С 1 июля главный интеграционный проект на постсоветском пространстве — Таможенный союз (ТС) – заработал в “полную силу”: граница Таможенного союза России, Казахстана и Белоруссии переместилась на внешний периметр, таможенные границы между тремя странами перестали существовать.
Что впереди, как все это отразится на экономике и социальной сфере наших стран? Пока очевидно лишь то, что ТС по-прежнему, как это было и год-полтора назад, вызывает больше вопросов, чем можно найти ответов. Очевидно и противоречивость взглядов на ТС. Даже в благожелательных, в принципе, публикациях на этот счет можно встретить такие оценки: “В правительстве называют это самым значимым событием на территории бывшего СССР после его крушения. А граждане союза жалуются на рост цен на продукты питания, топливо, иномарки”.
В Казахстане об эффектах ТС спорили, наверное, как нигде много. Но в итоге, как нам представляется, ушли не далеко от того времени, когда начали появляться первые дискуссионные статьи по этой теме. Наиболее глубокое исследование по ней, на наш взгляд, сделано Центром Экономической аналитики “Ракурс”, который подготовил работу “Уровень тарифной защиты в Казахстане: до и после создания Таможенного союза”, опубликованную недавно электронным бюллетенем “Silk Way: торговля без границ” (распространяется по подписке). Характерны слова эксперта “Ракурса” Лязизы Сабыровой, сказанные в комментарии к той публикации:
“Когда мы задались целью провести такое исследование в конце прошлого года, то обнаружили, что оказывается не так уж много работ есть о влиянии ТС на экономику Казахстана. И речь не только об аналитических разработках, а даже об официальных источниках информации”.
Среди неказахстанских экспертных групп наиболее детально тему влияния ТС изучает Центр Интеграционных Исследований (ЦИИ) Евразийского банка развития (ЕАБР). Его директор, Евгений Винокуров, комментируя на недавней презентации ЦИИ в Санкт-Петербурге нам эту тему начал с такого замечания: “Вызовов в ближайшие годы – громадье, и на них нужно реагировать адекватно”.
Запуск ТС, считает эксперт, сулит крупную экономическую выгоду для государств-участников (при этом он рассматривает эту структуру в контексте формирования Единого Экономического пространства, ЕЭП). Она приведет к усилению конкурентоспособности сильных игроков на рынке. Но в то же время надо понимать, что в Союзе, как и в любой жесткой экономической сфере, будут и победители, и проигравшие: сильные предприятия увеличат свою долю на рынке, а слабые будут вынуждены с него уйти. “Будет и позитив, и негатив. С первым негативом граждане наших стран успели столкнуться в аэропортах, при перелетах из России в Казахстан или наоборот – закрытые для них “дети фри””.
Это, конечно, мелочи. Но нельзя пройти мимо того, что г-н Винокуров корректно, дипломатично, но настойчиво в ходе своего интервью подчеркивал тезис о том, что “конфликтный потенциал ТС достаточно велик”:
— Создание ТС и ЕЭП повлечет комплексную, структурную перестройку национальных экономик. Усиливаются те сектора, где та или иная страна имеет конкурентные преимущества, и могут потеряться позиции, где их нет. Надо понимать, что ТС создает единый рынок, и условия хозяйствования неизбежно изменятся. В любом большом деле, которое по нетто-балансу будет позитивно влиять на экономику, тем не менее, будут и проигравшие. И мы уже слышим, например, опасения о перемещении предприятий из России в Казахстан: Российский Союз промышленников и предпринимателей (РСПП) бьет тревогу по этому поводу, говоря, что в Казахстане при прочих равных условиях ТС, действует более привлекательный налоговый режим.
Стоит сказать, что ЦИИ ЕАБР видит оценку экономического эффекта ТС в числе своих приоритетов на ближайшие два года. Но не только эта структура вызывает вопросы: масса серьезных проблем связана с формирующимся Единым Экономическим пространством (ЕЭП). Это недискриминационный доступ к транспортным тарифам, вопросы цен на энергоносители, координация макроэкономической политики. “Ведь когда ЕЭП будет создано между тремя, а, в перспективе, и большим количеством стран, нужно будет делать следующие шаги: таргетировать уровень инфляции, решать вопросы параметров государственных бюджетов, политики занятости. Чтобы не произошло перекосов. Вроде того, что мы сейчас наблюдаем на примере Беларуси, когда одномоментная 56%-я девальвация в ближайшие месяцы приведет к перекосам на товарных рынках России и Казахстана. Это серьезные вопросы, которые в ближайшие годы надо будет регулировать “на ходу””, отметил г-н Винокуров.
