За последнее время в казахстанских СМИ появилось немало сообщений, в которых отмечается, что журналистская общественность не согласна с заключениями правительства по новому закону “О СМИ” и протестует против укрепляющейся тенденции “завинчивания гаек”. Между тем существует и совершенно иной взгляд на проблемы той кризисной ситуации, которую мы наблюдаем сегодня не только в сфере СМИ, но и в обществе в целом. В гостях у нас известная бизнес-леди Лейла Храпунова. С точки зрения создателя первой в суверенном Казахстане частной телекомпании, человека, который начал реформу Гостелерадио РК и стал последним председателем этой организации, президента корпорации ТВ и РВ — кризис который наблюдается сегодня, был предопределен ситуацией сложившейся еще в начале 90-х.
***
“Мы смотрим на мир не через зеркальное отражение жизни”
![](\"interview021006a1.jpg\")
|
|
Лейла Храпунова |
— С высоких трибун не раз звучало, что создание общественного телевидения является одним из наиболее значимых условий обеспечения демократии и формирования гражданского общества в стране. Лейла Калибековна, вы долгое время занимались проблемами общественного телевидения, с вашей точки зрения, в чем причины кризиса казахстанских СМИ?
— Вы правы, в свое время я действительно серьезно занималась вопросами общественного телевидения. По этой теме я даже защитила кандидатскую диссертацию, правда, это было несколько позже того времени, когда я возглавляла Гостелерадио. Но и сегодня эта тема мне, как и всем казахстанцам, переживающим за судьбу своей страны, далеко не безразлична.
Что же касается кризиса, то, на мой взгляд, причина, прежде всего, в уровне доверия граждан средствам массовой информации. Абсолютно очевидно, что сегодня наблюдается значительный разрыв между информационными потребностями, интересами казахстанцев и вещательной политикой наших телеканалов. Давайте, наконец, признаем, что посредством СМИ, мы видим не объективное зеркальное отражение жизни, а преломленную через призму чьих-то интересов “картину мира”. Но, в таком случае, надо четко определить через чьи кривые призмы мы сегодня смотрим на мир?
Вот, к примеру, на сегодня реальный информационный повод — коррупция. Конечно, это очень актуальная тема и я уверена, что ее необходимо постоянно освещать и обсуждать в СМИ. Но, хочу особо подчеркнуть, это обсуждение не должно перерастать в конфликт интересов, а медийные ресурсы в данном контексте не должны использоваться для сведения счетов. В то же время, мы видим, как при помощи капитала через властные структуры лоббируются конкретные интересы, когда политики для того, чтобы поддерживать устойчивость своего кресла, пользуются ресурсами финансово-промышленных групп (ФПГ), которые, в свою очередь, обеспечивают им широкую информационную поддержку. Это современный вариант так называемого рыночного трайбализма. Когда к традиционному для казахстанского менталитета родовому трайбализму прибавился еще и трайбализм экономических интересов ФПГ. Отдельные фигуры, имея в руках финансово-промышленные и медийные ресурсы, формируя и используя общественное мнение, ведут “обстрел” “неугодных” или “неудобных” чиновников, которые по сути своей социальны, и уже однажды определились, присягнув Президенту.
К сожалению, ФПГ в борьбе за влияние, безрассудно используя СМИ в качестве инструмента, совершенно не думают о законах “критической массы” и закономерностей. Но, когда появляется “эйфория”, наступает самый критический момент. Я думаю, что сложившаяся ситуация в целом подрывает авторитет власти, подрывает веру людей в объективность и справедливость государственных органов, разрывает общество на части, формируя ложное представление об истинных основах демократии.
— Вы хотите сказать, что общество постиг духовный кризис, или, по крайней мере, оно находится на грани этого?
— Давайте будем объективными, оценивая положение общества в настоящий момент.
За прошедшие 15 лет усилиями нашего Президента было очень многое сделано для единения народа, укрепления согласия в нашем общем доме. То, что мы живем без войны, безусловно, достойно огромной благодарности. Наверное, это самая главная ценность.
И вместе с тем, наблюдая за расстановкой сил внутри страны, мы видим, как крупный бизнес борется за расширение сферы влияния, за общественное мнение, причем борьба эта достаточно серьезна – в ней нет правил, а власть, в свою очередь, понимая, что надо что-то делать, начинает раскручивать те проекты, остро ставит на повестку дня те вопросы, которые когда-то уже поднимались, но “канули в лету”. Идет открытая борьба интересов, где прямое, обслуживающее участие принимают СМИ, лоббируя интересы тех или иных участников этой борьбы.
