Разговоры о гибели политика Заманбека НУРКАДИЛА наверняка еще долго будут будоражить казахстанское общество. Тем более что кто-нибудь да подольет масла в огонь. То вдова расскажет о найденных в доме устройствах, похожих на прослушивающие. То глава МВД заявит, что гипотезы Макпал дискредитируют правоохранительные органы. То родственники Заке предоставят на суд публики подробности семейной жизни Нуркадиловых. Как на происходящее реагирует Макпал ЖУНУСОВА, мы решили узнать у нее самой.
Макпал, как бы Вы прокомментировали намеки в Ваш адрес со стороны правоохранительных структур? В частности министра Мухамеджанова?
— Может, он имеет заявления в милиции, что мы ссорились? Или он присутствовал хоть при одной ссоре? Я бы не смогла петь, была бы с синяками и мешками под глазами, наверное, если бы была беспробудной пьяницей, правда? Я не позволяю себе такого образа жизни. Даже следователи могут теперь это подтвердить, поскольку каждый вечер до глубокой темноты они приходят в мой дом…
“Меня сделают жертвой вслед за Заке…”
А что делает полиция в Вашем доме?
— Они постоянно проводят следственные эксперименты. Спросите их, они видели меня все эти дни, какой я веду образ жизни? Но министр МВД не спрашивает своих сотрудников, он верит клевете и распространяет ее как официальную информацию.
Полиция проводит эксперименты в Вашем доме или в доме, где был убит Ваш муж?
— Дом, в котором застрелили Заке, опечатан со дня его смерти, и мне туда ходить невозможно. Меня не пускают, и я не знаю, что было вынесено в первый день, когда там орудовало 25 полицейских. А теперь я не позволяю им брать бумаги из кабинета, которые не имеют отношения к этому дню. Пусть читают в моем присутствии, но выносить весь архив, чтобы он потом исчез, я не дам. А в прошлую среду я нашла в своем доме нечто похожее на подслушивающие устройства…
Но зачем Вас подслушивать?
— Мне кажется, что они собираются сделать меня жертвой этой трагедии вслед за Заке. Хотя моя невиновность подтверждена уже показаниями и экспертизами, мне до сих пор не дают разрешения представлять потерпевшую сторону. Иногда я начинаю подозревать, что власть не может доказать самоубийство, а другую версию, кроме бытовой и семейной, рассматривать не желает.
Вы думаете, Вас могут обвинить в свершившейся трагедии?
— Я уже ничему не удивлюсь. Но если завтра они решат обвинить меня в том, чего я не совершала, я буду просить защиты у своего народа.
“У меня было шоковое состояние…”
По сообщениям информагентств, в последнее время Заманбек Калабаевич якобы вел замкнутый образ жизни, ни с кем не общался… Это так?
— Такого не было. Заке продолжал общаться с журналистами, встречался с политиками. Я оплачиваю километровые распечатки, которые он наговорил по телефону. Комиссию свою собирал, с композиторами и поэтами работал, он ведь песни писал, стихи переводил.
А это правда, что Вам Утемуратов звонил?
— В последнюю пятницу звонил и через меня привет Заке передал. Он говорил о моих концертах в Жамбыле. А вообще Косубаев и Утемуратов составили для меня график гастролей по пяти городам, хотели помочь мне. О политике мы не говорили. Булат только в конце говорил: “Успокойте Заманбека Калабаевича, только Вы это можете сделать. Он Вас послушает. Пускай он громких политических заявлений не делает!”.
В ту последнюю пятницу Заке сказал мне, что, наверное, займется бизнесом. Терещенко предлагал ему возглавить строительство Олимпийской деревни в Капчагае, что ли. Заке над этим предложением думал. Он не собирался умирать!
В тот трагический вечер Вас ничего не насторожило?
