События последних дней марта в Ташкенте никак не укладываются в обычный сценарий про террористов, и вопрос — что же на самом деле произошло в Узбекистане? — еще долго будет занимать умы как простых граждан, так и политологов разного ранга. Впрочем на различные версии, уже в первые дни после терактов, последние не скупились — начиная с подозрений в подготовке свержения «режима» американцами, российского следа, участия Аль-Каеды до революционного переворота с холостым залпом Авроры. Последнее обескураживает больше всего — это ж надо было увидеть в кучке одурманенных религией и наркотиками людей начало социалистической революции. И было бы не так смешно, если бы это писали люди, сидящие далеко от места событий и не знающие местной обстановки. Но в том то и дело, что это опусы местных журналистов. Удивительно, но страшилки исходили именно от тех, кто был аккредитован в Узбекистане, в большинстве своем наши же журналисты. И находящиеся за тысячи километров люди их глазами представляли, как в пороховом дыму заезженный БТэРами Ташкент люди покидают тысячами. Корреспондент Немецкой волны умудрился дописаться до того, что якобы сам подсчитал, как за день город покинуло до 30 тысяч автомобилей. Жаль, не поведал, в каком направлении. На самом деле, и это действительно поразило больше всего, паники не было. Ташкентцы скорее с любопытством, нежели с испугом присматривались к происходящему, каждое утро спешили на работу, старались добираться наземным транспортом, потому что в метро немного напрягали усиленные наряды милиции, проверяющие документы, сумки. Слухов было много, и каждый день приносил новые: там «взорвали автобус», там «захватили детский сад», теракты начались чуть ли не «в каждом городе». Люди верили и не верили, выходили все так же вечерами на улицу, чтобы узнать последние новости от соседей, и пытались по-своему комментировать те известия, которые обрушивались на них со стороны зарубежных источников. Местные же СМИ либо молчали, либо давали скудную официальную информацию.
Сегодня можно по-разному оценивать действия властей — растерянность или наоборот четкое знание ситуации и происходящего. С одной стороны, неуверенное выступление президента по ТВ и искреннее его недоумение по поводу происшедшего. С другой — четкая блокировка любых действий так называемых террористов, пресс-конференции и заявления генерального прокурора, гора изъятого оружия и взрывчатки. А главное — отсутствие внятного ответа властей на вопрос — так что же все-таки произошло в Ташкенте и кто за всем этим стоит? Внешний след, финансирование из-за рубежа, связь с Аль-Каедой, «Хизб-ут-тахриром»: весь этот стандартный набор ничего не значащих выводов сегодня вряд ли кого удовлетворит. Но и утверждать, что за всем этим группа отчаявшихся людей, искренне болеющих за народ и пытающихся такими радикальными методами изменить ситуацию или всколыхнуть массовое сознание, было бы абсурдно. В Узбекистане народ давно отлучен от политики. Да и какая политика, когда все озабочены лишь одним, как прокормить семью, детей. Для узбеков худой мир всегда лучше, чем самый незатейливый конфликт, а уж тем более революция. В связи с этим информация о том, что американцы пытаются установить в этом регионе свой контроль посредством создания управляемых конфликтов не выдерживает критики. Возьму на себя смелость заявить, что если бы за это взялись американцы, они хотя бы довели дело до логического конца. Чем их не устраивает сегодняшняя власть в Узбекистане? Якобы строптивый Каримов, не дающий им полноты действий? Когда американцам понадобятся эти действия, они получат все, волноваться по этому поводу не стоит. А заявления такого рода исходят от российских экспертов, что заставляет задуматься — почему, как только в регионе что-то происходит, тут же появляются конкретные предложения по усилению российского влияния в ЦА, причем, как правило, предлагается силовой метод — например, увеличить контингент российских войск в Киргизии и Таджикистане. Неужели непонятно, что если это произойдет, тогда уж точно регион надолго станет очагом напряженности и предметом противостояния двух мировых держав. В отличие от россиян, американцы очень спокойно отнеслись к происходящему в Узбекистане, с каким-то нарочитым безразличием. Можно даже предположить, что они знают об этих терактах гораздо больше нас с вами.
Но давайте посмотрим на ташкентские события изнутри. Всем известно, что страну давно раздирает клановая борьба, время от времени она достигает своего апогея и тогда… Начало года преподнесло немало сюрпризов для тех, кто, казалось бы, уже твердо и навсегда сидит на почетном месте за политическим столом. Большие кадровые перемены, в том числе очередной уход со сцены «серого кардинала» И.Джурабекова, а с ним и его «сподвижников», приход новых людей, в том числе на место премьер-министра, уже создал конфликтную обстановку. Произошло перераспределение не просто должностных мест, но и прибыли, получаемой от многих видов деятельности (в том числе от организованного наркобизнеса, отцом которого небезосновательно считался многие годы сам «кардинал»). Еще один немаловажный факт в череде событий этого богатого на сюрпризы года. В феврале правительство запрещает деятельность международных организаций без регистрации их в минюсте. Специальным постановлением оно берет под жесткий контроль их деятельность и распределение международных грантов. Тогда все однозначно оценили эти действия как грузинский синдром и то, что правительство боится повторения этих событий в Узбекистане. Как бы то ни было, но то, что многие и многие оказались оторванными от еще одной валютной кормушки, однозначно.
Новый премьер — это Каримов в начале президентской карьеры. Он так же деятелен и беспощаден ко всем, кто не с ним, а заодно и с теми, кто берет на себя слишком много. Взятые им темпы и главное — четкий и однозначный поворот развития страны к западу, многим, конечно, не по нраву. Управлять страной, где религиозный фанатизм перемешан с традициями, легче, но это значит навсегда остаться на задворках мирового сообщества и быть второсортной мусульманской страной. Не надо также забывать, что за десятилетие выросло новое поколение молодых политиков, которые получили образование на западе, и они рвутся в бой. Амбициозную, молодую политическую элиту явно не устраивает сегодняшнее положение Узбекистана — экономически отстающего от соседей. Так что вполне вероятно, что в последнее время произошел явный конфликт между молодым и старым поколениями политиков, хотя в первую очередь, конечно, это борьба кланов. Явно, что молодых косвенно поддерживает сам президент, во-первых, потому что уже не доверяет своему окружению, во-вторых, судя по многим наблюдениям, в этих рядах находятся обе его дочери. Причем, в лидерах не старшая, а младшая дочь, которая имеет неплохой стартовый имидж — ни в чем не замешана, напротив, ведет большую благотворительную работу.
В связи с этим хочется вспомнить, что пять лет назад взрывы прогремели тоже в тот момент, когда произошли большие кадровые перестановки и со своего поста ушел второй человек страны — И.Джурабеков. Уже тогда кое-кто указывал на его причастность к тем событиям. Нынешние события очень похожи по почерку, с некоторыми поправками на современность — появление шахидок-смертниц, захват заложников.
На то, что события марта имеют явную внутреннюю окраску, указывает и тот факт, что боевые действия были явно подготовленными наспех, то есть, вполне возможно, ставка делалась именно на испуг официальных властей, в результате которых правительство должно пойти на некоторые уступки в своей внутренней политике. На то, что эта версия имеет право быть, указывает и то, что до сих пор официальная власть внятно так и не ответила на вопросы — кто стоит за действиями боевиков и если это действительно акты международного терроризма, то почему никто не взял ответственности за них?