Гульнара БАЖКЕНОВА – «В огне казахстанских «фавел»» — Но вопреки популярному представлению о каких-то разных реальностях — настоящей и виртуальной — именно Интернет в такие моменты наиболее правдив. Это в социальных сетях, а не на улице звучит настоящее общественное мнение. И оно ответственность за смерть пятерых детей при пожаре возлагает сейчас на власть. Акимат, депутатов, правительство, пожарных, министра социальной защиты, неудачно снявшуюся на обложке глянцевого «Форбса», лично президента — вот кого винят люди в гибели детей, которых взрослые оставили ночью без присмотра возле печки, не соответствовавшей нормам безопасности. И люди правы.
Гибель пятерых детей в сгоревшей маленькой времянке в сияющей огнями Астане потому и потрясла страну, что здесь это не просто трагедия, а трагедия показательная. В Казахстане это не первый подобный случай: еще и месяца не прошло после пожара в Кызылорде, унесшего жизни троих детей. Взрослые уцелели, они обычно как-то попроворнее. Там тоже частный сектор, новый жилой массив Наурыз, тоже нет газа, топят печи.
Сегодня в Интернете звучит дружный хор голосов, полностью снимающий с людей ответственность за свою жизнь, за благополучие своих детей, за дом, в котором живешь, и печь в нем. Государство, как строгий отец неразумных детей, обязано граждан кормить, одевать, учить, давать им красивые благоустроенные дома, защищать от всех бед и самих себя, делать счастливыми.
Страшное мышление, если подумать, но разве не сама власть старательно культивирует его, снимая с граждан и даже запрещая им ощущать ответственность за свою страну, управляя, как «зомбилендом», из единого центра, почитаемого за святое место, на которое нельзя покуситься даже словом?
Нельзя требовать от этих граждан ответственности за себя. Ответственность всегда где-то рядом со свободой воли и выбора. Так что Интернет прав: власть во всем виновата, как единственное в этой стране свободное, ответственное «лицо». Выполняй она ею лично составленный договор, с положением вещей все, в общем-то, были бы согласны, и еще большой вопрос, хотели бы чего-то иного. И это, пожалуй, худшее, что сделала с людьми наша доморощенная суверенная корпорация.
Жанар ТУЛИНДИНОВА – «Трагедия в Астане: до чего прозрело казахстанское общество» — Есть трагедии, которые невыносимой болью отзываются у всей нации и заставляют ее переосмыслить свои ценности и ориентиры. Гибель пятерых девочек, маленьких сестер, в огне пожара в крошечной неблагоустроенной времянке на окраине казахстанской столицы, в поселке Коктал, вдали от парадного фасада красавицы-Астаны, потрясла казахстанцев. И поставила перед ними с безжалостной прямотой вопрос: несет ли государство и общество ответственность за детей, особенно обездоленных, за их благополучие, здоровье и жизни? И к своей чести казахстанское общество практически единодушно возложило моральную ответственность за произошедшее на себя и на государство как распределителя социальных благ. Перед этой трагедией отступили все рациональные доводы, которые «холодный разум» предлагал в качестве анестезии и для убаюкивания коллективной общественной совести. К примеру, о том, что ответственность за безопасность детей несут, прежде всего, их родители. Уж слишком убитые горем, несоизмеримым с человеческим рассудком, родители не подходили на роль «виноватых».
А хлесткая в своей циничности фраза о том, что «сами виноваты» и «зачем плодили нищету», прозвучавшая где-то в социальных сетях, вызвала настоящую бурю народного негодования и жесточайшую травлю в отношении ее автора. Быть может, этот гнев и был преувеличен, и эмоции были чрезмерно накалены, но нельзя не признать, что на этот раз сработал отнюдь не «инстинкт толпы», а «инстинкт человечности». И даже более осторожные доводы о том, что, дескать, поддержка многодетных семей, раздача им квартир породят иждивенчество, что мы живем не при социалистическом строе, а при «диком капитализме», что нужно отказаться от помощи малоимущим как рудимента советской эпохи, не нашли широкой поддержки и были отвергнуты большинством.