Отдельный вопрос — валютная интеграция. Здесь намечается движение к использованию национальных валют к расчетам между государствами-членами ЕЭП, затем к созданию единой расчетной валюты и потом, возможно, в более отдаленной перспективе, к единой валюте ЕЭП. Правда, о последнем в ЦИИ говорят осторожно, подчеркивая, что это дело совсем не близкого будущего, и, как бы, оставляя место для сомнений в реализации такой идеи.
В целом же, работы, проведенные в ЦИИ дают основания его руководителю заявлять, что Исследование показало, что образование ТС было совершенно закономерным процессом. Что это был не только вопрос политической воли, но и объективная экономическая реальность, так как примерно с 2003-2005 годов наши три страны начали реинтегрироваться по целому ряду экономических показателей.
— Торговля между странами ТС выросла по сравнению с предыдущим годом на 58%. Можно было бы сказать, что это просто зеркальное отражение посткризисного восстановления экономик, но мы установили, что она растет и в относительных величинах. Это свидетельствует о том, что отмена барьеров в Союзе с 1 июля 2010 года все-таки сказывается позитивно на товаропотоках, — заявил г-н Винокуров.
В ЦИИ уже начинают размышлять о том, что будет после того как состоится ТС и ЕЭП, о том, что ТС нужно будет интегрироваться на западе с ЕС, на востоке – с Китаем и Японией, а на юге налаживать транспортную инфраструктуру с Индией. При всем авторитете экспертов Центра, трудно не задаться вопросом – не слишком ли это поспешно? Тем более, что в процессе интеграции между тремя странами ТС-ЕЭП, да и на двусторонней основе между ними, далеко не все гладко. И внутренние проблемы белорусской экономики, или финансовые споры Москвы и Минска – не единственные проблемы. Владимир Ясинский, член Правления Евразийского Банка Развития, директор по аналитической работе, отметил на той же презентации: есть ряд отдельных многообещающих инициатив, как на уровне ЕЭП, так и на двустороннем уровне, которые необходимо продвигать; это зерновой пул, сотрудничество в авиа-космическом и атомно-энергетическом комплексе. Все эти проекты перспективны, но все эти инициативы по тем или иным причинам стагнируют, “даже не смотря на серьезнейшие успехи ТС”.
Характерно, что атомно-энергетический комплекс все сторонники интеграции обязательно называют в числе приоритетных направлений сотрудничества, даже не смотря на Фукусиму и последовавшую вспышку радиофобии по всему миру. Г-н Винокуров прокомментировал это, казалось бы, противоречие:
— Наша позиция принципиально не поменялась: мы видим этот комплекс как одно из сильных конкурентных глобальных преимуществ России и Казахстана в кооперации с Украиной. Это сектор, который мы должны развивать на своих территориях, так и в экспортном направлении. Да, после Фукусимы ряд стран, в первую очередь, Германия, свернули свои атомные программы. Но симптоматично, что ни одна из крупных развивающихся экономик, Китая, Индии или России, на это не пошли. Потому, что эти страны в обозримой перспективе будут испытывать серьезный дефицит электроэнергии, и отчетливо осознают, что “закрывать” его можно будет с помощью атомной энергетики, одними “ветряками” не спасешься.
Г-н Ясинский развил эту тему: не только развивающиеся страны, но и Франция, где доля атомной энергетики в общей выработке электроэнергии составляет 80%, “не отреагировали на Фукусиму”. Да и не факт, что следующее правительство германии не поднимет снова этот вопрос.
Из вопросов, озвученных руководителем ЦИИ и прямо связанных с темой ТС, стоит остановиться на следующем. По словам г-на Винокурова, к декабрю этого года будет закончено исследование “Комплексная макроэкономическая оценка различных форм глубокой экономической интеграции Украины и стран ТС-ЕЭП”. Цель проекта – дать оценку этой интеграции, “самых разных ее форм, вплоть до вступления Украины в ТС”. Будет также сделано другое исследование: оценка экономического эффекта присоединения Кыргызстана к ТС. Это насущный вопрос, подчеркнул г-н Винокуров, он обсуждается уже на уровне государственных органов, и нужно и Бишкеку, и членам ТС понять, каким будет экономический эффект от этого и как разрешить в этом случае вопрос киргизского членства в ВТО.
Тем самым подтверждается мнение, высказанное нами в прошлом году: “в нынешнем “формате “треугольника” ТС нежизнеспособен, он должен расширяться. Иначе все это теряет смысл”. Хотя все вопросы и сомнения, озвученные в той статье, до сих пор не сняты. Но, тем более, нужно отдать должное честности и смелости г-на Винокурова как эксперта – не многие его коллеги вслух произносят такие слова, что мы вынесли в заголовок.
***
© ZONAkz, 2011г. Перепечатка запрещена