«Санта Барбара»
Была семья, простые люди не первой молодости, у обоих дети от прошлых браков и двое общих. Теперь жена Шарипа на скамье подсудимых, она подозревается в организации убийства. Бывший муж Азамат тоже в зале. Он числится пострадавшим, это его сына убили.
На вопрос судьи, как он думает, отчего Шарипа пошла на такое тяжёлое преступление, явно интересничая и рисуясь, ответствует:
«Ревность, ревность…» По всему видать, мнит себя бесценным женским трофеем. Ещё бы. Вон какие достоевские страсти из-за него.
У Азамата мама, она тоже здесь. Отношения свекрови с невесткой, мягко говоря, были напряжённые. Как это часто водится.
В первом браке Шарипа нажила сына Темира, он тоже на скамье, за решёткой. Рядом с ним сын первого мужа Шарипы, Кадыржан. Ещё Айдана, дочь. Она не замужем, но беременна. Все эти люди подозреваются в убийстве.
Первая семья Азамата распалась по канонической причине — молодая не хотела жить с его родителями. Пошли скандалы. Невестка с маленьким Оркеном ушла. Теперь она тоже считается потерпевшей и находится в зале суда.
Все разветвлённое семейство здесь. Нет лишь 11 летнего Оркена, который лежит в могиле. Его убили.
Оркен жил то у своей матери, то у бабушки, матери своего отца, и вовсе не чурался его новой семьи. И даже называл мачеху Шарипу мамой.
Однако новая семья папы налетела на те же рифы, наступила на те же архаические родимые грабли. Опять «тёрки» снохи со свекровью, опять қазақша күрес. Классическая закоснелая мещанская драма. В какой-то момент Азамат с расцарапанной физиономией уходит к матери. Которую называет «мамкой». У мамки. Мы с мамкой. Мамка сказала.
Шарипа Акбердиева, оскорблённая и покинутая, задумывает, ни много, ни мало — убить свекровь, небезосновательно считая её разрушительницей брачного союза. Для этого вызывает из Шымкента своего взрослого сына Темира от первого брака. И его единокровного брата Кадыржана Гулямова. Придумывает способ убийства, распределяет роли и вручает им монтировку, бутылку с кислотой и ножи. Обещает молодым киллерам гонорар.
Юноши, недолго думая, отправились на дело. Позвонили в домофон. Представились одноклассниками Оркена и попросили воды. Пожилая женщина, почуяв неладное, пригрозила вызвать полицию.
Операция «Как пришить старушку» благополучно провалилась.
Шарипа в бешенстве отсылает их обратно в Шымкент, выругав на все корки, но не успокаивается ничуть.
Желание мести становится маниакальным, и она придумывает другой план. Нужно убить любимого внука бывшей свекрови. В том, что нужно кого-то убить, она не сомневается.
Шарипа опять вызывает юношей из Шымкента в Алматы. Уж на маленького мальчика должно у них хватить сил!
Мальчика подкараулили на выходе из школы. Это была настоящая охота. Шарипа с таксистом затаились в переулке. Темир и Кадыржан перекрывали отходы на случай возможного бегства Оркена. Ловили на живца. Наживкой использовали его сестрёнку Нурай, дочь Шарипы и Азамата. Увидев сестрёнку, Оркен обрадовался, кинулся обнимать малышку. Щемящая деталь – вручил ей лепесток пиццы. Купил для себя, а отдал ей.
Айдана наплела ему что-то отвлекающее. Погрузились в жигулёнок. Четверо взрослых и четверо детей (!). И поехали на съёмную дачу недалеко от Алтын Орды.
Оркен попросил мачеху непременно позвонить бабушке, чтобы она не волновалась.
Со стороны картинка выглядела даже трогательно, пожалуй. Едут в побитой колымаге небогатые бесхитростные люди. И не испытывают никакой досады от тесноты, наоборот, им весело и уютно в патриархальном единении. Вот приедут на дачу, разожгут камелёк, будут пить чай из самовара.