Таким образом, ответственность за трагедию лежит на многих взрослых – от мелких клерков, вроде инспекторов пожарной безопасности и учителей, до больших государственных мужей. И хотя сегодня слышатся доводы, что к каждой печке и к каждой времянке не приставишь акима и министра, однако в этом есть доля лукавства. Поскольку очевидно – маленьких сестер убили не пожар и печка, их убила беспросветная бедность, условия для которой создали и аким, и министр, и другие взрослые. И в том числе многочисленные пользователи социальных сетей, которые, разглядывая растиражированные душераздирающие фотографии с пепелища и похорон – детскую кроватку, маленькую комнатушку, где прошла короткая жизнь пятерых сестер, обгоревшие остатки домашнего скарба, пять беззащитных зеленых свертков на земле – почувствовали, что их собственная сытость, их благополучие, их гордыня, их разнокалиберный «личный успех» — постыдны и бесполезны рядом со всем этим.
Хотелось бы верить, что все это не напрасно, и благодаря этому чувству стыда и пробудившейся коллективной совести в Казахстане на месте совокупности атомизированных индивидов возникнет подлинное гражданское общество, объединенное общими ценностями и идеологией – пусть это будет идеология заботы о детях.
Ольга КАРТАШЕВА – «Трагедия не должна повториться» — Воображение блокируется, оно не дает представить пылающую комнатку, в огне которой пятеро беззащитных детей, задыхающихся от угарного газа. Случившееся горе отозвалось болью и скорбью в душе каждого казахстанца. Люди плакали, несли свою помощь деньгами, продуктами потерянным от страданий родителям малышек. Но время нельзя повернуть назад, девочек не вернуть. Поиск причин и виновных уже ничего не изменят в произошедшем. Но ведь таких семей много и они в зоне риска. Их спасти от трагедии еще возможно. Жизнь детей зависит от взрослых, и именно взрослые будь то родители, министры, соцработники, соседи и просто прохожие ответственны за юные жизни. Только поздно спохватываемся. Почему только после трагедии дают жилье, погребальные деньги, гасят кредиты тем, кто не может свести концы с концами? Почему лишь беда может сплотить народ и заставить бороться за свои права? Почему бесценная жизнь в действительности ничего не стоит?
Низкая социальная защита граждан и еще более низкая ответственность за эту защиту в богатейшем Казахстане кажется нонсенсом. Страна, пытающаяся «застолбить» место в мировом пространстве, ратующая за права афганских женщин, призывающая в ОНН уделять максимум внимания проблемам африканского континента — проглядела своих. Сильно ли лачужка погорельцев в Астане отличается от такой же в Бурунди, а изнуренная мыслью «как прокормить детей» многодетная казахстанка от затурканной афганки?
Время действий давно наступило, нужно сейчас и безотлагательно. Чтобы не рыдать, глядя на сиротливые игрушки на могилах невинных детей, чтобы не отводить стыдливо глаза от протягивающих руку за копейкой стариков.
Словами горю не поможешь, но действиями можно избежать другого горя. Что нужно предпринять, какие шаги сделать, чтобы социальные защита и ответственность в государстве стали не видимостью, а целью?
Эдуард ПОЛЕТАЕВ, политолог, руководитель Общественного Фонда «Мир Евразии» — Конечно, как и многие казахстанцы, я потрясен случившейся трагедией, когда погибло пятеро несовершеннолетних детей. И люди соответственно среагировали, весьма эмоционально и неравнодушно. На всё это наложились озвученные жалкие суммы помощи многодетным матерям и неосторожные высказывания некоторых чиновников. Хотя в целом, власть отреагировала на трагедию по-человечески, но детей уже не вернешь. К тому же есть и дополнительные осложнения, связанные с гибелью людей, это, как правило, стрессы, болезни, разрушение семей.