В сложившейся ситуации, меня, впрочем, наверное, как и большинство думающих о будущем граждан, беспокоит состояние общества. Помимо уже существующих исторических и экономических факторов, нас теперь делят еще и по политическим принципам. Понимаете, в данном случае действуют те центробежные силы, которые стремятся разъединить общество. Но есть и центростремительные силы, которые, наоборот, создают возможность для объединения. Эти силы присутствуют вне зависимости от нашего желания, таков закон жизни. Поэтому между двумя этими силами должен находиться средний вектор — вектор устойчивости, который позволит создать баланс интересов противоборствующих сил. Так вот, на мой взгляд, общественное телевидение как раз может стать тем самым балансом.
Анализируя нынешнее состояние общества, я прихожу к выводу, и без ложной скромности могу сказать, что я была тогда права. Если кто-то, не вовлеченный во весь этот процесс политического разделения, наблюдает со стороны, ему не избежать настоящего разочарования. Он видит, как аффилированные СМИ лоббируют своих хозяев и их интересы и приходит к неизбежному в данном случае выводу, что справедливости нет, и не будет.
Между тем, с моей точки зрения, общественное телевидение как раз и является тем органом общественной власти, который ставит рамки и показывает, что нормально развивающемуся обществу помимо “пищи для желудка”, необходима еще духовная пища, иначе начнут работать центробежные силы. Дайте эту пищу, и начнут работать центростремительные силы, и тогда все сбалансируется.
С чего все начиналось
— Давайте возвратимся к истории. Насколько известно, будучи руководителем Гос. ТВ и РВ, именно Вы предлагали реформировать существующую практику вещания и создать общественное телевидение. Получается, что если бы оно было создано уже тогда, то сегодня не поднимались бы вопросы о возможной деградации и резком разделении общества. Но в 1993 ваш проект зарубили на корню. Так в чем же заключалась проблема?
— Тогда это был проект реформирования, реализация которого уже на начальном этапе дала бы значимый импульс развитию медийного пространства Казахстана. Проект материально-технического обеспечения телевидения и радио современным оборудованием и современными каналами передачи сигнала. Создание базы, которая позволяла бы создавать качественные телевизионные программы и всякого рода телевизионную продукцию.
Уверена, это был бы качественный рывок в истории казахстанского телевидения: развилось бы сценарное движение, режиссура, все остальные сопутствующие направления. То есть то, что сегодня мы наблюдаем в России – новые сериалы, ток-шоу, различные специальные программы, креативные проекты, сколько занятых людей – профессионалов своего дела, какое развитие творчества! Мы могли бы претендовать на все это, хотя бы потому, что начали раньше, и находились во главе всего этого, но в силу ряда причин не смогли довести до конца все задуманное.
Одним из острых вопросов на тот момент было доверие. Вот если бы оно действительно было, если бы была оказана поддержка и если бы отдельные представители власти не преследовали какие-то личные интересы, то все произошло бы ещё тогда. Но, как видите, слишком много “если бы”…. Я оказалась втянутой в борьбу межведомственных интересов.
— Наверное, здесь замешаны не только межведомственные интересы. Стоит ли скидывать со счетов такой чисто человеческий фактор, как обыкновенная зависть…
— Оглядываясь назад с высоты прошедших лет, я могу сказать, что в тот период была какая-то необъяснимая, для меня — по крайней мере, ревность как со стороны мужчин, так и со стороны женщин.
Резонанс в обществе вызывал уже сам по себе факт, а именно то, что молодая женщина возглавила этот ответственный участок работы. Если же говорить о властных структурах, то там, знаете, чувствовалось какое-то аномальное сопротивление, ну прямо, со всех сторон. И если были те, кто не воевал, козни не строил и не плел интриги, спасибо им! Как говорится, не надо помогать – лишь бы не мешали! В действительности, реальной помощи практически никто не оказывал, за исключением лишь тех, кто и тогда понимал, что надо что-то делать, двигаясь в заданном направлении. Очень важен был и так называемый опыт работы в номенклатуре. Я думаю, что в тот момент я не учла всю силу бюрократической машины среднего звена, которая не просто не поддержала, а, наоборот, тормозила начинания.
