Все понимают, что прошение о помиловании для Жакиянова – политическая смерть. Жакиянов должен понимать, что путь политика через тернии приводит иногда на самую большую вершину, а иногда к славе в поколениях, но оценивают это после смерти. Политик должен выстоять в своей принципиальной позиции, должен выстоять в болезни и трудностях и победить.
Трудно говорить правду человеку, жизнь которого подвергается опасности. Легче подтолкнуть его к спасительному шагу – написать прошение о помиловании и перестать быть политическим лидером. Легче объяснить, что жизнь его дороже амбиций и идей, ради которых он безвинно пострадал. Это гуманно, а ничего дороже жизни нет на земле. На самом деле большинство его соратников понимают, что Жакиянова как политика хотят сломать и уничтожить, чтобы он перестал быть фигурой, которая может быть альтернативой президенту страны, чтобы перестал претендовать на роль политического лидера. Тогда, по задуманному сценарию, созданное им движение “За демократический выбор Казахстана” предстало бы несостоятельным политическим явлением, рассеяло тысячи людей, вступивших в него.
Лукавить не приходится, Жакиянов в случае написания прошения о помиловании и признания своей вины в уголовном деле о превышении служебных полномочий, также как и Аблязов, согласится с требованием не заниматься политикой, отойти в сторону. Никакая хитрость не оставит ему шансов делать вид, что он в стороне, а на деле руководить движением, а затем вернуться в будущем в большую политику, остаться незапятнанным и бескомпромиссным. Даже если он, уехав за пределы страны, вдруг станет смелым мемуаристом или руководителем оппозиции, простой народ ему не поверит, в глубине души будет считать его перевертышем, действия — конъектурными и не простит слабости духа.
Конечно, можно поиграть в “поддавки”, пока Назарбаев сидит на троне. Можно притвориться мышкой и стать львом, когда ослабнет влияние первого правителя. Все можно потом объяснить, но это не докажет искренности его высоких целей, не докажет стремлений преобразовать страну в цивилизованное демократическое открытое общество.
Электорат будет считать все его действия только стремлением занять должностное кресло и утолить свои личные амбиции, взять реванш за попранное благополучие. Похожее отношение уже сложилось к Кажегельдину, потому Жакиянов в свое время не пошел по его пути, не стал просить политического убежища.
Власть ставит совершенно определенные цели. Она желает дискредитировать нарождающийся образ героя-оппозиционера. Теперь выбор за Галымжаном: устоит он перед соблазном свободы любой ценой или сломается.
Настали иные времена. Теперь уничтожать конкурента в политике приходится публично и особенно изощренно: через его личные поступки и отречения. Совсем недавно методы были значительно более прямолинейные, а разработки спецслужб на инакомыслящих — разгадываемыми.
В 1992 году, ходят слухи, ходоки долго разговаривали с Динмухамедом Ахмедовичем о будущем Казахстана и предлагали ему вернуться на политическую сцену. Кунаев после долгих раздумий согласился поспорить за президентский пост на выборах после первого срока правления Назарбаева. Поговаривают, что он нелестно отзывался о первом президенте Казахстана, не считал его достойным преемником. Динмухамед Кунаев, учитывая свой возраст, согласился претендовать на один срок и за это время подготовить новый резерв. Конечно, он мечтал реабилитировать свое имя и достоинство, униженное во времена Колбина. Возможно он мыслил старыми категориями, но имел опыт мыслить масштабно, по-государственному и, надо думать, заботился о благе населения своего отечества. Возможно, его единомышленники встрепенулись и даже мечтали взять реванш в государственном правлении, потому рьяно стали организовывать Кунаеву многочисленные встречи с населением в разных регионах страны. Люди воспринимали его и искренне обещали поддержку.
На одной из таких встреч в Алмаатинской области, Кунаеву стало плохо, и он скоропостижно умер. Без вскрытия и экспертиз ему поставили дежурный диагноз. Были спешно организованны похороны и без промедления тело придали земле. Кстати и похороны были организованны более чем скромно, не как экс-руководителю Казахстана, много сделавшему в республике за 26 лет правления, а как рядовому уважаемому гражданину, не более. Без лафетов, маршей и трансляции по телевидению. На кладбище и поминках никого из руководителей страны уже не было. Человека не стало, а слухи множились и версия, что Кунаева устранили, как потенциального конкурента осталась. Но известно, что тогда власть не решилась проводить выборы президента на второй срок, а через референдум формально продлила полномочия Назарбаева и разработала план о принятии новой конституции страны, которая укрепила бы привилегии и власть первого лица.
