Либеральная демократия – светлое будущее народов Земли

25 лет назад Френсис Фукуяма опубликовал свою работу «Конец истории и последний человек». Эта жестокая, мудрая, честная книга сразу стала мировым бестселлером
Френсис Фукуяма
Френсис Фукуяма

Почему в древности одни люди становились рабами и крепостными крестьянами, другие рабовладельцами и феодалами? Потому что будущие рабовладельцы умели преодолевать страх смерти.

«Для Гегеля, как для Маркса, – пишет Фукуяма,первобытное общество было разделено на общественные классы. Но Гегель в отличие от Маркса считал, что наиболее существенные классовые различия основаны не на экономической роли – например, один землевладелец, а другой крестьянин, – но на отношении индивидуума к насильственной смерти. Общество делится на господ, готовых рисковать своей жизнью, и рабов, которые этого не хотят.

Гегелевское понимание раннего классового расслоения, вероятно, точнее марксовского. Многие традиционные аристократические общества изначально возникли из "воинских этосов" кочевых племен, завоевывавших более мирные народы за счет своей беспощадности, жестокости и храбрости. После завоевания господа в последующих поколениях владели имениями и играли экономическую роль землевладельцев, взимающий подати или дань с "рабов"-крестьян, которыми управляли. Но воинский этос – чувство врожденного превосходства, основанное на готовности к смертельному риску – оставался ядром культуры аристократического общества по всему миру еще долго после того, как годы мира и лени приводили к вырождению этих аристократов в изнеженных и женоподобных придворных».

Как вам это нравится?

Вы, наверно, думали, что Фукуяма, апологет либеральной демократии, будет рассказывать в своей книге о терпимости к однополым бракам? До них тоже дело дойдёт. Но сначала перед читателем откроется захватывающий, страшноватый, горький, бесконечно сложный мир, все пути в котором ведут не куда-то ещё, а к той самой либеральной демократии.

Френсис Фукуяма – американский философ, политолог и политэконом японского происхождения. А ещё талантливый писатель. И вот в конце 1980-х, когда посыпалась социалистическая система, он заявил, что теперь альтернатив либеральной демократии не существует. Написал об этом статью. Она наделала шума.

А вскоре рухнул Советский Союз. Фукуяма расширил свой текст, оснастил его теоретически, и получилась книга про конец истории, сразу приобретшая огромную популярность.

Это весьма добротное произведение. Автор щедро цитирует труды античных философов, мыслителей Возрождения, англосаксов Гоббса и Локка, французов эпохи Просвещения и великого немца Гегеля в трактовке французского философа Александра Кожева, который на самом деле Кожевников.

Маркс у Фукуямы тоже присутствует, но он критически осмыслен. Поскольку всё сводил к экономике, к «желудку». На самом деле, говорит Фукуяма вслед за своими великими предшественниками, еда, жилище, безопасность, размножение это всего лишь нижние, животные потребности. В основе человеческой истории другое – «борьба за признание». Понты. Они и отличают человека от остальных обитателей Земли. А серьёзность понтов проверяется отношением к возможности твоей преждевременной насильственной смерти.

Готовностью или неготовностью умереть за престиж. За фу-фу. За медаль или знамя полка.

Величайшие драмы мировой истории, утверждает Фукуяма, опираясь на Платона, Гегеля и Ницше, разворачивались вокруг нематериальных вещей. Вокруг борьбы за признание. Величайшей проблемой истории и конечной её целью является построение такого гомогенного общества, в котором не только материальные интересы, но и самоощущение бывшего господина и бывшего раба, воина и мирного кроткого обывателя будут относительно сбалансированы.

Многие века эта цель казалась недостижимой. Храбрые свирепые господа воевали между собой. Подтверждали боевые доблести. В остальное время пьянствовали, обжирались и предавались разврату. Рабы в это время работали. Сначала из-под палки. Но постепенно некоторые из них находили удовлетворение в труде, совершенствовались в ремёслах, изощряли свой ум.

Затем появилось христианство. Великое учение о том, что люди равны между собой. И что кротость, нищета духа (то есть отсутствие боевитости, неукротимой гордости, воинской отваги) это не порок, а достоинство. «Блаженны нищие духом, ибо их есть Царство Небесное».

Снова шли века. Социальная структура общества всё усложнялась. Многие бывшие рабы уже в нескольких поколениях состоятельные люди (те же ремесленники или торговцы). Они отдают своих сыновей сначала в торговые школы, в технические училища, а затем и в университеты. Аристократы в это время где-то вырождаются, где-то наоборот приобретают утончённость и тоже изощряют свой ум в науках. Задумываются об устройстве мира.