— Получается, что на Вас оказывалось давление буквально со всех сторон. И в чем конкретно это заключалось?
— Я работала в тот момент, когда было молодое правительство и молодой парламент, которые никак не могли разделить между собой полномочия и функции управления. Законодательная власть решила, что она может управлять правительством. Для этого им необходимо было телевидение, и депутаты постоянно муссировали этот вопрос. Я постоянно ощущала, что нахожусь под давлением. Любой мог позвонить и сказать: “Почему ты меня показываешь так, а не этак, или почему меня вообще не показываешь”. Отдельные чиновники заигрывали с депутатами. В то время, как и сейчас, они тоже думали о каких-то своих имиджевых вопросах. Но четкой позиции ни у кого не было… Один из чиновников даже как-то спросил: “Неужели ты не понимаешь, что это никому не нужно?!”.
А вообще, ситуация была такова: на одном из рабочих совещаний Нурсултан Абишевич, подчеркнув, как это важно, поставил перед всеми задачу — поддержать идею создания общественного телевидения и помочь воплотить ее в жизнь. Но в результате я была оставлена один на один с проблемой. На мой взгляд, произошло это только потому, что никто не понимал и не хотел во все это вникать.
— Тем не менее, Вы же не собирались сдаваться? Тем более что опыт у Вас был. Все помнят, что Вы создали первый частный телеканал в Казахстане.
— Опыт создания первого в Казахстане частного телеканала позволял мне объективно оценить ситуацию и выделить приоритеты. Я совершенно четко осознавала, что мы должны были стать конкурентоспособными. Это, прежде всего: обеспечение современным оборудованием, налаживание производства телевизионных программ, развитие различных жанров, улучшение качества сценариев и режиссуры. То есть нужно было создавать корпорацию, со всей инфраструктурой, механизмы которой позволяли бы выпускать конкурентоспособный продукт.
Кроме того, одной из важнейших задач являлся охват вещанием всей территории страны. Поэтому, естественно, были принципиально поставлены вопросы о раздаче каналов связи. Мы платили огромные деньги за передачу информации наземным (эфирным) способом. Для Министерства связи это было выгодно, потому что километры и часы в необъятных степях Казахстана стоят дорого и их невозможно измерить и замерить. А ведь деньги под них выделялись из государственного бюджета! В это время весь мир уже перешел на новые способы передачи информации. Чтобы ликвидировать отставание, необходимы были законодательные инициативы для выработки механизмов сбалансированного финансирования.
— То есть?
— Это сейчас данные вопросы решаются более простым путем. Если Вы помните, в советское время телевидение и его затратные части содержались в стоимости единицы теле- или радиоприемника. И если в Союзе бюджет рассматривали исходя из производимой основы, то с получением независимости Казахстана все поменялось, так как производства телевизоров и радиоприемников в то время у нас не было.
Мною был создан проект, по которому уже к 2007 году телевидение должно было бы уйти на самофинансирование, т.е. на самостоятельное покрытие всех своих затрат за счет своей деятельности, причем некоммерческой. Было предложено несколько вариантов.
В одном из них предлагалось забрать сети и развивать техническую часть, которая в свою очередь сдавалась бы в аренду. В качестве примера можно было бы привести опыт Малайзии, где телевидение и радио находились в составе телекоммуникационной корпорации. На самом деле, это и есть то, о чем сейчас и говорит г-н Ертысбаев. Но Министерство связи тогда не хотело терять большие деньги. В отношении меня профессионально использовали административные механизмы давления. Привлекли даже депутатов, которые лоббировали их интересы. В тоже время коммерческие СМИ меня не поддержали, полагая, что я буду лоббировать интересы, конкурентной им телекомпании “ТАН”. Здесь же были замешаны и интересы Министерства печати. В итоге — против меня была организована бесчинствующая травля в печатных органах.
— Помнится, в этот момент Министерство печати возглавлял Алтынбек Сарсенбаев? Он что, каким-то образом оказал влияние на реформу, проводившуюся в сфере ТВ и РВ?
— Это было время, когда премьер-министром был г-н Кажегельдин. В этот период ситуация для телевидения и радио сложилась достаточно критическая, потому что они оказались в самом центре, где пересекались векторы различных интересов.
