Автор вышеназванной статьи Люк Коффи явно считает, что после Азербайджана именно Казахстан (а не Туркменистан) является самой важной для обеспечения рентабельности проекта ЮГК страной. Ведь у него же сказано: «Каждый кубический метр газа, который Европа может приобрести у Азербайджана, Казахстана (выделено нами – авт.) или Туркменистана и который доставляется в Европу транзитом через Грузию и Турцию, — это уменьшение в аналогичной мере ее зависимости от России в плане газовых поставок».
То есть не афишируемый (но уже утвердившийся в умах западных экспертов) порядок потенциального вовлечения этих двух постсоветских закаспийских республик в ЮГК таков: сначала – Казахстан, а потом — Туркменистан. И, похоже, Астану уже склонили к участию в этом проекте. Почему мы так считаем? Да потому что уже вложены в ЮГК десятки миллиардов «зеленых», а газа в объемах, достаточных для обеспечения рентабельности его функционирования, в Азербайджане пока не добывается. Деньги на реализацию этого проекта предоставлены такими серьезнейшими международными финансовыми структурами, как Всемирный банк, Азиатский банк развития и Европейский банк реконструкции и развития, а также Германией. Банкиры, как известно, народ такой ушлый, что за «кота в мешке» не то, что миллиардов, даже и гроша ломаного не дадут. Они наверняка потребовали предоставления гарантии того, что Азербайджан не останется единственным поставщиком газа для ЮГК, и получили их.
Так что сейчас главная трудность для тех, кто стоит за этим проектом, состоит уже, наверное, не в получении официального согласия Астаны, а в том, чтобы подтолкнуть к заключению с Азербайджаном договора на прокладку трубопровода по дну моря, закрывая глаза на неопределенность правого статуса Каспия. Но ведь у нашей страны есть свои интересы и свои соображения касательно обеспечения собственной безопасности, не так ли?!
Главная проблема тут заключается в том, как же Кремль отнесется к все более явному склонению Казахстана, а вслед за ним и Туркменистана, к использованию маршрутов, обходящих стороной Россию. Определенного ответа на такой вопрос, разумеется, никто не знает. Выявиться он может только тогда, когда выявится реакция россиян.
А ведь она может оказаться очень жесткой. Особенно – в отношении Казахстана. Потому что с Туркменистаном Россия непосредственно не граничит, следовательно, прямого доступа к ней не имеет. Это – во-первых. Во-вторых, Туркменистан, несмотря на то, что он находится вне зоны прямой досягаемости от нее, куда меньше вовлечен в акции такого рода, имеющие определенную антироссийскую направленность. Другое дело – Казахстан. Чего стоит одна только тема о том, что США собираются разместить в Казахстане свои военные базы для транзита специальных грузов в Афганистан. Кстати, в этом случае разговор также касается правого статуса Каспия. Ведь договорились же прикаспийские государства не допускать размещения на море военных третьих стран. Были на этот счет подписаны соответствующие документы. Теперь же выясняется, что такие договоренности могут с легкостью нарушаться. Так что гарантии, что трубопровод по дну Каспия не будет проложен, никто не может дать
Сейчас в западной прессе нет недостатка в публикациях, пугающих малых соседей России потенциальной агрессией с ее стороны. Касаются они, естественно, и Казахстана. Причем – далеко не в последнюю очередь. Между тем, некоторые западные авторы, не ограничиваясь пугающей риторикой, начинают уже как бы от имени официальной Астаны и общественности нашей страны говорить, что, мол, Казахстан боится России. И боится не вообще, а именно намерений с ее стороны по отторжению части казахстанской территории. Причем, видимо, имеется в виду, что для российской стороны в этом смысле наибольший интерес представляет та часть Казахстана, где сосредоточены основные нефтегазовые запасы страны.
Есть ли у России и в самом деле такие планы или нет – на такой вопрос вряд ли возможно получить сколько-нибудь определенный и достоверный ответ. Другое дело – вопрос о том, насколько далеко может Москва пойти в своей наблюдаемой в последнее время наступательной политике по защите собственных коренных интересов. Ведь нынешняя решительность, которую Москва проявляет в отношении тех своих соседей, которые не очень-то дружелюбно к нему настроены, и поддерживающих их западных держав, сформировалась не вдруг и не на пустом месте.
На Западе сейчас привычным образом утверждают, что произошедшие за последние десять лет события в Закавказье и на Украине обусловлены обострением российских и западных интересов, связанных нефтяными и газовыми трубопроводами, предназначенными для вывоза энергоносителей из района Каспийского моря. Такое мнение, в принципе, трудно опровергнуть.
Но оно, как нам представляется, объясняет не все. Вопрос Россией, судя по всему, ставится гораздо шире. И в рамках такой более широкой постановки немалую роль играет, судя по всему, вопрос морских портов. Российских и зарубежных, постсоветских. Судя по всему, Россия твердно намерена отказаться в ближайщем будущем от транзитных услуг на наземных маршрутах постсоветских и постсоциалистических стран, расположенных западнее нее и извлекающих немало выгод из своего посредничества между российским экспортером и развитыми рынками Западной Европы. В принципе, такая стратегическая задача стояла перед Москвой сразу же после распада социалистической системы и Советского Союза, но до сих пор у нее, надо полагать, не хватало желания, сил и возможностей для того, чтобы со всей решительностью взяться за ее реализацию.
Ситуация, описанная выше, имеет отношение и к Казахстану, а также ко всей Центральной Азии. Правда, у них, в отличие от России, нет никакой возможности реально и самостоятельно добиваться изменения сложившегося положения. Разве что постепенно переключаться на восточное, китайское направление или, образно говоря, пробить дорогу на юг, к Индийскому океану, через Афганистан и Пакистан. Но и такие варианты желанием и силами одних только центрально-азиатских государств не реализуемы. А сохранение подобного положения — это продолжение пребывания в роли колониального сырьевого придатка постсоветских и постсоциалитических государств, расположенных западнее. В частности – Азербайджана и Грузии.
Ведь что происходило за последние годы? Наше государство все прочней и прочней вживалось в роль постсоветского сырьевого придатка стран, расположенных по периферии Западной Европы. Одним из следствий такой ситуации видится то, что Казахстан, выдвинувшись в ряды крупнейших стран-экспортеров нефти, не только не разбогател и не накопил огромных золотовалютных запасов, но оказался еще в труднейшем финансовом положении.
А Западную Европу, очевидно, вполне устраивает сходящая с ее порога постепенно вниз градация благополучия. И то, что другой ее конец теряется где-то в глубине Азии. Мы не знаем их конкретного мнения на этот счет. Но косвенные факты говорят о том, что западноевропейские государства очень заинтересованы в том, чтобы основная часть сношений России с остальным миром осуществлялась преимущественным образом через Балтийско-Черноморский коридор. А Казахстана – через закавказский регион.
Такой вывод подтверждается теми недюжинными усилиями, которые прикладывались и продолжают прикладываться так называемым коллективным Западом к тому, чтобы добиться присоединения Астаны к малопривлекательным с точки зрения рентабельности проектам типа БТД и ЮГК. Многолетние наблюдения убеждают нас в том, что западному политическому бомонду определенно не было, и нет никакого дела до подлинных интересов нашей страны.
***
© ZONAkz, 2018г. Перепечатка запрещена. Допускается только гиперссылка на материал.