Астана. 6 мая. КазТАГ – Жанболат Мамышев. После обнародования идеи о повышении пенсионного возраста власти перешли к практическим шагам. Проект закона молниеносно прошел два чтения в мажилисе парламента и поступил в сенат. Помимо активного продвижения предполагаемых выгод от повышения возраста — как для бюджета, так и для самих женщин, в министерстве труда и социальной защиты населения даже заявляли, что не наблюдают “сильных критических настроений в обществе” по данному вопросу. Является ли запланированное повышение пенсионного возраста панацеей от бедной старости и возможны ли другие варианты латания грядущей “дыры” в бюджете? На эти и другие вопросы агентства КазТАГ отвечает директор центра макроэкономических исследований Олжас Худайбергенов.
***
— Возможно ли провести пенсионную реформу без повышения пенсионного возраста для женщин до 63 лет? Что для этого нужно сделать с учетом роста бюджетных расходов?
— Да. Можно из законопроекта убрать норму о повышении пенсионного возраста для женщин. Остальное – ЕНПФ (единый накопительный пенсионный фонд – КазТАГ), введение обязательных профессиональных пенсионных взносов и так далее — можно принять. Повышение пенсионного возраста не дает существенной экономии для бюджета – за 10 лет около 365 млрд тенге экономии, если говорить в ценах 2013 года.
Увеличение бюджетных расходов — номинальное. Например, Марченко (председатель Национального банка Григорий Марченко — КазТАГ) говорил о $19,6 млрд, или около 3 трлн тенге пенсионных выплат в 2023 году. Это то же, что и 1 трлн тенге — в 2013 году. То есть, относительные параметры бюджета останутся теми же! Неправильно приводить общие цифры, ведь если анализируется мера, то надо смотреть конкретно: какой эффект будет получен. А экономия, на что делается упор, от нее небольшая.
Надо понимать, что в течение 10 лет число пенсионеров, вышедших на пенсию до 1998 года, сократится. Думаю, даже цифру выплат в 2023 году — $19,6 млрд — можно поставить под сомнение. Наконец, надо понимать, что высокая норма расходов бюджета на пенсии вызвана именно введением накопительной модели. Раньше госбюджет получал пенсионные взносы и платил пенсии, сейчас же эти взносы идут в НПФ, а госбюджет продолжает платить пенсии. Это искусственный дефицит! Изначально было понятно, что наступит период, в течение которого бюджет будет напрягаться, но со временем нагрузка должна сократиться. Поэтому неправильно выставлять текущую ситуацию с объемом пенсионных выплат как критическую.
Что касается увеличения размера пенсионных отчислений, то это говорил не Марченко, а другой человек. Сам же глава Нацбанка высказался против, и здесь я согласен с ним. Дело в том, что повышение ставки фактически означает провал накопительной модели. Получается, что пенсии можно увеличить только за счет повышений пенсионных взносов, но тогда чем помогла накопительная модель? Более того, повышение ставки означает сокращение платежеспособного спроса населения и падение продаж потребительских товаров. Оба показателя и сейчас не в самой лучшей форме.
— Не исключаете ли вы того, что через 10-20 лет правительство с Нацбанком поднимут вопрос о необходимости нового повышения пенсионного возраста в связи с ростом числа лиц пенсионного возраста, уменьшением рождаемости?
— Поднимать вопрос о повышении пенсионного возраста можно в трех случаях, которые навряд ли произойдут в ближайшие 10-20 лет. Во-первых, когда страна испытывает экономический рост в течение длительного периода, безработица обнулилась и не хватает рабочих рук. Тогда ослабляются ограничения по въезду рабочей силы, а также повышается пенсионный возраст, если позволяет продолжительность жизни населения. Но у нас есть около 0,5 млн официальных безработных и около 1,8 млн фактически безработных из 2,7 млн самозанятых. Так что у нас рабочих рук хватает и безо всех этих мер.
Во-вторых, если продолжительность жизни серьезно выросла, скажем, на 5-10 лет, то, конечно, есть смысл поднять пенсионный возраст. Но у нас за последние 10 лет средняя продолжительность жизни женщин выросла всего на 1,4 года. И, скорее всего, эта динамика сохранится и в последующем.
И, наконец, третий пункт – это когда в стране действительно не хватает денег. Но тогда страна принимает экстренные меры, максимально сокращая валютные расходы страны и расходы на ненужные мероприятия. У нас же, судя по официальной статистике, наблюдается лишь замедление экономического роста, а такие показатели как резервы Нацфонда — растут.