Еркин ИРГАЛИЕВ, исполнительный директор Западного регионального филиала Научно-образовательного фонда «Аспандау» — Обычно не люблю популярную в соцсетях реакцию: «Я в шоке!», потому что после этого человеку свойственно меняться, что обычно нехарактерно для подавляющего большинства юзеров. Но в данном случае лично я испытал, не побоюсь этого слова, моральное потрясение. Что было заметно характерно и для ФБ в целом.
Все мы родители и ata-azhe, поэтому смотрели на этих сгоревших заживо детей особыми глазами. Тем более в мирное время, без каких-либо природных катаклизмов… И я сам почувствовал особенную ответственность за малышей в своей семье, за своих малолетних внуков. И уверен, что многие из нас, за счёт этого очистительного состояния («катарсиса») сделали внутри себя важную переоценку ценностей: понты ничто, здоровье и счастье ребёнка – всё!
Повторюсь, что кроме очевидных социальных проблем стихийных переселенцев-горожан первого поколения, налицо перед нами явно дискриминируемое положение казахоязычных экс-аульчан. То положение, которое до сегодняшего трагического дня устраивало всех остальных обитателей городов, не только властей.
Боюсь, что любые меры лишь на законодательном уровне останутся половинчатым и формальным решением. Потому что всё происходящее – это следствие уже затянувшегося постколониального периода (которое, как мы знаем из истории Тропической Африки, может длиться бесконечно долго).
Жаксылык САБИТОВ, политолог — Безусловно, каждый родитель, услышавший о смерти 5 дочек «психологически примерил» ситуацию на себя. Это ужасная трагедия на всю неделю выбила из колеи большую часть населения Казахстана. Что касается властей, у большинства представителей властей, комментировавших эту трагедию, реакция исходила из «подсознательного чувства вины» и (или) из «инстинкта стрелочника». Произошедшая трагедия, конечно, не имеет прямых виновников среди представителей властей, но косвенно в создании условий, когда такая ситуация стала возможной виновна государственная система. Данная трагедия стала наглядным примером направленности нашей социальной политики.
Есть одна большая концептуальная проблема: в Казахстане слишком «низка» ценность человеческой жизни. Население Казахстана слишком мало. Есть такое выражение: Население Казахстана равно статистической погрешности при переписи населения Китая (плюс минус 20 млн.). Поэтому жизнь каждого гражданина Казахстана должна цениться очень высоко. Сейчас мы видим, как отдельные персонажи, убивая случайно людей в автоавариях, будучи пьяными, отделываются минимальными наказаниями и минимальными выплатами компенсации, семьи погибших в шахтах людей получают не большие компенсации и работодатель, видя, что государство не ценит своих граждан, начинают снижать издержки на безопасность труда, что ведет к повышению рисков смерти. Необходимо создавать ситуации, когда смерть одного шахтера, работника на производстве, человека в аварии стоила виновнику очень дорого, как это делают на Западе.
Аскар МУМИНОВ – «Власть и общество – социального контракта больше нет?» — Трагедия в Астане, в результате которой погибло пятеро детей, безусловно, всколыхнуло общество. Наряду с убийством Дениса Тена это страшное происшествие стало вторым заметным «черным лебедем», залетевшим в чертоги Казахстана за последнее время. Общество, в первом случае требовало отставки главы МВД, теперь главы министерства труда и соцзащиты. Особых механизмов, кроме как воззвать к ответственности и потребовать уволить проштрафившегося чиновника у граждан, собственно говоря, нет.
Механизмы социальной коммуникации верхов и низов давно сломаны. Но дети слишком чувствительная тема, чтобы власть просто проигнорировало запрос общества. Возникшая волна общественного недовольства демонстрирует, что людей стали волновать те проблемы и вопросы, которые для большинства были на периферии сознания. Хотя подспудно каждый понимал, что если в стране почти 3 млн так называемых самозанятых, то они, как правило, не имеют не только достойной работы, но и живут в весьма стесненных условиях.
Это времянки, которые не ремонтировались десятилетиями, бараки, в которых нет ни коммуникаций, ни возможности их провести. Так живут миллионы, и трагедия в Астане открыла глаза на огромный пласт бедных, многодетных семей и инвалидов, которые ежедневно ощущают, то, что сейчас принято называть социальным сиротством.