— Телефон он не брал, это было подозрительно. Я потому и побежала после ужина в тот дом, но мы ключи с Майгуль сразу не смогли найти, она в передник положила и забыла. Я ей говорю: “Ты откроешь дверь, а я сделаю массаж и останусь с Заке в том доме”. Сама думаю, что случилось? Я зашла — люстра горит, которую он никогда не включал, это было странно. Заке не любил этот свет. Тишина. Хотела крикнуть Заке, но, думаю, пусть отдыхает, я сначала массаж сделаю, у нас там кресло стоит специальное. Повернулась и увидела силуэт лежащего мужчины. Я даже не подумала, что это Заке.
У меня было шоковое состояние. Я моментально вылетела из дома, засов открыла и закричала. Майгуль даже не успела далеко от крыльца отойти. “Там кто-то лежит ”, — кричу. Майгуль прибежала, свет включила на половине бильярдной и тоже закричала: “Заманбек ага!”. Потом я уже ничего дальше не помню от ужаса. Вот так начался этот кошмар для меня!
Аллах им судья
Майгуль — это племянница Заманбека Калабаевича? Та, которая ушла на допрос и пропала?
— Да, Майгуль жила в нашей семье три года, как только родилась наша дочь Мерей. Все эти годы она была рядом с малышкой, и ни разу они не расставались. Однажды она пошла на допрос в ГУВД в связи с гибелью Заке и не вернулась. Оказалось, что адвоката попросили подняться на 5-й этаж, а девушку обманом отвели в машину и увезли. А Мерей плачет и зовет ее, ищет повсюду. Я, когда узнала, что ее обманом увезли, то очень волновалась, подала заявление в милицию и требовала ее вернуть. Но ее, видно, заставляют говорить, что это ее воля. И нам она позвонила, небось, под присмотром. Я думаю, ее будут уговаривать клеветать на меня или давать ложные показания… Хотя она уже дала свои показания в первые дни и говорила правду. А теперь Аллах ей судья, если будет врать…
Почему близкие родственники Вашего мужа так стремятся опорочить ваше имя? Вот и старшая сестра Заманбека Калабаевича рассказывала по “Хабару”, что у Вас в семье дело доходило до развода?
— У нас действительно был как-то созван семейный совет по инициативе Заке. Он понимал, что после его резких выступлений мне перестали давать возможность выступать с концертами, ездить на гастроли. Так он вызвал мою мать, свою сестру Панаргуль и говорит им: “Я хочу посоветоваться. Как мне открыть дорогу для Макпал? Может, нам развестись фиктивно?”. Моя мать сразу сказала, что это полнейшая глупость, только перед народом, мол, опозоритесь своими разводами, тем более ребенок еще младенец. А его сестра Панаргуль говорит: “И чего ты за нее держишься, разводись по-настоящему!”. Заке тогда говорит: “Я Макпал очень люблю и никому ее не отдам! Я говорю только о фиктивном разводе во имя ее деятельности”. Вот об этом случае она по “Хабару” и сказала, да только всех запутала…
А Вы сами как оцениваете свою жизнь семейную?
— Я включу вам фильм про мой день рождения — сорокалетие. Вот, смотрите, как он готовился. Вот этот букет в виде сердца он заказал из 4000 алых роз! Слушайте, какие он стихи мне посвятил… А эти строки он написал от имени нашей дочки — вот он держит ее на руках, вот они меня целуют. А месяц назад, 17 октября, во дворце Республики он вышел на сцену с огромной корзиной цветов и на всю страну сказал, что давно не дарил мне цветов, что любит меня, и поцеловал при аплодисментах публики. Ну не умеет он притворяться, всегда говорил прямо и открыто, что думал. Это было на глазах у 3 000 зрителей.
А Панаргуль теперь говорит, что у нас любви и согласия не было! Вы представляете, какой грех она берет на душу, оклеветав нашу семейную жизнь, которая длилась 15 лет!
Почему, как Вы думаете?
— В последнюю субботу ее сын Жарас получил должность начальника ГАИ Талгара… Может, поэтому…
Я надеюсь, что домыслы вокруг Вашей семьи скоро прекратятся, и полиция начнет, наконец, искать настоящих виновников трагедии. Вам же наши многочисленные читатели передают слова искренней поддержки. Рано или поздно жизнь все расставит на свои места.
— Я в этом уверена.
Розлана ТАУКИНА
“Соз” 30.11.05г