Если все эти процессы сохранятся, то даже через 10 лет не будет объективных предпосылок для увеличения пенсионного возраста. Кстати, текущая ситуация вызвана проблемами в других сферах. Например, до кризиса экономический рост подпитывался ростом притока внешних займов и нефтедолларов. Но сейчас внешние займы резко упали в объемах, а приток нефтедолларов стабилизировался. Естественным выходом в этой ситуации является упор на импортозамещение, то есть реализацию по всей стране проектов, которые будут производить потребительские товары – одежду, обувь, мебель, еду, бытовые принадлежности и так далее.
Думаю, этому и надо будет посвятить вторую пятилетку ГПФИИР (государственная программа форсированного индустриально-инновационного развития — КазТАГ). Если это будет сделано, то добавит, как минимум, 5% к текущим показателям экономического роста. Однако у решения этой задачи есть проблема – денежно-кредитная политика Нацбанка. Сейчас она не имеет в себе механизмов по обеспечению инвестиционных проектов долгосрочными тенговыми кредитными ресурсами по доступным ставкам в пределах 5-7%.
— А это возможно в ближайшие год-два?
— Хоть через три месяца. Все зависит от Нацбанка. Но пока он говорит, что все упирается в ставки депозитов, на самом деле есть еще эмиссия, которую осуществляют все для обеспечения своей экономики долгосрочными кредитными ресурсами. У нас же эмиссию выставляют как нечто опасное, зато, когда надо выкупить доллары на рынке, деньги печатаются столько, сколько нужно. Ставки по депозитам должны, конечно, снизиться, но люди это примут, если такое снижение приведет к длительному экономическому росту. Да и потом, высокие ставки по депозитам — лишь локальный выигрыш для отдельных граждан, а в долгосрочном плане это плохо для экономики и для всего населения.
— Министр труда и социальной защиты населения Серик Абденов предлагает женщинам искать более высокооплачиваемую работу, чтобы скопить к пенсии достаточную сумму…
— Вообще, позиция государственника должна предполагать уважение к выбору человека: какую бы профессию ни выбрал гражданин, она нужна государству! И если этот выбор не позволяет человеку иметь достойную пенсию, то значит, что-то неправильно в экономической политике государства, а не в выборе граждан! Тем более, что человек зачастую выбирает из того, что возможно, действуя в пределах окружающих его обстоятельств. И примеры тех, кто сделал невозможное, неуместны, ибо их всегда будут единицы, в любой стране.
— Может ли комплексный план содействия занятости лиц старше 50 лет разрешить проблемы?
— Как указывал выше, сейчас в стране можно задействовать около 0,5 млн официальных безработных и где-то 1,8 млн из числа самозанятых, поэтому реализация этой программы покроет потребности лишь четверти из общего числа этих людей. Надо учесть, что за это время и население вырастет. Что касается реализуемости, то, учитывая, что до 2020 года еще есть 7-8 лет, эти планы очень даже реалистичны.
— Не исключаете ли отток части населения в страны, где женский пенсионный возраст ниже, чем в Казахстане, в частности, в РФ, Украину или Беларусь, где женщины выходят на пенсию в 55 лет?
— Навряд ли. Это ведь тоже очень затратный по времени и по деньгам процесс. Возможен лишь отъезд тех, для кого повышение пенсионного возраста лишь добавило уверенности, что в целом перспектив хорошей жизни в других странах больше.
— Какие риски вы видите в создании ЕНПФ? Как это может отразиться на местном фондовом рынке, где вместо нескольких НПФ появится гигант, способный одномоментно купить-продать большие пакеты акций отдельных эмитентов?
— Каких-либо серьезных рисков не вижу. У всех НПФ были две функции – “учетная” и “инвестиционная”. Создание ЕНПФ предполагает объединение “учетной” функции – фонд будет лишь заниматься администрированием пенсионных счетов. Это позволит сократить дублирующие расходы по всей пенсионной системе на содержание административного персонала, маркетинг, IT-инфраструктуру и так далее. А инвестиционная функция останется, но для этого НПФ трансформируются в управляющие компании. В целом за управление активами будет отвечать Нацбанк, а управляющим компаниям будет предоставлен доступ к пенсионным активам для последующего управления ими. Если же эта конструкция поменяется и управляющим компаниям доступ не дадут, то это уже будет неправильно.
— Что бы вы посоветовали казахстанцам, если пенсионная реформа все же не увенчается успехом: покупать акции, недвижимость, землю, вкладывать в собственное дело или что-то другое?
— У каждого — свои обстоятельства, и давать конкретные советы, не зная их, будет с моей стороны неправильно. Каждый пусть делает то, что лучше всего делает или легче всего получается.
— Спасибо за интервью!