С одной стороны, правительство Акежана Кажегельдина хотело влиять на ТВ. Были совершенно конкретные разговоры с его пресс-секретарем г-ном Косановым, который оказывал ежедневное давление на меня. В распоряжении правительства была группа сильных журналистов, которая открыто пиарила эту команду.
С другой стороны, давление оказывали депутаты парламента, которые хотели, чтобы с утра до вечера велись прямые трансляции их заседаний. Здесь тоже были журналисты, писатели и такие маститые для того времени фигуры (многих, к сожалению уже нет среди нас), которые имели значительный политический вес.
С третьей стороны Министерство связи, которое не хотело отказываться от львиной доли тех средств, которые переплачивала ему Корпорация ТВ и РВ. Наверное, в той общей суматохе, только Министерство связи понимало, что такое спутниковая связь, и какие перспективы она могла дать для развития телефонной и сотовой связи.
Свою роль сыграло и Министерство печати, боровшееся за усиление собственной роли и значимости как в политическом, так и в финансовом аспекте. Это было Министерство из 55 человек, управляющее печатными СМИ. Его возглавлял ныне покойный Алтынбек Сарсенбаев. Он добивался для бюджета СМИ такой же суммы, какая была у бюджета телевидения и радио на тот момент, что соответственно усилило бы его собственный политический вес и влияние.
Потом, как Вы помните, Корпорация ТВ и РВ вошла в состав простого департамента Министерства печати. И я оказалась последним в истории современного Казахстана министром телевидения и радио.
Я до сих пор твердо убеждена, что тогда совершенно правильно был взят ориентир на создание общественного телевидения. Это была инициатива Нурсултана Абишевича. Он, назначив меня на эту должность, оказывал поддержку и доверие. Но после той реформы, которая произошла в конечном итоге при содействии министра печати, роль и значение телевидения просто упали. Оно просто превратилось в обслуживающую ведомственные интересы структуру. И вот сейчас, резюмируя все происходящее в то время, я могу сказать, что мой проигрыш был не в самой идеи по реформированию как таковой, а в доверии – к сожалению, многие просто не верили, что у общественного телевидения есть будущее.
История повторяется
— Позвольте, но, начиная свою деятельность на посту руководителя Гостелерадио, вы довольно резко начали проводить его реорганизацию — уволили сразу 11 “ключевых” сотрудников. Не удивительно, что Вы услышали обвинения в свой адрес не только со стороны чиновников, но и со стороны коллег — журналистов. Кстати, г-н Ертысбаев тоже начал работу на новом посту с массовой чистки канала “Казахстан”.
— Думаю, что аналогии здесь не уместны. Реализация любого нововведения всегда связана с целым рядом изменений, кадровых в том числе. Это была необходимость, продиктованная временем и стоящими перед Корпорацией задачами. Конечно, гораздо комфортней было бы ничего не менять и быть хорошей для всех, но я работала на результат и должна была оправдать доверие Президента.
Что касается, нынешней ситуации, то насколько я знаю, г-н Ертысбаев пообещал в течение двух лет увеличить финансирование канала “Казахстан”, произвести его техническое переоснащение и сделать конкурентоспособным. Честно говоря, если бы мне снова предложили этим заняться, я бы не рискнула. Но я поддерживаю Ертысбаева, хотя бы за то, что он выполняет свой гражданский долг, говоря о необходимости создания общественного телевидения.
— Какой же это гражданский долг? Это, скорее, заказ сверху. Дали ему задание установить контроль над СМИ, он его и исполняет. Даже все эти разговоры, ведущиеся главой министерства культуры и информации о создании общественного телевидения, выглядят сегодня несколько не убедительно. Просто Казахстан хочет возглавить ОБСЕ. А как наша страна возглавит эту организацию, если она не является членом ПАСЕ? Вы же знаете, что для того, чтобы стать членом ПАСЕ, необходимо отменить смертную казнь и создать общественное телевидение.
— Не соглашусь с Вашим высказыванием по поводу создания общественного телевидения.
Когда мы начинали работать в этом направлении, то мы считали, что идем по правильному пути. И если сегодня вопрос создания общественного телевидения вновь обрел свою актуальность, то это естественным образом подтверждает, что мы не ошиблись!
Ведь, действительно, главным инструментом осуществления диалога между властью и народом является общественное телевидение. Но в то время ни власть, ни народ, ни сами журналисты не понимали и не были готовы к анализу, к оценке общественной пользы с точки зрения каждого из нас взятого.
