Накануне Дня республики аким Алматы Виктор Вячеславович Храпунов, обращаясь к ветеранам войны, трогательно говорил: «Мы вас любим! Мы вас не забываем! Мы заботимся о вас!»
В знак заботы и любви он сказал о ста квартирах, выделяемых в честь праздника участникам и инвалидам войны вместе с учителями и врачами. Городская газета “Вечерний Алматы” сочла уместным подчеркнуть, что “Проблема жилья хорошо знакома акиму Алматы, который в свое время, не имея собственной крыши, пятнадцать лет прожил в общежитии, работая на ТЭЦ начальником цеха”.
Спустя всего какой-то час, в тот же день, в последних известиях по другому телеканалу был показан сюжет о выкинутом из собственной квартиры инвалиде войны. Он оказался жертвой махинаторов, и решением районного суда, оставленным в силе городским судом, лишился квартиры. Ретивых судебных исполнителей не остановили возраст и физическая немощь инвалида войны и его старухи. Так два ветерана со своей кроваткой оказались на лестничной площадке своей квартиры.
Аким, конечно, не имеет прямого личного отношения к последнему сюжету. Он, возможно, об этой истории узнал не раньше нас, если вообще доложили о ней. Власть, в которой Храпунов возглавляет одну из ее звеньев, очень скоро забывает о провозглашенных ею ценностях, вспоминает о них по случаю. На глазах народа происходит их девальвация, порождая равнодушие и безучастие к судьбе отдельно взятого инвалида войны. У нас были установлены хорошие льготы для участников войны: бесплатная санаторная путевка и поездка в любой конец СНГ туда и обратно раз в год, лекарства бесплатно и еще много других привилегий. Устами главы государства не раз заявлялось во всеуслышание, что наша страна первой в СНГ установила заслуженные льготы для своих ветеранов войны. Но мы же первыми в СНГ их отменили, заменив денежными пособиями, которые, по лукавому объяснению, обеспечат равенство в получении льгот всеми ветеранами. Оказывается, часть из них, по причине проживания в частном секторе, не может пользоваться жилищными льготами, а другая часть ветеранов войны по слабости здоровья не может использовать право ежегодного бесплатного проезда.
Вчерашние алматинцы, став москвичами, ежегодно позволяют себе прилетать к нам в гости, а алматинские ветераны не могут слетать даже в свой стольный град Астану, куда в два конца надо выложить 40 тысяч тенге, тогда как компенсация за все виды льгот составляет 5 тыс. тенге. Крупно сэкономил бюджет! Но еще больше экономит бюджет от ежегодного нарастающего таяния рядов ветеранов, что естественно. Недавно мы хоронили известного среди ветеранов моего родственника Калыша Аскарова. Из оставшихся в Алматы 7 сослуживцев по 101-й отдельной казахской национальной стрелковой бригаде проститься с товарищем смогли прийти только 3. В этом же году из его же подъезда похоронили еще одного участника войны. Такова печальная и неизбежная статистика. Скоро некому будет говорить в настоящем времени: «Мы вас любим! Мы вам благодарны!»
Перед этой неизбежностью сам по себе один разговор об обеспечении жильем ветеранов, самому молодому из которых сегодня 78 лет, выглядит некорректным, как давным-давно подлежавший снятию с повестки. Но власть не смущает существование в народе такого мнения, не делающего ей чести. Перцу сюда добавляет и наше заявление о первенстве в установлении льгот ветеранам.
Власть в нашем государстве представляется мне как кандидаты в депутаты, которые много говорят о народе, его интересах. Заслушаешься! Но на память о них остаются только эти их слова. Не в пример депутатам двух последних созывов, депутаты Верховного Совета республики 12 созыва, стоявшие у истоков нашей независимости и которых попросили самораспуститься, больше прислушивались к голосу народа. Они приняли один памятный, замечательный закон, достойный независимого государства, уважающего права своих граждан. Он называется Закон “О реабилитации жертв массовых политических репрессий”. Датирован 14 марта 1993 г. Начинается многообещающим трогательным вступлением: “Верховный Совет Республики Казахстан принимает настоящий Закон, будучи исполненным решимости восстановить справедливость по отношению к людям, подвергшимся массовым политическим репрессиям, с целью реабилитации всех жертв этих репрессий, обеспечения максимально возможной в настоящее время компенсации причиненного им морального и материального ущерба”. Во второй статье Закона говорится, что его действия “распространяются на всех без исключения лиц, непосредственно подвергшихся после 25 октября (7 ноября) 1917 года политическим репрессиям, на территории, ныне составляющей территорию РК”.
