Казахская пресса двухнедельной давности оказалась настолько урожайной на материалы, заслуживающие, на наш взгляд повышенного читательского внимания, что мы при всем желании в прошлый раз, увы, не смогли дать некоторым из них хотя бы упоминающе-беглый анализ. Но дело это поправимое, и мы продолжим наш рассказ именно с того места, где в тот раз, как говорится, держали оборону.
В последнее время слово \»демократия\», похоже, для ряда РК-овских деятелей пера начинает мало-помалу утрачивать свою былую привлекательность. Но поскольку страна уже провозгласила демократические преобразования кардинальным направлением своего развития, критики демократии озвучивают свое мнение, так сказать, в частном порядке, ссылаясь при этом на демократическое же, право, на собственное, субъективное мнение.
Итак, этот политический термин древнегреческого происхождения на сей раз вывел из равновесия известного писателя-этнографа А.Сейдимбека, и он в интервью газете \»Айкын\» (№137, 23.07.05г.) \»наградил\» нашенское, так сказать, нынешнее народовластие весьма специфическим определением \»злая собака, отпущенная на волю без намордника\». По мнению не на шутку рассерженного именитого собаконенавистника, демократия имеет право называться таковой только при условии, если она обуздана. В противном же случае, нужно полагать, тут не обойтись без оперативного вмешательства команды кинологов с кнутами.
Однако шутки шутками, но чем же конкретно не устраивает демократия своего критика? Правда, он не исключает вероятность того, что в политическом плане она нам кое в чем, возможно, и оказалась полезной, но в плане духовном, по его мнению, демократия загнала народ РК в еще более глубокую, чем при тоталитаризме, пучину ассимиляции. А.Сейдимбека тревожит то, что, находясь у себя в доме, он вынужден теперь защищать детей и внуков от разного рода импортных секс-клипов и \»ужастиков\». Если при социализме общий объем телепередач на казахском языке составлял 70%, то сейчас составляет всего 7%. Во всем этом А.Сейдимбек винит \»родное государство, особенно правительство\», которым важно только добывание денег. \»А ведь деньги нужны, добавляет этнограф, для того, чтобы нация оставалась полноценной, чтобы независимость стала прочной\». Успехи в экономике есть, говорит далее А.Сейдимбек, и народ спокоен, и с демографией неплохо. Но кому нужна такая независимость, в которой нет места национальной самобытности, языку, религии, менталитету и т.д.?
Таковы в общих чертах аргументы патриота-этнографа против демократии, как он говорит, \»без намордника\». На вопрос журналиста, почему он, т.е. А.Сейдимбек, в досуверенное время не так уж редко восславлял социалистический строй как \»наивысшую ступень развития человечества\», уважаемый Аха отвечает, что вынужден был цитировать классиков марксизма и лидеров КПСС, чтобы обеспечить свободное продвижение своих книг по национальной этнографии. И говорит, что не приводи он тех цитат, то оказался бы под машиной или убит (!) хулиганами. Впрочем, как он заявляет, он и сейчас готов быть убитым, правда, на сей раз умерщвленным по воле Аллаха, если только Тот позвонит ему по сотовому телефону и предложит выбор — либо смерть, либо песню \»Елим-ай\» (О, народ мой). И мужественный этнограф обязательно согласится на смерть, а свой народ оставит с песней-плачем, которую тот пел в начале казахско-джунгарской войны, когда наши предки без оглядки отступали под натиском жестокого противника. Странный выбор, не правда ли: батыра Создатель забрал себе, а людей враг гонит по-прежнему, и они вынуждены рыдать: \»С вершин Каратау идет кочевье, и каждый раз верблюд теряет седока, что ехал на нем\». Испытанный и достаточно успешно опробованный метод цитирования классиков А.Сейдимбек применяет, оказывается, и в посттоталитарную эпоху. \»Демократия — наихудшая форма правления, если не считать всех остальных\», — цитирует он У.Черчилля и восклицает: \»Какие прекрасные слова!\». Но разве эти слова при всей их парадоксальности не означают, что человечество, ничего лучше, чем эта \»наихудшая форма правления\», все еще не придумало. А она была известна еще во времена древних эллинов. К тому же Черчилль мог это сказать в обиде на своих соотечественников, которые, несмотря на его грандиозные заслуги во время Второй мировой, не переизбрали его на новый премьерский срок. Но он ведь, в сущности, не отказывается от демократии как таковой. Помните, как удивился Сталин на ялтинских переговорах, когда на его предложение о продолжении сотрудничества в послевоенный период Черчилль сказал, что в этом не уверен, ибо на предстоящих выборах может проиграть? Ох, уж этот туманный Альбион с его странной формой правления, когда вождь нации боится, что его же подданные могут завтра же предпочесть ему другого лидера! У них ведь нет этого самого… единства партии и народа. Народ-то один, а сколько партий? Ведь наш \»любимый друг физкультурников\» так прочно сидел у власти, пока не призвал его к себе Всевышний. И товарищ Коба вынужден был уйти, оставив после себя страну с миллионами политзаключенных, где люди, до которых еще не успел добраться НКВД, громогласно пели:
\»Я такой другой страны не знаю,
Где так вольно (!) дышит человек\».