Дочки-матери, сынки-пасынки
Личная жизнь Шарипы Акбердиевой прихотливо извилиста и усложнена. Уже в пятнадцать лет была замужем. Вскоре брак распался. И понеслось. С работой всё как-то не складывалось. Своего жилья нет. Двоих детей, Темира и Айдану, Шарипа сдавала то в интернат, то к бабушке с дедушкой, то отправляла к их отцу. А у него уже другая семья, другие дети. В том числе и Кадыржан.
Когда случилась катастрофа второй семьи, Шарипа в сердцах сказала дочери, что, найдись подходящий для этого дела человек, она бы ему поручила убийство. И Айдана ответила, что Кадыржан, её сводный брат — «способен на всё».
Могу понять возможное раздражение читателя – кто кому сын, кто кому дочь, кто кого от кого родил? В том то и дело, что люди описываемой среды беспрерывно женятся-разжениваются, перекрёстно размножаются, потом мотают детей туда-сюда, манипулируют ими и иногда убивают детёнышей из чужого помёта.
Дочь Айдану Шарипа сдала в интернат, когда той было шесть лет. Оттуда девочка попала к деду с бабушкой. Старики опять отправляют её в интернат – пенсия мала, сами стары и обессилены. После шестого класса мать забирает дочку из школы и приспосабливает в домашние работницы – нянчить очередное народившееся дитя, мыть посуду, убирать жилище. Потом Айдана выходит замуж в порядочную семью. Девушку не тащили волоком в авто, а засватали. Всё чин чином.
Мать вместо того, чтобы радоваться – хоть одно дитё наконец устроено по-человечески — приезжает за ней через пару месяцев и забирает беременную дочь из молодой семьи. Ей Айдана нужнее.
На вопрос адвоката Айман Умаровой, интересовались ли органы опеки, почему Айдана больше не посещала школу, девушка недоумённо морщит лоб.
В соцсетях я нашла её аккаунт. В разделе «О себе» — «Всё сложно». Фотографии самой себя и маленького сына. Перепост южнокорейского видео – молодая мамаша в роддоме прижимает к себе мертворождённого младенца, орошает трупик слезами, и он вдруг – о, чудо! начинает шевелить пальчиком. Ожил! В ленте друзей координатор из Дома Мамы (убежища для молодых матерей, оказавшихся в сложной ситуации). Какое-то время Айдана с сынишкой жили там. Но мама и оттуда её вернула.
Показания даёт Кадыржан Гулямов, её сводный брат, о котором она с её то небольшим умишком прозорливо сказала, что он «на всё способен». Ему 16. Лицо опечаленное и, как бы это сказать, почти красивое. Правильные черты, аккуратный нос, чёткая линия бровей. По манерам и приблатнённым интонациям можно представить, в какой атмосфере рос этот подросток с безмятежным согдийским лицом. Он сын первого мужа Шарипы, некоего Гулямова, кажется, турка, и узбечки по имени Шахло. Где может жить такая семья в Шымкенте? Скорее всего, на окраине, в так называемом «турчатнике». Здесь все знают, в каком особняке подпольное казино, а в каком можно купить травку.
Его сводный брат Темир, сын Шарипы, выглядит не таким пригожим. Речь бедная, дикция гнусавая. Язык будто не помещается во рту. Лицо с аденоидной маской. Есть такой термин у врачей. Такое лицо бывает от незалеченных болезней горла и носа. И кто бы его лечил? Тоже — то интернат, то дом стариков в ауле, то опять интернат, то дом отца с мачехой…
Душегубы
Приехали на дачу. Таксист Муталиев высадил всю компанию и сразу уехал. На суде он хнычет, размазывая слёзы по щекам. Шарипа отослала Айдану с малышами к соседям. Подождать, пока будет растоплена печь и комнаты хоть немного прогреются. Темир и Кадыржан спустились в подпол. Якобы собрать разбросанные дрова в поленницу. За сутки до этого они вырыли там яму. Могилу для жертвы.
