Республика Казахстан и “Шеврон”: кто кого?!

В бизнесе от любви до ненависти всего 1 год

Конец позапрошлого 2002 года в Казахстане был ознаменован скандалом между правительством страны и компанией “Шеврон”, или, верней, уже “Шеврон/Тексако”, по вопросу инвестиционных планов по СП “Тенгизшевройл”. Стороны говорили публично друг о друге очень и очень нелицеприятные вещи. А ведь еще в начале 2002 года отношения между ними казались не только безоблачными, но и даже просто идиллическими.

С началом февраля фактически вступивший в должность в качестве нового премьер-министра И.Тасмагамбетов менее чем через 2 недели, а именно 14 февраля, пошел на первый прямой контакт с представителями иностранных инвесторов в Казахстане. И этим первым принятым новым премьер-министром был Гай Холлингсуорт, управляющий директор евразийского подразделения “Шеврон/Тексако Оверсиз Петролеум”. В ходе этой встречи И.Тасмагамбетовым было заявлено, что РК рассматривает “Шеврон/Тексако” в качестве стратегического партнера. По итогам встречи, как сообщала в свое время пресс-служба премьер-министра, была выражена взаимная уверенность в дальнейшем плодотворном сотрудничестве. Но, как говорится, не долго музыка играла.

Хотя срок пребывания на посту премьер-министра у глав правительства обычно не продолжителен, всего 2 года в среднем, а И.Тасмагамбетов и того меньше пробыл в этой должности, при нем же имели место с “Шевроном/Тексако” и самая горячая взаимная признательность, и самая громкая склока. Причем все это произошло в течение одного и того же года. В общем 2002-й для отношений между правительством РК и “Шевроном/Тексако” начался очень хорошо, а кончился очень плохо. Разбирались они уже не в приемном зале правительства и не в Казахстане вообще, а туманном Альбионе.

К исходу января 2003 года они наконец-то договорились, найдя приемлемое решение. Чья взяла – не известно. Ясно только одно: американцы в принципе не могли проиграть. Не для того корпорация “Шеврон/Тексако” взбрыкнула накануне начала новой войны в районе Персидского залива, чтобы взять да уступить потом правительству экономически слаборазвитой и политически слабовольной страны в ту пору, когда администрация родных ей Соединенных Штатов стала демонстрировать остальному миру максимальную со времен Вьетнама воинственность. Ведь не зря же “Шеврон” делегировал в близкое окружение президент Дж.Буша своего человека – Кондолизу Райс. Там она сделалась советником по вопросам безопасности. То есть тем же, кем при президенте Джимми Картере был небезызвестный Збигнев Бжезиньский. А до того К.Райс была членом совета директоров “Шеврона”. И в этом качестве приезжала осенью 2000 года в Астану в составе руководящей делегации этой корпорации на торжественное мероприятие по случаю передачи ей 5% от 25-процентной доли собственности Казахстана в СП “Тенгизшевройл”. Едва ли ей, когда она перешла в администрацию президента США, вдруг сделались безразличными проблемы “Шеврона” с казахстанским правительством.

А ведь она далеко не единственный человек в американском истеблишменте, кто воспринимает проблемы этой корпорации близко к сердцу. Соответственно, Казахстан выиграть не мог. Он мог только проиграть. Другой вопрос – насколько. Но ответа на него вам просто так никто не выложит. В Казахстане это официально объясняется требованиями “коммерческой тайны”.

В общем 2003 год для отношений правительства и корпорации “ШевронТексако” начался опять хорошо уже хотя бы тем, что вспыхнувшая во второй половине предыдущего года ссора была улажена. И конец его, кажется, обошелся без скандалов. 26 ноября глава представительства “Шеврона/Тексако” в РК Гилберд Анкенбауэр заявил в Алматы о планах корпорации инвестировать $4 млрд. в нефтегазовый сектор Казахстана в течение ближайшие 4-5 лет. “В настоящее время мы утвердили инвестиции в объеме $3-$4 млрд., которые планируется направить на расширение трех проектов компании: «Тенгизшевройл», Каспийский трубопроводный консорциум и Карачаганакское месторождение”, — сказал он. Далее им было отмечено то, что “Шеврон/Тексако” придает большое стратегическое значение продолжению финансовой поддержки социальных программ в Казахстане. В последней фразе и находится разгадка итога конфликта конца 2002 года.

Если бы он привел к такому результату, которого добивалось казахстанское правительство, “Шеврон/Тексако” не было бы совсем никакой необходимости заниматься такими местными социальными вопросами, которые совершенно не касаются иностранного производственного инвестора. Ведь это – дело властей Казахстана. А раз “Шеврон/Тексако” изъявляет готовность заниматься и “социалкой”, значит, правительство наше только и сумело выторговать с корпорации согласие на то, чтобы она взяла на себя на добровольной основе часть правительственных социальных обязательств перед населением. А наши власти, похоже, в очередной раз пали жертвой “комплекса Мосаддыка”.