Именно демократия, кстати, помогла г-ну А.Сейдимбекову, \»вынужденному защищать внуков от импортных секс-клипов\», прославиться как защитнику \»отечественного производства\», издав еще на заре независимости сборник \»казахских бейпiлсозов\», т.е. национального эротического фольклора. \»Эротический\», впрочем, сказано тут чересчур мягко, потому как мы там без труда можем найти массу непристойностей похлеще любой самой крутой привозной порнухи. Вот где действительно зарыта собака, причем безо всякого намордника. Или, может, он и всерьез намерен вытеснить западную порнографию милыми для души картинами степного секса? Ведь она, отечественная секспродукция, вполне конкурентоспособна и пригодна для импортозамещения. Горюет наш потенциальный оппонент, что, мол, вот уже 15 лет, как страна обрела независимость, и букварь для первоклашек выпущен 15 раз, а там нет ни одного изображения национальных героев. И как, дескать, после этого наши дети станут патриотами? Не путем же сновидений! Все это правда, разумеется, да здравствует патриотизм! Но спрашивается, кто же мешал это сделать пламенному патриоту-державнику, когда он держал в руках судьбу не только \»Букварей\», но и всех учебников и учебных пособий, находясь на посту президента Академии образования? И кому он адресует эту критику? \»Демократии без намордника\» или господину А.Сейдимбеку, которому сам Аллах звонит по сотовой связи и предлагает известный выбор и который готов отдать Богу душу, оставив при этом свой народ \»со слезами на глазах\» и с трагической песней на устах?
Разумеется, демократия и есть \»наихудшая форма правления\». Но при условии, \»если не считать других\». А это говорит о том, что ее можно всегда совершенствовать, улучшать, благо в ней всегда есть место для альтернативных, порой совершенно противоположных суждений. В этом и состоит ее перманентная суть — постоянное развитие. Критиковать ее нужно, наверное, именно с этих позиций: почему она медленно движется, почему она развивается не в том направлении и как ее согласовать с местными реалиями? И что нужно сделать, чтобы демократия служила развитию страны? То есть критика демократии должна не разрушать ее, а способствовать ее укреплению. Если уж политика — это искусство, то оно, это искусство, должно научиться использовать демократию во благо своего народа.
Впрочем, многие \»властители дум\» казахстанцев уже не так сильно боятся таких модерновых понятий, как глобализация, казахстанская нация, открытое общество, выборность акимов и т.д. Потому что, нужно полагать, отдают себе отчет в том, что они неизбежны и что самая худшая политика при этом — политика страусиная.
Пожалуйста, сформируйте казахстанскую нацию, пусть нагрянет и глобализация, но опять же при одном обязательном условии — количественном и качественном превосходстве титульной нации, которая и должна задавать тон дальнейшим демократическим преобразованиям в РК. Такая позиция, более реалистична по своей сути, хотя и сильно напоминающая рецидивы социалистической эпохи (комплекс старшего и младшего братьев угроза ассимиляции, теперь уже с обратным знаком), тем не менее на данный конкретный момент страдает определенной утопичностью. Ведь вопрос в том, что казахский язык и культура, которые призваны лечь в основу всеказахстанского единства, сами недавно чудом вырвались из тисков советской ассимиляции. Естественно, в ходе этого негативного процесса они потеряли многое и им предстоит теперь наверстать упущенное. Реальность такова, что в наш прагматичный век люди предпочитают иметь дело скорее с готовой продукцией (лингвистического, культурного, политического, социального, технологического и т.д. характеров), чем с готовящейся перспективной, но еще находящейся в стадии формирования. Многие недоумевают по поводу того, почему в Германии, Франции нельзя прожить ни дня, не зная немецкого и французского языков, а в Казахстане можно прожить всю жизнь, даже не имея понятия о местном государственном языке. Да потому, что государственные языки тех (и не только тех) стран таковыми являются не только де-юре, но и де-факто и не готовятся, а давно уже реально выполняют свои государственные функции. Но ведь и они опасаются грядущей глобализации и по мере возможности предпринимают необходимые превентивные меры. Современный мир с его ускоренными глобалистскими тенденциями сильно упрощает лингвистическое и культурное разнообразие народов. Так что перед нашими патриотами-государственниками стоит труднейшая задача не только добиться реального государственного статуса казахского языка, но и, сплотив вокруг него другие этносы РК, выдержать жесткий натиск глобализации.