Через десять минут мачеха послала к ним Оркена. Помочь названым братцам. В подполе братья перешли на турецкий, подначивали друг друга – баста, баста… Кадыржан подошёл к мальчику сзади и зажал ему рот.
Они душили Оркена по очереди, сначала руками, потом какой-то пластиковой лентой. Оркен плакал и кричал – простите, простите! Ему казалось, что его за что-то наказывают. Душили семь-восемь минут. Так в материалах дела и со слов самых обвиняемых.
Судмедэксперт с бесстрастием всё повидавшего человека зачитывает результаты вскрытия: «странгуляционная борозда», «скопление крови в околосердечной сумке» …
Кадыржан Гулямов, давая показания, ёжится и с некоторым удивлением произносит: «Оркен перестал хрипеть и чем-то очень сильно завоняло. Я взял нож и ударил его несколько раз». Откуда взялся нож? Шарипа подала сверху.
Бил в область сердца. Показал на себе. Про плохой запах повторил несколько раз. Он же миллион раз видел по телевизору, в кино, в интернете, как легко умирают люди. Пых! И они падают как кегли. Ни агонии, ни хрипов, ни расслабления сфинктера прямой кишки. Рассказывая, как они убивали Оркена, сообщает, что собирались тело разрезать. Так и сказал – разрезать. Но, видимо, устали, а тут ещё запах. Сняли с него одежду, затолкали тело в ямку и стали её засыпать. Одежду и учебники с тетрадками, обувь и школьный ранец Шарипа тут же сожгла. Грунта не хватило, труп ребёнка был виден. Стали забрасывать его строительным мусором, пустыми коробками, а сверху водрузили сломанную ржавую раковину. Памятник.
На убийство Кадыржан пошел, по его словам, за обещанные Шарипой двести тысяч тенге. На эти деньги он собирался вызволить из тюрьмы старшего брата. Сумма в двести тысяч тенге кажется ему ослепительной. Он знает твёрдо: надо дать, и тогда оковы тяжкие падут, и темницы рухнут.
Темир решился на участие в этом кошмаре, потому что «боялся матери»…
Мамка
Шарипа говорит сбивчиво, срываясь на крик. Всё отрицает. Никакого убийства пасынка не заказывала. Как приехали на дачу, почувствовала себя плохо, сделала укол демидрола и уснула. А когда проснулась, то Оркен, оказывается, уехал к бабушке…
И то картинно хватается за сердце, то кутается в широкий шарф леопардовой расцветки. Вот одна её фраза, вылетевшая из клетки: «Я им сказала (сыну и его сводному брату), что они могут работать только тачечниками или грузчиками на Алтын Орде! Больше они ни на что не годятся!».
Для этой женщины пространство мира сужено до периметра оптового базара. Здесь она покупала в кукурузный сезон початки, варила их и продавала вразнос. За пределами Алтын Орды она не видит места ни для себя, ни для всех этих чужих и своих детей, которых она, Шарипа Акбердиева, обрекла на позор, суму и тюрьму.
Они – дикая тёмная орда, а Шарипа их мамка.
Мамка-самка. Рожает и бросает. Когда ей нужно, зовёт к топору, отдаёт на заклание.
Шарипа и её дети – люди предместья.
Люди предместья Аул покинули, а до Города не дошли.
Остались на пограничье, на заплёванном, загаженном отбросами, пропитанном кровью животных месте, заполненном угарными шашлычными, липкими пивными, лавками менял, сомнительными ломбардами, пройдошливыми нотариальными конторами, «нумерами» для желающих «отдохнуть» и смрадными уборными, в «фойе» которых притулились игровые автоматы. Запрещённые в Республике Казахстан.
Но мы то с вами знаем, что на Алтын Орде законы Республики не работают. Там свои – неписанные – законы. И свой – некоронованный – царь.
***
На руках свекрови остались двое несовершеннолетних детей Шарипы. Сынишка Айданы в доме малютки. Через несколько месяцев она родит ещё одного.
Что будет с этими детьми?
***
© ZONAkz, 2017г. Перепечатка запрещена. Допускается только гиперссылка на материал.