Дамир УТЕГЕНОВ — «Кадровые перестановки: камбэки и римейки» — Глава государства произвел серию кадровых перестановок. Министром по делам религий и гражданского общества стал Дархан КАЛЕТАЕВ. На этом посту он сменил Нурлана ЕРМЕКБАЕВА, который в свою очередь назначен помощником президента – Секретарем Совета Безопасности. Талгат ДОНАКОВ переместившись в кресло председателя Высшего Судебного Совета был освобожден от должности заместителя руководителя президентской администрации.
Камбэк — Специализация 45-летнего Дархана Калетаева – внутренняя политика, на поприще которой он дошел до позиции заместителя руководителя администрации президента (2007-2008 гг.) и первого заместителя председателя партии «Нур Отан» (2008-2009 гг.). Поэтому министерство по делам религий и гражданского общества – это его стихия. На новом участке ему в первую очередь предстоит продолжить работу по регламентированию отношений в треугольнике государство-общество-религия, формулированию новых правил игры и выставлению красных флажков. Первым рубежом в этой работе станет прохождение в парламенте законопроекта о религии, который в январе был презентован депутатскому корпусу.
Римейк — 55-летний Нурлан Ермекбаев вернулся в Совет Безопасности, где он работал с 2014 по 2016 года. Возвращение г-на Ермекбаева обращает на себя внимание в первую очередь с точки зрения ожидаемого изменение статуса и функционала Совбеза, на который, судя по всему, возлагается роль по институциализации предстоящего транзите власти.
«Сегодня делами религии занимаются люди из высшего эшелона казахстанского истеблишмента» — Султан АКИМБЕКОВ, политолог, кандидат исторических наук — Недавние перестановки в министерстве по делам религий наглядно демонстрируют то значение, которое государство уделяет этой очень чувствительной сфере жизни общества. На место бывшего министра Ермекбаева, который стал помощником Президента и секретарем Совета безопасности, назначен еще один политический тяжеловес — Дархан Калетаев. Характерно, что сегодня делами религий занимаются люди из высшего эшелона казахстанского истеблишмента, что было не характерно для прежних времен. Но это и неудивительно с учетом той актуальности, которую религия сегодня имеет в жизни нашего общества. Это связано не только с заметным ростом религиозности в стране, но и с теми вызовами, которые возникают в исламском мире. Сегодня мы всё больше становимся его частью, активно взаимодействуем с ним, и нам стратегически важно иметь четко выраженную государственную политику по всему спектру связанных с религией вопросов. Кроме того, позиция государства здесь должна быть весьма энергичной и ориентированной не только на управление, но и на взаимодействие с религиозной частью общества.
Ислам КУРАЕВ, политолог — Нурлан ЕРМЕКБАЕВ всю жизнь работал в силовых структурах, а поэтому привык действовать жестко и решительно, но религия, как и Восток, дело тонкое, тут нужны иные методы. Калетаев все же по своей натуре более лояльный, хоть и непонятно, как он будет действовать…
В данный момент перед Дарханом КАЛЕТАЕВЫМ стоит несколько основных задач. Во-первых, это реализация государственной программы по «религиозному экстремизму». Во-вторых, распределение средств государственного бюджета, и тут главное — уделить пристальное внимание тому, как он будет расходоваться. В-третьих, навести порядок в министерстве, пригласить на работу специалистов, которые могли бы решить напряженность внутри страны мирным путем. Сейчас проблема стоит в том, что всё пытались запретить, но этот метод уже не работает, следовательно, придется искать более интересные методики.
«Новые перестановки лишь подготовка нового витка замен во власти» — Политолог Андрей ЧЕБОТАРЕВ — Видимо, смысл этих перестановок лишь в том, чтобы передвинуть людей на другие позиции, начав новый цикл замен, который затронет уже другие сферы — и правительство, и силовой блок, и возможно, дипломатический.
Политолог Максим КАЗНАЧЕЕВ — Узкие профессионалы прошли на те позиции, на которых могут быть максимально эффективно использованы властью. Все фигуры, попавшие под ротацию, давно уже работают в данных сферах. Если бы они могли сгенерировать что-то прорывное, мы бы это увидели уже раньше. Скорее всего, они возвращаются просто для того, чтобы сохранить инерцию в работе органов, никаких особых нововведений от них ждать не приходится.
Сауле ИСАБАЕВА — «Как новому министру и государству в целом выстраивать отношения с религией?» — Просто так министров в Казахстане не меняют. Если это не громкий скандал и не уголовное дело, то обычно отставке предшествует либо слишком пассивная, либо слишком активная деятельность чиновника. В случае с экс-министром по делам религий и гражданского общества, скорее всего, причиной стало второе.
