29 марта текущего года в Астане прошло совещание президента РК Нурсултана Назарбаева с руководителями правоохранительных и судебных органов, которое в основном было посвящено вопросам борьбы с коррупцией. По словам главы государства, правоохранительные и иные государственные органы не ведут эту борьбу полноценным образом, а “заболтали ее на совещаниях”. В связи с этим он дал поручение всем подчиненным ему государственным органам активизировать противодействие коррупции.
Почти одновременно с этим была возбуждена серия уголовных дел в отношении нынешних и бывших высокопоставленных чиновников. В частности, уголовные дела заведены на министра транспорта и коммуникаций Аблая Мырзахметова, отстраненного от должности на время следствия, бывшего вице-министра сельского хозяйства Толеухана Нуркиянова, вынужденного уйти в отставку в результате предъявленных ему обвинений, экс-министра энергетики, индустрии и торговли Мухтара Аблязова и бывшего акима Павлодарской области Галымжана Жакиянова. Причем двое последних в настоящее время находятся под стражей.
По выражению нового премьер-министра Казахстана Имангали Тасмагамбетова, перефразированному из русской пословицы, власти решили “стрелять из пушки не по воробьям, а по гусям”.
А 2 апреля была создана Комиссия при президенте РК по вопросам борьбы с коррупцией и соблюдению служебной этики госслужащими, которая является консультативно-совещательным органом. Ее председателем назначен советник президента Сат Токпакбаев, который раньше руководил такими важными силовыми структурами, как Комитет национальной безопасности и Министерство обороны.
Следует вспомнить, что пик антикоррупционной политики наблюдался в 1998-2000 гг. Именно в этот период действовала Государственная комиссия по борьбе с коррупцией. По мнению председателя Дисциплинарного совета г. Алматы Бакбергена Амрекулова, в это время произошел коренной перелом в психологии чиновника среднего и нижнего звена исполнительной власти, когда госслужащие в полной мере ощутили постоянный негласный контроль, поняли, что теперь их работа будет оцениваться жестко и принципиально, а принадлежность к так называемой \»команде\» — это уже не \»охранная грамота\».
Однако за последние два года уровень коррупции в стране заметно вырос. Согласно ежегодному Индексу восприятия коррупции (ИВК), составленному международной антикоррупционной организацией \»Трансперенси Интернешнл\», в 2001 году Казахстан по сравнению с 2000 годом опустился на 5 позиций, заняв 71-е место вместе с Гондурасом, Индией и Узбекистаном, а также получил 2,7 балла. Данное снижение, видимо, следует расценивать как результат разочарования иностранных бизнесменов и экспертов, на чьих мнениях основываются исследования, на основе которых был составлен ИВК, антикоррупционной кампанией и ее итогами.
Очевидно, что у коррупции в Казахстане имеется много причин и благоприятных условий политического, экономического, правового и даже психологического характера. Как считает депутат мажилиса парламента Валентин Макалкин, росту коррупции способствовало перераспределение собственности, проведенное на неправовой основе. Кроме того, на это влияет и то, что само государство, и особенно его исполнительные и судебные органы, являются, по мнению парламентария, наибольшими нарушителями действующего законодательства.
Бывший аким Павлодарской области, а ныне один из лидеров общественного движения “Демократический выбор Казахстана”, Галымжан Жакиянов полагает, что одной из главных причин коррупции в республике является отсутствие механизмов выборности исполнительной власти и ее подотчетности перед народом и представительными органами.
В то же время обозреватель газеты “Новости недели” Николай Кузьмин считает, с введением выборности местных органов власти коррупция широко распространится на политическую жизнь нашего общества. По его мнению, именно так сегодня обстоит дело в России, где местные власти почти везде избираются самим населением. Судя по всему, такое обстоятельство является одним из аргументов в пользу крайне осторожного подхода к введению выборности акимов областей.
Очевидно также, что одной из наиболее существенных причин роста коррупции в Казахстане является слабая и безрезультативная политика государства по борьбе с этим явлением. Практически у государства не было и нет эффективного механизма по борьбе с коррупцией. В апреле 2000 года по непонятным причинам была упразднена соответствующая государственная комиссия, которая делала конкретную работу в данном направлении. Истинные причины такого шага предположить трудно. Правда, как следует из соответствующего указа главы государства, это был сделано… \»в целях поднятия уровня борьбы с коррупцией\». Выходит, что власти были не удовлетворены работой госкомиссии по борьбе с коррупцией.