В воздухе запахло с одной стороны общественной активностью, с другой социальной апатией. Одни утверждают, что Астанинская трагедия повод к изменениям, усилению запроса к власти, другие убеждены, что ждать перемен не имеет смысла. У власти же актуализирована своя повестка – так или иначе скоро выборы и необходимо задобрить общество.
Возникает вопрос, есть ли сейчас социальный контракт между властью и обществом, или все возможности диалога исчерпаны. Готова ли власть делать «подарки» гражданам, не только в преддверии выборов, а в целом отвечать на запросы казахстанцев здесь и сейчас.
Ольга КАРТАШЕВА – «Что изменит отставка министра Абылкасымовой?» — Произошедшая в Астане трагедия, послужила мощным всплеском недовольства имеющейся социальной политикой в стране. Протестные выступления многодетных матерей, письма президенту, гневные посты в соцсетях и нелицеприятные высказывания в адрес чиновничьей братии – результат возмущения общественности. Под прицелом — министерство труда и социальной защиты, но особенно раздражающим объектом стала сама министр ведомства Мадина АБЫЛКАСЫМОВА. Пропесочили ее биографию, дорогостоящие костюмы, как многие считают, неуместные для занимаемой должности. Ее портрет на обложке «Forbes», соболья шуба и заявление, что «16 тысяч тенге пособия для многодетных – это много!» сыграли против г-жи Абылкасымовой. Не лучше выглядела и вице-министр Светлана ЖАКУПОВА, считающая, что «это выбор самой многодетной матери работать по ночам». А то, что бедная женщина вынуждена вкалывать фасовщицей в ночную смену, пытаясь прокормить своих детей, почему-то чиновнице в голову не пришло. Апофеозом общественного гнева стало требование отставки действующего министра Минтруда и соцзащиты. Даже заявление г-на АБАЕВА, министра коммуникаций, в защиту своей коллеги не возымели должного действия. Принесет ли отставка г-жи Абылкасымовой желаемые и необходимые для общества результаты, или существенных изменений в социальной защищенности казахстанцы так и не дождутся.
Андрей ЧЕБОТАРЕВ, политолог, директор Центра актуальных исследований «Альтернатива» — Тут особой вины данного министерства и его действующего руководителя, в принципе, нет. Конечно, то, что произошло с заявлением ее заместителя, взбудоражившего общественность, то не нужно было это говорить, лучше бы без такого комментария. Всё дело в системе и в системе государственной власти в целом, а также в той социальной политике, которое государство проводит. В Конституции наше государство называют социальным, но реально оно им не является и проводит ту линию, которая удобна для властвующей элиты и аффилированного с нею бизнеса, ну и чтобы хоть как-то сдерживать народное недовольство. Если сравнить Казахстан с другими странами, не везде есть материнский капитал как в России, детские пособия как в Европе, но никто не мешает той же самой г-же Абылкасымовой инициировать этот вопрос перед правительством, а не просто быть безынициативным исполнителем и допускать какие-либо некомпетентности в своей деятельности. А так, конечно, разные ведомства, так или иначе, допустили какие-то упущения, и то ведомство, которое занимается жилищными вопросами, и пожарные, здесь даже может быть в большей мере ответственен акимат Астаны и его структура, чем министерство.
Толганай УМБЕТАЛИЕВА, политолог — Считаю, что это комплексная проблема, соответственно, в проблеме виноваты практически всё правительство, так как именно оно в целом отвечает за качество жизни граждан страны. Конечно, большая часть ответственности лежит на министерстве труда и социальной защиты, так как многодетные матери, в частности, и социальная защита, вопросы трудовой деятельности, в целом, это сфера деятельности ведомства, возглавляемого Мадиной Абылкасымовой. Допустим, сняли министра: но изменит ли это ситуацию? Уверена, что нет.
***
© ZONAkz, 2018г. Перепечатка запрещена. Допускается только гиперссылка на материал.