Через год Олжас Сулейменов открыто выразил разочарование политикой президента Назарбаева и заявил о своем желании составить ему конкуренцию. Тут же появились сенсационные разоблачения людей из команды поэта по движению “Невада-Семей”, которые были замешаны в торговле оружием и других противоправных спекулятивных операциях, а в прессе намекали на скорое появление компроматов на самого Олжаса Омаровича, что затем урегулировалось назначением его на дипломатическую работу — Послом в Италию.
К тому времени все потенциальные конкуренты – Кенес Аухадиев ( первый секретарь обкома КП Алматы), Закаш Камалиденов –( председатель КГБ Казахстана, председатель президиума Верховного Совета Каз.ССР), Еркин Ауельбеков ( первый секретарь Тургайского и Кызыл-Ординского обкомов КПК), Узбекали Джанибеков ( Секретарь по идеологии КПК), Саламат Мукашев ( председатель президиума Верховного Совета Каз.ССР) и Узакбай Караманов ( член Политбюро КПК и член Президентского совета Каз.ССР) в 1990г исчезли с политической арены. Невзирая на возраст, они все оказались на почетных пенсиях, вне должностей и политики. Оставались те, кто выразил свою готовность быть под руководством Назарбаева– Куаныш Султанов, Тулеген Жукеев, Эрик Асанбаев, но и они были удалены от политики послами зарубежных стран. Премьер-министр Кажегельдин оказался наивным человеком, который считал, что закон в государстве одинаков для всех, и можно через 8 лет правления первого президента честно предложить свою кандидатуру на преемственность в государстве. Как только он в 1997 году начал вырабатывать и предлагать экономическую стратегию развития государства, стало ясно, что обозначился возможный конкурент на пост президента страны. Детективная история о тромбе в крови, который прошел через сердце и был остановлен мудрым решением Назарбаева, спасшим жизнь экс-премьеру. Кажегельдин оказался за границей и там остался противостоять своему политическому противнику. Правда, за прошедшие годы правительственная пропаганда активно обливала Кажегельдина грязью: представляла версии о его несметных богатствах, заработанных за 3 года на посту премьер-министра, сфабриковала на него дело по неуплаченным налогам и, наконец, заочно осудила на 10 лет, чтобы надолго вычеркнуть его из списка конкурентов на пост президента. Но и Кажегельдин не сидел сложа руки, он сформировал оппозиционную политическую партию, смог инициировать международное дело о нефтяной коррупции в Казахстане, которое расследуют прокуроры США и Швейцарии, и продолжает являться альтернативой Назарбаеву все эти годы.
Такие заметные фигуры как Заманбек Нуркадилов, Газиз Алдамжаров были оттеснены на второстепенные должности. И только Серикболсын Абдильдин, реально конкурировавший на президентских выборах, остался внутри страны твердой скалой в оппозиции, являясь самым неудобным депутатом и представляя политическую партию коммунистов, которой аналитики не предвещают перспективы. Но он сегодня представляет для
Назарбаева серьезную альтернативу. Потому Абдильдину неоднократно пытались организовать раскол в партии с попыткой смести лидера и был инцидент с отравленной минеральной водой в кабинете парламента.
Неожиданно на политическом поле появились младотюрки, которые еще в ноябре 2001 года не претендовали на высшие должности в государстве, но хотели закрепить демократические процедуры, чтобы защитить свои права и уберечься от произвола членов семьи президента. Но власть и их отнесла к потенциальным претендентам и своими руками через фальсификацию судебных разбирательств сделала из них конкурентов на президентский пост. Сразу двух молодых политиков, грамотных и имеющих опыт государственной работы, свободно владеющих английским, казахским и русским языками власть своими действиями толкнула на путь радикальных перемен в государстве и несогласие с методами сегодняшнего управления и подавления гражданских и политических свобод и прав.