Однако, упразднив эту организацию, государство не создало ей равноценную замену. По оценке председателя правления общественного фонда \»Трансперенси Казахстан\» Виталия Воронова, государственно-правовой отдел администрации президента РК, к которому перешли полномочия по координации антикоррупционной деятельности различных госорганов, сам по себе не может считаться органом борьбы с коррупцией. Что касается правоохранительных органов, то, к примеру, КНБ все же больше занимается своим непосредственным делом – обеспечением безопасности страны. МВД и его органам хватает борьбы с другими видами преступности, с чем они не всегда справляются. Налоговики и финансовая полиция выполняют специфические функции в достаточно узкой сфере.
Прокуратура в результате разных реорганизаций, прежде всего связанных с созданием в 1995 году Государственного следственного комитета, лишилась своего следственного аппарата. К тому же в ее задачи входит не борьба с коррупцией, а осуществление надзора за законностью этой самой борьбы. ГСК же стал во многом дублировать функции МВД, вследствие чего не оправдал себя и был в 1997 году упразднен. Суды же борются с коррупцией только опосредованно в рамках своих задач.
Нельзя также не отметить, что все эти органы коррумпированы не меньше, а где-то даже и больше, чем другие госструктуры. В частности, в 1999 году органами КНБ к уголовной ответственности по фактам совершения коррупционных правонарушений было привлечено 11 судей и 8 прокуроров разного уровня, в 2000 году — 5 судей. По данным 9-го департамента МВД РК, за первое полугодие 2001 года к аналогичной ответственности были привлечены 21 сотрудник органов юстиции, 11 — таможенных органов, 7 — налоговой службы, 4 — финансовой полиции. Сюда же можно отнести частые случаи халатности, необъективности и пристрастности в расследовании тех или иных дел, приписок раскрываемости преступлений и т.п.
Не следует, видимо, питать иллюзии и в отношении вновь созданной Комиссии при президенте РК по вопросам борьбы с коррупцией и соблюдению служебной этики госслужащими. Во всяком случае, неизвестно, насколько она правомочна влиять на соответствующую деятельность правоохранительных органов и самостоятельно инициировать расследования фактов коррупции в госаппарате.
Антикоррупционная деятельность в Казахстане имеет еще один парадокс. К примеру, КНБ больше предпочитает бороться с коррупционерами из МВД, финансовая полиция – из таможни, прокуратура – из всех этих органов. Но в то же время каждая из этих служб мало заботится об искоренении этого явления внутри себя. Не зря же говорят, что “рука руку моет”. Но тогда получается, что потенциальные коррупционеры борются с точно такими же, только “чужими”. А это уже больше похоже на “разборку” криминальных группировок, чем на борьбу с коррупцией.
По мнению президента общественного фонда политико-правовых исследований “Интерлигал” в Казахстане Сергея Злотникова, одна из важных причин безуспешной борьбы государства с коррупцией лежит в том, что им не инициируется деятельность гражданского общества и его институтов, прежде всего общественных организаций, в этом направлении. Последние же при всем желании противостоять коррупции в тех или иных сферах жизнедеятельности общества не имеют для этого ни соответствующих прав, ни механизмов. В то же время, считает Злотников, победить коррупцию без участия общества невозможно.
Известный казахстанский политолог Нурбулат Масанов утверждает, что “при существующем авторитарном режиме правления коррупция стала целью, смыслом существования всех звеньев и институтов государственной “машины”, начиная от самых высших и кончая самыми низшими ее эшелонами. Коррупцией пронизана вся деятельность существующей Системы, под нее принимаются законы и проводятся законодательные и институциональные реформы. Она полностью доминирует в системе как вертикальных, так и горизонтальных отношений среди госслужащих. Поэтому вполне закономерно, что казнокрадство и коррупция стали весьма престижными и самодостаточными ценностями казахского общества и особенно класса чиновничества”.
