«Молодежи может не нужна поддержка села – молодежь хочет выехать из села. Поддержка села нужна государству», – отметила Ольга Симакова, социолог, в ходе экспертного клуба ОФ «Мир Евразии» на тему «Интеграция и молодежь в реалиях XXI века». Дискуссия экспертов четко проявила разницу интересов между молодежью и государством, которое проводя молодежную политику руководствуется в первую очередь своими проблемами. Да и с собственно государством не все понятно: «Государство никак не может определиться что же для него молодежь – угроза или возможность?»
Эдуард Полетаев, модератор экспертного клуба, перед началом заседания распечатал государственные инструменты поддержки молодежи в Казахстане. Среди них, например, сказано: «В каждом регионе будет создан 1 топовый вуз по примеру «Назарбаев университета» и 10 ведущих колледжей». Идея вроде бы благородная – дать возможность получить нормальное образование без выезда в столицу, так сказать «на местах». Но может для какого-то молодого человека главная цель как раз в том и состоит, чтобы переехать в Астану. «Даже в «Назарбаев университете» не могут найти достаточное количество студентов, подходящих под их требования», – подчеркнула Полина Абугалиева, студентка UIB.
Обращаясь к теме заседания экспертного клуба, г-жа Абугалиева заметила, что из молодежного форума в Москве вынесла такое ощущение: «Базовое видение мира у молодежи Казахстана и Таджикистана различается лет на 50». Когда она выступала со своим проектом, то сверстники из Кыргызстана, Узбекистана и Таджикистана в первую очередь интересовались тем, как ее одну (без родителей или старшего брата) отпустили на мероприятие в другую страну. Политолог Рустам Бурнашев в данной связи отметил, что несмотря на разрыв (информационный, культурный, ментальный, языковой) постсоветского пространства, установка на понимание соседей все-таки сохраняется, почему молодые люди и интересуются вопросами насчет старших братьев.
«У нас проблемы стран Южной Европы, только со своей спецификой», – считает политолог Марат Шибутов. То есть молодежь надеется на родителей, из-за чего падает ее собственная мотивация, за учебу тоже платят родители, высокий уровень безработной молодежи. «В 18 лет принимаются важные решения и часто неправильные. Пропущенные годы уже не вернуть. По специальности в Казахстане среди выпускников вузов устраивается 1/10 часть», – подчеркнул он.
Г-н Шибутов обратил особое внимание на то, что постсоветская молодежь училась по разным учебникам и разным учебным программам в период активного нациестроительства, а потому нет ничего удивительного в ее сильных отличиях друг от друга даже в соседних странах.
«Мы живем в такой период, когда опыт старшего поколения мало применим для молодежи, в том числе на рынке труда, – считает Аскар Нурша, историк. – Наше образование не поспевает за теми знаниями, которые нужны». Эксперт отдельно остановился на синдроме 90-ых гг. прошлого века, когда общество через шок прошло, но многие сферы жизнедеятельности оказались заброшенными. «Выросло поколение неохваченных государственной социальной политикой. В молодежной среде есть почва для социальных протестов», – резюмировал он. Г-н Нурша настаивает на том, что к молодежи нужно подходить не со стороны возраста, а стараясь сузить целевые группы: семейные – несемейные; с образованием – без образования… С ним согласился Рустам Бурнашев, поскольку в одном и том же возрасте можно учиться, работать, быть безработным, служить в армии, сидеть в тюрьме. Ну а термин «молодые ученые» запросто применим к лицам до 40 лет.
«Я пользовался и пользуюсь теми возможностями, которые предоставляет молодежная политика, – сообщил Адиль Каукенов, востоковед. – Невозможно охватить неохватываемое, но что-то может понравиться и пригодиться. Если мы говорим о Годе молодежи в Казахстане, то нужно учитывать все ее многообразие, молодежь – это не только студенты».
«Нашей главной проблемой является то, что мы не знаем современной молодежи. Если мы плохо понимаем молодежь – мы не знаем что ей дать», – обрисовала проблему Леся Каратаева, КИСИ.
«Когда государство озабочивается молодежью, значит, приближается электоральный период», – указал на взаимосвязь Даурен Абен, Евразийский НИИ. А в целом государство не может помочь молодежи комплексно: где-то есть рабочие места – нет жилья, подготовили специалистов – нет для них рабочих мест. «Система высшего образования – это прежде всего способ занять потенциально безработную молодежь, – акцентировал эксперт. – «Назарбаев университет» – это место для гастарбайтеров от высшего образования».
«У всех государств свое отношение к молодежи и своя молодежная политика. Общности «евразийская молодежь» тоже нет», – отметил политолог Андрей Чеботарев.
«Большое число студентов, обучающихся в России, фактически работает на поддержание связей между евразийскими государствами», – подчеркнул Замир Каражанов, политолог.
Все согласились с тем, что интернет для современной молодежи – это ресурс первой необходимости, благодаря которому молодые люди помимо прочего выстраивают интеграционные связи. Эдуард Полетаев настаивает на необходимости молодежного туризма, который помогает лучше узнавать друг друга. «У молодежи своя реальная интеграция уже есть», – считает Владимир Павленко, PR-консультант.
***
© ZONAkz, 2019г. Перепечатка запрещена. Допускается только гиперссылка на материал.