При этом судить об эффективности деятельности Нурлана ЕРМЕКБАЕВА пока сложно, поскольку религия не та сфера, где результат можно сразу увидеть и оценить. К тому же это был первый руководитель первого религиозного министерства в стране, и сравнивать его, по сути, не с кем. Ну, разве что с чрезмерно публичным главой упраздненного Агентства по делам религий Кайратом Лама ШАРИФОМ, который в свое время погряз в информационных войнах и конфликтах, в результате чего был уволен. Кстати, стиль работы двух чиновников во многом был схож – в нем превалировал запретительный и даже несколько репрессивный уклон. Но если Лама Шариф делал акцент на жесткую регламентацию деятельности религиозных объединений, то Ермекбаев пытался дисциплинировать самих верующих. Насколько эти меры помогли в борьбе с религиозным экстремизмом – вопрос спорный. Но ясно одно: осуществить «большую религиозную чистку» ни тот, ни другой не смогли.
А вот если сравнивать с остальными членами правительства, то Нурлан Ермекбаев однозначно был одним из самых активных и инициативных министров последних лет. И хотя его начинания чаще вызывали неоднозначную реакцию и даже откровенное раздражение у кое-кого, вряд ли кто-то станет упрекать возглавляемое им ведомство в инертности. Пусть методом проб и ошибок, но все полтора года оно держало в тонусе религиозную общественность и, если судить уже по этому факту, сделало немало, причем с нуля. Особенно это касается законотворческой деятельности, которую, кстати, предстоит довести до логического завершения уже новому министру. Но все же главная заслуга Ермекбаева заключается, пожалуй, в том, что при нем отношение государства к религии наконец-то приобрело четкие светские контуры, стало более внятным.
Сохранится ли эта тенденция со сменой министра? Как в дальнейшем государство намерено выстраивать отношения с религией? Это должен быть такой же четкий курс на светскость, как при Ермекбаеве, или же следует смягчить тональность? А может, стоит вообще дистанцироваться от этой сферы? Или, наоборот, включить жесткий контроль?
Жанар ТУЛИНДИНОВА – ««Перезагрузка» в силовом блоке РК завершена: кто празднует аппаратную победу?» — Произошедшие в Казахстане кадровые перестановки были незаслуженно обойдены пристальным вниманием экспертов и даже охарактеризованы как технические: дескать, одних узких специалистов сменили другие, а по сути ничего не изменилось. Между тем с уходом Владимира ЖУМАКАНОВА с должности секретаря Совбеза и помощника президента РК, а Талгата ДОНАКОВА с поста замрука АП, в Администрации президента фактически сменилось руководство, курирующее силовой блок. Вряд ли эту «перезагрузку» можно назвать рутинным кадровым решением, если учесть, что, как отмечает известный казахстанский политолог Данияр Ашимбаев, эпицентр важных внутриполитических событий сегодня находится именно в правоохранительных органах.
Перестановки в руководстве силового блока были запущены еще в декабре прошлого года: тогда глава Агентства по делам госслужбы и противодействию коррупции Кайрат КОЖАМЖАРОВ был назначен генеральным прокурором, сменив на этом посту Жакипа АСАНОВА, возглавившего Верховный суд. Предшественник Жакипа Кажмановича Кайрат МАМИ в свою очередь получил назначение в Конституционный совет, прежний руководитель которого Игорь РОГОВ отправился на пенсию. Вакантную должность главы антикоррупционного ведомства занял бывший заместитель Кожамжарова Алик ШПЕКБАЕВ.
Эта ротация в правоохранительном блоке была во многом ожидаемой и, по всей видимости, должна была снять наметившееся межведомственное противостояние между силовиками. Еще в сентябре прошлого года Данияр Ашимбаев в интервью ИАЦ предвидел, что «высока вероятность того, что… линией разлома может стать передел влияния между КНБ и Агентством по делам госслужбы и противодействию коррупции».
«Повышение» Кайрата Кожамжарова до главы органа, надзирающего за соблюдением законности во всех правоохранительных структурах, мы расценили как стремление уравновесить усилившийся под руководством Карима МАСИМОВА КНБ.
Таким образом, логично предположить, что «ремейк» Ермекбаева в статусе секретаря Совбеза стал своего рода аппаратной победой Масимова. А ожидающееся изменение полномочий Совбеза, на который, как ожидается, будет возложена роль коллективного преемника в процессе транзита власти, делает эту победу еще более значимой. Что касается назначения на должность замруководителя Администрации президента РК 36-летней Алии РАКИШЕВОЙ, то оно удостоилось наименьшего количества комментариев и интерпретаций. Любопытно, что до недавнего времени Алия Галимжановна не фигурировала ни в одном из популярных ныне топов «молодых перспективных управленцев» или «влиятельных женщин». Возможно, главную роль в этом кадровом решении сыграл пресловутый фактор гендерного равноправия, соблюдать который порой приходится даже крайне маскулинной казахстанской элите.
***
© ZONAkz, 2018г. Перепечатка запрещена. Допускается только гиперссылка на материал.