В концептуальной и добротно аргументированной статье одного из видных теоретиков — нужно отдать ему должное — казахской национальной государственности С.Елубая (\»Егемен Казакстан\», №160, 20.07.05г.) \»Безъязычие как форма бездуховности. Стремиться от колониального прошлого к свободе\» приведено множество примеров игнорирования манкурствующей частью казахов собственных языка и культуры. Несмотря на некоторый эмпиризм, материал подкупает своей страстностью и яркой эмоциональностью. Квинтэссенцией статьи является то, что основой общеказахстанской национальной идеи должен выступать казахский язык. (Тут приятно отметить, что, находясь несколько лет за рубежом, автор следил за языковой ситуацией в Казахстане по публикациям на сайте \»Навигатор\»).
Однако, невзирая на все наше уважение к личности автора, мы и тут вынуждены не без некоторого сожаления констатировать, что, прежде чем стать фундаментом общенационального единства, государственному языку еще предстоит пережить этап собственного, так сказать внутреннего формирования. Признавая его богатые возможности в передаче художественной мысли, публицистике и некоторых других областях коммуникации, мы бы воздержались от такого утверждения относительно многих других функций, присущих любому госязыку. Государственность языка проявляется не только в художественной литературе и огромном количестве пословиц и поговорок, но и в том, насколько он способен обслуживать потребность людей в сфере передовых технологий, разноотраслевой современной науки и других важнейших составных частей процесса общения, определяющих облик нынешнего интенсивно развивающегося мира. Пока мы не решили первую часть вопроса, пока мы еще не прошли этап духовной деколонизации и не добились реального признания самими казахами, как казахоязычными, так и русскоязычной частью казахов государственного статуса казахского языка, идея о его доминирующей роли в жизни казахстанцев, несмотря на отдельные положительные факты, так и останется привлекательной, но пока что недосягаемой. Ибо жизнь состоит не только из лозунгов и праздничных мероприятий, но и в основном из черновой, изнурительной, так сказать ежедневной работы по наполнению идеи реальным содержанием. Пока мы не добьемся этого реального качественного измерения в сфере языка и духовной культуры, никакие языковые инспекции и языковая полиция делу не помогут, а скорее всего вызовут обратную реакцию.
В казахской прессе оживленно обсуждаются и вопросы, связанные с религией и в особенности с исламом. Известно, что ортодоксальных исламистов не устраивает недостаточная, так сказать, религиозность казахов, проявляющаяся в культе духа предков (аруахов) и других обрядах, проистекающих из тенгрианского миропонимания.
С хорошей, разносторонне продуманной статьей по данному поводу недавно выступил философ-публицист Абдрашит Бакирулы в еженедельнике \»Дала мен кала\» (№27, 08.07.05г.).
Полемизируя с Ш.Айдаровым по поводу \»еретичности\» ширка, т.е. добавления к идее единого Бога других культов поклонения, автор выступает как сторонник национального менталитета и доказывает, что культ предков никоим образом не препятствует коранической идее о едином Создателе. По его мнению, изгоняя из сознания народа культ предков, ортодоксальные исламисты лишь обостряют ситуацию. И дело иногда доходит до того, что \»чистые\» исламисты из числа молодежи учиняют скандалы в отношении мусульман более старшего возраста, продолжающих по-прежнему чтить и поклоняться духу предков. А от этого, утверждает автор, совсем недалеко до эксцессов фундаментализма и религиозного экстремизма. Эта статья, по нашему мнению, была бы интересной для наших читателей в переводе на русский язык.
Своеобразным, так сказать, событием недели стал материал под названием \»Узнало бы человечество тогда, кто такие потомки Небесного Тенгри\» (\»Казак елi\», №29-30, 27.07.05г.), представляющий из себя выдержки из рукописи Б.Адилулы \»Гунны заговорили\». Поскольку автор претендует на открытие новых истин в области языковых взаимосвязей древнетюркского и западноевропейского языков, где он практически заново открывает Америку, нам думается, что материал нуждается в отдельном рассмотрении. Пока лишь скажем, что, по Адилулы, немецкое \»готт\» и английское \»гад\» (бог) происходят, оказывается, от древнетюркского, соответственно и от казахского кот+ак (название известного мужского органа, по древнегречески — фаллос). Но об этом подробнее в следующий раз…