Таким образом, существующая ныне власть, по мнению Масанова, никогда серьезно не боролась и не будет серьезно бороться с коррупцией, поскольку коррупция является важнейшим механизмом функционирования институтов власти.
Что касается активизации антикоррупционной деятельности государства в последнее время, то, судя по всему, это объясняется следующими обстоятельствами. Прежде всего, за последние полгода заметно обострилось соперничество между ведущими группами правящей элиты. В связи с этим борьба с коррупцией является удобным средством давления на своих оппонентов теми из них, кто контролирует механизмы государственной власти и управления.
Показательно в этом отношении возбуждение уголовных дел в отношении бывших чиновников Мухтара Аблязова и Галымжана Жакиянова. Примечательно, что это произошло после того, как эти лица занялись активной политической деятельностью в рамках созданного с их участием общественного движения “Демократический выбор Казахстана”. Правда, по Аблязову следствие, по некоторым данным, ведется еще с 1999 года. Однако, известный адвокат Берик Имашев сомневается относительно необходимости применения к нему такой меры, как взятие под стражу, тогда как Уголовный кодекс РК предусматривает более “мягкие” меры пресечения, как освобождение под поручительство, залог, взятие подписки о невыезде или хотя бы домашний арест.
В целом же, дела Аблязова и Жакиянова демонстрируют сложившуюся в политической и уголовно-правовой практике Казахстана тенденцию, когда правонарушения и злоупотребления, совершенные теми или иными чиновниками, “не замечаются” до тех пор, пока эти лица не попадают в опалу к руководству страны. С политической точки зрения действия властей в отношении данных лиц вполне объяснимы. Здесь сказывается стремление изолировать своих оппонентов, которые способны привлечь на свою сторону и защиту общественное мнение. Однако такой подход сильно расходится с нормами действующего права.
Сотрудник одного из государственных органов, пожелавший остаться неизвестным, допускает мысль о том, что все последние действия властей по борьбе с коррупцией являются ничем иным, как “прикрытием кампании преследования представителей оппозиции, прежде всего тех же Аблязова и Жакиянова и их сторонников”.
Вместе с тем, считает данный чиновник, не исключено, что в отношении этих лиц власти не примут серьезных мер. Даже если их дела будут доведены до суда, то, скорее всего, суд ограничится приговором их к условному наказанию либо они сразу же после его вынесения попадут под амнистию. В этом случае оба политика по закону о выборах теряют право в течение определенного количества лет до снятия судимости выдвигать свою кандидатуру на выборах президента страны и депутатов парламента.
Можно также предположить, что не случайно, что все указанные выше антикоррупционные мероприятия были проведены в преддверие недавно проведенного в Алматы Евразийского экономического саммита. Судя по всему, власти рассчитывают этим завоевать доверие иностранных инвесторов. Известно, что последние часто становятся жертвами коррупции и многие из них по этой причине отказываются вкладывать свои капиталы в экономику Казахстана. Хотя, с другой стороны, многие инвесторы, особенно недобросовестные, сами предпочитают давать “мзду” тому или иному чиновнику для положительного решения интересующих их вопросов.
Еще одной важной особенностью государственной антикоррупционной политики является то, что она главным образом действует в отношении чиновников нижнего и среднего уровня, в то время как представители верхнего эшелона власти остаются вне зоны досягаемости.
Правда, случалось, что немало высокопоставленных чиновников, причем в ранге министров и акимов областного уровня, в свое время подвергалось разным санкциям – выговорам, снятию с должности и даже возбуждению уголовных дел. Но сегодня многие из них продолжают занимать довольно солидные должности в госаппарате. Подобный подход укрепляет в сознании потенциальных коррупционеров ощущение безнаказанности за свои противоправные действия.
В целом же, государство предпочитает бороться с частным, то есть отдельными правонарушениями, вместо того, чтобы искоренить общее – условия и механизмы, способствующие проявлениям и росту коррупции. Кроме того, помимо отсутствия реальных и эффективных механизмов противодействия этому явлению, в Казахстане нет реальной заинтересованности, принципиальности, объективности у госчиновников и представителей силовых структур в искоренении коррупции в стране и, в первую очередь, в своих рядах. Наконец, что особенно важно, у государственного руководства нет политической воли для организации и проведения полноценной борьбы с коррупцией.