Несмотря на настроенность проводить какие-то реформы, власть все же не могла не беспокоиться о том, что СМИ по инерции могут выйти из-под контроля. Власть реально получала телевидение, деятельность которого она могла бы регулировать через законодательные акты. Еще тогда надо было принять такой закон нового независимого демократического Казахстана, обеспечивающий деятельность общественного телевидения. Тем более что идея была поддержана Президентом. Реализация проекта с конкретной законодательной основой имела бы больше шансов быть успешной.
В свою очередь, оппозиция не поняла, что общественное телевидение даст им возможность для полемики. А СМИ не поняли, что у них появляется площадка, на которой они могут совершенствовать и демонстрировать свой высокий профессиональный уровень, выражать свою гражданскую позицию и использовать свое творчество ради общества. Сейчас же это сделать сложно, поскольку все СМИ частные и лоббируют интересы своих хозяев.
Создание общественного телевидения – важное направление государственной информационной политики, хотя бы потому, что поддержание отдельных государственных интересов, в том числе и информационной безопасности, которой сегодня уделяется особое внимание, осуществляется, прежде всего, посредством телерадиокоммуникаций. Ведь, когда какая-то сфера вдруг уходит в частные руки, без каких-либо механизмов регулирования или контроля со стороны государства, то тогда, действительно, о чем можно говорить?
— Что же тогда ожидать Ермухамету Кабидиновичу?
— Говорят, худой мир лучше доброй ссоры. Еще раз повторюсь, идея общественного телевидения мне очень близка, поэтому в этом вопросе я, естественно солидарна с г-ном Ертысбаевым. Нет никаких сомнений, что общественное телевидение — это стратегически важный вопрос для сохранения целостности государства, если рассматривать его во всех аспектах. Поскольку общественное телевидение не может быть ничьим рупором, кроме как народа, всенародно избранного президента, и той политики, которая проводится на сегодняшний день.
Откуда у телевидения средства
— Но, если общественное телевидение, о котором Вы говорите, будет рупором политики, проводимой президентом, то вообще непонятно зачем оно нужно? Ведь сегодня с этой функцией, хорошо или плохо, справляется государственное ТВ.
— Государственное телевидение в условиях независимости и демократии должно быть реформировано в общественное телевидение, которое выполняет некую общественно-полезную задачу для общества. И это определяется с точки зрения идеологии. Казахстану необходимо телевидение для всех, которое дает зеркальное отображение жизни. Оно должно быть вне конкуренции, потому что оно некоммерческое, ничьи права не ущемляет, ничьи интересы не лоббирует, а попросту защищает общечеловеческие принципы. Настоящее общественное телевидение становится механизмом взаимодействия между властью и обществом. Мы все заинтересованы в том, чтобы, включая телевизор, мы получали объективную информацию. При этом механизм функционирования телевидения, финансирования в том числе, должен быть связан с каждым потребителем информации.
То есть, через уплату налогов? Помнится, Вас уже обвиняли в том, что Вы попыткой введения “налога на телевидение” хотели лишить народ “последнего бесплатного удовольствия”.
— А я и сейчас стою на той же позиции. Ведь казахстанцы всё равно косвенно, но платят налог на телевидение. Нет секрета в том, что деньги на функционирование государственного телевидения и радио поступают из бюджета страны. Но это не главное. Главное, чтобы были созданы такие технические и финансовые механизмы, чтобы то же общественное телевидение было популярным, и его хотели смотреть. Но при этом механизмы должны быть жизнеспособными, чтобы телевидение не находилось на грани выживания.
Я предлагала связать это с существующими в мире прецедентами. Допустим, мы платим в бюджет за подключение каждого телевизора. Допустим, у меня дома стоит один телевизор, так я и плачу за него условно 10 тенге. Но если у меня в каждой комнате по телевизору, я плачу ровно столько, сколько их у меня есть. Пять телевизоров — пятьдесят тенге, три телевизора — тридцать тенге, и т.д.
Есть и другие механизмы. Например, когда включается телевизор, увеличивается энергонагрузка на всю систему, так мы получаем, скажем, сотую долю от стоимости тарифа за потребление электроэнергии. И это тоже нормальный, естественный механизм воспроизводства затрат государства на содержание общественного телевидения, который позволяет определять насколько оно популярно. Смотрело общественное телевидение сто человек, сто тенге оно и получило, если миллион смотрело, то миллион получило.
