Из обозревателей только ленивый не отметил, что осень – традиционное время замены премьеров. К тому же именно к этой осени Касымжомарт Токаев как раз отбыл в своей должности среднетрадиционный срок.
В пользу версии, что из отпуска премьер не вернется (премьером), говорит и удивительно “удачный” выбор времени для отдыха. Если бы специально стояла задача выбрать именно такие две недели за все время деятельности правительства Токаева, в которые присутствие премьера на рабочем месте было бы наиболее необходимым, или, напротив, отсутствие выглядело бы наиболее вызывающим, то это, несомненно, те самые две недели. Судите сами: в Казахстан приезжает не кто-нибудь, а глава правительства Китая, а его коллеги, китаиста, между прочим, по образованию и дипломата по призванию, — нет! Да и премьер России тоже вроде бы не малая величина. Визит Папы, внесение бюджета в парламент, теракты в США и предстоящая война в Афганистане — этот список можно продолжать…
Если все такие суперконцентрированные и весьма нерядовые события обходятся без премьера, значит, без него самого спокойно можно обойтись. И действительно: из всех побывавших на посту главы правительства Токаев – самый “никакой”. Если спросить, что он хочет, чего добивается, в конце концов с кем он или против кого, то в ответ-то и сказать будет нечего. Даже намеки на афилированность с пресловутой “Аксес Индастриз” к Касымжомарту Кемеловичу как-то так и не приклеились (тем более на фоне его первого зама). Понятно, что при такой безликости и сверху и снизу все более накапливается желание поменять руководителя правительства на фигуру более определенную.
Выбор же имеется: со стороны “крепких хозяйственников” нет равных тому же Даниялу Ахметову, а если обстановка требует испытанного бойца идеологического фронта, то наготове, скажем, Алтынбек Сарсембаев.
Все это говорит в пользу того, что свой срок премьер Токаев уже отбыл.
Но мы можем выдвинуть еще больше соображений противоположного свойства. Дело в том, что именно такой – “никакой”, премьер является вполне подходящей фигурой для нынешней ситуации. Что же это за ситуация?
Прежде всего это ситуация окончания десятилетия непрерывных переделов. Все “большие игроки” экспортно-сырьевого, банковского, транспортного, алкогольного и прочего прибыльного бизнеса определились, оформились и “сдержки-противовесы” между ними. Аналогично состоялась персонификация основных фигур и балансов власти. Правительство, как бы по Адаму Смиту, оказалось в роли “ночного сторожа” при этой состоявшейся рыночной экономике. Но если гениальный англичанин имел в виду, что такая роль государства высвобождает “невидимую руку” рыночной конкуренции, то у нас получилось строго наоборот.
Олигархический монополизм, как плод слияния власти и бизнеса, – вот сущность построенного в Казахстане “рынка”. Причем все главные бизнес-олигархии именно благодаря слиянию с властью оказались выше ее самой. То есть в Астане исполнительная власть, не говоря уже о парламентской и судебной, приняла на себя функции персонального обслуживания интересов нескольких ведущих банков, сырьевых экспортеров и транспортно-энергетических монополий. И симметрично в регионах в этой же роли оказались акимы — относительно крышуемых ими же бизнес-олигархий местного масштаба.
Причем такой род обслуживания, по определению, имеет “штучный” характер и снимает с правительства заботу создания каких-то повсеместных, унифицированных и эффективных государственных служб. Например, не секрет, что главные налогоплательщики имеют “индувидуальные” отношения с налоговыми и правоохранительными органами, и эта же схема проецируется по всей вертикали.
Кроме того, наши власти “стряхнули” с себя многие из тех обязанностей, которые входят в заботы правительств даже самых рыночно-либеральных государств. Например, все жилищно-коммунальное хозяйство превращено в проблему исключительно самих жильцов. Почти полностью государство “освободило” себя от таких основополагающих забот на селе, как мелиорация, селекция, повышение плодородия, защита растений… Образование и здравоохранение также уведены в сектор “самообслуживания”. И так далее…
Аналогично – в сфере общественных отношений. Если в демократических государствах диалог с профсоюзами, политическими партиями и самыми разными общественными организациями и работа со СМИ, как с мостом двусторонней связи, составляет основное содержание функций власти, то в Казахстане эти отношения выхолощены до противостояния суррогатов типа “Отана” и “хромоалюминиевых” — с одной, и непримиримой оппозиции, с другой стороны.
Поэтому глава правительства, как черт ладана боящийся любой “политики”, за все время работы не озаботившийся проблемой отсутствия в Казахстане профзащиты трудящихся, не ведающий о том, что школьное образование у нас – платное и что коммунальные тарифы не обеспечены реальной платежеспособностью населения, премьер, которого невозможно представить в независимом телеэфире, скажем, “31-го канала” – такая фигура вполне естественна во главе казахстанского правительства.
Наши власти на самом деле имеют возможность не обращать внимания на реальные нужды страны и концентрироваться на решении своих собственных проблем. Например, проводить легализацию криминальных капиталов. Или – празднование юбилея независимости.
Этот юбилей счастливо совпал с высокими ценами на нефть, что дает возможность говорить об успехе реформ и бурном росте экономики. На нефтедоллары сейчас прихорашиваются столицы и областные центры: асфальтируются главные улицы, строятся фонтаны, реставрируются Дворцы спорта и Дома приемов.
Надо понять – это не показуха, а именно то, что наша власть может реально делать. Коль скоро она самоустранилась от решения глубинных проблем общества, ей нужна некая компенсация деятельности. Акимы не способны ликвидировать безработицу, бедность и преступность, зато они могут обеспечить подметание улиц и посадку цветов. Это – как бы психотерапия, направленная не столько на горожан, сколько на саму власть — на ее чувства состоятельности и самоудовлетворения.
И на волне такого подведения итогов отставка премьера была бы событием неестественным, необъяснимым и вредным. До финальных торжеств для замены правительства требуются причины чрезвычайные. Либо какое-то крайнее нервное напряжение.
Впрочем, насчет разных нервных напряжений — признаков их достаточно. Например, кто- то же наверху придумал суд на Кажегельдиным, ударивший по действующему правительству и полезный лишь самому заочно осужденному.
Так и насчет нервов Токаева: премьер-то он “никакой”, но человек порядочный и неглупый. А, следовательно, вряд ли способный спокойно относиться к выпавшей ему роли. Так что по человечески необходимость отдохнуть в самый напряженный момент деятельности правительства можно понять.
Итак: мы желаем Касымжомарту Кемеловичу хорошо отдохнуть и с новыми силами – за работу!