Эти молодые люди быстро политизировались, открыто заявили о необходимости демократических реформ, стали откровенными политическими оппонентами, вели себя как герои и получили суровое наказание – изоляцию и жестокие условия казахстанских тюрем. Первый сразу понял, что он больше состоялся в бизнесе и готов пожертвовать политикой, а также снять свои амбициозные планы на будущее. Однако, пожалуй, того унижения, которому он подвергся за политические амбиции, он не забудет никогда. Второй пока еще держится и упрямо противостоит системе. Вопрос состоит в том, как долго будет длиться это противостояние.
Если ситуация в США по делу “Казахгейт” продвинется, то Назарбаев будет вынужден уйти со своего поста, а значит будет надежда на пересмотр дел политических заключенных. Если международная общественность сможет добиться высылки за пределы страны политического заключенного, это тоже может стать возможностью для Жакиянова с честью выйти из тюрьмы.
А если Назарбаев будет править до конца своих дней, то вопрос будет состоять в том, сколько дней ему осталось быть на этом свете и выдержит ли этот срок Жакиянов. И сможет ли он остаться твердым и фанатичным тем идеям, если окажется на свободе только через 6 долгих лет, (год он уже отсидел.) Вот тогда он превратится в легенду, альтернативу главе государства.
История знает подобные случаи. Известный Нельсон Мандела отсидел в тюрьме Южно-африканской республики 27 лет, а потом был избран президентом этой страны. Южно-корейский лидер оппозиции Ким Тэ Чжун стал президентом с четвертой попытки. Его похищали президентские спецслужбы из токийского отеля, сажали в тюрьму, но выпускали из-за негативной международной реакции. Потом он отсидел 3 года за создание “Мартовской декларации”, потом вновь был осужден на 20 лет, но через два года амнистирован и выслан в США. И только через пять лет, в конце восьмидесятых годов победил на президентских выборах и управлял страной.
Многие политики добились своих целей ценой неимоверного терпения и стойкости, длиною в десятилетия. Это очень трудный путь и для лидера, и для его соратников. Обвинения в том, что единомышленники не хотят освобождения Жакиянова, абсурдны, потому что сами они продолжают находиться в опасности и под прессом давления и преследований тот же срок.
Это никому не выгодно. Дело в политической составляющей и твердости идей, за которые люди идут на каторгу и не отступаются.
Совсем недавно судьба свела меня с юной 19-летней девушкой из Ташкента. На Иссык-Кульском пляже ее спина привлекла внимание заметными красными шрамами. По рассказам Дильборы, я понял, что ее пытали спецслужбы Узбекистана, требуя оговорить старшего брата в приверженности вахабизму. Такая же доля досталась отцу и среднему брату. По указанию властей всю семью уволили с работы, ее саму отчислили из института, но они не оговорили члена своей семьи. И хотя 27-летнего Кудайбергенова, отца двух младенцев, все равно приговорили к смертной казни, семья борется за его оправдание, взывая к международной общественности. Люди могут устоять даже в безысходной ситуации.
Все зависит от силы духа и чистоты помыслов.
Любое решение Жакиянова соратники оправдают и поймут. Политическое движение будет продолжать активно действовать, но масса людей может заколебаться, движение может растерять потенциальную энергию, лишиться открытой поддержки испуганного населения. И придется ждать перемен еще годы. Пока власть не заставит радикализироваться умеренных лидеров и не поставит их в ситуацию, когда придется совершать геройские поступки ради своего народа.
Каждый новый конкурент нынешнего президента обречен на моральную или физическую дискредитацию, на фабрикацию судебных дел или уголовное преследование, возможно на уничтожение. На это настроены все государственные правоохранительные органы и службы безопасности страны. Потому претендентов открыто выдвинуть идеи, мысли об ином устройстве государства, механизме сменяемости власти становится все меньше. Легче льстить и подхалимничать, легче лицемерить и врать, легче просто смиренно молчать, лучше подождать, когда это сделает кто-то другой, чем становиться народным героем, заплатив за это очень высокую цену. Но альтруисты все равно появляются.
Источник – “Соз”, №44, 06.08.2003г.