Итак, правительства и важные фигуры на верху регулярно меняются. (И даже кажущееся несменяемым – оно тоже все равно переменится). Между тем, есть в нашей жизни много всего гораздо более неизменного, и это – хорошо!
Хорошо тем, что не все в нашей жизни должно зависеть от воли и прихотей государственного руководства, и даже в самых-самых президентских республиках должны быть такие уголки жизни, до которых ни воля, ни прихоть государства не дотягиваются. Вот и наш народ, будучи, где-то с 1985 по 1995 годы, почти поголовно втянутым в потрясающе радикальные изменения государственного устройства, идеологии, экономики и нравственности, за последние годы естественно-компенсационным образом поуспокоился, позапал в какие-то новые для себя ниши, освоился в них. И жизнь, разительным образом не похожая на советские времена, опять пошла размеренно-рутинно.
Плохо это, или не совсем, но это – объективно. А, следовательно, — хорошо. Но вот что, точно, плохо, — так это накопившийся дефицит государственного внимания как раз к той сфере самой что ни на есть бытовой жизни, которая уже давно и остро нуждается во властном понимании и – участии.
Такая вот подводка сочинилась у меня к проблеме, обозначаемой тремя всем известными буквами – ЖКХ.
Жилищно-коммунальное хозяйство – это та самая сфера, которая, более многих других, подверглось самой радикальной коммерциализации. И при этом, оно же, парадоксально-банальным образом, более всех других сохранило свое кондовое… советское еще устройство.
Эту мысль мы и начнем сейчас потихоньку развертывать-иллюстрировать, а для начала обратим внимание читателя, что коммунальная проблематика, — она, как и семейная, имеет в своей основе взаимоотношения двух всегда нуждающихся друг в друге, и всегда конфликтующих, “половинок”. Не будем уточнять, что более содержит в себе женское начало, а что – мужское, но в данном случае мы имеем в виду собственно жилищную сферу и ту коммунальную инфраструктуру, с которой наши многоквартирные дома-обиталища сосуществуют-взаимодействуют.
Если брать новоприобретенную, — рыночную, часть этого “супружества”, то она налицо. Все содержание как собственных квартир, так и домов, с их затопленными подвалами и текущими крышами, возложено на самих жильцов. Они же оплачивают и все затраты на функционирование предприятий централизованного отопления, водопровода-канализации, газо- и электроснабжения.
Но это, как бы формальная оболочка рыночных отношений, заглянув под которую мы как раз и увидим сохранившуюся в неизменности не просто внерыночную, но и, с точки зрения нормальной рыночной организации, — кричаще несуразную систему.
Примеры? Пожалуйста!
Знаете ли вы, что за отопление мы все с вами, — жители “многоэтажек”, платим вовсе не по фактическому количеству получаемого тепла, а по некоему расчетному нормативу. Точнее, эту разную для разных городов кем-то и как-то высчитанную цифирь и нормативной-то называть нельзя, поскольку ни в какой законный нормативный документ она не вставлена. Так – пользуются, явочным порядком, и все…
Причем ни сами энергетики, ни утверждающие плату за отопление уполномоченные государственные органы, ни жильцы-плательщики, – никто на самом деле не знает: насколько “вычисленное” потребление тепла соответствует действительному. Это знание отсутствует хотя бы потому, что коммерческий учет отпущенной продукции не налажен не только по домам-квартирам, он не производится даже и на… ТЭЦ и котельных!
Вернее, сами энергетики (не всегда и не везде) еще как-то осуществляют замеры отпуска тепла с коллекторов, — благодаря сохранившимся еще от советских времен технологическим регламентам, да и просто по привычке-инерции, знаете ли…
Но, — этот учет (если он и производится) есть как бы внутренне дело энергоснабжающей компании, такие фактические данные никак не отражаются на величине утверждаемого коммунальщикам тарифа. Собственно, при утверждении тарифов государственными инстанциями реальный отпуск никого не интересуют, эти данные у энергетиков даже и не запрашивают.
Другой пример: это ставшие уже всем привычными квартирные счетчики на горячей и холодной воде, по которым, — те, кто их установил, и заполняют платежные квитанции. Казалось бы – существенный прогресс, рыночный учет, способ экономить воду и деньги…
На самом же деле – тоже ерунда и путаница!
Счетчики эти (на самом деле – всего лишь бытовые водомеры) установлены примерно в 70 процентах квартир, — жильцы которых научились либо реально экономить воду, либо “скручивать” показания (способов – масса). На этом динамика установки жильцами счетчиков остановилась, — остались те, кому без счетчиков – выгоднее. Допустим, в квартире числятся два жильца, а живут – десять. А учет на 70% — даже хуже, чем неучет вообще. Поскольку объективно все плательщики в массе все равно, через тариф, оплачивают все издержки предприятия, — и на полезный отпуск, и на все потери, и воровство. Причем такой 70-процентный “учет” на самом деле только запутывает картину, не создавая, в конечном счете, нужных стимулов ни для Производителя, ни для Потребителя.
Спрашивается: а зачем, в таком случае, с 1996 года (года “отпуска” цен на коммунальные услуги) государство несколько лет подряд активно пропагандировало установку квартирных счетчиков как некую стратегическую идею, по исполнению которой порядок в коммунальном хозяйстве будет, наконец, наведен?
Самый быстро напрашивающийся ответ – недопонимали ситуацию. Ну, во-первых, потому, что ситуация в жилищно-коммунальном хозяйстве, и инженерно, и организационно, и финансово, — действительно сложная, простых решений в ней просто нет. А, во-вторых, потому, что те, кто был все же ближе к сути, находились во властной вертикали слишком далеко от принимающих решения, чтобы их голоса-мнения были услышаны.