Заключается она в том, что наши власти вновь и вновь уступают давлению извне из-за опасения повторить печальный опыт иранского премьер-министра начала 50-х годов XX века Мосаддыка. Он попытался национализировать нефтяную промышленность своей страны и был свергнут с поста за это соотечественниками из высших кругов Ирана, оказавшимися более сговорчивыми в вопросе ущемления своих в угоду интересам транснациональных компаний. В результате укрепился монархический режим. А вместе с ним укрепились позиции иностранных нефтяных монополий. Длилось это 15 лет и кончилось исламской революцией. И нет теперь ни шахского режима, ни своеволия иностранных монополий. А недавно американцы официально признали, что это они организовали тогдашний переворот. Мол, из опасения, что иранская нефть может попасть под контроль тогдашней Москвы… Если наши власти пошли по пути противников Мосаддыка, им сейчас, когда радикальные исламские силы все настойчивей наступают с юга, нелишне будет подумать о возможных последствиях. А быть может, и пронесет.

Но конфликт в конце 2002 года даром не прошел. Он отразился отрицательно на итогах работы СП “Тенгизшевройл” в течение 2003 года. Об этом заявил Бхарат Гаэл, отвечающий за проекты генеральный менеджер СП, корреспонденту агентства Рейтер Дм.Соловьеву. В прошлом 2003 году “Тенгизшевройл” добыл нефти не больше, чем в 2002 году, а меньше. Тогда нефти добывалось в сутки по 262 тыс. барреля, что при годовом итоге составило 13,1 млн. тонн. А в прошлом 2003 же году добыча упала до уровня 254 тыс. баррелей в сутки или 12,7 млн. тонн всего. Но и это еще не все. В текущем 2004 году добыча по плану, если и возрастет, то только до уровня, который немногим больше результата позапрошлого 2002 года, — 266 тыс. баррелей в сутки, или 13,3 млн. тонн в год. То есть конфликт почти на 2 года задержал развитие СП “Тенгизшевройл”. Казахстан тут проигрывает уже хотя бы потому, что никакого прироста поступлений от деятельности этого совместного предприятия в ходе 2002-2004 гг. не будет. А ведь в конфликт-то правительство потому-то и влезло, что не хотело того, чтобы из-за нежелания «Шеврона/Тексако» передавать казне Казахстана положенное от дополнительной прибыли по СП “Тенгизшевройл” был сорван его 3-годичный индикативный план на 2002-2004 г.г. А теперь он, получается, должен быть все равно сорван. Американцы не мытьем, так катаньем добились своего.

Это удивительно, но факт: в тех странах так называемого третьего мира, где корпорация “Шеврон” издавна является главной транснациональной нефтедобывающей компанией, как правило, рано или поздно начинают искать пропавший миллиард долларов. Не полмиллиарда, не полтора миллиарда и не два миллиарда, а именно 1 (один) миллиард. Почему начинают искать – понять, в общем-то, можно. Там, где, при общей бедности или даже нищете, появляются большие деньги от добычи и продажи природных богатств, у тех, кто оказывается к ним поближе, возникает соблазн всячески прятать их от глаз большинства… Непонятно тут другое: почему недосчитываются именно такой суммы и при чем тут именно “Шеврон”?

В Казахстане искали этот миллиард в начале 2000 года. В этом поиске особенно усердствовал еженедельник “Время”. Его журналисты добивались у З.Какимжанова, тогдашнего главы министерства государственных доходов, ответа на вопрос о том, куда такая сумма денег от реализации казахстанской нефти делась. И добились того, что тот, в конце концов, был вынужден всерьез озаботиться этой проблемой. Но кончилось все это практически ничем. На посвященном рассмотрению данного вопроса заседании правительства с участием представителей нефтедобывающих компаний З.Какимжанов неожиданно признался, что у него в ведомстве до сих пор не имеется ни соответствующей современным требованиям налоговой методики по нефтяной сфере, ни обладающих аналогичной квалификацией специалистов. И это спустя 7 лет после того, как главная гордость и надежда Казахстана Тенгиз, являвшийся на тот момент крупнейшим вновь открытым месторождением в мире, был передан правительством под управление “Шеврону”. Кстати, почти за 5 лет до этого в российской прессе прошла такая информация: “Акции “Шеврона” после заключения соглашения по Тенгизу выросли почти вдвое, на чем он, по подсчетам специалистов, выиграл уже три миллиарда долларов. А вложил он в Тенгиз около 700 млн. долларов.” (“Старый конь борозды не проводит”, “Московские новости”, №85, 3-10 декабря 1995 г.).

