счетов и передела пресловутых сфер влияния.