Можно, конечно, найти и иные способы финансирования, например, заключить государственный заказ, выделить из бюджета миллиард тенге на финансирование телевидения. Это тоже народные деньги, это наши налоги, но только в таком случае телевидение попадает в невоспроизводимую статью затрат. Я считаю, что сотрудники отдельных министерств, должны инициировать эти идеи. А-то сегодня мы платим телевидению, но не понятно из какого кармана…
— Поэтому мы и имеем такое телевидение…
— Да и спросить-то толком ни с кого не можем. Согласно мировому опыту, общественное телевидение не имеет права получать доход от рекламы. Вот, к примеру, ВВС 15 лет назад не имело права делать рекламу. Хотя уже тогда начинал подниматься вопрос о разрешении какой-то доли рекламы. Так, я считаю это правильным решением поставленных задач. Если нам платит общество, то мы должны думать не о коммерческой стороне вопроса, а, прежде всего, о содержании. А это значит, сразу появятся образовательные программы, культурные, спортивные программы и т.д., т.е. то, что является некоммерческими программами, и которые сегодня совершенно отсутствуют в эфире казахстанского ТВ. Потому что никому не выгодно их создавать.
Почему наши дети изучают африканский животный мир через Animal Planet или Zone reality, но не знают фауны Казахстана? Передачи о книгах, разных странах, культуре, композиторах, ученых, историю, наконец, все это мы видим в эфире иностранных каналов. А почему?
Потому что если нашим, например, писателям или ученым, вдруг захотелось показать и рассказать миру и людям о своей деятельности, то они должны за это заплатить огромные деньги. Один из примеров, в Казахстане есть биолог-самородок, который по оценкам специалистов достоин Нобелевской премии, а мы узнаем о нем из зарубежных СМИ. К сожалению, это происходит лишь потому, что этот человек не смог заплатить казахстанским каналам.
— А если в Казахстане появится общественное телевидение, то Вы полагаете, что произойдет сдвиг в сознании людей? Не знаю, но мне кажется, что психологию нашего общества будет достаточно трудно переломить. Ведь, сегодня для большинства людей на первом месте стоят материальные ценности, но не духовные.
— Согласна. Однако вспомните: “Цели достигнет идущий”. То есть, если совсем ничего не предпринимать, то общество окончательно обнищает духовно. Появление же общественного телевидения и радио может переломить возникшую ситуацию. Главное условие — они должны быть популярными, смотрибельными и затрагивать интересы общества в целом и каждого гражданина в частности.
Должен быть выработан сложный механизм, который объединяет и будет стимулировать развитие общества. Безусловно, создание общественного телевидения не решит одним махом все существующие проблемы, но это реальный инструмент, посредством функционирования которого каждый гражданин должен почувствовать персональное внимание к себе со стороны главы государства, правительства, депутатов и т.д.
Такое телевидение выравнивало бы все происходящие процессы, говоря о самом главном для любого человека. Ведь, для каждого из нас важно найти ответы на такие вопросы, как семейные отношения, в какой среде мы живем, насколько счастливыми мы себя ощущаем, какое будущее ждет наших детей. То есть оно должно говорить об общечеловеческих принципах. В этом случае люди будут заинтересованы отдавать свои деньги. На мой взгляд, люди должны платить за то телевидение, которое они хотят смотреть.
На сегодняшний день, к сожалению, казахстанские СМИ, даже внутри страны практически не конкурентоспособны зарубежным СМИ. И даже если мы сегодня будем говорить о том, что на нашем медийном пространстве все хорошо и все замечательно, то мы будем занимать позицию страуса.
Панацея от всех бед…
— Знаете, но ведь о том, что в наших СМИ далеко не все в порядке, говорят уже несколько лет. Но, как говорится, а воз и ныне там. То же самое об общественном телевидении. Кто только вокруг этого вопроса копий не ломал, что уже не верится в его создание.
— К сожалению, до сих пор не удалось грамотно сформулировать и вынести на всеобщее обсуждение вопрос о необходимости такого телевидения, разработать концепцию функционирования общественного телевидения. Считаю, что серьезной полемики по этому вопросу на самом деле нет. Есть только тенденциозные наскоки. При этом общество не принимает участие в дискуссии о необходимости создания в Казахстане общественного телевидения. Уверена, если эту тему запустить на диалоговые площадки, то она будет иметь широкий общественный резонанс.
