Описание подводных камней и течений, поджидающих любого, кто решился получить высшее образование по внедренной и продолжаемой внедряться у нас системе “бакалавриат-магистратура”, нашло свое отражение в материале “С чем едят бакалавра, а с чем магистра”. Однако это — далеко не главная проблема современного образования. Вернее, эта проблема, скорее, субъективная, касающаяся каждого студента в отдельности и всех их вместе. Государству же по большому счету плевать, какие проблемы в дальнейшем у кого возникают. Но и его, государство наше, в ближайшем будущем ожидают большие сложности, связанные именно с системой образования. И первые из них уже дали о себе знать.
При Советском Союзе наличие диплома о высшем образовании было некоей самоцелью, без которой трудно было представить себя устроившимся в жизни. Количество вузов, а тем более, на периферии, было ограничено. Количество мест – естественно, тоже. Диплом означал путевку в жизнь. Его значение было трудно переоценить. За последние же годы ценность образования нивелировалась до немыслимых пределов. На то есть несколько причин.
Во-первых, неожиданно оказалось, что зарабатывать деньги и жить, что называется, кучеряво, можно и без корочки. Напротив, в какой-то момент стало считаться, что четыре-пять лет, проведенных в вузе, — лишь потерянное время, за которое вполне можно лихо раскрутиться в жизни.
Во-вторых, с приходом отношений “все, что не запрещено, — разрешено” многие профессора и доценты из тех, кому бог при рождении вживил предпринимательскую жилку, поняли, что можно работать не только в своем родном вузе, но и на стороне. А еще лучше – открыть свой собственный университет. Поначалу частное образование считалось престижнее государственного. В результате буйным цветом расцвели академии, университеты и прочие институты. Но когда чего-то очень много, это сразу теряет свою привлекательность. Как в хрестоматийном примере из учебника “Экономики”: “Почему “Роллс-Ройсы” выпускают всего по несколько штук? Потому что, если бы их выпускали конвейером, их бы никто не покупал”. Большинство из свежеиспеченных вузов со временем доказали свою несостоятельность: кто-то попросту закрылся, кто-то так и не смог перерасти размеров однокомнатной квартиры. К тому же до студентов стало доходить, что в государственных и частных вузах преподают одни и те же лица, только в последних денег сдирают поболее. Успеха добились, пожалуй, лишь “Туран”, “Кайнар” да “Адилет”. Причем как раз за счет того, что имели собственные преподавательские кадры.
Государственные вузы вновь захватили пальму первенства, а само слово в наименовании вуза – “государственный” — стало чуть ли не единственной целью при поступлении. Но и тут это самое государство умудрилось сделать подлянку своим гражданам, а именно заставило выкинуть из названий учебных заведений пресловутую букву “Г” или расшифровать ее как-нибудь по-другому. Так, КазГУ превратился сначала в КазГНУ, а затем в КазНУ (так, скоро, чего доброго, еще какую-нибудь КазУ придумают), а в аббревиатуре КазГЮА “Г” стала расшифровываться как “гуманитарная”. Смешнее всего получилось в КазГАСА. Теперь это Казахская головная архитектурно-строительная академия. Где ее остальные части – неизвестно. А остальные вузы теперь, очевидно, следует считать безголовыми.
Только все это мелочи. Все это происходит от самодурства, что обидно, или от желания урвать, где побольше, что тоже обидно, но, по крайней мере, это хоть делается осознанно. А вот намеренное занижение значения технического образования, фактическая его дискредитация, прославление и мощная раскрутка гуманитарных специальностей, в особенности юридических и экономических, — это уже больше смахивает на саботаж. Можете считать меня параноиком, но я скажу вам следующее. Мы привыкли объяснять то, что 80% из новорожденных вузов являются или Академией права или Университетом бизнеса и рынка, модой или простотой зарабатывания денег учредителями вуза. Действительно, открыв Политехнический институт, много денег не заработаешь: нужно для начала обеспечить материальную базу, качественный преподавательский состав (здесь в десяти вузах сразу не поработаешь), да и престижность названия не та. Проще открыть очередной Институт языка и перевода. И ведь государство не препятствует такому развитию событий. Почему?
Практически все крупные производящие компании и предприятия республики, будь то нефтяные, горнодобывающие или металлургические, сейчас находятся в руках иностранцев. Они развиваются, расширяются, растут. Появляется потребность в персонале. Техническом квалифицированном персонале. На заре независимости государство пыталось следить за тем, чтобы на такие предприятия на значимых технических должностях трудились представители местных кадров. Иностранцам, естественно, это не нравилось. Иногда даже случались конфликты. А потом зарубежные инвесторы поняли: чем конфликтовать, проще заплатить кому надо и решить проблему в ее корне. Нет технического образования – нет проблемы. Пусть все будут финансистами и адвокатами, одни воруют, а другие их защищают. А если придет проверка, где, мол, наши национальные кадры, то мы им просто ответим: “А нет ваших кадров, не вырастили вы их. Приходила тут парочка балбесов с дипломами нефтяников, только не знают они ничего. Потому что преподавать им некому. Не будем же мы их здесь всему учить. Так что работают они теперь обычными вахтовиками”. И разговор закончен. И никому ничего не надо. А те, кто поумнее, едут в Россию, потому что там практически в любом более-менее крупном городе, где есть технический вуз, можно получить образование лучше, чем у нас. И едут не только русские или украинцы, но и казахи. И что самое обидное, и те, и другие едут, чтобы там остаться. И не вернуться. Никогда.