А мир по-прежнему поделён на две неравные части. В одной, меньшей части – благородные. В другой – остальные. В этом мире захолустный дворянин Д’Артаньян как хочет издевается над галантерейщиком Бонасье и особо не скрываясь трахает его жену. Король может запросто посадить любого француза в Бастилию. Кроткий духом галантерейщик ищет управу на наглеца со шпагой не в полиции, а у кардинала и соглашается совершать за это всякие подлости.

Потом происходит Великая французская революция, грандиозное событие, сравнимое по значению с появлением христианства. По её поводу Гегель впервые сказал, что наступает конец истории. Рабы дозрели до того, что взяли в руки оружие и рискнули жизнью – ради признания, а не ради куска хлеба. Теперь бывшие рабы становятся хозяевами самим себе.

Но у либеральной демократии довольно долго были конкуренты. Фашизм и коммунизм.

С фашизмом дело обстояло довольно просто. Находились люди, которые объявляли, что мы, наш народ в целом – самые крутые. Мы унаследовали боевой дух древних героев, презираем смерть, поэтому будем повелевать миром. Самый яркий пример, когда дело пошло дальше разговоров – Германия 1933-45 годов. Но её победили, и тема фашизма была, в общем, закрыта.

Намного сложнее всё оказалось с коммунизмом. Он, как и либерализм, тоже провозглашал равенство – но без свободы. На каком-то этапе казалось, пишет Фукуяма, что практическая полемика либеральной демократии и коммунистов растянется на века. Однако в конце 1980-х мировая коммунистическая система развалилась. А вскоре рухнул СССР. Китай принялся вовсю строить капиталистическое общество. Тут Фукуяма и написал свою книгу. Она победно зашагала по планете.

Правда, многие читатели выбирали из этого объёмного и непростого произведения только «изюм», вот эту краткую и вкусную суть дела, которую я пересказал. Хотя автор предупредил, что на пути ко всемирному торжеству либеральной демократии много препятствий. Что в каких-то частях света обязательно будут отступления – на десятилетия или даже на века. Но ничего лучшего, чем однородное, гомогенное государство, в котором все граждане равны перед законом, где нет великих вождей, где каждый волен заниматься чем хочет, если это не мешает остальным, человечество не придумало. И вряд ли придумает. Не случайно же авторитарные лидеры в наше время тоже маскируются под демократов и зачем-то проводят раз в пять или шесть лет как бы выборы.

Кроме того, пишет Фукуяма, с приходом либеральной демократии прекращаются войны. По крайней мере, между демократическими государствами. В самом деле. Почему Германия и Франция воевали между собой много столетий, но как построили либеральную демократию, так сразу перестали? А на Ближнем Востоке старые враги, живущие без либеральной демократии, продолжают воевать.

После выхода книги «Конец истории или последний человек» прошло двадцать пять лет. Полной и окончательной победы либеральной демократии за это время не случилось. Но такую победу Фукуяма нам в эти сроки и не обещал. А вот временные неудачи и разочарования он предсказывал – и они действительно имеют место. Довольно много народу теперь считает, что американский японец вообще фантазёр. Либеральная демократия годится не для всех народов. Может, эти люди правы?

Но давайте-ка я вам приведу ещё одну интересную цитату из Фукуямы:

«Большая часть черного населения Америки жаждала полной интеграции в белое общество, подразумевавшей полное принятие доминантных культурных ценностей американского общества. Проблема черных американцев понималась не как проблема самих ценностей, а как проблема согласия белого общества признать достоинство черных, принимающих эти ценности. Но, несмотря на отмену
санкционированных законом барьеров на пути равенства в шестидесятых годах и реализацию государственных программ, отдававших предпочтение черным, определенный слой американского черного населения не только не смог преуспеть экономически, но фактически потерял почву под ногами.

Однако одним из политических результатов экономической неудачи явилось все более часто слышимое утверждение, будто традиционные мерки экономического успеха — работа, образование и занятость — представляют собой не универсальные, но "белые" ценности. Вместо того, чтобы стремиться к интеграции в слепое к цвету общество, некоторые черные лидеры подчеркивают необходимость черпать гордость в своеобразной афро-американской культуре с ее собственной историей, традициями, героями и ценностями, равной культуре белого общества, но отдельной от нее. В некоторых случаях это стремление превращается в "афроцентризм", утверждающий превосходство природной африканской культуры над "европейскими" идеями…»

В общем, тема далеко не закрыта. Если будет читательский интерес, можно продолжить обсуждение прогнозов Френсиса Фукуямы и перспектив либеральной демократии здесь, на Зоне. Пригласить к разговору серьёзных российских экспертов.

***

© ZONAkz, 2017г. Перепечатка запрещена. Допускается только гиперссылка на материал.