Мне хотелось бы обратиться к своим коллегам. Думаю, что сейчас как раз тот самый момент, когда крайне необходимо создавать общественное телевидение, потому что, на мой взгляд, оно является тем инструментом, который стабилизирует общество и уравновесит баланс всех сил. Но для этого необходимо, во-первых, дать концептуальное определение для чего нужно общественное телевидение. А во-вторых, как я уже говорила, разработать законодательную базу, а именно отдельный закон “Об общественном телевидении”, регулирующий его деятельность.
— Из уст Дариги Назарбаевой уже прозвучало предложение создать общественное телевидение на базе “Хабара”. Но можно ли на базе АО создать общественное телевидение?
— Это возможно, потому что форма собственности не влияет на принципы и характер вещания общественного телевидения.
Более того, именно через общественное телевидение можно делать государственный заказ коммерческим каналам на социально-значимые программы и общественно-полезные проекты.
К примеру, мы знаем, что, согласно статистике, основная масса школьников возвращается домой с занятий в четыре часа дня. Ну, так вот мы, обращаясь к коммерческим телеканалам, говорим, что хотим, чтобы на наши деньги они произвели за год столько-то часов образовательных программ для детей такого-то возраста. В таком случае это не является политическим регулированием или цензурой. Это общеполезная направленность, или, если хотите, это и есть идеология государства. В моем проекте, который я когда-то предлагала, для этих государственных заказов, определенная часть выделенных из бюджета средств для нужд общественного телевидения, должна была разыгрываться без всякого навязывания по тендеру между коммерческими каналами. В таком случае, у государства появляется возможность поддержать коммерческие каналы, а у последних сказать государству – спасибо — и сделать полезное дело.
— И что мешает эти идеи воплотить в настоящий момент? Деньги-то у государства есть.
— Если оценивать сложившуюся сегодня ситуацию, то нельзя обойти те деструктивные силы, которые в силу отсутствия опытности или зрелости, в борьбе за достижение личных целей, думают о народе лишь как об электорате. У них нет мотивации на служение людям, приносить им пользу. Общественное телевидение должно поставить таких людей на место. Это и есть тот воспитательный момент, который оставляет далеко позади школу, институт и даже религию. А это ни одному коммерческому телеканалу не выгодно, поскольку оно живет за счет рекламы. Тут тоже вступает в действие механизм — рекламу дадут только тогда, когда передачи интересны, смотрибельны, популярны. И здесь вне конкуренции, вне обстрела должно быть общественное телевидение. И его надо создавать, все-таки Казахстан цивилизованное государство!
Если десять лет назад не все понимали необходимость создания общественного телевидения, то сегодня мы уже немного опоздали, потому что сопротивление налицо, идет борьба финансово-промышленных групп, которые за эти годы успели обзавестись собственными СМИ. Получается, что по-настоящему независимых изданий, в Казахстане вообще нет.
— Любой политолог скажет, что это естественный путь развития, через который прошли многие государства, когда происходит концентрация капиталов и начинается борьба за власть.
— Возможно. Поэтому СМИ сегодня используются для проведения всевозможных PR-акций и имиджевых кампаний по созданию новых “лидеров” и “национальных героев”, в которых нуждается крупный бизнес.
Посмотрим со стороны на власть. Да, с одной стороны есть те, кто определились раз и навсегда, и держат линию президента, пройдя с ним самый тяжелый путь. Так вот, те, кто не меняет своих позиций, сегодня находятся под обстрелом СМИ аффилированных или финансируемых все теми же ФПГ.
Как-то прочитав некоторые тенденциозные рейтинги, я задалась вопросом, кому же на самом деле принадлежат СМИ?.. Ну, так это оказался концентрат в определенных руках. Поэтому по разным причинам они не всегда заинтересованы в объективной информации. И тогда пускается в ход та самая подача информации через призму, о которой мы говорили еще вначале. Пресса используется как трамплин к новым должностям. В связи с этим появляются статьи, которые носят рекомендательно-навязывающий характер. Если смотреть на всё это с точки зрения будущего, я думаю, уже пора задуматься над тем, отвечает ли нынешнее положение дел в средствах массовой информации интересам общества в целом, или всё же отдельно взятым ФПГ?