Тут ведь еще надо иметь в виду, что ни один из руководителей того уровня, на котором государственные решения принимаются, лично в коммунальную проблематику не погружен. Живи они в обычных “многоэтажках”, так, по крайней мере, — через жен, озадачились бы…
Кстати, все те новые элитные многоэтажки в Астане и Алматы, что приютили основную массу не самых мелких чиновников, — они, с позиций современного коммунального хозяйства, организованы как раз вполне прилично. У них, как правило, собственные тепловые пункты, со всем необходимым измерением и регулированием, то же по водопроводу-канализации, по газу, по электричеству. Не только “Триумф Астаны” но и любая современная “высотка” — это самодостаточный инженерный комплекс, имеющий свой орган управления, и свой обслуживающий штат.
Конечно, жителям таких квартир доплачивать и по пятнадцать, и по тридцать (если не гораздо больше) тысяч тенге в месяц только за элементарную обслугу, — не проблема. Но недостаточная платежеспособность населения “рядовых” многоэтажек – все же не единственная, и даже – не самая главная из нынешних коммунальных бед.
Еще хуже, чем отсутствие денег, другое – отсутствие рациональной организации жилищно-коммунального хозяйства. Ведь чем, по объективной сути, является каждый отдельный многоквартирный дом, пусть и совсем небольшой, и совсем ветхий?
Каждый отдельный многоквартирный дом, по инженерно-технической своей сути, является отдельным потребителем тепла, воды, электроэнергии, газа и любых других коммунальных услуг. Не отдельные квартиры в этом доме, а он весь целиком, как таковой. И не двадцать домов вместе, а каждый сам по себе – отдельно.
Это как человеческие индивиды: у каждого из нас своя голова, руки-ноги, печень с селезенкой, свой рот и прочие входы-выходы. Кушать или думать за другого, конечно, можно, но это – не нормально. Всем вместе можно состоять хоть в партии “Нур-Отан”, однако каждому положено отвечать самому за себя, для чего человек и наделен не только ФИО, но и индивидуальным гражданским паспортом.
А вот дома, в которых мы все проживаем – они такой обязательной для коммунальных отношений индивидуальности лишены. По советскому времени такое положение было нормально-естественным, по рыночным же временам – привычным для всех нас абсурдом. Настолько привычным, что абсурдность эта никем особо не замечается, не отмечается, не обсуждается. Более того, данный абсурд, как некая привычная реалия, и является той основой, относительно которой и выстроены даже некие стратегические линии организации коммунального хозяйства.
Поквартирные счетчики, как и вообще “персонифицированные” отношения между коммунальными предприятиями и владельцами каждой отдельной квартиры – одна из них.
Конечно, можно оставить дело и так, тем более – все привыкли-приспособились. Но тогда надо сразу согласиться и с тем, что никакой рациональной основы в организации ЖКХ у нас как не было, так и не будет.
Нет, мы вовсе не призываем “рассыпать” все существующие КСК на отдельные дома-кондоминиумы. Напротив, современные управляющие (сервисные) компании, специализированные на обслуживании двух-трех десятков (а то и пары сотен) многоэтажек сразу, — они тоже являются обязательной частью современного городского коммунального хозяйства. Но – индивидуальная правосубъектность каждого многоквартирного дома – это основа именно нормальной постановки дела. Точно также, как прямые расчеты всего, скажем, “горводоканала”, или “гортеплоэнерго” с каждой отдельной квартирой, это (извините) – “дурдом”. Пусть мы и живем в нем, не замечая…
Скажем больше: появление у каждой “многоэтажки” своего юридического лица, своей самоуправляющейся организации жильцов – это, по самому большому счету, принципиально отличные от нынешних не только экономика, но и философия. Которые сами по себе, снизу, от “простых жителей”, взрасти не могут. Как не могут взойти культурные растения, если их специально не высаживать. Здесь в роли “садовника” просто обязано выступить государство, в лице как центральных, так и местных своих органов.
Однако покуда государство, как бы оно от нынешних КСК не открещивалось, именно само их и “взрастило”. И это тоже, знаете ли, не только плоды неизбежного организационного “упрощения” и вынужденной спешки, в которых, на фоне острого экономического кризиса 1993-1996 годов, проводились приватизация жилья и коммунальная реформа. Нет, за этим тоже стояла-стоит мощная (хотя и подспудная) философия.
Помнится, был такой анекдот про советскую “оборонку”: какие бы конверсионные кастрюли не пытались делать в ВПК, все у них получался автомат Калашникова.
Так и у нас: нет в Казахстане такого города, и такого акима, который бы ни ругал персонально “своих” председателей КСК и всю систему КСК в целом. Это еще надо посмотреть, кто более не доволен председателями – рядовые жильцы или городское начальство. Тем не менее, нынешние председатели КСК – это плоть от плоти продолжение президентско-акимовской вертикали, конкретный ее промежуток между собственно властью и собственно народом.
И вот, на шестнадцатом году суверенитета и рыночных реформ, и на шестом году непрерывного экономического подъема, стали клином сходиться три не решаемые проблемы:
Во-первых, надо что-то срочно делать с коммунальными предприятиями: только на “поддерживающих” ремонтах они больше существовать не могут, мощности изношены и исчерпаны.
Во-вторых, пора что-то делать с жилым фондом – тоже ветшает.
В-третьих, что-то надо делать и с КСК – “достали” ведь уже всех!
Потому-то еще летом прошлого года Правительство утвердило “Программу развития жилищно-коммунальной сферы в Республике Казахстан на 2006 — 2008 годы”, суть которой можно изложить двумя словами: дом – кондоминиум.
И с тех пор… ничего не произошло.
Впрочем, это уже другой рассказ…