Постановлением Кабинета министров №1495 от 28.12. 1994г. был определен размер компенсации за конфискованное движимое и недвижимое имущество на территории Казахстана после 25 октября 1917 г. в месячных расчетных показателях, утверждаемых ежегодно при составлении бюджета. Репрессированными признавались и дети, находившиеся на тот момент с родителями, независимо от того, на собственных ножках ходили или еще пребывали в утробе матери На правах прямого наследника сосланных из родного гнезда родителей с конфискацией большого количества скота, считая и себя жертвой беззакония, совершенного над моей семьей в 1928 г., решил добиваться положенного по закону. Но гладко было только по закону. Работники Генеральной прокуратуры для признания реабилитированным потребовали предоставления документа, существование которого вызывало большое сомнение. Тем не менее пришлось разыскивать, где только возможно. На каждую переписку уходили месяцы. Прокуратуру не устроила даже раздобытая мной подробная архивная справка Республиканского архива с указанием, как и на основании чего, куда была выслана наша семья, что у нас конфисковали. Как сказал доверительно один из работников прокуратуры, это постановление из разряда тех, которые не будут выполняться. Но мне придало настойчивости “Обращение к казахстанцам к Дню памяти жертв политических репрессий” главы государства Нурсултана Назарбаева, с которым он выступил в самом конце мая 1999 г. Он, в частности, сказал: “…мы будем прилагать все усилия для восстановления исторической справедливости, реализации закона о реабилитации жертв массовых политических репрессий, обеспечения максимально возможной в настоящее время компенсации причиненного им морального и материального ущерба. Это мой гражданский долг, и долг каждого казахстанца”.
Моя настойчивость, наконец, увенчалось успехом. Получил датированную 21.01.2002г справку за подписью первого заместителя прокурора Восточно-Казахстанской области А.В.Белянина, что я “являюсь пострадавшим от политических репрессий и РЕАБИЛИТИРОВАН”. Но оказалось, поезд давно ушел. Постановления правительства от 30 декабря 1994 г №1495 “О возмещении ущерба реабилитированным гражданам” и от 29.04.96 г. №525 “О внесении изменений и дополнений в постановление Кабинета Министров Республики Казахстан от 30 декабря 1994 года №1495” были признаны утратившими силу постановлением правительства РК от 28.12.2000 г. Вот тебе, бабушка, и “юрьев день”.
Решил разыскать это постановление правительства и своими глазами прочитать, чем обосновывается отмена двух восстанавливающих историческую справедливость постановлений, к тому же создающих благоприятный имидж нашему государству перед мировым сообществом, как вступившему на путь защиты прав человека. Признать их необоснованно принятыми — равносильно признать таковым и сам закон о реабилитации жертв массовых политических репрессий. Скидка на бедность тоже не проходит. Наши властелины широко заявляли о показательных для всего СНГ темпах экономического развития, росте золотого запаса, отложенных для будущих поколений миллионах долларах и т.д., и т.п. Слишком долго перечислять, в чем только мы не обошли другие страны СНГ порознь и всех вместе. Искать заинтриговавшее постановление Кабмина пришлось долго и в разных местах. Что удивительно, его не оказалось в собрании актов Президента республики и правительства за 2000 год, хранящихся в Государственной республиканской библиотеке. Очевидно, в этом была своя “логика”. Но вот логики в принятии самого постановления не оказалось. Судите сами, цитирую “обоснование”: “В целях приведения в соответствие с Законом Республики Казахстан от 14 апреля 1993 года “О реабилитации жертв массовых политических репрессий”. И все. Вот вся причина и объяснение, почему Кабмин похоронил два своих постановления. Просто вразумительного нечего было сказать, в чем они противоречат закону, во исполнение которого были приняты. Было только одно голое желание отправить в архив эти постановления, просящие денег.
Правда, не ахти каких. Например, мне, оставшемуся в единственном числе из большой семьи в 11 человек, при самом благоприятном решении причитался бы 200-кратный расчетный показатель. Это всего около месячной зарплаты одного министра с нового года.
Но вернемся к вразумительности объяснения властью своих поступков. Народ, который на себе испытывает их действия, привык к тому, что с ним частенько не желают считаются, будто его нет. Самый последний и яркий пример о введении частной собственности на землю с ее продажей. Народ в основной массе считал, что надо повременить, так как у него нет средств, нет техники на ее обработку. Власть не прислушалась к голосу народа в решении судьбоносного для него вопроса. Она не дала возможности инициативной группе провести всенародный референдум, чтобы единственно истинный источник власти по конституции высказал свое твердое да или нет. Власть знала, что получит – “Нет!”. А это стало бы официальным всенародным признанием недоверия.
Трудно нашей власти держаться на хорошем плаву, когда кругом так много не устраивающего его народу. Мне с чего-то вдруг вспомнилась одна служивая молодая женщина со своим постоянным изречением: “Хочешь жить – умей вертеться!” Для любой власти жить — быть всегда во власти.