Власть объявила террор оппозиции.
— Заманбек Калабаевич, 29 декабря вы получили повестку с приглашением явиться в КНБ, а теперь в первых рабочих числах января вы вновь получаете повестку, но теперь уже по “приглашению” ГУВД. В чем заключаются причины “новогоднего сюрприза”?
— Я думаю, что решение выдвинуть иск перед Новым годом, является производным от нескольких причин. Во-первых, это мой доклад на международной конференции про Чечню и Беслан. Вероятно, этот доклад и переполнил чашу терпения власти. К тому же не стоит забывать и уход Жармахана Туякбая. Во-вторых, я их доконал. После обета молчания я первым делом назвал себя кандидатом в президенты. Третья причина – потому что все международное сообщество, СМИ, иностранные посольства накануне Нового года ушли на рождественские праздники. Получается все просто: 29 декабря вручается повестка, 30 декабря проводится допрос, 31 декабря суд, а 1 января я уже оказался бы политически осужденным. Они хотели это дело состряпать, меня запугать, осудить, но у них ничего не вышло. Поэтому это дело передали в ГУВД.
— Почему в ГУВД?
— На этот вопрос, скорее всего, сможет ответить уже адвокат. Без адвоката идти туда и выяснять причины мне не хотелось бы, просто могут надеть наручники и увести в СИЗО. Вообще, интересная вещь получается. Сейчас идет противостояние Назарбаев – Нуркадилов. Причина — оскорбление чести и достоинства президента. Хочу сказать, что не просто так вновь всплыло имя Асхата Шарипжанова, честного журналиста. Видимо его стали потихоньку забывать. Ведь именно по этому моему заявлению, где говорится об Асхате и виновных в его смерти людей, привлекают меня за оскорбление чести и достоинства президента. А ведь я не раз делал резкие высказывания в адрес президента и в других своих заявлениях. Но привлекают именно за это. Все это явно не просто так.
— Заманбек Калабаевич, не считаете ли вы, что иск о ликвидации НП ДВК, дело против Фонда “Сорос-Казахстан”, судебный иск против газеты “Соз” и уголовное дело против вас — все это звенья одной цепи?
— Естественно, это звенья одной цепи. Но наши приключения этим не заканчиваются. Например, многие наши родственники работают охранниками, водителями. Вот, их по одному стали вызывать в ГУВД, тайно от нас, и предлагать деньги, квартиру тем, у кого ее нет, с “просьбой” написать про нас самое плохое. Пытаясь выяснить, пьем ли мы, есть ли какие-то левые дела, какие знакомые и т.д. В случае отказа следуют угрозы, что семье будет плохо. Вот когда мне и Макпал Мухамедияровне стали рассказывать, я позвонил прокурору города Онгарбаеву и предупредил, что если генерал Оразалиев не перестанет делать подобные “предложения” и шантажировать, то люди будут подавать в суд. Если он хочет узнать, кто такой Нуркадилов, пусть придет с диктофоном, и я ему сам расскажу.
— С вашей точки зрения, не связана ли сложившаяся сегодня ситуация и с перестановкой во властных структурах?
— В принципе — это приход Тасмагамбетова, который для себя расчищает путь для участия в президентской гонке.
— Вы полагаете, что он тоже выдвинет свою кандидатуру на президентский пост?
— Тайно или не тайно, согласовано это с Назарбаевым или нет, но я полагаю, что он готовится стать президентом. Это я могу гарантировать. Ведь сегодня, как мэр такого мегаполиса, как Алматы, он должен вникать во все подробности, встречаться с руководителями хозяйств. Сейчас зима, а дороги разбиты, тротуары не чистятся, везде гололед, мусор не вывозится. Такого бардака я ни разу в Алматы не видел. У него подземные хозяйства есть, тепломагистрали, на носу весна, а там не за горами и подготовка к летнему периоду. Голова у мэра должна болеть о том, как готовиться к ямочному ремонту, асфальтированию улиц, как очистить город и т.д. А он занимается тем, что проводит торжества, раздаривает квартиры, подарки… Он заигрывает с той интеллигенцией, которая до сих пор молчала. Почему-то вдруг все стали Достоевскими, Шекспирами, Толстыми… А ведь такого рода заигрывания просто нельзя делать.
— Простите за не скромный вопрос. Не так давно Макпал Мухамедияровна в газете “Жас Алаш” заявила о том, что если будут продолжаться препятствования ее творческой деятельности, то она вынуждена будет просить политического убежища. Связано ли это каким-то образом с вашими новыми исками?
— В 20-х числах, как раз когда все это началось, Макпал позвонила Булату Утемуратову. В разговоре с ним она напомнила, что он еще в мае обещал вернуть деньги, которые были украдены из дома. Он отвечает, что они готовы были отдать, но из-за моих высказываний они прекращают все дела. В общем, вкратце разговор был примерно такой:
“Макпал: При чем тут Заке, мои деньги и преступники, которые уже несколько месяцев гуляют на свободе, я их видела на базаре?
Булат: Пусть Заке заткнется.
Макпал: Ну заставить его замолчать я не могу, вы переговоры проведите”.
— Как я понимаю, разговор с Булатом Утемуратовым не состоялся?
— Не состоялся. Вначале, он согласился. Макпал у меня спросила, и я согласился. После этого она перезвонила ему туда и сообщила, что Заманбек Калабаевич готов провести компромиссные переговоры. При этом Макпал поинтересовалась, знает ли об этом президент. Булат Утемуратов подтвердил, что президент об этом знает, и даже знает о том, кто курирует это дело в МВД. Это заместитель министра генерал-майор Курбатов. Выяснять и звонить Курбатову Макпал не стала. Но получается, что деньги у преступников уже забрали, и чтобы их получить, я должен заткнуться! Более того, мы уверены в том, что все-таки ограбление было совершено не просто преступниками, а именно с целью найти у меня компромат, который якобы хранится в доме. Вообще, это бесчеловечно — пытаться заставить меня замолчать деньгами жены. Таким образом заставить меня замолчать или напугать невозможно. Если я что-то сказал, значит я не зря сказал и могу доказать. Потом, когда я получил повестку, Макпал решила позвонить Утемуратову, проверить. Она набрала его телефон, он взял трубку и сказал, что у него идет совещание, с тех пор никто никому не звонил.
— Значит ли это, что объявлена война оппозиции?
— Это не война называется. Это скорее называется террором. У них карманные суды, карманные полиция, КНБ, прокуратура… Делают, что хотят. Захотят — посадят, захотят – крадут. Домой ворвутся, все перевернут, уничтожат и скажут, что так и было. В этом государстве нет закона. Закон существует только в одну сторону — ты не трогай власть, а власть с тобой что угодно может сделать. Другой оценки у меня просто нет.
— Вас пригласили наблюдателем в Координационный совет. Как ваши, теперь уже соратники, характеризуют происходящие в республике события?
— Так же, как и я. Координационный совет начал системную работу. Вырабатывается стратегия, выбраны курсы, направления. Если пойдет в том же темпе или чуть быстрее, то можно будет достигнуть определенных успехов.