Кончилось ничем и озвучивавшееся тогда же требование общественных кругов касательно введения нефтяных экспортных пошлин. Правительство отказалось пойти на это. Бывший тогда вице-премьером нынешний премьер Д.Ахметов от его имени сделал заявление о том, что на данном этапе введение таких пошлин не представляется возможным…

Постепенно страсти по поводу недополученных (и недополучаемых) государством нефтяных денег улеглись. А осенью состоялась передача “Шеврону” 5-и процентов из 25-процентной казахстанской доли в совместном проекте “Тенгизшевройл”. Так, по случаю слияния этой корпорации с “Тексако”, другим транснациональным монстром, наше правительство, идя навстречу пожеланиям своих американских партнеров и как бы следуя казахским традициям давать дорогому гостю все, что его душа желает, преподнесло им щедрый подарок. И тогда еженедельник “Время” снова обратился к теме недополучаемых Казахстаном нефтяных денег. На этот раз объектом его “наезда” оказались не вообще нефтяные компании, работающие у нас в стране, а именно “Шеврон”.

Вообще-то та публикация представляла из себя интервью некоего ответственного сотрудника одного из подразделений ННК “Казахойл”, представшего перед читателями еженедельника под вымышленным именем “Александр Богданов”, журналисту Евгению Косенко. Называлась она так – “ОТ ДИКТОВКИ ДО ДИКТАТА. С договора между Chevron и правительством сползает завеса секретности” (07.12.2000 г.). При знакомстве с откровениями анонимного ответработника “Казахойла” у читателя невольно складывается впечатление, что он имеет дело с утечкой информации, которая организована некими силами из казахстанского истеблишмента, ведущими свою невидимую “войну” с теми транснациональными суперкорпорациями, некоторые детали деятельности которых в нашей стране дали пищу для развязанной крупнейшими западными газетами в начале июля 2000 года (как раз накануне 60-летия Н.Назарбаева) кампании по дискредитации руководства Казахстана. “Александр Богданов” привел множество данных, призванных доказать крайнюю невыгодность для нашего отечества как самого контракта с “Шевроном” (которая, кстати, в свое время шумно рекламировалась как архивыгодное соглашение именно официальной Астаной), так и практики его реализации за прошедшие годы. Пролил он свет и на тайну с пропавшим нефтяным “миллиардом” в части, касающейся этой корпорации: “Платить их (СП “Тенгизшевройл”. — Авт.) заставили лишь в этом году, и то под страхом пересмотра условий. Контракт, как известно, подписан на 40 лет. Учтем, что реально “Шеврон” получил шикарное месторождение всего за 420 миллионов долларов. Конечно, кое-что в бюджет перепадало, но эти деньги в основном шли от распределения прибыли акционеров. Но, например, в прошлом году, несмотря на прибыль в 1,4 млрд. долларов, в республиканский бюджет не поступило ни одного доллара…” Если это — правда (а названные в материале цифры никто впоследствии не опровергал), то, собственно, многое становится ясно. В пропажу пресловутого “миллиарда” по итогам 1999 года, видимо, внес свою весомую лепту и “Шеврон”. А в 2000 же году, значит, корпорации, играющую первую скрипку в СП “Тенгизшевройл”, уже пришлось расстаться с кое-какой частью прибыли, заработанной на эксплуатации месторождения Тенгиз.

Поэтому, быть может, и не возникал в начале 2001 года снова такой разговор, какой имел место годом раньше. То есть общественность и газетчики не искали пропавший “миллиард”. Он на этот раз вроде как “сидел” в бюджете. Во всяком случае, в 2001 году тогдашний министр экономики и торговли Ж.Кулекеев заявил, что нефтяная индустрия дает 30 процентов доходной части бюджета государства и половину экспортной выручки страны. Если это действительно, то надо говорить о гигантском прогрессе по сравнению с тем, что было годом ранее, когда новоизбранный депутат из бизнесменов И.Алимжанов взорвал общественное мнение, заявив о том, что на 2000 год в бюджете заложено поступление всего 6 млн. долларов от нефти в виде налогов и роялти.

Дальше — больше. В конце прошлого года в публикациях солидных иностранных информационных структур стали циркулировать данные о том, что в 2003-м платежи “Тенгизшевройла”, являющегося крупнейшим казахстанским налогоплательщиком, на счета государства должны были двукратно превзойти плановые обязательства и составить в сумме более $1,1 млрд. Сейчас казахстанское правительство еще пытается получить компенсацию от разрабатывающего месторождение Кашаган международного консорциума, ведомого итальянской корпорацией “Эни”, за то, что он отсрочивает начала добычи с 2005 на 2006-2007 г.г. Правда, добиться этого, похоже, будет очень не просто. Переговоры длятся уже месяцы. В ноябре от имени Казахстана заявлялась претензия на компенсацию в объеме $150 млн. Но теперь уже речь идет о большей, чем эта, сумме. Пролетев с “Тенгизшевройл”, правительство пытается, можно подумать, отыграться на тех, кто осваивает другое месторождение – Кашаган…